Еще со школьных лет я интересовался историей. В нашем доме был «Политический словарь» 1940 года выпуска, что-то наподобие современной энциклопедии. Я его стал читать, едва научившись это делать. Была и «Советская энциклопедия» 1955 года выпуска в трех томах, в которую я частенько заглядывал. А вот школьные учебники по истории я почти не читал, готовясь к урокам. Мне было достаточно внимательно слушать объяснения учителя на предыдущем уроке, и я все запоминал.
После школы было обучение в Хабаровском медицинской институте, по распределению которого я попал служить на Тихоокеанский флот. А вот на подводную лодку попросился сам, так как много читал о подвигах моряков субмарин в годы Великой Отечественной войны. Служба у меня шла, там меня избрали комсоргом экипажа нашей подлодки и накануне увольнения в запас приняли кандидатом в члены КПСС.
А вот полноценным коммунистом я стал через год, уже когда работал после увольнения в запас в городской клинической больнице № 11 в Хабаровске. А еще через 2 года коммунисты первичной партийное организации избрали меня своим парторгом. Эту лямку на общественных началах я тянул почти десять лет, до перехода на работу в краевую больницу. Так что за эти годы я неплохо поварился в кухне партийной работы районного и городского уровня. В те годы я почувствовал, что в партийной работе много формализма, далеко не всегда коммунисты являются теми, кто должен вести за собой трудовые коллективы, ведь по Конституции 1977 года партия было руководящим звеном во всех коллективах, а первичные организации были на каждом предприятии, организации, колхозе и совхозе.
Мне не раз приходилось участвовать в районных и городских партийных конференциях. Оказалось, что регламент работы партконференции, устанавливающий, что каждый выступающий может говорить не более 10 минут, не распространяется на представителя вышестоящей партийной организации. Это было и на районной конференции, когда выступал первый секретарь горкома Попов в завершении прений по отчетному докладу первого секретаря Индустриального райкома КПСС Мещерякова (Индустриальный район был самым большим в городе, поэтому на конференции присутствовал первый секретарь горкома, в других районах чаще были партработнике меньшего калибра). А на городской конференции отчетный доклад Попова был 50 минут, а выступление первого секретаря крайкома партии Черного продолжалось более часа. Вот тебе и партийная дисциплина, одинаковая для всех.
Ну да ладно, это мелочи. Но я столкнулся с формализмом при разборе персональных дел коммунистов нашей больнице на заседании горкома партии, который во время отсутствия первого секретаря Попова проводил второй секретарь Богданов. Он прерывал выступающих, не давая им рот открыть, при полном попустительстве других членов бюро горкома, среди которых был и наш первый секретарь райкома Мещеряков. А уж партийные взыскания Богданов раздал направо и налево, не взирая, прав коммунист, или не прав. Аспирант мединститута, во время дежурства которого от осложнения после операции умерла пациентка, был исключен из партии и из аспирантуры. Доказать Богданову, что тромбоэмболию легочной артерии невозможно предсказать, предотвратить и уж тем более спасти, когда она случается, оказалось невозможным. Уважаемые профессора, пытающиеся доказать это, получили партийные выговоры. Выговор получила и главный врач нашей больницы, а меня пощадили лишь потому, что я всего полгода был парторгом.
Через много лет, когда я уже работал заместителем заведующего отделом здравоохранения крайисполкома, ставший вторым секретарем крайкома партии Богданов снова хотел вынести мне партийное взыскание, но меня спас генерал из штаба округа, который поддержал мои аргументы, и пришлось Богданову согласиться, что проект решения бюро крайкома, подготовленный малознающим инструктором, никуда не годен и его следует переделать. Нас с генералом включили в состав рабочей группы по подготовке нового решению бюро крайкома партии.
По роду своей общественной работы в больнице я читал много партийной литературы, чтобы быть сведущим во многих вопросах общественной жизни, и мог высказать свое мнение и перед коммунистами, и перед рядовыми сотрудниками больницы. Но и здесь я сталкивался с проявлениями формализма. Например, райком партии спускал нам разнарядку, сколько и какой партийных журналов и газет должны выписать в больнице. Как правило, контрольные цифры они брали из показателей предыдущего года. Обычно мы выполняли разнарядку, но однажды чуть не дотянули до выполнения плана. Меня стали ругать за ослабление партийной работы в коллективе. Я знал, что все коммунисты и комсомольцы выписывают партийную литературу, а вот для рядовых сотрудников в этом вопросе я не указ.
Я поинтересовался, как обстоят дела с подпиской в больнице скорой медицинской помощи в нашем же районе, где примерно такое же количество сотрудников и коммунистов, как в нашей больнице. И выяснил, что там выписывают примерно на 30% меньше, чем у нас, партийной литературы, но парторг больницы, по мнению райкома, справляется со своей работой. На одном из совещаний, когда меня снова стали упрекать за ослабление партийной работы, пришлось встать, и довести до всех присутствующих, и для членов райкома, которые проводили совещание, что все познается в сравнении, и довел количество выписываемой партийной литературы в двух одинаковых по количеству сотрудников больниц. После этого от меня отстали.
В те годы, когда я был парторгом больницы, и затем, когда стал главным рентгенологом края, и заместителем заведующего отделом здравоохранения крайисполкома, фильмов, показывающих работы партийных руководителей районного и областного уровня, не снималось. Они уже были сняты в 50-60-е годы, в том числе и фильм «Секретарь обкома», о котором пойдет речь ниже. Не думаю, что в кинотеатрах и клубах, где он показывался, были огромные очереди на просмотр. Статистика, с которой я познакомился, готовясь к написанию своего мнения после недавно просмотренного в интернете кинофильма, подтверждает это. Если фильм того же режиссера Владимира Чеботарева «Человек-амфибия» посмотрели в первый год показа свыше 68 миллионов человек, то этот – 15,4 миллиона.
Эту конъюнктурную драму (или как тогда принято было писать «киноповесть») Владимир Чеботарев снял явно, чтобы остановить поток гневной критики прессы, которая обрушилась на него после триумфальной премьеры «Человека-амфибии». В любой другой стране режиссера такого кассового хита засыпали бы предложениями снять по горячим следам какую-нибудь «Голову профессора Доуэля», но в СССР Чеботареву пришлось оправдываться и «искупать вину» идеологически выдержанной «партийной» лентой…
Наверное, в 1970-х – первой половине 1980-х название «Секретарь обкома» стало бы прочной антикритической индульгенцией для любого фильма, пусть даже самого низкого профессионального уровня. Но в начале брежневской эпохи «партийно-идейная» тематика еще не спасала конъюнктурный опус В. Чеботарева от справедливого вердикта известного литературоведа и кинокритика Владимира Кардина (1921-2008), утверждавшего, что отсутствие следов реальной жизни «тусклым налетом искусственности ложатся на киноленту, и тебя не покидает чувство, будто все происходящее на экране – ненастоящее, словно картонные колонны, разрисованные под мрамор… Приятнее все же видеть Артамонова на заброшенной алле, чем в кресле секретаря обкома. Но когда это кресло быстренько занимает Денисов, вздох облегчения, увы, не вырывается из нашей груди»
Но, мнение советских кинокритиков, как известно, далеко не всегда совпадало с мнением киноначальства, а оно как раз В. Чеботарева за «Секретаря обкома» вроде бы не журило. Да и как тут журить, если «Секретарь обкома» был поставлен по роману и при участии в качестве сценариста самого Всеволода Кочетова (1912-1973), в ту пору главного редактора журнала «Октябрь» и члена Центральной ревизионной комиссии ЦК КПСС.
Секретарь обкома» — советский художественный фильм 1964 года, снятый режиссёром Владимиром Чеботарёвым на киностудии «Мосфильм». Экранизация одноименного романа Всеволода Кочетова. Снимался в 1963 году. Премьера фильма состоялась 28 сентября 1964 года. В фильме снимались актеры: Владимир Самойлов, Андрей Абрикосов, Анатолий Фалькович, Людмила Хитяева, Кирилл Столяров, Александр Хвыля, Лидия Смирнова, Михаил Глузский и др.
В центре фильма — главный герой, секретарь обкома КПСС Василий Антонович Денисов (Владимир Самойлов). Человек высокой культуры, смелых поисков и большого личного обаяния, он являет собой пример подлинного партийного руководителя, отдающего все свои творческие силы борьбе за счастье народа. В решении задач коммунистического строительства он находит новые формы руководства и партийного воздействия на умы и сердца людей.
Посмотрел фильм «Секретарь обкома» я на днях. Картину сняли в 1963 году по одноимённому роману Всеволода Кочетова. Роман был напечатан двумя годами ранее. Зрители смогли познакомиться с фильмом в сентябре 1964 года, буквально за несколько дней до снятия Н.Хрущёва с поста Первого секретаря ЦК КПСС. С приходом к власти Л.Брежнева фильм этот, насколько я понимаю, не слишком жаловали, а вскоре он вообще надолго был забыт. Темы, которые поднимаются в фильме «Секретарь обкома», не обсуждали при Брежневе, и только во время горбачёвской перестройки обо всём этом разрешили говорить открыто.
О чём фильм
Вкратце сюжет таков. Действие фильма происходит в 1959 году. Первым секретарём Старгородского обкома КПСС назначен Василий Денисов – честный и ответственный партийный работник. Он со знанием дела берётся за свою работу, пытаясь разобраться в сложных вопросах управления областью. В регионе накопилось множество проблем: нет асфальтированных дорог, в колхозах не выполняется государственный план, многие люди выказывают недовольство результатами деятельности властей. В ЦК тоже не удовлетворены работой Денисова, его критикуют, однако не снимают с должности.
Тем временем в соседней области дела идут очень даже хорошо. Первый секретарь Высокогорского обкома КПСС Артём Артамонов прекрасно справляется со своей работой: у него и дороги асфальтируются, и сев проходит в положенный срок, и по сдаче мяса, масла, молока его область занимает первое место. Артамонова уважают и ценят в ЦК: ему присваивают звание Героя Социалистического труда, о нём пишут центральные и местные газеты.
Денисов и Артамонов возглавляют соседние области, между ними идёт соревнование, которое выигрывает первый секретарь Высокогорского обкома.
Денисов пытается разобраться – в чём тут дело, в чём секрет успеха Артамонова. Он получает разнообразную информацию о деятельности соседа, и делает неутешительный вывод: Артамонов занимается аферами и надувательством. Перевыполнения плана по мясозаготовкам Артамонов добился, скупая скот в соседних областях. То же самое – с маслом и другими продуктами. Артамонов берёт повышенные обязательства по сдаче мяса, зерна, масла, но резервов в области нет, и перед Героем Соцтруда маячит позорное разоблачение. Денисов требует, чтобы Артамонов доложил о своих махинациях в ЦК, иначе он сделает это сам. В итоге Артамонова снимают с должности первого секретаря Высокогорского обкома КПСС, а на его место назначают Денисова.
Сюжет незамысловатый. Кроме основной, в фильме проходит ещё несколько сюжетных линий, некоторые из которых обрываются, и зрителю приходится самостоятельно додумывать – чем заканчивается та или иная линия, и зачем автор вообще об этом рассказывает.
В фильме несколько раз мелькают портреты Хрущёва на стенах. Также проводится критика волюнтаристских методов Хрущёва (напоминаю, что фильм снимали в 1963 году). Впрочем, возможно, это моя интерпретация некоторых эпизодов картины.
Судя по тому, что здесь изложено, читатели могут подумать, что «Секретарь обкома» - нудный и пустой фильм, который не стоит и смотреть. Но такое мнение будет ошибочным. Фильм этот стоит посмотреть всем, кто интересуется историей СССР. В основе картины лежит реальный исторический эпизод, который получил название «Рязанское чудо».
Рязанское чудо
В 1957 году новый советский вождь Никита Хрущёв инициировал очередную волну под названием «Догоним и перегоним!». С самых первых лет Советское государство только и делало, что догоняло страны Запада по объёмам выпуска продукции, но ничего из этой затеи так и не вышло. В конце 1950-х Советский Союз захотел догнать и перегнать не какой-то абстрактный Запад, но лидера капиталистического мира – США. Хрущёв торжественно обещал, что в течение нескольких лет СССР догонит и перегонит США по выпуску мяса, масла и молока. К началу 1960-х в Советском Союзе выпуск мяса должен был увеличиться в три раза. Каким образом этого можно было достичь, в Кремле скромно умалчивали. Ну, разве что требовали «ширше» внедрять кукурузу в качестве основной кормовой культуры.
На местах к инициативе Хрущёва отнеслись по-разному. Некоторые руководители схватились за голову, ибо понимали, что требования Кремля попахивают маразмом. Другие обрадовались и ринулись выполнять указания вождя. Среди таких ревностных служак оказался и первый секретарь Рязанского обкома КПСС Алексей Ларионов. Он пообещал в течение года увеличить объёмы мясозаготовок в области втрое. В Кремле ликовали, приветствуя обещания руководства Рязанщины. Область наградили орденом Ленина, а Ларионов стал Героем Социалистического труда. В 1959 году Рязанщина сдала государству 150 тысяч тонн мяса (в предыдущем году было 50 тысяч тонн) – все убедились, что Ларионов сдержал слово. Победу Ларионова окрестили «Рязанским чудом».
После этого шумного успеха Ларионов пообещал в следующем году сдать государству 180 тысяч тонн мяса. Однако в 1960 году Рязанская область по заготовкам мяса опустилась до 30 тысяч тонн – это был полный провал Ларионова. Он опозорился перед партией и народом. Выяснилось, что своих мясных рекордов Ларионов добивался нечестным путём: в 1959 году он приказал забить весь скот, выращенный колхозниками в личных хозяйствах, а также пустить под нож весь приплод колхозных коров. Кроме того, в соседних областях рязанские купцы приобретали скот за счёт средств из общественных фондов.
Рекорд Ларионова обернулся тяжёлыми последствиями для жителей Рязанской области: из продажи исчезло мясо, колхозники саботировали общественные работы, производство зерна упало на 50%. Всё это закончилось трагически для Ларионова – в сентябре 1960 года он застрелился.
Феодалы
Анатолий Ларионов стал прототипом первого секретаря Высокогорского обкома КПСС Артёма Артамонова. Образ «крепкого хозяйственника» и при этом очень неприятного человека удалось создать актёру Андрею Абрикосову. Известный артист, но чем стал неприятен этот персонаж. Ведь вроде бы хороший руководитель, герой, хозяин, любит своё дело, народ, страну. И, несмотря на это, какой-то он гнусноватый… Примерно в середине фильма я понял причину своей неприязни к Артамонову: передо мной предстаёт не коммунист-ленинец, а самый настоящий перерожденец, можно даже сказать – феодал.
В самом деле, если честнейший Денисов колесит по области на невзрачном УАЗике, то Артамонов совершает официальные выезды на шикарном ЗИМе, который сопровождают несколько «Побед». Чтобы поговорить с главой соседней области, Артамонов приглашает его на охоту – «пострелять волков». Денисов скромно отказывается, мол, «не люблю охоту», Артамонов хохочет и называет коллегу «святым». Кстати, этим прозвищем Денисова называют многие, даже его свояченица Юлия (которая рисует карикатуру на мужа сестры).
Артамонов на охоту таки идёт, поскольку охотится регулярно. Его сопровождают сотрудники, готовые услужить первому секретарю. Артамонов ходит по лесу в мохнатой шубе, а человеку, случайно застрелившему «его» волка, говорит следующее:
- Кто ты такой? Отвечай, если я спрашиваю!
Человек этот оказывается известным писателем, с которым давно хотел познакомиться Артамонов. Он приглашает писателя в «охотничий домик», представляющий собой неплохо оборудованную дачку. В домике тепло, много выпивки и разнообразной закуски. Артамонов угощает писателя, рисует перед ним перспективы: мол, приезжай к нам, сделаю тебя депутатом. В три часа ночи писатель просыпается от громкого голоса Артамонова: в соседней комнате выпивший первый секретарь обзванивает районное руководство и требует срочно дать отчёт по удобрениям.
Авторы фильма подчёркивают, что феодал Артамонов – это урод в социалистической семье красавцев и праведников. Мол, это исключение из правил, а все остальные наши партийные руководители – они чистые и честные, такие примерно, как Василий Денисов (его играет Владимир Самойлов).
Но и с Денисовым, откровенно говоря, не всё ладно с точки зрения чистоты социалистической морали. В разгар острой нехватки продовольствия в стране Старгородский обком КПСС проводит бал с выпивкой и закусками; Денисов, пользуясь служебным положением, устраивает на работу сына и свояченицу; он «крышует» своего фронтового друга, который неумело руководит химическим предприятием, доводя дело до аварии. Когда Денисова упрекают в том, что обком КПСС имеет свой дом отдыха, он парирует замечание обвинителя – мол, почему заводы располагают своими санаториями, чем мы, партийцы, хуже гегемонов? Кроме того, Денисов является непререкаемым авторитетом в Старгородской области, например, он приказывает областному прокурору прекратить уголовное дело в отношении музейного работника, у которого обнаружили пистолет (Денисов требует, чтобы «органы» выдали старику разрешение на оружие). Вообще в области (а значит, по всей стране) широко действует «телефонное право» - по звонку первого секретаря обкома решается или отменяется что угодно.
Денисов хоть и считается «святым», но по сути, тоже является этаким социалистическим феодалом, только без «охотничьих домиков», кортежей и мохнатых шуб.
Вперёд – к Ленину!
Фильм «Секретарь парткома» заканчивается на оптимистической ноте. Новый первый секретарь Высокогорского областного комитета КПСС Василий Денисов идёт на работу, заходит в здание обкома. На фасаде разворачивают огромный транспарант с профилем Ленина. Страна готовится к празднованию 43-летней годовщины Октября. Последствия культа личности успешно преодолеваются (случай с Артамоновым – тому подтверждение). К власти приходят настоящие коммунисты, верные ленинцы – такие, как Денисов. Чтобы успешно двигаться вперёд, стране необходимо оглянуться и посмотреть назад – на Ленина и его бессмертное учение. Ведь Ленин дал рецепты на все случаи жизни, нужно только внимательно читать его труды и находить в них всё новые крупицы бесконечной мудрости.
Писатель Всеволод Кочетов своим романом «Секретарь обкома» внёс лепту в дело борьбы с культом личности Сталина. Позднее Кочетова записали в сталинисты, однако вряд ли его можно назвать таковым. Ведь условный лагерь советских «патриотов» состоял из весьма разношёрстной публики, там были и сталинисты, и монархисты, и верующие, и атеисты, и хрущёвцы, и даже окололиберальная публика, и националисты всех мастей. Скорее всего, Кочетов сыграл роль «полезного дурака», после чего Система перестала в нём нуждаться и отбросила его. Как и в случае с Фадеевым, Кочетов оказался лишним, он выпал из реальности и стал объектом насмешек даже со стороны своих соратников по «патриотическому» лагерю.
Призывая отказаться от методов Сталина, Кочетов зовёт к Ленину. Но Ленин – это прошлое. Строить будущее по рецептам прошлого – это путь в никуда.
Как известно, Сталин, будучи прагматичным человеком, еще при живом Ленине, понял, что учение Карла Маркса о классовой солидарности рабочего класса не верно в тех условиях, в которых свершился Октябрьский переворот в России. В отличии от Ленина и особенно Троцкого, который жаждал принести революцию в западные страны на штыках Красной Армии, Сталин предлагал не торопиться, еще не созрели условия для этого. Начатый освободительный поход Тухачевского в Польшу натолкнулся на сопротивление поляков, для которых национальные интересы оказались выше классовых.
Партийный аппарат, который помог Сталину одержать победу в борьбе за власть с Троцким, Каменевым, Зиновьевым, Бухариным, стал превращаться в бюрократическую машину, особенно на региональном уровне. Началось перерождение очень многих преданных делу революции коммунистов, которые предпочитали заменять реальные дела звонкой фразой и, по сути дела, торпедировали выполнение планов первой пятилетки. Попытка Сталина отстранить от власти мирным путем партчинуш на региональном уровне путем принятия новой Конституции, где выборы в Советы народных депутатов всех уровней должны проходить на альтернативной основе, потерпела неудачу. Региональные партчинуши поставили Сталину ультиматум, обещая не выбрать его Генеральным секретарем ЦК ВКП(б) на Партийном Пленуме (как известно, должность генерального секретаря выборная), если он будет настаивать на альтернативных выборах в советы депутатов всех уровней. Сталин отступил, со стороны наблюдал, как слившийся в экстазе партаппарат и НКВД развязали репрессии против своих конкурентов, а затем перехватил инициативу и пустил под нож всех региональных руководителей, развязавших репрессии. А затем и нквдешники, запачканные кровью невинных жертв, получили своё. И лишь после этого, к концу 1939 года Сталин стал обладать всей полнотой власти.
Но перерождение партаппарата и чиновничества продолжалось. Известна фраза Сталина, сказанная им осенью 1941 год, когда эвакуированные из Москвы в Куйбышев союзные чиновники потребовали, чтобы их дети учились в отдельной школе: «Проклятая каста». Сталин, будучи очень скромным человеком, не понимал генералов и маршалов, которые после победы над Германией тащили всякое барахло из поверженной страны. Вспомним «трофейное дело» маршала Жукова, которого после этого надолго отодвинули на вторые роли.
Сталин еще во время войны приступил к тому, чтобы отодвинуть партийцев от реальной власти. Вначале политруки, комиссары полков и дивизий, члены военных советов армий и фронтов, обладающие равной власть с командирами, перешли в разряд заместителей этих командиров. А после войны Сталин собирался отодвинуть партию и от реального управления экономикой, оставив за ней пропаганду и подбор кадров. А истинными руководителями должны были стал хозяйственники – Советы министров СССР и союзных республик, председатели крайоблисполкомов и исполкомов более низкого уровня, директора предприятий и организаций. Поэтому Сталин еще с мая 1941 года занял пост председателя Совнаркома, первый в его жизни официальный государственный пост. Заметьте, не председателя Верховного Совета, т.е. президента, высшего должностного лица, а руководителя исполнительного органа.
Но Сталину не удалось довести начатое до конца. Хрущев, перехватил власть у Маленкова, ставшего после смерти Сталина председателем Совета министров СССР, с помощью подкупленных деньгами в конвертах партийных руководителей республиканских и региональных уровней, восстановил власть партии в полном объеме. И сейчас руководители партийных комитетов всех уровней могли только болтать языком, не отвечая ни за что. Что значит партийный выговор какому-нибудь партчинуше, их у многих было по несколько штук. А проштрафившийся, по их мнению, какой-нибудь председатель исполкома или директор предприятий мог лишиться занимаемой должности, а кто-то и жизни. Больно уж круто с ними разбирались на бюро, доводя человека до инфаркта или инсульта. Такие случаю частенько встречались, и даже в мое время.
Так что фильм «Секретарь обкома» показывает все недостатки и перегибы в партийной работе на региональном уровне, которые тормозили инициативу, мешали работе, а иногда и вели не по тому курсу, который ставила реальная жизнь. «Рязанское дело» или построение коммунизма к 1980 году, предложенное Хрущевым, как яркая иллюстрация ошибок партийных органов, руководители которых переродились в махровых бюрократов. А рыба, как известно, гниет с головы. Вот и прогнил остов, вокруг которого формировались все государственные структуры, и когда Горбачев начал развал страны, в коммунистической партии не нашлось людей, которые смогли бы его предотвратить.