Глава 45. Нет, это – моё предприятие.
Нормально передал мне дела, на сей раз Макарычев – даже как-то скучно и обыденно. Вышел я на работу после перерыва с традиционным внутренним волнением в ожидании жёсткого напряга, который наваливается лавой в первые дни, и сразу берет в оборот. И вот уже неделя рабочая состоялась, а напряга нет.
Помнится, в начале 1986 года давал я клятву себе, что вот только разгребу более-менее завал в работе, которую совершенно не представлял в реалиях, и за которую опрометчиво взялся, и всё! Иначе – стыдно, и самого себя уважать перестану. Любой ценой разгребу и уйду!
Ибо не видел тогда малейшей возможности, ослабления в перспективе той, постоянной, адской нагрузки, которая буквально раздавливала очередного первого руководителя Телеграфно-телефонной станции, превращала его жизнь в реальный ад. По крайней мере, я, это, в том году, так чувствовал.
Всем было дело до начальника ТТС от пожилой пенсионерки до областного партийного руководителя. Рвали его ежеминутными хаотическими претензиями за никудышную связь все кому не лень на части – так, что мало совсем не казалось. Какой организм мог это выдержать долго…
Стыд и неприятие позора от того, что взялся за дело, а кишка тонка оказалась, только и удержали от бегства в отчаянии тогда. А вообще – «нет крепостей, которые не смогли бы взять большевики»… Я взял крепость, воображением своим сотворённую. В рекордные сроки взял!
А на сети порядок навёл доверенный мне коллектив, нормальный коллектив, с нормальными людьми, с нормальными специалистами.
Висящев возглавил и обеспечил покорение всех основных бастионов крепости развала. Но, благодаря моей стратегии, благодаря моей воле.
И представить тогда я не мог в самом лучшем сне, что, оказывается, может наступить тот момент, когда всё у того же начальника, всё того же предприятия смогут, причём на длительное время, наступить спокойные и даже скучные дни.
Кто-то может сказать – втянулся. Наверное, и это присутствует. Наверное, – но основное всё-таки в том, что удалось практически все важнейшие процессы капризного телефонного производства в городе взять под реальный жёсткий контроль. Удалось надёжно залатать и уверенно не допускать впредь массовых авральных прорывов с сотнями и сотнями телефонных повреждений. Удалось вселить веру в людей и реально дать возможность почувствовать всему коллективу его собственную силу и мощь.
Сейчас, наверное, без проблем, найдётся управленец, желающий порулить налаженным производством Городской телефонной сети. Производством, особенно привлекательным для тех, кто любит иметь в руках и распоряжаться дефицитом, а на ГТС о-го-го какой он весомый! А что, если и совесть, в силу особенностей характера, у него ещё сильно загрублена?..
Для меня – и сейчас, от всего что преодолено, второй, наиболее тяжёлой частью работы осталась именно необходимость общаться практически каждодневно с простыми людьми, гражданами по поводу этого самого дефицита. Вообще здорово их сориентировала Перестройка!
Вынь и положи им, непременно сейчас, всё то, что они желают, по крайней мере, по телефонной части. А посетителю, с тоже не очень чувствительной совестью, может быть, этого злополучного телефона в силу «желания – фикс» только и не хватает. Вот и напирает он изо всех сил…
Я испытывал раньше чувствительные укоры собственной совести – если не мог удовлетворить их абсолютно справедливых требований по налаживанию качественной работы уже установленного телефона. Но сейчас – таких требований практически нет. Исчезла в городе эта, порядком нервировавшая всех проблема. И укоры совести за низкое качество работы телефонов исчезли.
Твёрдо заставил уверовать себя, что нет личной вины ни моей, ни моего коллектива, в том, что не имеет и не выделяет достаточных средств государство на требуемые в соответствии с велением времени, темпы развития связи. Не мучают угрызения совести по этому поводу.
Но как мучают люди, перед которыми меня государство выставило мальчиком для битья за его – государством, провозглашённые, но не обеспеченные достаточными ресурсами материальные ценности! Это не муки совести, я просто по складу натуры, как та крыса из эксперимента, переживаю их боль вместе с ними, с каждым в отдельности.
Иногда злюсь и думаю, – а что они люди, сами вот конкретно делают, чтобы приблизить в короткие сроки время всеобщего изобилия?
Судя по делам многих производств, где большинство из них работают, наоборот, в отличие от телефонного дефицита, скудеют возможности удовлетворения других «дефицитов», по другим важным потребностям. Полки-то магазинов совсем не полнятся требуемыми товарами. Вот и сливок уже не найти в магазине, да и молока на всю магазинную очередь не хватает…
Но понимание и моих объективных трудностей не помогает загрубить моё сострадание к отдельному, конкретному посетителю, особенно если он – поживший человек.
Разные люди мучают, и плохие – сознательно, и хорошие – непроизвольно. Не каждый, сам по себе – а именно фактором массовости. Так и не закалил я себя неприятием их боли так и не сконструировал защитный панцирь.
И поражает меня по-прежнему, парадоксальность положения, в котором я нахожусь – чем больше в городе мой коллектив устанавливает телефонов, тем больше их требуется и непременно СЕЙЧАС!..
И отдаёт болью в левой части тела, всё сильнее и сильнее, эта несуразность. Чем больше выполняется полезных дел, тем больнее бьют – твои же дела по тебе, жгучей человеческой, ненасытной потребительской неудовлетворённостью.
Наверное, надо было бы исполнить свою клятву и уйти от руководства предприятием. Сейчас, на пике сделанного есть все основания самого себя уважать за то, – что не сломался перед обстоятельствами, всё выдержал и переломил, и честно с чувством исполненного долга бросить тяжёлое дело. В ладах со своей совестью принять решение.
И я размышляю иногда на эту тему, но куда я пойду от этой проклятой связи?
На повышение не рвусь, по «трупам» никогда не шагал ради карьеры, да и занято всё там наверху плотно. Обратно в ЭТУС вернуться? Это, с такого, как говорил Семенов, – большого корабля?.. Пожалуй, скучно будет. Да, и не ждёт никто меня там...
Признаюсь самому себе, что жалко сейчас бросать всего наработанного. Жалко бросать коллектив, который и тогда и особенно сейчас, я же чувствую это, и очень остро, – верит мне и доверяет безоговорочно.
Где гарантия, что пришедший на моё место новый начальник попользуется инерцией прочности сети, которую наработал коллектив, попользуется вволю доступом к дефициту – а там, как кривая ляжет…
Нет, не могу я бросить свой коллектив просто в угоду себе. Не могу! И ту, через сердце выстраданную справедливость в распределении телефонов, тоже отдать другим, не могу. Сам новые появившиеся возможности по установкам тут же людям и раздам. Вот только не надо бы им, из меня вырывать, эти возможности, ни нахрапом, ни через сострадание, не надо требовать наперёд, их исполнения, безжалостно взваливать тяжёлым грузом на мои связистские плечи – свои, сугубо личные невзгоды!
А ещё чувствую, если честно, что именно на этом очень непростом, в моральном смысле, месте я нужен и Фенину и городу. Понимаю отчётливо, что всё-таки вместе с коллективом, вылечил от болезней, удачно оседлал и уверенно справляюсь с очень прытким капризным и ретивым конём по прозвищу городские телефонные коммуникации. Привил ему иммунитет от наиболее страшных болезней.
Без ложной скромности осознаю – лучше меня сейчас с поддержанием его здоровья и набором мощи никто не справится. И жалко мне – с этого коня, разогнавшегося и зависшего в прыжке, спрыгивать и передавать судьбу его в другие, непредсказуемые руки.
А претензии добывальщиков телефона? Ну удовлетворим же мы их когда-то! Просто их надо научиться терпеть, может быть, новую тактику взаимоотношений выработать. Благо сейчас есть время подумать и над этим, и над дальнейшей стратегией предприятия, на обозримую перспективу, и над многим другим…
Не было ещё таких темпов телефонизации в городе. И технические условия строителями выполняются, и ПМК-7 обрела, наконец, размах и даже увеличивает инерцию темпов строительства. Как всё-таки зависит дело от конкретных людей.
Вот появился у Байтулекова прораб Попов, который не терпит указаний и понуканий, без подталкиваний сам ищет себе работу. И считает делом чести – уж если взялся, то обязательно довести её до конца, и без огрехов, чтобы не стыдно за них было, и очерчивает, очерчивает в различных частях города точки-дома, в которых нам, эксплуатации, только и остаётся – распределить справедливо новые телефоны и установить.
Набирается таких точек-домов в третьем квартале тоже приличное количество – 9 многоэтажек и 5 административных объектов.
Всего телефонов установлено – 379. Из их числа – 65 процентов установлены в квартирах жителей.
Отдельным, успешно реализуемым этапом, обозначилось место, где не надо, не то что долго, а вообще – не надо размышлять над личными документами соискателей телефонов, а просто, давать добро на установку их всем желающим, и всё!
Это, зона действия ПСК-47. Новой станции в 1000 номеров, от начала и до конца полным циклом, включая строительство линейных сооружений, построенной и введённой в эксплуатацию собственными силами. Жилой район, ограниченный улицами Пролетарской, 50 лет ВЛКСМ, Сакко и Ванцетти, Габдуллина, – район со стопроцентной телефонизацией. Пока, единственный в городе Синегорске.
А сколько ещё кварталов, составленных из многоэтажных и частных домов, с огромными пустыми телефонными брешами, и на окраинах, и в самом центре города, ждут, когда внимание на них обратят связисты.
Сколько ещё лет, проявляя возрастающие агрессивные всплески недовольства, через отдельных людей, в них проживающих, будут дожидаться эти дома и кварталы заветного телефона? Кто знает…
Ведь даже здесь в первом, полностью телефонизированном квадратике города, сколько нашлось людей помотавших нервы абонентскому отделу и мне, которых абсолютно не устраивало, что да, появится точно, в их квартире телефон, но – через несколько месяцев. Им надо было непременно сейчас и точка! Неистовали некоторые и почему-то особенно агрессивно, – посетители женского пола, подкованные лозунгами Перестройки, заводчанки-пролетарии завода Кислородно-дыхательной аппаратуры.
Правда, сработала, после известного инцидента природная организованность рабочего класса. Директор завода Лесняк поручил координацию взаимоотношений с городскими связистами, от своего предприятия, своему связисту.
Саша Выходцев, очень коммуникабельный, галантный с женщинами, вежливый и предупредительный человек, сумел умерить пыл своих особо нетерпеливых, остро жаждущих «благ через Закон и справедливость» товарищей, и количество их хождений на ГТС резко сократилось. По завершению телефонизации из оказавшихся, в «квадрате», домов завода КДА, да и из других тоже – жалоб не наблюдается. Вот бы по всему городу так!..
Всё хорошо. Вот только на планёрках отсутствует Висящев. И отдых-отпуск ему не помог. Он опять в больнице. Молчаливой глыбой выделяется среди присутствующих в кабинете Бугаенко, его замещающий. В свойственной ему манере, кратко и отрывисто с придыханием как у астматика, выдавливает из себя конкретные либо «да», либо «нет», на поставленные вопросы. Ему неуютно на планёрках, явно неуютно – совсем не публичный человек Иосиф Александрович.
Мне всегда почему-то бросается в глаза, как пытается он, неестественно сутулясь, вжаться в стул. Жаждет незаметности. Куда там! Чем больше сутулится – тем сильнее выпячивается богатырская его стать. Хоть и вздыхает тяжело Бугаенко, придавленный бременем руководства, меня совсем не убедить, что поддержание порядка в цехе ему не по силам.
Иосифа Александровича заметно беспокоит, что Висящев, который, по его словам, вроде бы ненадолго, но опять, – в который уже раз, – попал в больницу.
Меня, признаться, это тоже беспокоит. И очень сильно…