Предыдущая глава: http://proza.ru/2020/12/13/1806
47. Ну, вот и наигралась.
Все в нашей небольшой семье любили спорт, но каждый по-своему.
Вера занималась спортивной гимнастикой в секции и показывала неплохие результаты, участвуя в разных соревнованиях.
Обе мы обожали фигурное катание, следили за успехами любимых советских и зарубежных спортсменов, собирали фотографии, вырезая их из многочисленных газет и журналов. Даже порой брали грех на душу - изредка, во время чемпионатов, подворовывали газеты из соседних почтовых ящиков, впрочем, с огромными угрызениями совести. И, конечно, втайне от мамы, ведь если бы она узнала об этом, то мы бы, несомненно, получили от неё большой нагоняй и навсегда забыли бы дорогу к чужим почтовым ящикам.
Мама любила мотогонки, она ходила на стадион, когда там проводились соревнования, были у неё свои любимчики, за которых она активно "болела", потом с горящими восторженными глазами рассказывала нам о каких-то особенных моментах соревнований. Помню, по стране гремело имя Габдрахмана Кадырова, легендарного советского мотогонщика, молодого мужчины, черноволосого, вихрастого, с широкой улыбкой на лице.
Однажды мама и нас взяла с собой на стадион. Ревущие мотоциклы, исторгая клубы сизого дыма и вони, носились по кругу, пытаясь обогнать друг друга. Мама с восторгом и влюбленностью смотрела на них, в особо острые моменты вскакивая и что-то крича в поддержку своим любимцам, только что не свистела лихо. А, может, и свистела (знаю, что она умела свистеть с пальцами).
Красавцы-мотогонщики в огромных шлемах, в специальных костюмах, тормозя на поворотах своими тяжеленными, подкованными сапожищами, заставляли трепетать мое сердце от страха за них: мне так не хотелось, чтобы кто-то из них на повороте не справился с управлением и соскользнул под колеса других мчащихся мотоциклов. Я переживала сразу за всех, и хотелось, чтобы все эти заезды поскорее закончились, и победила дружба, и все остались живы и здоровы, и мы пошли бы поскорее домой. Хотелось глотнуть, наконец-то, и свежего воздуха, потому что от этого рёва, от гари и вони у меня разболелась голова. Это был первый и последний раз, когда я отправилась на мотогонки. Отныне я была не ходок на подобные мероприятия.
Позже мама полюбила хоккей и, когда у нас появился телевизор, смотрела все чемпионаты, знала всех хоккеистов, и своих и чужих, по именам. Валерий Харламов, Владимир Петров, Борис Михайлов, Александр Мальцев и Геннадий Цыганков были её любимчиками. Если на ледовом поле завязывалась драка, то мама с горящими глазами кричала: "А ну-ка, Валера, наподдай им!" Или азартно подбодряла Цыганкова: Давай, Цыганок, давай, задай-ка им жару!"
Но меня сильно напрягали эти стычки наших хоккеистов с другими, особенно, с канадцами. Обижали несправедливое судейство, подыгрывание другой стороне, эти бесконечные тычки и удары исподтишка нашим ребятам от американцев и канадцев.
Иногда и наши спортсмены, теряя привычную сдержанность, отвечали соперникам также ударом исподтишка, за что могли быть тут же наказаны предвзятым судьёй, вызывая взрыв негодования среди советских болельщиков: и на трибунах, и по ту сторону экрана.
Я считала и тогда и сейчас тоже, что это совершенно неприемлемо и недостойно - действовать так подло, хоть в большом спорте, хоть в малом, разжигать ненависть между другими народами, вмешивать политические разногласия в спортивные отношения.
Но, когда наши хоккеисты, несмотря на все чинимые им препятствия, всё таки одерживали победу, то законная городость заполняла наши сердца! Мы гордились советскими хоккеистами!
Поскольку Вера уже занималась спортивной гимнастикой, а я шалтай-болталась без дел, то в июле мама договорилась со знакомым тренером, что он будет заниматься со мной большим теннисом. Откуда ни возьмись в доме появилась большая тяжёлая ракетка с упругой, туго натянутой сеткой и пара бело-серых мохнатых теннисных мячей. Чехла для ракетки не было, я все это складывала в длинный полиэтиленовый мешок, затягивала его верх и пару раз в неделю отправлялась на стадион в восточную часть города.
В Советском Союзе котировались такие виды спорта, как хоккей, фигурное катание, большой теннис, спортивная и художественная гимнастика, шахматы, бокс. Конечно, были популярными и футбол, и лёгкая атлетика, и настольный теннис. Но заниматься фигурным катанием или большим теннисом в народе считалось особо престижным делом. Фигурное катание было бешено популярным в Советском Союзе, наравне с хоккеем на льду, а при упоминании о большом теннисе сразу вспоминались знаменитые лондонские турниры и прославленные "ракетки" мира в своих белоснежных костюмах на фоне зелёных кортов. О новостях большого тенниса все спортивные комментаторы говорили с особым придыханием, рассказывая о звёздах-теннисистах/теннисистках пикантные подробности, но, разумеется, в рамках приличий.
Поэтому я гордо шествовала по пустоватым улицам города, помахивая просвечивающей через прозрачный полиэтилен ракеткой. Стояли летние каникулы, и на улицах, и во дворах было безлюдно, все школьники разъехались: кто по пионерским лагерям, кто к бабушкам по деревням.
На стадионе тоже всегда было пустынно. Сначала я училась набивать мячи: подбрасывала мяч вверх, ловила его на ракетку, Снова подбрасывала и снова ловила. Мяч, хоть и нехотя, но постепенно начинал подчиняться мне. Потом тренер со скучающим видом показывал, как надо отрабатывать удар о высокую темно-зеленую стену, изредка снисходя до совместной тренировки со мной. Он забрасывал меня мячами, которые я безбожно пропускала, гоняясь по корту с высунутым языком. Я понимала, что я для него абсолютно неперспективная ученица, и занимается он со мной, исключительно, по маминой просьбе.
Вскоре у меня начало опухать правое запястье
от тяжёлой ракетки. Но я так и таскалась на стадион два раза в неделю до середины октября, превозмогая боль, страстно желая забросить эти мучения и, одновременно, укоряя себя за слабость духа. Несмотря на то, что я не получала удовольствия от этих тренировок, я понимала, что они полезны для меня в плане выработки характера, укрепления самодисциплины и силы воли, потому что мои неорганизованность и расхлябанность начинали раздражать саму меня, надо было что-то делать с этим и как можно скорее.
* На фото: Габдрахман Кадыров - знаменитый советский спортсмен (мотоспорт, спидвей), заслуженный мастер спорта СССР, многократный чемпион СССР и Европы, шестикратный чемпион мира в мотогонках на льду, судья международной категории.
Продолжение:http://proza.ru/2020/12/15/188
49. Приятные перемены.