ПРОДОЛЖЕНИЕ http://proza.ru/2020/11/15/1754
14 сентября нас вывели из боя. Полк сосредоточился в Новомосковске. Сюда не доставал огонь артиллерии. Необычная тишина быстро расслабила напряженные до предела нервы. Но в памяти каждого из нас по-прежнему живы были образы товарищей, которым не суждено было стать свидетелями великой Победы.
На всю жизнь запомнился нам бой за Нижнеднепровск.
Красноармеец Ф. Г. Череватенко во время отражения вражеской атаки вскочил на броню нашего танка, ворвался на нем в боевые порядки противника и в упор расстреливал фашистов меткими очередями. В этом бою Череватенко пал смертью храбрых.
Помощник командира взвода курсант Ф. А. Иванников всегда шел впереди. В ночной атаке был ранен командир роты.
Иванников бросился к нему на помощь, но огонь вражеского пулемета преградил ему путь. Тогда он подобрался к вражескому пулеметному расчету, гранатами уничтожил его и вынес командира в безопасное место, а затем сам повел бойцов в атаку.
Ротный санинструктор П. И. Карпенко много раз под огнем противника выносил раненых. Многие обязаны ему жизнью. 2 сентября, будучи сам тяжело раненным, он откопал двух бойцов, засыпанных землей и контуженных, и доставил их на медпункт.
Красноармеец Ф. С. Рева был телефонистом. Много раз под огнем противника он устранял обрывы на линии. Однажды на него напали автоматчики врага, пробравшиеся в наш тыл. Отважный связист не растерялся, вступил с ними в бой и вышел победителем, автоматчиков уничтожил и устранил обрыв.
Смелость и отвагу проявили в боях И. В. Бутенко, Н. Д. Корж, В. Ф. Вертипорох, А. П. Луговой, А. М. Ульянченко, П. Д. Кузнецов, И. П. Руденко, Е. Д. Смирнов, И. И. Сурков, М. Д. Иванов и многие другие бойцы и командиры.
Высоко оценило боевые действия полка командование 6-й армии. В его приказе от 13 сентября 1941 года отмечалось, что в боях в районе Нижнеднепровска и Ломовки «особо отличились и проявили в сражениях стойкость, мужество и отвагу Днепропетровское артучилище, сводный полк Полтавского тракторного училища и 169-я стрелковая дивизия».
Командарм Р. Я. Малиновский объявил благодарность всему личному составу этих двух частей и соединения, а наиболее отличившихся бойцов, командиров и политруков войск призвал равняться по этим передовым частям, учиться у них стойкости, мужеству и отваге, умению презирать смерть. Орденами Ленина были награждены: командир полка полковник И. А. Черенков, начальник штаба подполковник В. А. Каневский, командиры батальонов майор Ф. В. Шубный (посмертно) и капитан М. М. Трофименко (посмертно). 18 человек были удостоены ордена Красного Знамени, 26 человек — ордена Красной Звезды, многие получили медали «За отвагу» и «За боевые заслуги»».
* * *
Послесловие.
Эти воспоминания и фотография Кириллова попали ко мне, когда работа по уточнению сведений Книги скорби Украины была почти завершена. Они попали ко мне вовремя. С одной стороны, очевидец и активный участник сводного полка как никто другой смог составить четкую последовательную картину событий и передал накал сражений. С другой стороны, даже при беглом чтении я заметил неточности: в названии поселка, Гурин был окрещен в Турина, а Кошурников в Кашурникова, у курсантов Бибы и Бутенко оказались неверными отчества, у капитана Суркова – имя. И даже инициалы самого автора Кириллова, в заголовке - с изъяном (вместо Борис Николаевич вездесущий человеческий фактор внес «поправку», П.Н.)!
Впрочем, в списке награжденных приказом 1/н http://proza.ru/2021/01/08/1854 самого Бориса Николаевича в спешке записали КУРИЛОВЫМ.
Это, вроде бы, пустяки.
Их легко исправить.
Главное – именно этих воспоминаний мне не хватало - и здорово, что Борис Николаевич в своё время обо всем побеспокоился.
Моё же дело -- сохранить эти мемуары для полноты истории сводного полка, дополнить портретом Кириллова.
В чем же состояла особенность этого полка, его миссия?!
Первый ответ, почти буквальный, я получил случайно, читая биографию нашего современника, Владимира Васильевича Булгакова, Героя России, о событиях в Чечне:
«Когда в августе 1999 года банды Басаева и Хаттаба напали на Дагестан, чтобы оторвать его от России, именно генерал Булгаков, вызванный из отпуска, с горсткой десантников организовал оборону Ботлихского рубежа.
«В Ботлихе бандиты пытались нас окружить, - признался Владимир Васильевич. - Что было под рукой – взводик, отделение, – сразу перебрасывали на угрожаемые направления. Показывали, что мы тут, и они здесь не пройдут. Боевики отходили, и здесь больше не совались, а совались где-то в другом месте».
Вот так генерал Булгаков и управлял боем, перебрасывая мелкие тактические группы с одного угрожаемого направления на другое».
То же самое происходило в августе 1941-го и на Днепровском рубеже: «только бы день простоять да ночь продержаться...»
Под Кременчугом -- до подхода 300-й стрелковой дивизии, под Днепропетровском – до прибытия сибиряков, 169-й стрелковой дивизии...
В воспоминаниях Кириллов говорит о ней, 169-ой, «надежный сосед» и о другом подразделении без эпитетов 226-я сд.
Почему так? -- Не умаляя ничьих заслуг, приведу цитату из Википедии: «226-я дивизия формировалась с 15 июля по 27 августа 1941 года в … Запорожской области. Рядовой состав и младший комсостав, а также большинство среднего и старшего комсостава дивизии набиралось из запаса до 45 лет, кадровых командиров было менее 200 человек.
Боевая подготовка личного состава находилась на очень низком уровне.
Вооружения дивизия не имела до 25 августа, автоматическое оружие было получено за сутки перед выступлением. Оружием дивизия была снабжена за счёт расформированной 12-й армии».
Впрочем, миссия сдерживания фронта до подхода основных сил, спешно сформированных и в последний момент вооруженных, оказалась, увы, не единственной.
Наращивание сил противника происходило ежедневно. Как пишет Владислав Савин в книге «Разгадка 1941. Причины катастрофы»:
«Плацдарм у Кременчуга немецкими войсками был образован 31 августа, уже 1 сентября здесь была подготовлена паромная переправа…
4 сентября был построен мост через Днепр, способный выдерживать 8-тонную нагрузку…через него на Кременчугский плацдарм переправляются … три немецкие дивизии.
Плацдарм расширялся в ширину и глубину.»
Это происходило именно на том участке фронта, который тремя неделями раньше контролировался сводным полком и был передан 300-ой стрелковой дивизии.
И происходило в тот момент времени, когда сводный полк противостоял расширению еще одного плацдарма немцев на левом берегу Днепра, Ломовского, почти не упомянутого в истории Отечественной войны!
В воспоминаниях Кириллова несколько раз повторяется один и тот же момент.
Смотрите сами:
«В ночь на 2 сентября нас сменили части подошедшей из резерва 226-й стрелковой дивизии. Наконец-то мы покинули песчаные бугры, где все было пропитано кровью. Полк вывели на отдых в район совхоза «Нижнеднепровский». Но отдыхать не пришлось. Гитлеровцы атаковали 226-ю стрелковую дивизию и смяли ее левый фланг. Наш полк бросили в контратаку левее шоссе, в направлении поселка Сахалин.»
«В ночь на 4 сентября мы передали свои позиции подразделениям вновь прибывшей 169-й стрелковой дивизии и были отведены в совхоз «Нижнеднепровский».
Мало нас осталось в строю. Батальоны свели в роты, роты — во взводы.
И на этот раз отдохнуть не пришлось. На рассвете 4 сентября враг нанес сильный удар из Нижнеднепровска вдоль дороги на село Подгородное и прорвал оборону на стыке стрелковых дивизий. Наш полк бросили на ликвидацию прорыва. При поддержке нескольких танков мы оттеснили противника.»
«Нас вновь отвели в совхоз «Нижнеднепровский», где полк сразу же получил задачу: следовать через Самаровку в Осипово, откуда утром 5 сентября наступать на мясокомбинат. В село Осипово мы пришли ночью, засыпая на ходу от усталости.
Здесь впервые немного поспали.
5 сентября из стрелковых батальонов были созданы два боевых отряда, примерно по 150 человек каждый.»
При отсутствии резервов у нашего командования и наращивании сил немецкой группировки на Днепропетровском направлении, сводный полк без передышки использовался в качестве единственного надежного резерва.
До тех пор пока, цитирую Кириллова, «...наступательные возможности полка» не «были исчерпаны, в его составе осталось всего около ста активных штыков. Теперь мы, обороняясь, стояли насмерть.»
Это и была вторая миссия сводного полка, СТОЯТЬ НАСМЕРТЬ.
На три недели удалось задержать наступление немцев на Кременчугском направлении, на две недели – на Днепропетровском.
Мы потеряли сводный полк и еще многие тысячи полков, сотни тысяч солдат попали в плен -- немцы же постепенно, неделя за неделей теряли темп, время, на котором была основана идея блицкрига.
Теряли и живую силу, с каждым месяцем нашего сопротивления всё больше и больше!
Если потери немцев при захвате Польши составили 16.5 тысяч за один месяц, при захвате Франции 21,6 тыс. за май и 26.6 тыс. за июнь 1940-го, то за июль и август 1941-го это были уже 51 тысяча и 52,8 тысяч.
Настроение в армии захватчиков начало меняться.
От недоумения: «почему же они еще сопротивляются?» до раздражения : «да они просто не профессионалы, сражаются не по западноевропейским правилам, раз не сдаются в проигрышном положении!!».
Солдаты вражеских армий начали понимать, что командование обещали им героическую прогулку, а втянуло в беспощадную бойню.
Свою боевую задачу сводный полк выполнил с честью!
Перед заголовком приведено фото: фрагмент УПК (учетно-послужной карточки автора мемуаров, Бориса Николаевича Кириллова).