ПРОВОДИ ВРЕМЯ ТОЛЬКО С ТЕМИ
КТО СДЕЛАЕТ ТЕБЯ ЛУЧШЕ,
ДОПУСКАЙ К СЕБЕ ТОЛЬКО ТЕХ,
КОГО ТЫ САМ МОЖЕШЬ СДЕЛАТЬ ЛУЧШЕ.
Луций Аней Сенека.
...Они познакомились три года тому и за это непродолжительное время смогли по-настоящему стать друзьями. Иногда Антуан позволял себе немного откровенничать. По своим каналам ему удалось узнать, что дед Питера Саусэнлэнда – Силантий Ухов приехал из России и даже воевал в конце девятнадцатого века на стороне буров против англичан. Пит считал себя настоящим африканером, нет-нет да обнаруживал у своего нового приятеля свойства в большей степени характерные для русского человека. Его открытость, щедрость и веселье не знали границ, за которыми иногда следовала непонятная тоска и ностальгия. С Питером водили дружбу многие, но настоящих друзей, каким стал для него Антуан, у него не было.
- Тони, ты когда-нибудь был в России? – однажды поинтересовался Питер.
- Нет, а почему тебя это заинтересовало?
- Ты такой спокойный, рассудительный, как северянин, мне иногда кажется, что ты совсем не француз.
- Тогда кто же?
- Не знаю. Прежде я встречал французов, и все они были какие-то легкомысленные и эксцентричные, а ты...
- Договаривай Пит.
- Ты совсем другой, нет, ты очень похож на своих земляков, даже немного смахиваешь на Аллена Делона. Не смейся, я серьезно! Или я что-то сказал не то?
- Все в порядке, дружище, можешь говорить со мной на любую тему. Я доверяю тебе и всегда рад видеть тебя.
- Спасибо, Тони. Знаешь, мне бы очень хотелось поехать в Россию, на родину предков, чтобы увидеть эту необъятную заснеженную страну с ее бескрайними просторами, таежной тайгой и дикими медведями. Хотелось бы познакомиться с ее достопримечательности, а заодно проведать могилу бабушки. И хотя о России пишут много негативного, я думаю, что этим русским можно доверять, потому что они, как мы, южноафриканцы, открытые и доброжелательные люди.
- Браво, Пит! Ты действительно замечательная личность!
Какое-то время друзья молчали, затем Пит решительно встал. В его глазах Антуан отметил некоторое сожаление и в тоже время решимость.
- Извини, Тони, но сегодня я не смогу уделить тебе больше времени – много работы.
- Я не в обиде, Пит. Спасибо тебе.
«Этот Питер добрый малый и я готов поверить, что в будущем его можно испытать в каком-нибудь деле», - рассуждал Антуан, покидая сафари-парк.
Несмотря на то, что Антуан Ловинье без малого прожил в Южно-Африканской республике три года, он всем сердцем полюбил эту чужедальную страну, где прошлое органично сосуществовало с современностью, где богатейшая и разнообразнейшая дикая природа наряду с возделанными землями, парками и садами, представляла единое целое созданное Богом и людьми. Как известно в ЮАР длительное время хозяйничили англичане, тем не менее, страна в короткое время сумела освободиться от расовых предрассудков и встать в один ряд с такими странами, как Китай, Бразилия или Индия. Наряду с развитой тяжелой промышленностью, Антуана поражало качество дорог, - они были идеальными и даже не уступали автобанам Западной Европы.
Прошлая жизнь в СССР, конечно же, наложила отпечаток на мировоззрение Антуана, то есть Сергея Новикова, но каково же было его удивление, когда впервые попав за границу, он увидел, а потом, что называется, прочувствовал кожей, что сердечные и добрые люди живут повсеместно; что различие языков, веры и традиций не мешает плодотворно сотрудничать и дружить, что земля на всех одна, что между людьми, будь они с запада, юга или востока, много схожего, что объединяет сильнее всяких идеологических догм. Нет, он совсем не собирался отказываться от национальной идеи (а она есть у каждого народа) или, сдавшись на волю врага, перейти на его сторону. Антуан был далек от этого. Он, конечно, видел слабые стороны социалистической системы, например – уравниловка и неоправданная секретность, в тоже время Антуан прекрасно сознавал минусы капитализма с его неуправляемым рынком, эгоизмом и вседозволенностью. «Противостояние между двумя системами не вечно, - думал Антуан. – И когда-нибудь конфронтация перерастет в новую войну, так бывало не раз. Чтобы не допустить этого или хотя бы максимально оттянуть сроки, он должен сделать все зависящее от него». Иногда Антуан позволял думать себе, что он является неким проводником или мостиком в новый мир, мир без границ и идеологий, с единым планетарным правительством и схожей шкалой ценностей, во главе которой, стоят честь и достоинство каждого человека на земле. Утопия? Может быть, и все-таки она спасение от вековой вражды и ненависти.
Связь и координация с центром Антуан осуществлял не чаще, чем раз в месяц, посредством приема информации, которую «ловил» в определенные часы и на определенной волне по обычному приемнику. Характерный треск в виде помехи представлял не что иное, как закодированный сигнал; прокручивая магнитофонную запись медленней, чем обычно, Антуан получал расшифровку в виде знаков морзе. Были и другие способы передачи, например, когда диктор, называл заранее оговоренную фразу. Ключ к раскодированию, обычно менялся раз в полгода. И этот раз, получив задание, Антуан приступил к его осуществлению. На первый взгляд это было трудновыполнимое задание и, тем не менее, Антуан понимал, что любое, даже самое сложное задание становится выполнимым при соблюдении ряда условий, хорошо знакомых каждому разведчику. На этот раз предстояло войти в контакт с Патриком Лоуренсом – крупным бизнесменом и промышленником по добыче урана на территории ЮАР. То, что ЮАР способна произвести собственную атомную бомбу, уже не вызывало сомнений, но Антуану нужны были неопровержимые доказательства сотрудничества южно-африканских ученых с израильтянами с целью создания нового сверхсекретного оружия. Утечка информации подобного рода была равносильна потере доверия и возможному конфликту южноафриканцев с НАТО, а потому чтобы создать прециндент, необходимы дополнительные компрометирующие источники.
Накануне Антуану вновь, как это бывало прежде, приснился сон про горы, и опять как в прошлый раз скалолаз благополучно преодолел большую часть пути, оставалось сделать решительный шаг и ты - на вершине! Распластавшись на крутом откосе, подобно лягушке, безумец предпринял попытку перебросить свое тело на едва видимый уступ, откуда открывался путь к вершине. Для этого нужны были ловкость и смелость. Скалолаз находился в критическом положении: в случае неудачи его ждало неминуемое падение и гибель. Еще не поздно было вернуться назад, но это было бы поражением...
Шел 1994 год. Зарубежные газеты и телевидение бесконечно муссировали о беспрецедентных событиях, происходящих на территории, разваливающейся на глазах Российской империи. Сообщали, что коммунисты ввели новые драконовские законы и готовы пойти на крайние меры лишь бы удержаться у власти. В свою очередь другие издательства писали, что новоявленный русский президент с демократическими взглядами не вписывается ни в одну программу запада и скорее будет опасным и непредсказуемым партнером. Появление большого количества русских диссидентов и новоиспеченных миллионеров запад воспринял настороженно, все еще не веря в окончательный развал огромной державы. Впрочем, некоторые бизнесмены были более лояльны и были готовы оказать всяческую поддержку зарождающему на востоке капитализму.
Выехав за пределы Претории, Антуан резко увеличил скорость, направившись в обратный путь – в Дурбан. Живописный и колоритный южноафриканский пейзаж с кущами зонтичных деревьев, огромными баобабами, плантациями бумажного дерева, зеленеющими холмами, сельскохозяйственными и охотничьими угодьями все же отдаленно напоминал ему среднюю полосу России, а точнее бескрайнюю Сибирь и не случайно: Южно-африканская республика, в отличие от многих не была густо заселена, кроме того разнообразные ландшафты, будь то лес, степь или горы, представляли собой девственную и невозделанную часть природы.
МЫ УЧИМСЯ, УВЫ,
ДЛЯ ШКОЛЫ, А НЕ ДЛЯ ЖИЗНИ.
Луций Аней Сенека.
...Особые способности к точным наукам, открывали юному дарованию дорогу в любое высшее учебное заведение страны, и хотя Антуан, он же Сергей Новиков, частенько болел, тем не менее, с успехом переходил из класса в класс. Накануне государственных экзаменов случилась трагедия – родители Сергея попали в автомобильную катастрофу. Погибли оба. С тех пор жизнь Сергея Новикова разделилась на две части – первая – размеренная и спокойная до того страшного момента, и вторая – тоскливая и тревожная - после. Заботу над юношей взял дед – отец матери – Прокоп Константинович Корсаков. Вскоре после случившегося у Сергея ухудшилось здоровье - возникли проблемы с сердцем. И хотя юноша проявлял необыкновенную живость и активность, болезнь время от времени напоминала о себе, и тогда Сергей прекращал всякую физическую деятельность. Консервативное лечение, которое ему назначил врач-кардиолог, приносило свои плоды и уже скоро юноша смог избавиться от частых недомоганий – молодой организм постепенно переборол опасный недуг. В семнадцатилетнем возрасте Сергей увлекся стрельбой из пневматической винтовки, позже, посещая спортивную секцию – из спортивного пистолета и другого стрелкового оружия. Стрелял, Новиков хладнокровно, мастерски поражая мишень, неизменно вызывая восторг у товарищей и инструкторов. Он часто принимал участие в различных соревнованиях, где неизменно занимал призовые места.
Позже, в 1984 году, Новиков успешно закончит физико-математический факультет московского государственного университета, и руководство предложит ему место младшего научного сотрудника на кафедре с перспективой роста и работой в престижных вузах страны и за рубежом. Было у Новикова еще одно увлечение, а именно – литература. С ранних лет Сергей читал наизусть целые отрывки известных литераторов, не без успеха пописывая вирши; чуть позже он увлекся чтением философских трудов: особенно пришелся по душе Луций Анней Сенека – римский философ-стоик, поэт и государственный деятель. В биографии молодого ученого даже был момент, когда Новиков хотел перевестись на литфак, но воспротивился руководитель Сергея, мотивировав свое решение тем, что юноша прирожденный математик. Тем не менее, Новиков на всю жизнь сохранил привязанность и любовь к художественному слову.
Неожиданное предложение поработать за границей во Вьетнаме, Сергей воспринял, как добрую весть, и вскоре у него начался новый этап научной и преподавательской деятельности.
На протяжении четырех с половиной лет Новиков возглавлял кафедру по прикладной математике в разделе – теория вероятности и статистики, успешно совмещая преподавательскую и научную деятельность в Ханойском государственном университете. Ему даже удалось экстерном защитить кандидатскую диссертацию. Помимо основной деятельности Сергей Новиков все свое свободное время тратил на физические занятия: в это время он охотно играл в футбол и волейбол, не менее двух раз в неделю посещал стрелковый тир, а заодно, по настоянию его коллеги и товарища – Нгуэна Фунга, осваивал премудрости восточного китайского единоборства – кунг фу. В отличие от японского общепринятого карате, возможности этой борьбы неограниченны и направлены на укрепление духа бойца. В это время в судьбе молодого и перспективного ученого произошло довольно примечательное событие – Новиков встретился с представителем советской внешней разведки, который постепенно ввел его в курс дела, объяснив премудрости опасной, сложной и в тоже время романтической профессии. Надо сказать, Сергей проявил немалый интерес к новому делу, а вскоре ему предложили съездить в командировку в соседний Таиланд.
Успешно выполнив первое задание, Новикову предложили поработать... на советскую разведку. Позже последовали «командировки» в Арабские Эмираты, Бельгию и восточноафриканскую Бурунди. Так Сергей Новиков стал Антуаном Ловинье – французом по происхождению, благо учить французский не пришлось, потому как владел им в совершенстве. «Превращение» Сергея Новикова в Антуана Ловинье произошло самим собой и новоиспеченный французский коммерсант и бизнесмен, скупающий недвижимость и реализующий ее на внутреннем рынке, предстал в новом для себя качестве...
Двигаясь по автостраде Претория – Дурбан Антуан заметил в зеркале державшийся на некотором расстоянии лэндровер «Чероки». Ему сразу показалось подозрительным, что машина все время держится на одном расстоянии не пытаясь приблизиться или обогнать.
«Сейчас проверим», - подумал Антуан и увеличил скорость, благо «Ниссан» позволял развить необходимую скорость, водитель лэндровера отреагировал тут же. Какое-то время он сохранял дистанцию в тридцать-сорок ярдов, а затем попытался догнать Антуана. За рулем авто он разглядел лысоватого светлокожего водителя в темных очках и еще одного – крупного и бородатого гражданина. Антуану даже показалось, что тот улыбнулся, предложив ему остановиться. Навстречу проносились огромные фуры, обдавая соляркой, горячим воздухом и вездесущей красноватой пылью. Нечто подобное Антуан ожидал давно и внутренне был готов, сознавая, что нельзя все время быть на виду оставаясь при этом вне подозрения. «Это нормально и не должно вызывать паники», - размышлял Антуан. Так учил наставник, а теперь он внушал себе... Идущий впереди грузовик неожиданно замедлил ход, впереди, подобно гигантскому зеву, замаячил въезд в туннель. «А вдруг это ловушка?» - пронеслось в голове Антуана, и тотчас сбавив скорость, совершил знаменитый полицейский разворот...
Антуан пересек двойную полосу в тот момент, когда на встречной полосе, между непрерывно идущим транспортом образовалась небольшая брешь. Включив пятую скорость, он смог оторваться от своего преследователя.
«Может, это были обыкновенные грабители? – рассуждал Антуан. – Сейчас их немало в ЮАР, хотя рэкетом занимаются в основном темнокожие граждане страны, за рулем преследовавшей меня «Чероки» были белые. Благо полиция не зарегистрировала это нарушение, поскольку на дорогах не оказалось радаров с фотокамерами. А если это были агенты спецслужбы, например английской?» - произнес вслух Антуан, и картина сна обрела явь. Нет, это не случайность! Надо быть осторожнее».
Советская агентурная сеть, существовавшая в ЮАР и прежде, базировалась в трех городах – Кейптауне, Иоханесбурге и Дурбане. Это был испытанный годами вариант, когда советский разведчик и резидент Генрих Краузе, являвшийся завербованным немецким коммерсантом, снабжая американцев продовольствием, получал исчерпывающую информацию о дислокации военно-морского флота НАТО от ряда сотрудников военной базы США. После провала Краузе образовалась брешь, но ненадолго; спецслужбами ГРУ совместно с повстанцами из Мозамбика был разработан план внедрения в шпионскую сеть англо-американцев в Южной Африке. Помимо традиционных радиопередач и связных, хитроумный план предусматривал использование животных-почтальонов – голубей, антилоп и даже крокодилов, постоянно мигрирующих между двумя пограничными странами – Мозамбиком и ЮАР и доставляющими таким образом мини-контейнеры с секретной информацией.
Классическим примером стал прикормленный крокодил по кличке Джек, весивший около двух тысяч фунтов. Хищная семиметровая рептилия была настолько послушной, что позволяла привязывать к задней лапе «невидимый» контейнер с зашифрованной корреспонденцией. Гигантский крокодил регулярно на глазах егерей и пограничников переплывал границу смежных государств, доставляя контейнер в надежные руки. Никому даже в голову не приходило, что крокодил является носителем секретной информации. Однажды один местный житель стал свидетелем того, как к песчаной отмели, на которой его поджидал человек с приготовленными кусками мяса, подплыло зеленовато-бурое чудовище. Покормив крокодила мясом, он проделал какую-то манипуляцию с задней лапой крокодила, после чего пресноводный дракон преспокойно нырнул в мутноватые воды африканской реки.
Это невероятное сотрудничество человека с крокодилом продолжалось почти три года, пока один заядлый охотник не прикончил рептилию точным выстрелом в глаз.
...Преследовавшего автомобиля не оказалось и Антуан, доехав до перекрестка, повернул направо, где стоял указатель – «Национальный парк Крюгера». «Пускай думают, что я поехал обходной дорогой в Дурбан. Конечно, этот путь длинней, но зато безопаснее».
Серая лента скоростного шоссе уносила его все дальше на восток - к знаменитому заповеднику. Преодолев около ста миль по горным и лесным дорогам, и убедившись, что за ним нет хвоста, Антуан немного сбавил скорость. Впереди ярким пятном замаячил мотель с автозаправкой.
- Ну, что ж, мы заслужили небольшой отдых, - выдохнул Антуан, щелкнув при этом по болтавшейся в кабине игрушке - тряпичному леопарду. Леопард, по уверению многих охотников, самый ловкий и хитрый зверь, а потому должен приносить удачу.
Купив однажды этот талисман в лавке у китайца, игрушка заняла почетное место на лобовом стекле машины.
В небольшом дорожном ресторанчике негромко играла музыка, а услужливые официанты – индусы и китайцы разносили подносы с пищей. Заказав интернациональной глазуньи с прижаренной ветчиной и чашечку кофе со стаканчиком сока манго, Антуан откинулся на спинку кресла, вытянув ноги. Тем временем на маленькую импровизированную сцену вышло несколько африканцев с музыкальными инструментами в костюмах племени зулусов – полосками кожи, опоясывающими пояс и икры ног, с накидками из шкуры леопарда, костяными браслетами и головных уборах из страусовых перьев. Выдав призывную дробь на маленьких барабанах «Там-там», они дружно в один голос запели низким баритоном. Это была знаменитая песня «Свободы». Многие в зале, представляющее в большинстве своем выходцев из Европы, Азии и Африки, дружно аплодировали. Затем зулусские воины под тот же призывный бой барабанов начали танцевать. Танец представлял собой гимнастические упражнения, состоящие из прыжков, быстрых наклонов и ужимок. По окончанию, танцоры заслужили бурные аплодисменты.
Минут через десять Антуану принесли заказ и он, вооружившись ножом и вилкой, приступил к еде. Перекусив, Антуан какое-то время сидел за столиком, слушая монотонное пение африканцев и размышляя по поводу нового задания из центра. На первый взгляд его выполнение казалось не реальным, почти невыполнимым, но Антуан понимал, что к любому даже самому трудному и запутанному делу ведут скрытые тропинки, стоит только зацепиться.
В тот момент, когда Антуан собирался покинуть кафе, на сцену вышла африканка в необычном наряде, роднившем ее с каким-то сказочным персонажем. Полупрозрачное зеленое платье с большими разводами, усеянное золотыми звездами, лишь отчасти прикрывало гибкое светло-коричневое тело негритянки. На голове у нее покоилась небольшая причудливая шляпка в виде полумесяца, на ушах серьги в виде рыб, на шее бусы из разноцветных минералов, а на руках многочисленные костяные браслеты. Неожиданно для многих женщина запела.
Это был сильный проникновенный голос, исходивший, казалось из самых глубин души. Язык, на котором исполнялась песня, был неведом Антуану, но образы, проносившиеся в голове, порождали необыкновенные фантастические картины. В какой-то миг в воображении Антуана возник безбрежный океан, и когда женщина запела по-английски, Антуан с еще большей силой проникся вниманием. Речь шла о подводной стране, где люди всех конфессий и национальностей обрели долгожданную свободу и счастье. Песня, а точнее ее идея, удивительным образом повторяла известную картину советских кинематографистов под названием «Человек-Амфибия», где профессор Сальватор осуществил сложнейшую операцию по пересадке акульих жабр человеку, дав ему возможность жить под водой. Этот фильм Антуан смотрел не однажды, и теперь заново влюблялся в его героев. Песня звучала, как ворожба, как призыв и не успел Антуан насладиться ее звучанием, как певица под дружные аплодисменты скрылась за кулисами миниатюрной сцены.
Какое-то время Антуан находился в состоянии легкого транса: необыкновенное и загадочное исполнение навеяло полузабытые и светлые образы из прошлого, лишив его привычного спокойствия. Неожиданно к столику подошла сама исполнительница дивного шлягера. Присев рядом, певица какое-то время изучала Антуана. На вид ей было не более тридцатипяти; большие черные немного выпуклые глаза африканки гипнотизировали, и разведчику понадобилось немало усилий, чтобы противостоять этому напору. Выдержав паузу, она обратилась к Антуану со словами:
- Тебе понравилась моя песня, эфенди?*
Фривольное обращение и прямой вопрос не смутил разведчика.
- Да, очень, но откуда ЭТО ВСЕ?!
- Сначала я пела на языке моих далеких предков, а потом уже на привычном и понятном для всех - английском. Я очень надеюсь, что когда-нибудь люди земли станут братьями или...
- Или что?
- Или мы все погибнем.
- Скажи... Не знаю, как тебя зовут?
- Адиа, на языке моего племени означает подарок Бога.
- Скажи, Адиа, твой наряд имеет какое-то значение?
- Да я, являюсь прорицательницей и колдуньей в седьмом поколении.
- И ты можешь предсказывать?!
- Многое. Давай руку. Смотри мне в глаза! – незамедлительно потребовала колдунья.
Минуты две или немного больше она упорно сверлила разведчика взглядом, удерживая его ладонь в своей, прежде чем сделала заключение.
- Ты не тот, кого представляешь на самом деле. – И не успел Антуан среагировать, добавила: - Я бы попыталась угадать твое имя и профессию, но... не буду это делать. Ты ведь не хочешь, правда?
Как Антуан не старался сохранять спокойствие, слова колдуньи на какой-то миг обезоружили его, вызвав раздражение: «Достаточно одного сеанса какой-то африканской колдуньи и не нужно никаких
спецслужб или проверки на детекторе лжи, все очень просто и ясно...».
*Эфенди на суахили — господин, повелитель.
На выручку пришла сама Адиа:
- Твоя профессия несет опасность и однажды сломит тебя; конечно, можно попытаться изменить судьбу.
Овладев собой, Антуан потянулся за деньгами, но колдунья воспрепятствовала этому.
- Я помогаю только тем, кто не несет зла, запомни это! Ты можешь бросить вызов судьбе, но знай – тебя ждут нелегкие испытания...
Встреча с прорицательницей, когда разведчику грозило публичное разоблачение, наложила свой отпечаток: Антуан часто думал об этой встрече, о судьбе, о том, как простая колдунья заставила его по-новому взглянуть на привычные вещи.
Продолжение следует...
http://proza.ru/2020/11/22/769