Предыдущая страница http://proza.ru/2020/09/21/1597
29 мая 1812 года Александр I присвоил московскому градоначальнику Фёдору Васильевичу Растопчину звание генерала от инфантерии и назначил главнокомандующим Москвы. Это была весьма колоритная личность. Ему посвящена большая статья в интернете. Моя работа не имеет к ней никакого отношения.
Сначала Растопчин, склонный к эпистолярному жанру, писал листовки, которые, как афиши, расклеивали на тумбах. В этих листовках он клялся и божился, что в Москву супостат не войдёт.
Но когда русская армия отступила в Гжатск, дал команду на эвакуацию. Время было упущено. Москва считалась богатейшим купеческим городом с тысячами лавок в торговых рядах. Всё вывезти в короткие сроки – задача непосильная.
Растопчин организовал эвакуацию в первую очередь архивов, сенатских, судебных, военных, иностранных дел, а затем учениц учебных и богоугодных заведений, находившихся под попечительством вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны.
Девочек-дворянок из этих заведений отправляли на простых крестьянских телегах. Архивные материалы и ценности везли в Казань, Нижний Новгород, Вологду. Там губернаторы обеспечивали сменными лошадями, охраной.
Часть грузов перевозили в Коломну, а оттуда сплавляли по Оке в Нижний Новгород. Но надо знать наших людей - для понимания, откуда идут традиции. Чиновники брали огромные взятки, выделяли подводы не по назначению.
Ямщики за перевозку людей и грузов на расстояние 250 вёрст ломили цену по 30 рублей за один пуд веса. Сразу вспомнились московские таксисты во время теракта в аэропорту. Если в некоторых иных странах люди и таксисты везли в такой ситуации бесплатно, то московские таксисты подняли цену в два и больше раз.
Многие купцы выжидали: авось неприятеля остановят, и не вывозили свои товары и имущество. Растопчин установил связь с армией и передал Кутузову, что дворян в городе не осталось. Михаил Илларионович был доволен: остальные сословия ни одного начальника, ни другого не волновали.
В Екатерининских казармах устроили госпиталь для тех счастливчиков, которые либо сами, либо с помощью хороших товарищей добрались до Москвы. Рядовые москвичи шли в госпиталь с продуктами и угощениями для раненых. Несли пироги, сахар, чай, кофе, табак.
Женщины приносили корпию (растеребленная ветошь, нитки, нащипанные из старой льняной ткани). Она употреблялась в то время как перевязочный материал. В переполненном госпитале царили неописуемая грязь, зловоние, беспорядок. Раненых кормили отвратительно. Персонал госпиталя крал всё, что попадалось под руку.
Растопчин однажды в него заглянул и спросил на кухне: «А это что такое? – Шампиньоны, - ответили ему. -Это не шампиньоны и даже не мухоморы», - обозлился градоначальник, но поспешил дальше по делам.
Других раненых, привезённых в Москву, выгрузили на Смоленском рынке прямо на мостовую. Правда, кто-то сердобольный насыпал на мостовую солому. Те, кто привезли, сразу уехали за другой партией в надежде, что жители их разберут.
Среди раненых находились и офицеры, а также люди из состоятельных семей. Смерть демократична, для неё все равны. Сердобольные люди разобрали несчастных по своим домам. Следует отметить роль лейб-медика императора Александра I немца Христиана Лодера, известного в Европе врача, друга Гёте.
С помощью Растопчина он навёл относительный порядок в госпитале, а затем организовал отправку раненых из Москвы на повозках, а потом на баржах по Оке до Рязани и Касимова. Раненым офицерам Растопчин выдал на дорогу деньги.
Раненый генерал Михаил Семёнович Воронцов, которого привезли в имение, увидел телеги и экипажи, нагруженные принадлежавшими ему хрусталём, бронзой, коврами, мебелью, подготовленные к эвакуации, приказал всё сгрузить, а вместо этого имущества погрузить раненых, спасать солдат и офицеров.
Благодаря ему вывезли пятьдесят раненых офицеров и триста солдат. В Московском арсенале оставались орудия, шанцевый инструмент и многое другое. Чтобы всё это вывезти, и раненых тоже, Растопчин распорядился выплатить извозчикам за лошадей, которых у тех конфисковали, 132 тысячи рублей.
Были и комические моменты. Одна дама предлагала организовать эскадрон амазонок. Актёры русского театра драмы, 20 мужчин, нарядились в театральные костюмы римских воинов.
Театрально выступил и император Александр I, держа речь перед солдатами почётного караула в смоленском селе Царёво-Займище: «С такими молодцами, да отступать!» Но поднял боевой дух ненадолго.
Нужно отдать должное Растопчину. Наряду со многими глупостями, в том числе и преступными, он делал и полезные вещи. По его инициативе и его усилиями в армию отправили сотни телег с сухарями (основной продукт питания русских солдат), 23 тысячи вёдер вина, тысячи лопат и топоров, а также 250 буравов.
Крестьянам, которые возили, ничего не платили, чаще отбирали и телегу, и лошадь. Деревни на пути отступавшей армии обезлюдели. На дорогах появилась масса мародёров из числа дезертиров. Жандармы Барклая-де-Толли не справлялись с наведением порядка.
Солдаты и казаки мало чем отличались от этих бандитов. Они грабили кабаки, лавки, дома, обозы. Уходя, армия всё сжигала за собой, не беспокоясь, как будут существовать жители. Казаки жгли дома не только в тех населённых пунктах, через которые пролегал путь французской армии, но и деревни, лежавшие далеко от дорог.
Кутузов был крайне встревожен масштабами дезертирства в армии. Дезертиров следовало вернуть в строй. Он поручил охрану дорог полкам, которые формировали в губерниях. Поток дезертирства остановили, хотя полностью прекратить дезертирство не удалось.
Растопчин призвал население оказать вооружённое сопротивление французам. По его приказу добровольцам выдали оружие из цейхгауза. Одни добровольцы с оружием пошли в армию, а другие отправились грабить кабаки и лавки.
В Москве запретили торговать вином. Растопчин отдал тайный приказ полиции хватать бродяг, пьяниц, всякий сброд и отправлять в тюрьму. Когда по его распоряжению разбили бочки с вином, пьяницы пили это вино из сточных канав.
Не торопились вывезти свои несметные богатства церковники, опасаясь грабежей по дороге. Тогда, невзирая на неудовольствие церковных сановников, Растопчин велел вывезти с усиленным конвоем главные святыни, - иконы Смоленской и Владимирской Богоматери, а также Иверскую икону Божьей Матери по хорошо охранявшейся Владимирской дороге.
Одно очень важное решение Растопчина является спорным даже в наше время.
Но о нём в следующей главе.
Продолжение http://proza.ru/2020/09/24/706