http://proza.ru/2021/01/05/1609
***
У доцента быстро исчезла непринужденная легкость лешика, чувство юмора оказалось взрослее - и весомей, и серьезней, а то и пропадало порой, очевидно, уходя вслед за обаянием и игривостью. Доцент не любил смайлики и графоманов. Зато обзавелся эстетским вкусом, что, очевидно, способствовало приватизации чужой фотографии в качестве аватарки, но совсем не мешало творить кулинарные изыски на кухне с тараканами и похожей на дохлую мышь губкой для посуды.
Собственно, давайте по порядку.
На сайте, где мужской энтузиазм «я блиско, магу преехать» разбивался о мое черствое «та ни нада», общение с доцентом стало глотком воды в знойный полдень. Правда, все чаще теплой. Мне не хватало душевности, мужской, да и просто дружеской заинтересованности, эмоций, «сумасшедшинки» и непредсказуемости. Льстило, что появляясь в сети, доцент мигом шлепался на мою страницу. Расстраивала четкая дозировка выделяемого на общение времени. Ответив на мое последнее сообщение, минут двадцать помотылявшись где-то по закоулкам сайта, Лёша уходил, не удосужившись проверить ответ. Через минут сорок вновь появлялся, повторял траекторию и вновь уходил. И так три раза за вечер. В среднем, на общение со мной тратилось не более пяти минут в день. Иногда за вечер получала от силы пару предложений и цитату. Наметилась грустная тенденция, – предложения становились короче и односложней, цитаты длиннее и чаще.
Лешика мои смайлики оставляли равнодушным. Доцент сразу объявил им войну, особенно раздражал его самый оптимистичный колобок с улыбкой на половину желтого лика с хулиганисто высунутым языком и двумя беличьими зубками.
–Меня этот стикер смущает беззубостью. Я вообще эстет,– заявил доцент после очередной пикировки, закончившейся смайликом с моей стороны.
–А я графоман. Спокойной ночи,– не удержалась я от провокации, памятуя о случившемся накануне споре. Меня тогда поразил даже не столько медицинский диагноз «графоман», огульно поставленный всем представителям сетевой литературы, сколько неожиданная безапелляционность и категоричность, граничащие с ретроградством и дуболомством. Тогда первый раз я и почувствовала принципиальную разницу между лешиком и доцентом. И была она не в шутках, прибаутках и легкости общения. Редкой глубины интеллект, огромное количество ассоциативных связей и доброе сердце не позволили бы лешику упроститься до примитивного мышления шаблонами и стереотипами, а тем более навешивать расхожие ярлыки, обижая незнакомых людей гуртом, заочно и, разумеется, понапрасну. А реакцию доцента я не поняла, если, конечно, она не была вызвана ревностью, что при отсутствии даже легкого флирта, выглядело совсем фантастически.
–Жалею вас, как мало вы успели,– получила в ответ, ошалело рассматривая аватарку, вышедшего из сети доцента.
С учетом моей анкеты, где по всем пунктам, кроме образования и жилья, значилось «отсутствует», «не имею», «отсутствует» ответ получился более чем жесткий.
Я пересилила себя, выключила эмоции и, не уповая на удачу, пошлепала гуглить.
«Баллада о гипсе» в бесподобном исполнении Высоцкого заворожила изысканной хулиганистой мудростью.
«Эх, жаль, что не роняли вам на череп утюгов,
Скорблю о вас — как мало вы успели!
Ах, это просто прелесть — сотрясение мозгов,
Ах, это наслажденье — гипс на теле!
Как броня —
на груди у меня,
На руках моих — крепкие латы,
Так и хочется крикнуть: «Коня мне, коня!» —
И верхом ускакать из палаты!
И лежу я на спине —
весь загипсованный,
Каждый член у мене —
расфасованный
По отдельности,
до исправности —
Всё будет в цельности
и в сохранности!» (С).
Лёша, очевидно, почувствовав, что слегка перегнул, внес корректировки и дописал для дураков: «Нет, там поется – «скорблю».
–Я бы его уже давно послала,– хмурилась Варька. Я отмалчивалась.
–Послала бы и пристальней присмотрелась к другим кандидатам,– продолжила напирать подруга. Амплуа мужественно молчавшего партизана мне нравилась все больше и больше.
–Тебе ведь никто не нужен, кроме него!– ахнула Варька, озарившись словно Мессинг на спиритическом сеансе. А может, баба Ванга…И тоном диктатора Латинской Америки.– Всех разогнала?!
И уж совсем не политкорректно, с подвыванием в голосе и заламыванием рук: «Моя подруг – дура!».
Я, памятуя о принципе смягчения наказания при чистосердечном раскаянии, бодро согласилась: «Каюсь, дура!». И дабы не терять эффект от покаяния, добавила вкрадчивым голосом: «А фотография-то не его…».
После баллады о гипсе я слегка озверела, выдержала небольшую паузу и освободившиеся от общения пять минут потратила на поиск фотографии в интернете. Фотография сексапильного мужика с ружОм была размещена в альбоме «Производственная практика. Чукотка. Люди» на геологическом сайте десятилетней давности. А на другом сайте со странным ником Настоящ Настоящев под этой же личиной мужчина того же возраста и из того же города, что и Лёша, искал спутниц жизни. Так первый раз появился Настоящ. Я не стала заостряться и акцентировать внимание на всех выявленных странностях, о Настоящем вообще промолчала. Решила не смущать и попытаться разобраться самой.
–Расскажите, зачем чужую фотографию стащили? Хотя…в качестве публичного человека, возможно, сделала бы тоже самое.
–Верные рассуждения.
–Имя хоть ваше?
–Моё.
Чем дальше, тем больше мне не хватало душевности и теплоты, тем сильнее я увязала в интеллектуальном обаянии собеседника, тем больше его ненавидела Варька, понимая, что ситуация выходит за рамки легкого общения.
–Открой секрет, как тебе это удается? На какой бы ты сайт ни пришла, ты непременно найдешь самую талантливую, самую оригинальную сволочь мужского пола, которая на тебя не обратит никакого внимания. И все оставшееся время будешь доказывать, какая ты вся из себя обалденная (Варька сказала другое слово). И хвала мужской интуиции, если мужчина не клюнет на твои манипуляции, либо удержит тебя на длинном поводке, в противном случае интерес к нему ты потеряешь сразу же, как добьешься своего. Тебе просто патологически не интересны нормальные мужики, особенно те, кому нравишься.
Какая-то доля истины в Варькиных выводах была. Я не спорила и отмалчивалась.
А в общении с доцентом все же больше было приятных моментов. Не так беззаботно и целомудренно – без ощущения противоположного пола, как раньше, но мы продолжали шутить и дурачиться. Появилось томящее ожидание вечерней встречи, если еще не чувство, то предвкушение его зарождения. Очень медленно и подспудно просыпалось мужское и женское, то, чего с безалаберно легким и ироничным лешиком не случилось.
Как-то Лёша проговорился о канале на Ютубе. Найти можно всё и всех, кто реально существует. По двум неосторожно оброненным словам канал я отыскала. А вот подходящего возраста доцента - айтишика в Воронежских вузах найти не получилось.
Варька записала Лёшу в лгуны сразу и, похоже, не без удовольствия. Я не торопилась, на сей счет имелись сомнения.
Бессчётное количество раз прослушала все лекции доцента на Ютубе, изумляясь, как верно я чувствовала его интонации. Узнавала голос человека, которого никогда не слышала. Голос мне понравился тембром, интонации, общим тоном – спокойным и доброжелательным. Хозяин голоса так и не появился, спрятавшись за кадром и очередным странным ником.
–Кухня у него, конечно, жуткая и совдеповская. Странно, с такой кухне назвать себя эстетом… Сейчас даже у древних старушек нет эмалированных раковин,– сокрушалась я, недоумевая.
–Или жмот, или пофигист,– злорадствовала подруга, мечтая раскрыть мне глаза на недостойного претендента.
Собственно, на меня никто не претендовал. Искры между нами летали, но причин пребывания на сайте мы так и не касались.
–А ты уже представила себя на его кухне тычущей пальчиком: «А ремонт мы начнем отсюда!». Ты серьезно готова бросить море и уехать в среднюю полосу? А может, и ремонт сделаешь на свои деньги? – донимала меня подруга.
Я отмалчивалась до тех пор, пока мне не надоело. Так всегда и бывало. Молчу, молчу, молчу, молчу… У всех складывается ощущение, что я мягкая и удобная как плюшевый мишка из детства. Варька, хоть и знала меня лучше всех, и то забывалась.
–Позовет – поеду. А надо будет лично мне, так и ремонт сделаю,– спокойно сказала, но Варька осеклась и в нападках на доцента присмирела.
http://proza.ru/2021/01/08/1606