Дымное исчадье полнолунья,
Белый мрамор в сумраке аллей,
Роковая девочка, плясунья,
Лучшая из всех камей.
От таких и погибали люди,
За такой Чингиз послал посла,
И такая на кровавом блюде
Голову Крестителя несла.
А.Ахматова.
Просто на заметку: погода сегодня – холодная, с очень противоречивыми историями .. Но я чувствую их жар.
Саломея.
Иоанн.
Ирод...
Что мы знаем об этом?
В Евангелии рассказывается о том, как очаровала сынов Израиля на дне рождения иудейского царя Ирода юная царевна Саломея. После "танца снятия семи покрывал", которые красавица сбрасывала одно за другим, восхищенный царь заявил, что даст ей все, что она пожелает. Саломея потребовала голову Иоанна Крестителя и т.д. и т.п.
Посмотрите, как это было, в представлении художника Гюстава Моро ( «Саломея.» 1876.Акварель. Париж, Лувр)
Искусство – это замок и одновременно ключ от замка. Читатели библии как правило сочувствуют Иоанну, ненавидят Саломею. И одновременно недоумевают. Почему Господь допустил, чтобы самый
лучший так пострадал? Ведь сказано ясно:
"…..из рожденных женами не восставал больший Иоанна Крестителя...".
И если Путь Иоанна, путь аскета-одиночки, чтящего Закон Божий, путь праведника, то как понимать финал этой истории?
Как раз здесь и происходит все самое главное.
"И если вы не найдете Царство при жизни, то вы не найдете его и после смерти".(та же библия).
Так, значит, должен был быть в этой истории слой реальности более глубокий. В качестве комментария хочу сослаться на мнение Архимандрита Ианнуария (Ивлиев). Он- ученый, настоятель Духовной Академии. И именно он неоднократно подчеркивал, что священные тексты - не историческое повествование. Они написаны языком мифа, имея в виду, что и толковать их нужно не в буквальном смысле, а в символическом. Мифы - это «аналогии», с помощью которых посвященные впервые знакомятся с гностическими учениями на психическом, или душевном этапе посвящения.
Тем не менее, не стоит думать, что мифы - всего лишь рассказы для духовных новичков и становятся лишними, как только нам удается истолковать зашифрованные в них учения. Скорее именно новички судят о них поверхностно, тогда как зрелые посвященные понимают их глубже.
Для античных авторов мифы являлись символическим языком. С его помощью они могли продолжать экспериментировать с духовными идеями, которые не теряли своей значимости на протяжении всего посвящения. Расшифровать аллегорическое значение мифа - это значит не истолковать и отбросить его, а вывести на новый уровень.
Мифы хороши тем, что смысл, заложенный в них, неиссякаем. Пока мифы живут, скрытое в них учение остается для тех, у кого «есть глаза, чтобы видеть» и «уши, чтобы слышать». Мифы делают то, что так редко удается философии, - они затрагивают сердце.
Каждый, писавший о тайне Саломеи, находил свой путь к откровению, свой способ выражения и свои метафоры, но во всех разрозненных голосах, в их какофонии слышалась общая тема.- любовь, страсть, смерть.
Широко известна «Саломея» Оскара Уальда в переводе Константина Бальмонта, интерпретации мифа, начиная от Боттичелли, Дюрера, Тициана, Рембрандта, Караваджо романтика Рихарда Штрауса, балеты Флорана Шмитта, Романа Виктюка.... И везде авторы использовали эти понятия любви и смерти, как ощущение при пробуждении от насыщенного событиями сна, когда не можешь вспомнить ускользающих подробностей...
“И в пряной, пьянящей “Саломее”, - вспоминал Корней Чуковский, - какие-то волшебные лунные чары, - тот же выстраданный, с кровью вырванный из сердца парадокс: в любви есть смерть и в смерти любовь. Здесь не кокетство, не поза, здесь мировая трагедия, парадокс в багрянце и в терновом венце... ”.
Почему Иоанн потерял голову ? Да еще и при таких обстоятельствах? В официальных Евангельских текстах на это нет ответа. Но кое что есть в других текстах. Вот смотрите. Это из книги «Иисус и падшая Богиня». Авторы - ученые Тимоти Фрек и Питер Ганди. Здесь - подробности истории, о которой ни слова не сказано в официальном переводе евангельского текста: о любви Саломеи к Иоанну и о её танце СЕМИ ПОКРЫВАЛ.
Подтекст, содержащийся в ее словах и жестах, подразумевает мощный невысказанный эмоциональный порыв, сильное душевное волнение или потребность.
Святые небеса, случилось то, что случилось. Но даже когда об этом говорилось напрямую, это была лишь часть правды, ее зачаток. Всю правду евангельская история растворила, уничтожила. Процесс такого уничтожения был подобен и процессу создания – он потребовал одержимости, и он был столь же болезненный.
И, по всей видимости, тот, кто изъял эту подробность из текста евангелия, был хорошо осведомлен о значении танца. Ведь танец Семи Покрывал – это овеянный легендами храмовый танец, символ определенного духовного процесса, цель которого достигается во время творения любви. Снять седьмое покрывало - означает добиться полного психического контакта, единения партнеров друг с другом и, с божественным посредством, контакта физического.
Снять «седьмое покрывало» с себя – это значит снять духовно- душевные покровы, а не только одежду. Снять внутренние препятствия вплоть до последней защиты личного ЭГО. Добиться как можно большего любовного счастья отпущенными ей чувствами - своими красками, своими волосами, своей кожей, своим темпераментом, найти, выколдовать у любящего понимание, для каждой извилинки своего тела – вот в чем состояло ее искусство, ее задача... Полное слияние невозможно, пока существуют такие барьеры.
Библейский дворец Ирода символичен...В пустоте его зал переменчивый ветер гоняет туда-сюда прах погибшего мира. Перенесет, рассыплет, опять перенесет. Ледяной вихрь проносится над залом. Это-ветер времени... А на алтаре возникает туманная тень. Все в этом мире вырвано с корнем, зависло в безжизненно -сером воздухе, все держится на ожидании кратком и слабом.
А Саломая танцует.
Вопреки всему танцует..
Сам танец - мощная преобразующая сила... Всё пришло в движение. Как будто мир готов вот вот взорваться.
Возможно, так и было. Почему нет? Не стоило притворяться, что ничего не изменилось.
Итак, Саломея – царевна, влюбленная в Иоанна женщина, исполняет танец Снятия Семи покрывал, после чего Иоанн (мужчина) теряет голову. Царь, а в данном случае он и есть - закон сего мира, земная власть, уступает Саломее. Похоже, что именно таким образом она и освобождает Иоанна из заточения аскетизма..
Голова во всех мистериальных текстах суть символ центра сознания, убеждения человека. Голова Иоанна – это последний бастион религиозного аскета. История Иоанна и Саломеи - как раз о преодолении конфликта между духом и плотью, о конфликте сознания, словно распятого между Небом и Землей и о том, как этот конфликт может быть разрешен. Потому что любое, даже самое лучшее но ветхое, старое сознание, все равно должно быть аннулировано. Иоанн, носитель этого сознания, лишается головы.
В чем изначальный, не библейский, смысл мифа, причина его появления? Да в том, чтобы послание попало к неискушенному человеку и взорвало его сознание, подобно пиротехнической бомбе. Для кого-то это будет бессвязный поток , для другого – выверенное, почти медицинское описание процесса изменения мира: чтоб человек начал видеть смысл, скрытый под поверхностью. Чтоб он взломал код или, по крайней мере, нашел ключ к самому себе, после чего погрузился в работу над собой по настоящему.
В этом - и символ, и смысл финальной фазы процесса одухотворения человека. Дуализм духа и плоти – это тот последний бастион, который предстоит взять Иоанну. Дуальное, противоречивое, конфликтное, разрозненное сознание. Не единое. Не вмещающее ВСЕ. (А «…если одно не содержит всего, то все есть ложь»!).
Он осуждал царя за сожительство с бывшей женой его брата.
«…Иоанн говорил ему: не должно тебе иметь ее...»
Осуждение сексуальной жизни и сексуальности человека. Грех осуждения является одним из самых тяжких! Потому что готовит осуждающему такое же испытание. Ведь осуждение, это – качество несовместимое с истинной духовностью.. Ведь тогда человек фактически борется против Бога, провозглашая, что служит ему!
Ложь опутывала эту историю многие века. В результате искажений сакральных смыслов евангельских посланий танец Саломеи и сама Саломея были взяты за символ .... стриптиза. Саломею поселили в притонах и ночных клубах - там, где действительно «… похоть очей». А ведь история не об этом!
Но художники не случайно писали ее совсем в другом облике. Такие картины сами по себе заставляют думать и задаваться вопросами. И искать на них ответы. Искусство и его изобразительный язык был, чуть ли не единственной возможностью передавать знания в зашифрованном виде дальше, грядущим поколениям. В надежде, что эти послания будут когда-нибудь прочитаны.