Мотылёк. Книга 2 глава 8 Ба и Ка
"ЭПОХА ЧЕТЫРЁХ ЛУН" (Отредактировано)
Том 2
"МОТЫЛЁК"
Книга 2
Глава 8
"БА и КА"
или
"ДАБЛСТЭП"
Погасли сумерки. Закончился этот день. Давно вернулись по домам братья Тайллеры и Георг, которого взял к себе в подмастерье Драгор. А Флави продолжала спать. Залипнув в невероятно реальном сновидении, она познавала ход ушедших времён у огромной драконицы, которую с нежным почтением называла РаджАс КамА (на санскрите озн. Истинная Любовь).
Скрываясь в глубине просторной пещеры, Дух Флави и древний Дух общались, как старые добрые друзья. Обернув своим телом и крыльями девочку, помнящая и знающая всё Душа драконицы доверительно рассказывала Избранной у костра о времени четырёх лун, о вечной любви мага воды — Ставра и магини огня — Санти и их предназначении, о том, как и где суженые погибли. Драконица поведала об архонтах-завоевателях Земли-Геи и их преданных слугах — пожирателях человеческих тел и душ — змееликих.
Внимая, Флави складывала на песке из разноцветных кристаллов многолепестковый Лотос — Цветок Жизни. А под сводом пещеры над девочкой и Оракулом в волшебном зеркале ртутного озерца отражались живыми картинками упомянутые события.
Вернулся с работы Георг. Закончился тихий обед следующего дня.
А у Ксандра второй день не ладились дела, за какие б он ни брался. Алексу не терпелось лично удостовериться, что Флави просто спит. Задавая Георгу одни и те же вопросы, он мешал ему и только путался под ногами в отцовской мастерской. Потому сегодня Ксандр пришёл в дом соседей вместе с Георгом.
— День добрый, тётя Дэли. Войти можно? Скажите: Флави уже проснулась?
Проверяя готовность каши, хозяйка обернулась у очага, приложила палец к губам и покачала головой: «Нет».
Услышав голос Ксандра, Флави наконец очнулась и откликнулась из комнаты наверху:
— Мам, это Ксандр пришёл? Пусть не мёрзнет на пороге.
Алекс, входи!
Натянув платье и наспех закрутив волосы в пучок, Флави поторопилась увидеть друга. Резво просеменила по лестнице вниз, вдруг пошатнулась, остановилась и схватилась за спину.
— Мам, мамочка, есть у нас что-нибудь попить? Голова кружится и спина горит.
— Молока? — предложила мать, прекратив беспокоиться о здоровье дочери.
— Можно.
— Ксандр, Гео, хотите? — доброжелательно предложила им Дэли. — Каша почти готова. Раздевайтесь. Флави, не торопись. Садись к столу.
— А ну, давай завалим девчонку? Работа стоит, а она спит вторые сутки! — желая развлечь сестру, неуместно предложил Георг.
— Гляди-ка! Да она сама нас сейчас завалит! — уверенно заявил Ксандр.
— Посмотрим, это мы ещё посмотрим! — настаивал Георг и, не чувствуя момента, задевал сестру.
— Мальчики, я не хочу сейчас драться, — уходила от столкновения Флави.
Она выразила резким жестом своё нежелание с ними играть, но было уже поздно. Схватив сестру за ворот платья, Георг потащил её от стола. Ксандр оказался на его пути.
— А-а, двое на одного? — Флави-Ар мгновенно собралась, сильным коротким броском откинула брата к стене, в кувырке завалила на лопатки Ксандра и, поставив ему на грудь колено, прижала друга к полу. Её волосы соскользнули с плеч и упали на лицо ошарашенного парня.
— Ух, ты! Я и не знал, что ты и так ещё можешь! — сдавшись, восхищённо произнёс Ксандр и покраснел.
— Ма-ма! Опя-ять! — жалобно простонала Флави-Ар.
Обессиленная девочка слезла с друга, подала ему руку, чтобы помочь встать, и быстро отошла, прильнув всем телом к груди матери.
— Трясёт? Ничего. Ты просто оголодала, дочка. Два дня беспробудно спала. Присядь. Выпьешь молока, поешь — полегчает. Просто позволяй этому происходить. Тебе так будет легче. Не бойся и не сопротивляйся. Ничего плохого с тобой не случится.
Успокаивала её мать. Поцеловала в темя и усадила за стол.
Флави залпом опустошила кружку молока и, ворочая ложкой в миске, дула на кашу, чтобы её поскорее съесть.
— О чём это вы, тётя Дэли? — поинтересовался Ксандр.
Поправляя пальцами, словно расчёской, свои волосы, он заглядывал хозяйке в глаза.
— Ничего, Ксандр. Так, женские штучки. Секретики! Поешьте, мальчики, а потом идите-ка вы на луг, поиграйте. И берите Флави с собой.
Только не очень быстро бегай, мотылёк.
Заглатывая горячую кашу, дочь кивнула и спросила:
— Мам, а можно мне взять мой лук?
— Не сегодня. Хорошо?
— Можно попозже, — легко согласилась Флави.
— Гуляйте не дотемна, дети. И не замерзайте.
— Хо-ро-шо-о! — дружно ответила сытая компания, исчезая в дверях.
Этой ночью, окропив свою постель первой лунной кровью, Флави-Ар стала девой. Утром она с ужасом обнаружила на своём теле ссадины и синяки, полученные ею в бою со змееликими, который состоялся в сегодняшнем явном сне.
Вустершир. Зима. 1310 г.
— Мне трудно будет ей помогать, любимый. Но больше некому.
Ах, милый мой, сильный Свэнэльд! Великий Ра на рогах своего белого быка унёс тебя от меня в Райские золотые сады. Не простил непослушания, — молилась Дэли на могиле своего мужа. — Я вижу, что наш «Мотылёк» – это твоя Шарот. Она пришла к тебе, но опоздала проснуться, бедняжка. Ей будет очень тяжело без тебя. И мне будет тяжело без тебя, любимый. Пусть судит меня Ра, но я исполню свой долг и помогу ей принять силу. Ещё бОльшую силу! — она оглянулась, проверяя что её никто сейчас не видит, незаметно подняла ладони кверху и поклонилась, обращаясь к солнцу.
— Но что мне делать с памятью твоей Шарот в нашей дочери – я не знаю. Помоги мне, любовь моя. Помоги, — переживала Дэлфиар за обеих женщин в одном теле.
Послышался настойчивый голос колокола, зовущего к христианской молитве. Дэли достала из кармана и надела деревянный нательный крест, накинула платок на голову, повязала и, привычно скрывая своё знание и иное понимание мира, поторопилась в храм.
Незаметно пролетело ещё два года. Жизнь шла своим чередом, изменяя окрестности с каждым приходом весны. Драгор зимой у горячей печи вырезАл мечи из дубового топляка, что нашёл этой весной у пологого берега реки. Мастер сделал их для своих мальчишек-подростков и для Флави тоже, как сделал бы её любящий отец. Получились, как настоящие. А весной, в тёплые деньки, когда ребятам выпадало немножко свободного времени, они выбегали шумною подросшей ватагой под свою огромную липу и стояли в своих играх и сражениях все, как один, на стороне света, добра и справедливости. Вместе с ними весело гоняли и резвились полу-волчата, родившиеся минувшей осенью. Местные охотники и пастухи, приглядевшись к сноровке и характерам этих сообразительных непосед, потом разобрали их себе в помощники, и не пожалели.
У Флави в играх с мечом не хватало ловкости, ведь она, как и её собственное прошлое воплощение — Шарот, была левша. Из-за этого Ксандр подшучивал над ней, но не позволял задевать Флави-Ар остальным:
— В правую, в правую бери! Что ты мучаешься? Неумёха! — настаивал он.
— Мне неудобно! — жаловалась Флави, обижаясь на друга.
— Будто так удобно?
Как ты делаешь? Ну, как ты это делаешь? Гляди, меч потеряешь. Держи крепче! Пальцы сожми! Кистью вращай! Свободней!
Нет, неправильно! Тогда уже лучше двумя руками держи.
А-а, Флави, ты опять за своё!
— Мне ТАК удобно. Просто у тебя по-другому получается, — поясняла она.
— А вот я тебя!
Удобно? Удобно в левой руке?
Защищайся! — нападал на неё Ксандр. — Держись крепче! Уворачивайся! Наклон! Быстрей! Теперь держи спину! Выпад на меня! Шире! Равновесие держи! Руку за спину убери!
А-а, думаешь, ты уже умнее меня?
Руби! Коли! Уворачивайся! Назад! Ниже! Теперь в сторону, Флав! Бросок!
Руби! Руби! Смотри всегда в глаза.
Молодец…
Ксандр будто решил сделать перерыв, отвернулся и отдалился от подруги и вдруг:
— А если я — вот так?!
Парень с разворота сделал неожиданно резкий и сильный бросок на девочку, прямо в лоб. Дерзко!
Ошарашено расширив глаза, Флави едва уклонилась от стремительной атаки. Она растерялась, не приноровилась и не смогла контратаковать. А именно предвидения хода противника яростно требовал от неё Ксандр.
Он очень хотел, чтобы она была сильнее всех и при случае могла вздуть кого угодно. Поэтому, не щадя своих сил, он терзал и терзал её, не поддаваясь на колкие усмешки и ухмылки тех парней, кто считал, что возиться с девчонкой и обучать её владеть мечом – всё равно что научить свинью лепить горшки. Тем более наставлять и тренировать девчонку-левшу – дело совсем неблагодарное. Над ним смеялись и подшучивали все, в первую очередь братья. Но Ксандр был на редкость самостоятельно думающим подростком, рассудительным и абсолютно независимым. Слабинкой в его жёстком характере было только его сердце, что вспыхивало и откликалось нежностью на любую улыбку и взгляд Флави-Ар. Она была такая же независимая и сильная, абсолютно не похожая ни на одну городскую девчонку.
А у него самого, надо признаться, была такая улыбка и осанка, что в свои шестнадцать лет он уже возбуждал вполне определённые желания у девушек постарше.
А его взгляд? Его открытый, решительный взгляд небесно-голубых, а перед дождём серых больших глаз зрелого мужчины в теле ещё мальчика? Он заставлял не одну девчонку смутиться и опустить глаза.
Он не стеснялся приставаний, и не обращал на них внимания. Прелестницы вздыхали и нетерпеливо ждали: когда же он ещё подрастёт, закипит от весенней лихорадки и, наконец, уступит ухаживаниям. И каждая мечтала, что однажды ночью, или, может, даже жарким днём, где-то в свежем стогу или у ручья на поляне... именно ОНА, наконец, обольстит его и сделает счастливым. Но это, конечно, была ОЧЕНЬ большая тайна. Нравы... Правила... Законы... и, соответственно, наказания за их нарушения. Тем более, что право первой ночи ещё никто не отменял. Вот и стремились девушки "аккуратно потерять девственность" с тем, кто сердцу мил.
Ксандр давно уже мог стать мужчиной. За что получил бы тумаков и плетей в первую очередь от своего отца.
Да-а, своим неприступным и сильным нравом Ксандр вызывал зависть у ровесников. Они и любили его, а некоторые одновременно и ненавидели. Он замечал, что отличается от своих братьев, а от остальных ребят и подавно. Но чем, пока не мог понять. Это была не гордыня. Это было что-то иное. Особенное. И это щекочущее чувство накатывало тогда, когда Ксандр находил своё отражение в распахнутых аметистовых глазах Флави-Ар. Тогда он становился неуязвимым воином, рыцарем, титаном и беззащитным щенком одновременно.
Флави-Ар же – наоборот. С молочных зубов девочка чувствовала свою женскую силу, поэтому скрывала её в мальчишеской одежде и в странных головных уборах. Оставались только глаза и особая нездешняя осанка. Редко кому, кроме Ксандра, Георга и матери, удавалось надолго заглянуть ей в глаза. Там была и кротость, как у лесной лани, и осторожность, как у певчей птички, и хрустальная чистота, как у горного источника. Но ещё была сила, мудрость и пронзительный взгляд, как у матёрой волчицы. Нет, не у волчицы скорее, юной драконицы. Фила Дэлфиар — дитя Дэльфийского Дракона, значит, её дочь — "внучка" дракона. Получается как-то так, хотя Флави и без объяснений мамы сама это чувствовала.
Флави отпрыгнула и, пытаясь уйти от атаки друга, очертя голову понеслась к липе. А он следом.
Чепец слетел. Отросшие ниже колен тяжёлые космы на бегу растрепались.
Бой Флави-Ар и Ксандра продолжился там. Смуглая полукровка, хоть и была легка и ловка в мальчишеских играх на деревянных мечах, но, оказавшись на влажной траве, поскользнулась и запуталась в волосах. Упав на колено, девочка инстинктивно перебросила оружие в удобную ей левую руку и, балансируя, развернулась.
От столкновения было не уйти. Защищаясь от мчащегося Ксандра, она вынуждена была направить навстречу ему меч. Мгновение – и он напоролся на морёную твёрдую деревяшку, попавшую ему как раз под левое ребро. Парень вскрикнул, схватился рукой за место ранения, упал без сознания и, кубарем скатившись с бугорка, застыл, лёжа ничком.
Увидев, старшие братья бросили насмешки, стремглав подлетели к младшему и столпились вокруг. Не давая Ксандру свободно вздохнуть, они старались ему помочь, но только создавали суматоху. Встревоженный Ботиан тормошил Ксандра. Но тот, оказалось, не дышал и быстро бледнел. Алые губы младшего брата теряли цвет и становились синими.
— Ксандр, миленький, что с тобой? Что с тобой? — широким жестом отбросив волосы со лба, Флави подскочила к другу одним прыжком, аккуратно положила его голову к себе на колени. — Скажи хоть словечко, Ксандр! — волосы насмерть перепуганной девчонки соскользнули с плеч и снова мешали.
Флави-Ар прикладывала свои ладони к его груди, голове, щекам, страстно желая помочь и исправить последствия опасного, как оказалось, манёвра. Но парень в одно мгновение оказался мёртв, и это видели и понимали уже все.
Потупив взоры, братья и прохожие зеваки молча отступили.
Случайность. Ужасная роковая случайность, и всё в одно мгновение было безвозвратно потеряно: дружба, любовь, будущее, жизнь.
— М-м… — закружилась у Флави голова. — Нет! Только не это! Только не ещё раз! Нет, нет. Ксандр! Этого не может быть! Ты слышишь меня? Подожди! Не уходи! Посмотри на меня! Слышишь, Ставр? Ты меня слышишь? Открой глаза! Пожалуйста, миленький, открой глаза! — взвыла она.
Братья отступили в сторону, оттеснив глазевших посторонних, и как-то искоса поглядывали на Флави-Ар, которая только что стала причиной смерти их горячо любимого брата.
— Хм... гляди, что наделала... — Сдвинув брови, прорычал себе под нос мускулистый Глэдиас.
— А он ещё маленьким не сводил с этой волчицы глаз. Тётка Дэли принесёт, бывало, её малую на руках, а он как дурак, сидит на полу, слюни пускает и просто дар речи теряет, — зло вздыхал Ботиан.
— Ага, ага. Вот и до терялся.
— Рыжая бестия!
Не стесняясь, вслух переговаривались братья.
Эти слова обожгли сердце Флави. Она резко обернулась, увидела у себя за спиной стоявшего на страже Шауро, кивнула ему и закрыла собой тело Ксандра, не на шутку разозлившись на его братьев.
Волк крепко оперся на растопыренные лапы, наклонив голову, ощерился и утробно зарычал.
Флави бросила в братьев обжигающий взгляд и отвернулась.
Ботиан и Глэдиас оторопели и, смутившись, отпрянули.
— Нет, нет, миленький! Не верь им. Дураки! Здоровые дураки! Что с них, неведающих возьмёшь? — укачивала Флави Ксандра на руках. — Тебя-то я не отпущу, понимаешь? Не могу! Нет, миленький мой, двоих я не потеряю! Ты остался у меня один! Один-единственный! — тараторила она.
Лицо Флави исказилось. Криво улыбаясь сквозь слёзы, она говорила с Ксандром, будто он её слышал. — Помнишь, как мы с тобой с моста тогда в реку прыгали? Помнишь?
Как мы тогда крепко держались за руки? И как было страшно?
Помнишь, вода была такая холодная, мёртвая,… а ты взял меня за руку и…
Возьмись за меня, крепко-крепко! Там, с той стороны...
Девочка смахнула слёзы, собралась с силами, глубоко вдохнула и вдруг сделалась невозмутимо спокойной.
— И не бойся тьмы. Я зажгу свечу. Держись, пожалуйста, держись! Я иду, — тихо зашептала Флави-Ар.
Она зажмурилась, затаила дыхание, чтобы оказаться на мосту. Изо всех сил сжала руку Ксандра и почувствовала, как её сердце вдруг стало замирать и остывать. А потом оно вдруг сделалось горячим и вспыхнуло. И девочка, будто ныряя в холод и бездонную темноту, осветила другу своим сердцем пустоту.
И «это» произошло снова!
Флави-Ар ощутила огненный удар в стопы, сильный жар внутри, в сердце, в руках!
Она прижала ладони к груди Ксандра, выпрямила спину, напряглась как натянутая тетива...
Минута…
Ещё несколько еле заметных вдохов.
Медленных, но мощных ударов затихающего сердца.
И усилием воли остановившая своё сердце девочка накрыла друга всем телом и волосами.
Глэдиасу и Ботиану вдруг причудилось, что на брата опустился красный дракон, и Ксандр полностью исчез под его распластанными крыльями. Не сговариваясь, братья зажмурились и в недоумении тёрли глаза.
Не видя иного выхода, Флави отдавала Ксандру свою жизненную силу. В эти минуты она осознала, что её Душа не единожды проходила подобное испытание. И значит — сможет.
Она отыскала Душу Ксандра на середине моста, схватила за руку, притянула к себе, обняла… и засветилась.
Ещё не успели братья обсудить, что им причудилось, как Дух Флави-Ар резко вернулся в тело. Оно содрогнулось, как от мощного удара в грудь и сердце Избранной снова забилось.
Этими двумя ударами Флави "завела" сердце Ксандра. Но от этого её саму резко отбросило в сторону от тела парня. Девочка упала на спину, с усилием открыла глаза, будто вынырнула из небытия и, не отпуская руки Ксандра, продолжала бормотать, пытаясь дорассказать ему какую-то чудную интересную сказку без начала и конца.
— …И тогда они крепко-накрепко взялись за руки и смогли выйти из тёмного не проходимого леса на солнечный свет, вместе. Вместе перешли шаткий мост и счастливо вернулись домой, — она обессиленно поднялась и, обнимая, гладила Ксандра по волосам, — Теперь ты меня слышишь, Ксандр? Того страшного разноглазого жреца рядом больше нет. Ты в безопасности. Открой глаза, Ставр, миленький. Я точно знаю, что ты уже здесь. Очнись! Не пугай меня! Просыпайся! На этот раз наша сказка будет со счастливым концом.
Ксандр со всхлипом тяжело протяжно вздохнул и открыл глаза.
— Ну и ну, Флави…
Больно же! — как ни в чём не бывало прохрипел он.
— Так же нельзя!
Кстати, нужно будет повторить то, что ты проделала.
Только аккуратнее.
Какой хитрый удар у тебя получился!
Ботиан и Глэдиас так и ахнули. Недоумевая, подскочили к Ксандру, вытаращились и наперебой расспрашивали:
— Ксандр? Как себя чувствуешь?
— Кровь есть? Ранен? Дай посмотреть…
В смятении братья трясли его за плечи. Игнорируя Флави, они ошеломлённо обнимали розовеющего на глазах брата, но… молчали о чудесном исцелении и «возвращении из…»
Чуть успокоившись, Глэдиас и Ботиан загляделись на роскошную красоту огненно-рыжих очень длинных волос Флави, которые во всём солнечном блеске увидели впервые. Но не любовались — ненавидели, мысленно бросая ей в глаза:
«Дьяволица!»
«Красная бестия!»
— Да ничего у меня не болит! Что со мной сделается?
Упал и упал! Первый раз, что ли?
Ой! — поднимаясь с земли, Ксандр вскрикнул от резкой боли, пронзившей грудь.
— Что-то, это… — и остался сидеть на траве, ощущая головокружение и прилив тошноты.
А Флави-Ар, услышав мысли Ботиана и Глэдиаса, взглянула на обоих с сожалением. Закусила губу и исподволь отодвинулась от Ксандра, чтобы уступить им место. Встала и, виновато опустив глаза, собрала волосы в пучок. Побрела домой с Шауро, чтобы поскорей рассказать маме о случившемся.
У Флави-Ар проскользнула мысль, что она нарушила строгий запрет мамы и использовала свою силу при посторонних людях.
Что теперь поползут слухи.
Что, вероятно, сегодня она, мама и Георг должны будут собраться и быстрее уехать из этого города навсегда.
Она жалела, что единственный близкий друг не сможет бежать вместе с ними, и могила отца теперь останется без присмотра.
— Братцы! А я вас всех оттуда видел, — Ксандр поднял голову к кроне липы, под которой оказался, и указывал вверх рукой. — Во-он там! Так чуднО! А у Флави голубой огонь шёл из рук и из сердца — прямо мне в грудь.
Флави, ты вся как-то светилась изнутри, — взглянул он и, заметив, что она уходит, удивился.
— Эй, Флав! Ты куда? Подожди меня. Я с тобой!
Сердце Флави-Ар затрепетало надеждой. Девочка остановилась и оглянулась. Её глаза блестели счастьем, а душа наполнялась болью предстоящей разлуки и прощания.
После того, как побывала "за гранью", она абсолютно точно знала, кого вытащила из тоннеля и увела от моста. Но поняла, что Ксандр, к сожалению, пока не вспомнил, кто — он, кто — она. Не вспомнил, почему и зачем они оба воплотились в одном месте, почти в одно и то же время.
— Бредятина! Ксандр! — удивлённо басили братья. Они пожимали плечами и разводили руками.
— Какой огонь? Что ты такое говоришь?
— Мы ничего не видели!
— На кого ты хочешь произвести впечатление? На неё? Так это уже давно случилось! — наперебой загалдели Глэдиас и Ботиан и были счастливы, что всё благополучно обошлось.
И уже с улыбкой благодарности посматривали вслед рыжей спасительнице.
— Флав, стой?! Ты куда?!
— Я?… Никуда. Я здесь, с тобой, — остановилась и смущённо откликнулась Флави. Вернулась, подсела к Ксандру и взяла за руку. Ощутив теплоту, улыбнулась.
Умалчивая об истинной причине беспокойства, старшие братья взялись за прежние издёвки.
— А то! Ещё бы!
— О-о! Ха-ха… Ну, вот опять: глазки, вздохи!
— Жених и веста! Жених и веста!
— Вот как сейчас кто-то получит! — рыкнула Флави и метнулась в сторону вредин. Затем, прочитав их мысли, она неожиданно успокоилась и приобняла Ксандра за плечи.
Глэдиас и Ботиан переглянулись и решили, что лучше всего, сейчас будет убраться отсюда подобру-поздорову, да и родителям о случившемся не говорить. Никому не говорить!
Не торопливо поднимаясь по небольшому холму к стенам Вустершира, они переговаривались и, издали задевали «даблстэп» колкими шутками.
— Видать крепко она его саданула...
— Ну так сам нарвался...
— Ой синячище буде-ет…
— И от мамки влети-ит…
— Не оголодай, браток!
— Обед или поцелуй — выбирай!
— Рыжая, сватов в субботу присылать?!
Флави-Ар сжала кулаки, покраснела и надулась.
— Ой-ёй-ёй! Не ссорьтесь, братья мои и сЕстры,
перед лицом умир-рающего стр-радальца!
Очаровательно дурачился Ксандр.
Он был немного бледен, но чувствовал себя лучше. Как странствующий комедиант, юноша протянул к ней скрюченную трясущуюся руку и состроил болезненную гримасу, пытаясь наивной хитростью привлечь к себе внимание Флави-Ар.
Интерес вызвал, но улыбки не добился.
После исцеления Ксандра Флави крайне обессилела.
А после увиденного "за гранью" — была совсем не в настроении шутить.
И, не желая быть в центре сплетен, вместо одобрения она спихнула Ксандра с колен. Из последних сил бросилась, чтобы догнать обидчиков, которые издали показывали на «Дабстэп» пальцами и ехидно ржали.
Ксандр попытался удержать Флави за ногу, и получил вскользь удар грязной обувью.
— Тьфу ты! Горшки битые, блины горелые...
Хорошо, хоть не убила! — обтирал он лицо от мокрой земли.
Смахивая вязкую жижу с волос и щеки, Ксандр безучастно продолжал сидеть в весенней луже.
Флави обернулась, оставила погоню за насмешниками и вернулась к другу.
— Ой! Я не хотела. Извини!
— Не хотела убить или не хотела заляпать? — продолжал хитрить и заигрывать юноша.
— Миленький, прости! Только не обижайся... Ладно?
— «Миленький»? Это что-то новенькое.
Решив схитрить, Ксандр притих и опустил руки. Лукавыми глазками на перепачканной мордашке он смотрел на Флави, как кролик на морковку, и ждал, что подружка вытрет ему лицо.
— Жених и невеста!
— Жених и невеста!
Вновь издалека послышались голоса Глэдиаса и Ботиана.
— Дураки. — Выдохнула Флави, отряхнулась и осталась на месте.
— Дураки! — согласился Ксандр. Улыбаясь тысячами чертенят, он любовался её роскошными огненными волосами и нежными губами. — Ни-че-го не понимают.
А! Не обращай на них внимания. Дети!
Слу-ушай! А давай ещё раз попробуем? Как это у тебя получилось? Но только помедленней.
— Что получилось?
— С мечом в падении и разворотом…
— Да ты что?!
Сейчас?!
После?
Ну, я… я сама не поняла, как это вышло.
— Вспоминай.
— Не могу, — оправдывалась Флави. И, вдруг заметив испачкавшийся чепец, она вспомнила о волосах и закрутила их в пучок. Поднялась, торопливо подхватив головной убор, надела его и стала запихивать пальцем космы.
— Эх, как у тебя волосы уже отросли! Давно не видел. Прям красный плащ с капюшоном, — Сопровождал её очарованным взглядом парень, — А давай начнём всё сначала и разберёмся. Очень интересно! Ведь неожиданный, опасный удар получается! А потом ты меня научишь меч в левой руке держать? Научишь?
— Ты ведь не дурачишься сейчас? А серьёзно? Правда?
— Серьёзней не бывает.
Кстати, ты знаешь, что у тебя такой же мягкий взгляд, как был у твоего отца?
— Знаю.
— Ну, давай ещё разок повторим? Только помедленней.
Ксандр исподволь коснулся нывших рёбер, но не хотел из-за боли потерять хороший шанс освоить неожиданно дерзкий и эффективный приём Флави-Ар.
— Повторим? Я не поняла, как это получилось. Слишком быстро произошло.
И, вдобавок, тебе ещё больно!
— Да ладно, до свадьбы заживёт.
— До свадьбы?! — напряглась Флави, — Какой?
— Шучу.
Ну-у? Пока не забыли... Давай повторим?
— ДА Я НЕ ПОМНЮ!!
— Ты стояла на колене здесь, вот та-ак. Я – бежал отсюда...
Защищайся! — неожиданно скомандовал Ксандр.
— Погоди!
Я не хочу!
Не могу
Я не в настроении!
— Защищайся, говорю!
Давай, Флави! Давай!
— Не буду! Не хочу! — Флави-Ар зашвырнула меч подальше. — Я опять тебе сделаю больно. А я этого не хочу! Понимаешь? Что ж ты упрямый такой!
— А-а… Ты думаешь, что тебе ещё раз удастся со мной эту штуку проделать, да?
— Нет. Я просто сказала, что не хочу С ТОБОЙ сражаться!
— Ха! Девчонка упёртая, как стадо ослов! Даже интересно!
— Я-а… упёртая?
— Да, ты упёртая! И ещё плаксивая.
"Ксандр, что с тобой? Ксандр, что с тобой?" — ёрничал и передразнивал он, разжигая в подруге желание вздуть его, как следует.
Она, вспыхнула.
— Ну-у, я тебе сейчас покажу-у...
Его по-мужски колючие, но очаровательные насмешки сделали своё дело и зацепили Флави-Ар за живое. Внешне оставаясь равнодушной к его нападкам, девушка медленно отступала к своему мечу. Ксандр это хорошо и видел, и понимал. И, конечно же, не дал Флави к нему приблизиться.
Подняв её оружие, он отбросил его в сторону и продолжал провоцировать подругу на решительные действия.
— Ну-ну, попробуй,
конечно, если сможешь.
Голыми руками!
Да меня ни одна девчонка на лопатки положить не сможет! Никогда!
— Да? Ты так считаешь?
Ой, напрасно ты это сделал, Ксандр! Говорю тебе: напрасно… — не на шутку завелась Флави. Она пыталась приблизиться и схватить свой деревянный меч, который зорко защищал Ксандр.
— Угу! Угу! Ни ты, ни какая другая.
Ты ж слабачка, плакса!
У тебя просто духу не хватит ударить меня ещё раз!
— Вот это ты зря сейчас делаешь! — сощурив глаза, с угрозой медленно проговорила Флави.
— Ты думаешь, я слабая?
Лови!
Блеснув глазками, Флави-Ар бросилась со всех ног в сторону и побежала вдоль реки к «их» липе. Ксандр взорвался задорным хохотом, думая, что Флави струсила и решила просто сбежать.
Вприпрыжку, он последовал за ней, держась за больные рёбра.
— Догоню! Ох, догоню-ю!
— Жених и веста!
— Жених и веста!
— Ксандр! Когда свадьбу играть будем?
— Пора бы тебе уже стать мужчиной!
Издалека послышались насмешки старших братьев, которые заметили, что «даблтсэп» продолжили играть.
— Да ну вас! Лучше крепче держите штаны!
Пупки, щас вон глядите, развяжутся! — раздувая щёки, отшучивался Ксандр.
Флави мгновенно среагировала на то, что "противник" отвлёкся и резко поменяла направление бега. Она изо всех сил припустила к месту, где лежал её меч.
— Чёрт! Лихо! — заметил Ксандр, но было уже поздно.
Он упустил из виду прыткую девушку всего на пару своих вдохов, и этого ей было достаточно. Держась за рёбра, парень тут же бросился ей наперерез, поскользнулся, чуть не упал, коснувшись рукой земли, и продолжил погоню.
Но Флави-Ар было уже не догнать. Ещё два прыжка, и она, лёгкая, как молодая олениха, приплясывала перед ним с мечом в руках, готовая нападать и отражать все его атаки. Разгорячённая и взлохмаченная, она горела румянцем и ждала его первого удара. Не заметила, что на бегу снова потеряла чепец. Её волосы сияли огнём в лучах вышедшего из-за облаков солнца.
Эх, если бы только в эту волшебную минуту её видела мама... И мог бы видеть столь любимый и дорогой отец... Но, слава богу, влюблёнными глазами видел предназначенный ей судьбой...
Его рубаха чуть выбилась из штанов, съехала с плеча и оголила мускулистую грудь.
Даблтсэп равно горели желанием поединка.
— Ух, ты! Ты так? — завёлся и сиял в улыбке Ксандр.
— Да, так!
— Ну-у? Нападай!
— Сам попробуй!
— И что будет?
— О-о… увидишь! — взмахом головы Флави отбросила тяжёлые волосы назад.
— Ты думаешь, я теперь тебя боюсь?
— Возможно!
— Опять много на себя берёшь, девчонка!
— Разве только чуть-чуть…
Они насторожённо и провокационно ходили друг перед другом, делая навстречу короткие выпады и сразу отступали. Ожидая первого боевого удара, оба медлили.
— Сейчас зазнаешься и проиграешь, рыжая!
— На твоём месте я была бы всё-таки поосторожней, хвастун!
— Почему?
Я ж тебя знаю, как облупленную.
И к тому же у тебя духу не хватит врезать мне ещё раз!
— Да-а?
— Да!
— Недооцени врага, и проиграешь сам!
У меня обе руки достать тебя могут. Что ж ты медлишь тогда, если такой смелый?
— Да-а ты-ы что-о?!
Ксандр остановился, надменно опустил меч, обернулся, поклонился вернувшимся братьям – заинтригованным зрителям смешного поединка, и мгновенно получил удар мечом плашмя по ягодицам.
Флави-Ар это сделала намеренно обидно, как шлепок, как наказание мамы сынку-задире.
И Ксандр мгновенно рассвирепел, зарычал и, взмахнув мечом, с разворота бросился на обидчицу.
— Р-ха!
Бой начался жёстко!
Зрители смеялись, складываясь пополам от хохота. А задетый за живое парень отчаянно кинулся на Флави, нанося ей один за другим хлёсткие удары. Она стойко отражала все его атаки. Была расчётливо холодна и предугадывала его выпады. Благо дело, он сам её этому обучил. Теперь Флави была равным для него соперником. Девушка держала удары, но исподволь отступала к обрывчику у реки.
А Ксандра несло! Он вошёл в раж, действительно, был зол и желал как следует вздуть заносчивую девчонку. Но гнев, пусть и шуточный, – не лучший советчик в бою, даже не настоящем.
Братья наблюдали за поединком, хохотали и подливали масла в огонь язвительными репликами.
— О-о, Кса-андр! Смотри-ка, как бы тебе самому не остаться без штанов, братишка!
— Эй, младшенький! Слишком прыткой козочкой оказалась твоя Флави-Ар, да?
— Не посрами свою и нашу честь, брат!
Мы ж — викинги! Дети Драгора-дракона!
— Вздуй её как следует! Ха-ха-ха!!
— Лови её, лови! Ха-ха-ха! Лови!
— А может, тебе помочь, Ксандр?
— Что? Помочь? Видать, одному тебе с ней не управиться!
Эй, Ксандр!
Почти у самой реки, Флави-Ар поскользнулась на влажной траве, не думая, перебросила меч в левую руку, упала на колено, запуталась в волосах, выставила вперёд острие меча…
В её голове помутилось сознание, замедлилось время.
Избранная будто попала в петлю времени и в видении почувствовала, что страшная ситуация повторяется. Но была уверена, что на этот раз Ксандр получит действительно смертельный удар в грудь.
Флави-Ар вспомнила рассказы драконихи Раджас Кама о магах-архонтах, которые создают петли повторяющихся событий, для того, чтобы добиться своего: человеческих страданий.
И Видящая подумала, что попала как раз в такую петлю-ловушку, что, возможно, кто-то из хищников скрытно наблюдает за ней.
Но девочка от своей крылатой наставницы также знала, что у каждого человека всегда есть свободный выбор.
Флави ясно увидела, как Ксандр поскользнулся на том же месте, что и в первый раз. Как летит грудью на её меч, не в состоянии как-то от него увернуться.
За мгновение до гибели, единственный настоящий друг расширил глаза, вдохнул…
— Не-ет! — выдохнула Флави.
Отбросив меч, она быстро откатилась, уступив Ксандру место для падения. А, он, споткнувшись, упал и скользил по мокрой траве в лужу, влетел всем телом, замер и вынырнул.
— Тьфу! Чёрт! Тьфу!
Выплюнув грязь, он тут же успокоился и забыл о сражении.
Оба соперника лежали в грязи. А братья, хохоча в новом приступе, решили, что смотреть больше нечего, махнули рукой, развернулись и, обсуждая «ссору» «даблстэп», направились прочь.
— Ну что, доигрался, ловкач?
Сказала же — не хочу драться и всё!
Сказала: лучше не заводи меня? — счастливо улыбаясь, Флави-Ар раскинула уставшие руки и, успокаиваясь, глядела в облачное небо. — Ты-то хоть цел? Слово скажи?
— Цел, — сидя отплёвывался Ксандр. — Ужинать, видать, не буду, всё!
— Чего?
— Наелся уже. Сыт я!
Флави-Ар смеясь над его грязевой бородкой, поднялась и подошла, чтобы помочь другу очиститься.
— Наелся, конечно.
Сказала же сразу: не трогай меня.
Что ж ты такой упрямый?
— А-а… Отстань! — отмахнулся от неё Ксандр. — Я упрямый?
— Сиди смирно. Я оботру.
Да, ещё какой упрямый.
— А ты — нет?
— И я.
— Оба, значит, упрямые?
— Оба! Да.
Ты слышал, что люди про нас с тобой говорят – «даблстэп»?
— Да, слышал. Ну и что?
Давай ещё раз это повторим, — предложил он ей руку, чтобы встать.
— Да ты никак смерти ищешь? — Флави отказалась и встала сама.
— Нет. Зачем? Ну-у, разве что от тебя.
— Дурак! Прикуси язык! — смутившись, отвернулась Флави и наскоро закручивала грязные волосы в пучок.
— Да ла-адно…
Серьёзно, давай ещё раз повторим. Только на этот раз, чур, медленно.
— Да я же тебя сейчас ещё раз чуть не убила насмерть! Если бы не успела увернуться...
— Я понял, не дурак. Видел, помню.
Но ведь не убила же! А врагу точно от такого удара не увернуться.
Ох, какой замечательный и коварный получается! Никому не выжить!
— Сумасшедший! Ты — сумасшедший!
— Приём надо хорошенько изучить и ребятам показать, — настаивал парень, сидя размахивая мечом.
— Оставь! Забудь! Что ты привязался? Это же случайности.
— Нет-нет. Случайности – это когда один раз получается. А это удар, который спасёт жизнь в решающую минуту.
— Ты что, действительно так думаешь?
— Ещё бы!
Слу-ушай, Флав! А научи меня левой рукой мечом владеть? В бою может пригодиться! — Ксандр зажмурился от выглянувшего из-за облаков яркого солнца.
Флави-Ар немного смутилась, заметив, как хороша его улыбка, и опустила глаза.
— Ты серьёзно?
— Серьёзней не бывает. А вдруг что ещё в будущем… — и они взглянули друг другу в глаза и улыбки погасли на их лицах.
— Ты действительно это ТОЖЕ чувствуешь?
Ксандр кивнул.
— Вставай. Пошли домой, — подала руку Флави и подумала:
«Не понимаю: нас с тобой хотят навеки разлучить или таким способом обучают перед главным испытанием?
Маме расскажу и спрошу. Её гадальные кости знают всё».
С тех пор было так здорово и интересно! С задорной шуткой и азартом выдумывая и отрабатывая боевые приёмы в свободное от домашних дел время, эти двое со старшими братьями Тайлерами привлекли к играм в викингов и других смышлёных ребят. День ото дня тренировки на мечах и кулачных боях приобретали более серьёзную форму.
Это поколение детей и подростков за четыре следующих года повзрослело и сдружилось. Ребята становились ловкими, понимающими друг друга с полуслова, с полувзгляда. Единомышленниками.
продолжение в главе 9