Карабах: война закончена. Когда новая?
Можно ли добиться мира в Нагорном Карабахе, так и не преодолев трагические последствия краха СССР на Кавказе?
Соглашение о прекращении огня между Арменией и Азербайджаном при посредничестве России положило конец боевым действиям, длившимся почти полтора месяца. Хотя в заявлении не регламентируется официальный статус Нагорного Карабаха, в нем зафиксированы шаги по деэскалации вооруженного конфликта, которые по факту означают победу вооруженных сил Азербайджана.
Так, Азербайджан получает территории, захваченные в ходе недавних боевых действий, включая город Шушу и прилегающие районы за пределами Нагорного Карабаха, контролируемые Арменией. Армянские силы будут выведены из Кельбаджарского, Агдамского и Лачинского районов до 1 декабря. Лачинский коридор, соединяющий Нагорный Карабах с Арменией, будет под контролем российских миротворцев. Азербайджан получит коридор с его эксклавом Нахичевань, что позволит создать сухопутный маршрут с Турцией – а это давняя цель Баку.
Для контроля за прекращением огня в регионе будут размещен российский миротворческий контингент. В то же время президент Ильхам Алиев заявляет и об участии турецких миротворцев. В Кремле утверждают, что совместный российско-турецкий центр будет создан непосредственно за пределами Нагорного Карабаха.
В Армении такое перемирие воспринимают крайне болезненно: в ночь на 10 ноября в Ереване начались беспорядки, протестующие ворвались в парламент и потребовали продолжать боевые действия в Карабахе. Вынужденный подписать соглашения премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что на прекращении огня настояла армия, у которой не осталось ресурсов.
В то время как новые договоренности обещают мир, недавние боевые действия и историческая динамика рисуют совершенно иную картину.
За три дня до начала боевых действий МИД Азербайджана опубликовал список так называемых провокационных действий, предпринятых Арменией с тех пор, как настроенный на реформы премьер-министр Никол Пашинян пришел к власти в результате бархатной революции 2018 года.
27 сентября Азербайджан начал наступление. Артиллерия ежедневно обстреливала региональную столицу Ханкенди. Под огонь попали города на территории Армении и боевые позиции на двухсоткилометровой "линии соприкосновения", отделяющей Азербайджан от Нагорного Карабаха. Примечательно, что в военных операциях центральную роль сыграли дроны турецкого и израильского производства. Amnesty International утверждает, что кассетные боеприпасы израильского производства использовались при бомбежке жилых районов Ханкенди.
Армянские силы в ответ атаковали гражданские объекты на территории Азербайджана, включая Гянджу, второй по величине город страны.
Силы двух стран неравны: оборонный бюджет, количество военной техники и общая численность боевого состава Азербайджана намного опережают возможности соперника. В Азербайджане проживает 10 млн человек, оборонный бюджет составляет 2,73 млрд долларов при ВВП 5,4%. Население Армении – чуть меньше 3 млн человек, оборонный бюджет – 500 млн долларов при ВВП 4,7%.
Боевые действия проходят в условиях информационной войны. Несмотря на все усилия аналитиков и журналистов, желающих сообщать аудитории факты, мир воспринимает конфликт в существенно искаженном виде, а общая картина остается туманной даже при наличии точной информации.
Решающую роль в сохранении напряженности играют непримиримые позиции государств. Если обратиться к истории региона, то можно понять, почему две соседние постсоветские страны, теснейшим образом связанные друг с другом, находятся в состоянии конфликта.
Для национального самосознания азербайджанцев Карабах имеет решающее значение. Почти 600 тысяч азербайджанцев стали внутренне перемещенными лицами (ВПЛ) в ходе Карабахской войны до прекращения огня в 1994 году. Хотя некоторые ВПЛ прибыли из Нагорного Карабаха, большинство бежало с семи исторически заселенных азербайджанцами равнин Карабаха, которые были оккупированы Арменией в 1992-1994 годы.
Для описания неурегулированных территориальных споров в постсоветском мире часто используется термин "замороженный конфликт". Конфликт между Арменией и Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха не является исключением. Однако эксперт по Южному Кавказу Лоуренс Броерс полагает, что есть гораздо более точный термин – "затяжная вражда" (enduring rivalry). По его словам, этот термин заменяет строгую дихотомию "война / мир", "горячий / холодный конфликт" и переносит фокус с войны, которая представляется как ряд событий, на сам процесс конфликта. Поэтому если мы хотим исследовать ситуацию как разворачивающийся на наших глазах процесс, то стоит обратиться к истории региона – а именно к опыту его интеграции в Советский Союз и последующего распада.
С 1918 по 1920 год Нагорный Карабах формально находился (хотя не всеми это признавалось) в юрисдикции недолго просуществовавшей Азербайджанской Демократической Республики. Тогда это мультиэтническое образование включало в себя горную часть, в которой проживали азербайджанцы (большинство) и армяне, переселённые Россией из Турции и Персии в начале 19 века, и равнины, населенные мусульманами-азербайджанцами – все эти земли в совокупности именовались Карабахом. Крупнейшее поселение в горном регионе Шуша было населено армянами и азербайджанцами. С 1920 года по май 1921 года, когда в России еще шла гражданская война, большевики консолидировали власть в Карабахе. Чтобы ослабить национальную вражду, они основали в Нагорном Карабахе два революционных комитета – один контролировался азербайджанцами и был расположен в Шуше, другой, армянский – в селе Тагавард. Так азербайджанские и армянские коммунисты в регионе сообща решали "национальные задачи, на этот раз в рамках коммунистической идеологии".
Большевики оставили Нагорный Карабах в составе Азербайджа. Среди большевистских лидеров существовало представление, что создание национальных автономных округов в составе союзных республик будет способствовать развитию межэтнического сотрудничества. При этом большевистские лидеры не были заинтересованы в решениях, которые могли привести к сецессиям в других регионах. Поэтому историки указывают на еще один важный фактор, который изменил окончательное решение по Нагорному Карабаху.
В 1923 году Центральным комитетом Коммунистической партии Азербайджана был учрежден территориальный комитет, который создал Нагорно-Карабахскую автономную область (НКАО). Нагорный Карабах был включен в состав Советского Азербайджана как автономная область. Так обозначались административные единицы, которые до некоторой степени самоуправлялись, находясь под формальным политическим контролем национальной бюрократии союзной республики, частью которой являлись.
Следующие шестьдесят лет это образование существовало в относительном мире. Со временем союзные республики – особенно на Южном Кавказе – становились более этнически однородными, однако общий советский идеал дружбы народов и особая разновидность советского космополитизма на Южном Кавказе предотвращали насилие. Этнонационализм был кооптирован в советские госструктуры, что не позволяло использовать его как инструмент политической мобилизации. Кроме того, развитие отдельных национальных культур как элементов более крупного советского единства формально интегрировало их в общий проект. Такое решение не было идеальным, но оно остановило рост этнонационализма. Крушение советской системы сделало этнонационализм основой для мобилизации сил, выступавших за независимость.
На пленуме ЦК КПСС в январе 1987 года генеральный секретарь Михаил Горбачев обратил внимание на "негативные явления и деформации в сфере национальных отношений в СССР" и отметил важность предотвращения "националистических или шовинистических предрассудков". Горбачев предложил более централизованный надзор за союзными республиками. Впрочем, это проницательное наблюдение не могло объяснить парадоксальную политическую мобилизацию карабахских армян. С одной стороны, происходящее стало результатом их своеобразного этнотерриториального положения в советской системе. С другой стороны, политическое решение, которое предлагали карабахские армяне, полностью соответствовало логике советских идеалов и реформаторских обещаний Горбачева.
Дело в том, что для карабахских армян, являвшихся большинством в этнически смешанной автономной области, но и меньшинством в союзной республике, проблемой стала экономическая и политическая дистанция между национальной администрацией и собственно местным населением. Учитывая их близость с Армянской ССР и различные преимущества, которые имело население, проживая в качестве титульного большинства в пределах "собственной" национальной союзной республики, карабахские армяне требовали объединения с Армянской ССР.
Этот вопрос периодически поднимался после Великой Отечественной войны. Однако только в феврале 1988 года армянские сепаратисты стали официально требовать у Горбачёва передать Карабах Армении. В Ханкеди и Ереване прошли массовые демонстрации в поддержку этого решения.
В книге Арутюна Марутяна "Иконография армянской идентичности" представлены фотографии лозунгов и баннеров из Еревана 1988–1990 годов, на которых ясно видно, что армянские демонстранты заявляли о политической преемственности между турками и азербайджанцами. Протестующие настаивали, что само выживание Армении зависит от победы над Азербайджаном в Нагорном Карабахе – потому что это единственный способ объединить всех армян и создать "великую армению от моря до моря".
Столкновения начались в 1988 году, а уже к 1992 году конфликт превратился в полномасштабную войну. Борьба за контроль над территорией шла между армянскими ополченцами, азербайджанскими партизанами и структурами рушащегося советского государства. Погибли тысячи мирных жителей и солдат. Города и села подвергались этническим чисткам. Распад советских институтов облегчил раздачу оружия националистическому ополчению. Те, кто имел к нему доступ, удовлетворяли растущий спрос на огневую мощь в районах, охваченных конфликтом. После семидесяти лет национального развития, основанного на добрососедских отношениях, этнонационалистический конфликт разгорелся так, как будто никакой дружбы народов и не было.
Боевые действия прекратились только в 1994 году, когда удалось заключить перемирие при посредничестве России. Но к политическому урегулированию это не привело – скорее, позиции Армении и Азербайджана стали более непримиримыми и непреклонными.
В августе этого года Азербайджан и Турция провели совместные военные учения. Есть обоснованные предположения, что после учений в Азербайджане осталось турецкое оружие. Но главными в отношениях между Азербайджаном и Турцией являются газ, нефть и трубопроводы. Баку поставляет углеводороды в Турцию, Европу и Россию через разветвленную инфраструктуру. Критически важная трасса Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) рядом с параллельно идущим Южно-Кавказским газопроводом (ЮКТ) проходит всего в нескольких километрах от места боевых действий в Нагорном Карабахе. Мультинациональная нефтегазовая компания BP, ведущая обширную деятельность в Азербайджане, выразила "озабоченность" непосредственной близостью трубопровода БТД к месту боевых действий. Следует упомянуть недавно представленный проект Трансанатолийского газопровода (TANAP) стоимостью 6,5 млрд долларов, принадлежащий азербайджанской государственной газовой компании SOCAR, с потенциальной мощностью транспортировки 31 млрд кубометров газа в год. TANAP напрямую соединяется с Трансадриатическим трубопроводом, основным маршрутом поставок в Европу.
В мае 2020 года Турция импортировала из России газа на 62% меньше, поскольку основным поставщиком газа в страну стал Азербайджан, а экспорт российского газа в Турцию упал до самого низкого уровня с 1990-х.
Все это резко контрастирует с энергетической ситуацией в Армении – стране, лишенной запасов нефти и природного газа, полностью зависящей от импорта из России. Раньше потребности Армении в электроэнергии зависели от принадлежащему России холдингу "Интер РАО", который обеспечил 17-процентное повышение тарифов на электроэнергию летом 2015 года. Это вызвало протесты компании "Электрик Ереван", которая ранее успешно боролась с повышением тарифов на электроэнергию. Учитывая отношения с Азербайджаном и Турцией, дружба с Россией является для Армении вопросом выживания.
Россия имеет тесные культурные связи как с Азербайджаном, так и с Арменией, особенно если учитывать их общую советскую историю. Азербайджанская элита предпочитает использовать русский язык, который используется армянами в повседневной жизни. Россия продает оружие и поддерживает экономические связи с обеими странами. Одно только нефтяное богатство Азербайджана предоставляет очевидные возможности для бизнеса, армянская же диаспора является самостоятельной экономической силой в Москве и по всей России. Эта попытка умиротворить обе стороны объясняет, почему несмотря на то, что Россия и Армения являются членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), Россия придерживается нейтрального подхода к конфликту, стараясь свести дело к прекращению огня. Россия поставляет в Армению газ, но по сравнению с экспортом на европейский и другие рынки, эти объемы ничтожны. Армения может быть формальным политическим союзником для России, но в плане экономики играет отнюдь не ключевую роль.
Было бы преувеличением рассматривать конфликт как опосредованный спор между возглавляемой Россией ОДКБ и НАТО. Фактор местной напряженности и отсутствие конфронтации армянского премьера Пашиняна с Россией после его прихода к власти – хотя он и не является фаворитом Москвы – делают такое объяснение не слишком убедительным. Так или иначе, Турция является членом НАТО, и это заставит Россию действовать осторожно, чтобы не вызвать обострения ситуации.
Израиль также сыграл центральную, хотя и малозаметную роль в конфликте. В течение многих лет Израиль поддерживал тесные экономические, военные и разведывательные контакты с Азербайджаном, который является одним из крупнейших поставщиков нефти и газа в Израиль и имеет границу с Ираном, что очень полезно для израильской разведки. В период с 2006 по 2019 год Азербайджан использовал свое нефтяное богатство для покупки израильского оружия на сумму более 825 млн долларов, став одним из крупнейших заказчиков. В нынешних боевых действиях Израиль явно поддерживает Азербайджан, позволяя грузовым самолетам партнера использовать собственные военные базы.
Проведение военных учений в регионе увеличивает взрывоопасный потенциал конфликта. 21-26 сентября Россия провела на Северном Кавказе учения "Кавказ-2020", которые закончились за один день до начала боевых действий в Нагорном Карабахе. Азербайджан "наблюдал", а Армения была прямым и активным участником. Кроме того, соседняя Грузия, позиционирующая себя как нейтральная сторона в конфликте и предлагающая провести переговоры между Ереваном и Баку, недавно провела свои ежегодные учения "Благородный партнер", в которых видное место занимали американские войска.
Напоследок следует напомнить, что Армения, Азербайджан и Грузия входят в Восточное партнерство Европейского союза. Учитывая, что жизнеспособность ЕС подвергается серьезным испытаниям, а его попытки изображать из себя геополитического игрока все менее успешны из-за внутренней напряженности и роста правого популизма, трудно поверить, что экспансионистские амбиции Евросоюза смогут как-либо противостоять этнонациональной политике, лежащей в основе Карабахского конфликта.
Прямо сейчас представители обоих народов работают в аналитических центрах, университетах и различных мирных инициативах внутри и за пределами региона, чтобы найти подход к миру, диалогу и взаимопониманию между двумя сторонами. Однако многие активисты не понимают, что мир не может быть достигнут даром и тем более оставаться политически нейтральным – нужна новая ориентация. Даже если боевые действия прекратятся в ближайшее время, без политического решения мир не наступит.
Чтобы представить общее будущее, в котором война не только отсутствует, но и в принципе немыслима, нужно нечто большее, чем добрые намерения и признание того, что на другой стороне тоже люди. Нужно бороться за переосмысление политики, в которой армяне и азербайджанцы видели бы совместное будущее как нечто взаимосвязанное, взаимозависимое и служащее чему-то большему, чем их собственные национальные идентичности. Для этого нужно обращение к общей истории, исследование общего настоящего и формирование общего будущего.
Прошло уже три десятилетия с тех пор, как советская многонациональная жизнь в этом культурно разнородном уголке Южного Кавказа, не лишенная своих, хотя и менее драматических изъянов, оказалась похороненной. Семидесятилетний государственный эксперимент по созданию интернационального братства разрешился апокалиптическим взрывом национализма. Этнонациональная вражда стала звеном, скрепляющим политические институты и идентичности новых независимых Армении и Азербайджана. Без преодоления национализма и без переосмысления советского опыта национальной политики в будущем проекте шансы на прочный мир невелики.
Брайан Джигантино.
Примечание: Этот текст был опубликован в американском журнале Jacobin 10 октября сразу после того, как Азербайджан и Армения договорились о прекращении огня. Однако несмотря на заключение перемирия, военные действия продолжились. В русскую версию статьи внесены незначительные правки по согласованию с автором.