18+
ЧАСТЬ 1
ИТАЛЬЯНСКИЙ ЭТЮД
Пред.глава: http://proza.ru/2021/02/25/587
Глава 16
Полина вернулась в кабинет Витторио. Как только открыла дверь, кот тут же оказался рядом с пластиковыми кюветами. Она положила ему еды на салфетку. При каждом движении правой руки изумруд на её колечке тепло и вместе с тем таинственно мерцал, намекая, что её счастье только начинается. Полина осторожно подвинула компьютер, освободив половину стола, художественно разложила закуски и фрукты, заметила маленькую СВЧ-печь на одной из полок стеллажа, значит, можно будет разогреть пасту. Опять пожалела, что с ней нет её сумки, она бы написала их праздничный натюрморт. Тем более с ярко-рыжим котом в центре экспозиции. Кот, видимо, действительно считал себя не гостем, а хозяином, так как, насытившись, улёгся прямо на столе, умудрившись разместить свои лапы и хвост так, что они аккуратно легли между тарелками.
Витторио всё не было, Полина нашла на стеллаже стопку писчей бумаги и сделала несколько карандашных набросков. Кот внимательно следил за ней вполглаза. Затем приподнял голову, повернул её к окну.
— Хочешь подышать свежим воздухом? – Полина открыла створку, почти тут же на подоконник лёг букет красных роз, она радостно улыбнулась, взяла их в руки, сразу появился букет кремовых, а потом белых. Следом на подоконник забрался Витторио.
— Я не знал, какие ты любишь.
— А мы всё думали, куда ты подевался, а ты, оказывается, грабил цветник.
Витторио с восхищением смотрел на неё, прижимающую к себе цветы.
— Amore mio, sei belissima (Любовь моя, ты прекрасна).
Потом спросил чуть настороженно:
— Я ведь могу теперь делать тебе комплименты?
— Теперь можешь, – Полина светилась от счастья. – Теперь я знаю, что это не просто слова.
Он соскочил на пол, взял цветы из её рук, положил их обратно на подоконник, глазами опять удерживая её на своей орбите, не выпуская ни на миг. Они долго целовались...
— У меня ещё никогда не было такого удивительного ночного дежурства, – наконец оторвавшись от Полины, сказал Витторио.
— Не уверена, что твои коллеги согласились бы, что в твоём случае это называется именно так.
— Зато я уверен, что они бы мне позавидовали, – весело ответил Витторио, разливая по бокалам вино. Потом снова стал серьёзен. – Поля, мы только в самом начале пути, и нам, возможно, будет временами нелегко, но ты должна знать, что я люблю тебя, люблю так сильно, что готов ради тебя через многое переступить. – Увидев, как радость в глазах Полины сменяется вопросом, он пояснил: – Я имею в виду мою семью, моих родственников. Они не захотят тебя принять, так устроены, не захотят увидеть в тебе то, что вижу я. Я хочу, чтобы ты помнила только про мою любовь и чтобы только она была для тебя важна. И чтобы ты не удивлялась, почему я не буду спешить знакомить тебя с ними.
Полина лишь сейчас подумала о том, как отнесутся к Витторио её родители… Вдруг они тоже его «не примут»?
— А вот со своими родными ты должна меня познакомить, мне нужно официально попросить твоей руки, – словно вдогонку её мыслям произнёс он. Вглядевшись в её глаза, со вздохом сказал: – Кажется, в том, что твои родители будут мне рады, ты тоже сомневаешься.
— Давай не будем портить себе праздник? – предложила Полина и снова потянулась к нему за поцелуем. – Лучше скажи, как я теперь называюсь по-итальянски.
— Sei la mia fidanzata. Ты моя невеста.
— Fidanzata… fidanzata… fidanzatа… – несколько раз повторила Полина, наслаждаясь звучанием нового слова, отныне имеющего к ней непосредственное отношение. – Покажешь мне что-нибудь в телескоп? – без перехода спросила она.
— А что бы ты хотела увидеть? – Витторио казалось, что он никогда не сможет на неё насмотреться, о трудностях, которые им предстоит преодолевать, он подумает потом.
— Сатурн, – тут же ответила Полина.
— Bene, amore mio (Хорошо, любовь моя), пойдём, покажу тебе Сатурн. Жалко, что мы не встретились неделю назад. Как раз было противостояние. Сатурн приближался на минимальное расстояние к Земле. Но мы всё равно его увидим.
Витторио привёл её в башню, где был установлен один из двух телескопов обсерватории. С удовольствием показывал Полине планеты и звёздные скопления, не переставая любоваться ею и отвлекая на поцелуи.
Потом они снова вышли на улицу и смотрели на ночное небо, пока Витторио не почувствовал, что Полина начала дрожать. Они вернулись в его кабинет. Кот продолжал спать на столе, при их появлении приоткрыл один глаз и тут же снова закрыл его.
— Хочешь покажу, как выглядела недавняя магнитная буря? Точнее, она ещё продолжается, но самая сильная вспышка на Солнце была два дня назад. – Витторио усадил Полину к себе на колени, включил компьютер, открыл папку с материалами для аризонских коллег.
Полина долго разглядывала снимки взлохмаченного Солнца, потом вдруг опечалилась.
— Che ti prende (что с тобой), amore mio?
— Я не художница… В лучшем случае – копиистка… Как и все, впрочем. Настоящий художник один, тот, кто всё это создал.
Витторио ласково провёл ладонью по её погрустневшему лицу.
— Зато ты ловишь мгновения его безграничной фантазии, которые сам он не в состоянии сохранять, меняешь их своим видением, наделяешь своей душой.
— То есть ты в него веришь?
— Я учёный. Для меня это не может быть вопросом веры, – мягко сказал он, вдруг подумав, что не знает, как относится Полина к религии, на её шее был маленький крестик на тонкой золотой цепочке, но многие носили его просто как украшение, не придавая никакого особого смысла. Как много ему ещё предстоит узнавать о ней… – Мы собираем и анализируем факты. Они чаще всего настолько поразительны, что мысли о Создателе не могут не посещать даже наши скептически настроенные головы.
— Расскажи мне что-нибудь про Солнце.
— Давай я лучше расскажу тебе про его сестру.
Полина посмотрела на него с изумлением.
— У него есть сестра?
— Некоторые астрофизики, я в их числе, считают, что есть. Слышала про Немезиду?
— Крылатую богиню возмездия? Да, я даже её рисовала. То с мечом, то с плетью… Кажется, древние греки считали, что она карает за нарушение общественного порядка и нравственности, а в Древнем Риме гладиаторы почитали её за свою покровительницу.
— Eccellente (превосходно), amore mio. И ещё так зовут сестру нашего Солнца. Задумались о возможности её существования не так уж давно, ведь все звёзды, близкие к нашей Солнечной системе являются двойными, так почему наше светило должно быть одиноко?
— Почему же мы её не видим?
— Ну, во-первых, она страшно далеко, а во-вторых, имеет столь малую светимость, что наши приборы пока не в силах её разглядеть.
— А почему её назвали в честь такой суровой богини?
— Скажу больше, её называют не только Немезидой, но и Звездой Смерти. Есть теория, что самые тяжёлые катаклизмы на нашей планете и вообще в Солнечной системе происходят с периодичностью в 26 миллионов лет, когда сестра Солнца максимально приближается к своему братцу.
— Ну всё… Теперь я точно не буду спать, – вздохнула Полина.
— Baciami… – прошептал Витторио, лаская её взглядом.
— Что это? – спросила она, понимая лишь, что слово должно означать что-то хорошее.
— Поцелуй меня…
Полина прильнула к его губам.
— Non avrai paura tra le mie braccia, – произнёс Витторио, когда нашёл в себе силы отстраниться. – В моих объятиях ты не будешь бояться…
Когда они возвращались домой, Полина спросила с потаённым страхом в голосе:
— Витторио, а что мы будем делать, если все наши родные будут против нашей свадьбы?
Он посмотрел на неё, лицо Полины было бледным от бессонной ночи и охвативших её переживаний.
— Для меня это ничего не будет значить, и для тебя тоже не должно. Теперь ты моя, помнишь про своё «да»? – ласково напомнил он.
Полина кивнула, глаза её оставались взволнованными.
— Лучше подумай, когда мы сможем полететь в Москву, вдруг ты напрасно боишься и мы получим благословение твоих родителей.
— Давай в конце августа, когда закончится мой летний курс.
— Хорошо… Поля… как ты посмотришь на то, если я сниму нам квартиру? У тебя будет мастерская и… своя спальня, если захочешь…
Полина смутилась.
— А чем плох тот вариант, что у нас уже есть?
Витторио вздохнул.
— Ты так боишься перемен…
— Витторио, за последний месяц, и особенно за последние три дня, в моей жизни произошло столько перемен, что говорить, будто я их боюсь, несправедливо… Просто… сейчас ведь у меня и так всё есть: и мастерская, и своя спальня… – в её голосе зазвучало лукавство.
Перед «её» квартирой они опять долго целовались.
— Ты говорила, что теперь тебе будет страшно спать одной, – сделал ещё одну попытку Витторио.
— Днём не страшно, – Полина слегка оттолкнула его и скрылась за дверью…
— Aspetter; la notte (Буду ждать ночи), – прошептал Витторио ей вслед.
След.глава:http://proza.ru/2021/02/26/653