Как же гибок, многогранен и выразителен родной русский язык! Накануне вечером недавно пополнившая ряды российских пенсионеров Александра, Саша, как звали ее родные и друзья, долго не могла уснуть: усевшийся на диванчике у дверей их женской палаты какой- то больной восточной внешности битый час громко говорил на незнакомом языке, и почти в каждой фразе понятными были только фамилии, названия лекарств и …слова на русском матерном. Сон все- таки победил и умчал Сашу в родной дворик с отцветающими розами, медленно падающими на дорожки рыже- красными листьями и каким-то укутанным в клетчатый плед мужчиной «60+» в ее любимом кресле- качалке. Приснится же такое!
За окном многоэтажного корпуса областной больницы было совсем темно, и Саша надеялась еще хоть часок понежиться в казенной койке. С большим трудом она попала на плановое лечение в стационар, но уже на следующее утро начались неожиданные и неприятные для больных события. Спустившись в холл больницы в аптечный пункт со списком указанных врачом медикаментов и прикидывая, в какую сумму выльется покупка, Саша почти споткнулась о заслонившего ей выход в вестибюль охранника. Оказалось, областное руководство в составе двух ухоженных дам и импозантного мужчины средних лет осматривают помещение и перекидываются короткими фразами типа «срочно убрать», «закрыть», «отселить», «завтра доложить»… А вскоре выяснилось, что лекарства и покупать-то не стоит: через 3 дня здание покинет последний пациент, а лечебный корпус, насчитывающий более десятка отделений, в том числе хирургическое с большим количеством коек и соответственно больных, превратится в «красную зону». Подлечилась, нечего сказать…
Задремать не удалось. В больничном коридоре в пятичасовую рань жизнь забила ключом. Ночной медперсонал перетаскивал мебель , и этот процесс сопровождался изумительно красочным и многоэтажным матом, произносимым милыми женскими голосами. Видимо, какой- то диван никак не хотел протиснуться в узкую дверь ординаторской, и после небольшой паузы раздался шедевр, достойный пера глубокоуважаемого Даля и его последователей. Одна фраза вместила упоминание о губернаторе и иже с ним, всякой растакой матери, диване, криворуких коллегах и еще остававшихся в палатах больных, которым надо поставить капельницы и провести другие разэтакие процедуры. А еще вот –вот явятся врачи, чтобы отпечатать и подписать выписки и вручить их разъезжающимся по областным далям больным. И вот тут милый голосок медсестрички ойкнул и сообщил, что рабочие компьютеры в ординаторской отключены и унесены в неизвестном направлении. Последовавшая за таким известием фраза на родном и могучем превзошла все услышанные раньше…
В процедурной медсестра с сорокалетним стажем ставила капельницы лежащим и сидящим, успевая в паузах делать уколы и комментировать ситуацию, давать советы по медикаментам и лечению и даже поддерживать словесно совсем сникших представителей сильного пола. Один худенький мужчина лет за 60 на топчане слева от Александры тихо произнес: «Я без лечения скоро умру… А пожить еще немного очень хочется»… Пораженная сказанным Саша, повернув в его сторону голову, увидела стекавшую по впалой мужской щеке слезу. Услышала эти слова и медсестра. Вынимая из вены иглу, она чуть коснулась его плеча и напутствовала: «Сашок, не дрейфь! Тебе дома надо с хозяйством попрощаться, пусть молодежь поработает. А тебе пусть купят аппарат…» Дальше следовало название медтехники, где ее лучше купить и что стоить это будет тысяч 50- 60.
В палате Саша собрала вещи и прилегла на кровать. Мысли и события отнюдь не радовали: ее болезнь была не из простых и требовала постоянного наблюдения и лечения, что она и делала ежегодно в областном стационаре. В ее селе больничку закрыли давным- давно, в райцентре терапевт только разведет руками… Да еще не выходил из головы Саша- Сашок со своими нерешаемыми без медицины проблемами. Когда позвали на прощальный завтрак, она вроде бы случайно оказалась в раздаточной за ним в очереди, они поговорили, вернее он немного поделился фактами своей нерадостной жизни. Живет в селе из двух десятков дворов (ну надо же, совсем недалеко от Александры!). Жена долго и тяжело болела, прежде чем уйти в мир иной, а теперь пьющий сын отбирает пенсию и купить жизненно необходимый аппарат нереально. Да и хозяйство только на нем держится, животина и сад- огород сыну как говорится «до лампочки»…
Выписки принесли на удивление быстро. Александра попрощалась с медсестрой и санитаркой, чуть подсластив конфетами и добрым словом непонятки в их дальнейшей работе, вошла в лифт, где уже было несколько человек с объемистыми сумками. Тоже домой… Молодая очень бледная женщина стояла, держась за рукоять, а на ее светлой блузке под распахнутой курткой явственно проступила кровь. Поймав изумленный Сашин взгляд, пояснила: «Мы все из хирургического, со швами домой выпроводили. Меня только позавчера прооперировали . Как домой доберусь, дальше что делать- одному Богу известно. А эти из администрации… и последовала короткая, емкая и конкретная фраза на нем же. русском матерном.
Дома Александра немного отдохнула, разобрала вещи и вывела из двора в проулок свой старенький и заслуженный мотоцикл, на котором лихо гоняла с юности. Проверила, заполнен ли бак, бросила в коляску куртку и старые сумки. Немного подумав, вернулась в дом, вынула из серванта шкатулочку, спрятала ее содержимое во внутренний карман кофты и подстраховала ценные бумажки большущей английской булавкой. Откладывала « на всякий непредвиденный». Ладно, какие наши годы! Скоро пенсию повысят, больше десяти тысяч получится, снова «заначку» соберу!
Сашок сидел за кухонным столом с изорванной клеенкой и пытался размочить в остывшем чае сухарь. Вот балда, ведь предлагала утром раздатчица взять хлебушка побольше, а он постеснялся- выписывают, домой уезжаю. А дома вусмерть пьяный сын, в холодильнике мышь повесилась и- самое страшное- со двора исчезла коровка- кормилица. Неужели и ее пропил?! Е-мое!
Грустные мысли нарушил остановившийся у косых ворот видавший виды мотоцикл с коляской. Невысокая ладная женщина в вязаной кофте вошла в дом, протянула изумленному Сашку сумки: «Собирай вещи! Нам в райцентр в медтехнику еще надо успеть, аппарат твой там тебя ждет. Будем болеть вместе!»