Шайка-лейка
гл. 1
Поздним апрельским вечером, проезжая мимо Московского вокзала, я заметил «руку». Голосовал немолодой грузный мужчина с большими залысинами на голове. Смуглое круглое лицо и поблескивающая на висках седина – вот, пожалуй, и всё, что бросилось мне в глаза.
На нём была тонкая зелёная ветровка, надетая на алую атласную рубаху. Сразу видно, что человек приехал с юга, слишком легко он был одет. У нас в Питере ещё довольно прохладно, а в апреле даже случаются ночные заморозки.
На вокзале и своих таксистов как собак нерезаных, но видимо, они оказались ему не по карману, и он вышел на проезжую часть. Сразу за мужчиной стоял маленький мальчик лет семи в серых брючках и синей футболке с большой белой сумкой
в руках.
Пассажиров с детьми я всегда охотно беру. Обычно это самый надёжный и спокойный клиент. Но странное дело: ни один едущий передо мной таксист его так и не взял. «Не сошлись в цене», -- почему-то подумал я.
Когда он поравнялся со мной, я тоже решил притормозить. К тому же всегда интересно узнать, почему не берут того или иного клиента.
Голосующий просил довести его до проспекта Энгельса. Это самый конец города, Гражданка;
где-то километров пятнадцать, не считая пути назад. Такая ездка стоила минимум 400 рублей, но мужчина имел только 300. Для убедительности он даже открыл бумажник и показал мне свои деньги. Я пребывал в отличном настроении: только что отвёз иностранцев в аэропорт и неплохо на этом заработал. Да к тому же частично мне было по пути. Я согласился, и мы поехали.
Не скрою, я люблю поболтать за рулём, но мой пассажир всю дорогу молчал. Музыку он тоже слушать не стал.
Как-то всё это непривычно. В салоне воцарилось тягостная тишина.
В позднее время пробок почти не бывает. Мы доехали до Энгельса быстро, за какие-то 40 минут. Когда въезжали к нему
в проезд, он попросил остановиться у какого-то тускло освещённого ларька и минутку его подождать. Я пожал плечами.
Вообще-то принято сначала расплачиваются с водителем, а уж потом идти по своим делам. Но так как малец оставался в машине,
то волноваться мне было не о чем.
Мужчина купил мальчику пакет апельсинового сока, несколько бананов и большую плитку шоколада. Затем он вернулся
к машине, положил всё купленное в белую сумку и передал мне 100 рублей!
-- Но мы же договаривались на 300! – не веря своим глазам, вспылил я. -- Это что за дела!
-- А у меня больше нет, -- спокойно ответил он.
И снова показал мне раскрытый бумажник, только на этот раз уже пустой.
Ну как вам такая наглость! Конечно, я стал возмущаться. Но и он привёл свой аргумент:
-- У меня ребёнок голодный! -– закричал он. –- Имеет право мальчик один раз в сутки нормально поесть?
-- Но только не за мой счёт! -– в ответ крикнул я и, выскочив из машины, схватил его за грудки.
В общем, мы сцепились. Стали толкать друг друга и выкрикивать угрозы. Глаза у него налились кровью, он крепко сжал зубы.
Я был покрепче его, помоложе и выше ростом. И вряд ли бы я проиграл ему в этом поединке. Но ситуация вдруг резко изменилась и совсем не в мою пользу.
Его сорванец выскочил из машины и неожиданно прыгнул мне на спину. Затем он ухватил меня за воротник куртки и укусил за шею.
Кажется, пошла кровь. Я в это не мог поверить, но, когда провёл рукой чуть выше воротника, вся ладонь была в красных подтёках.
А я этого мальца даже в расчёт не брал. И сколько бы раз я не сбрасывал его со спины, он снова и снова запрыгивал на меня сзади и не давал мне расправиться со своим обидчиком. Ко всему прочему цыганёнок всё время визжал и что есть силы кричал: «Ромалы!».
Признаюсь, честно: я был обескуражен. Я растерялся, и мальчонка это прекрасно понимал, что только придавало ему смелости. Этот маленький дикий зверёк действовал так умело, будто он прошёл стажировку, как надо себя вести в подобных ситуациях.
А ведь мне не составляло труда его уложить всего лишь одним ударом ноги. Но на такое я пойти не мог.
Мальчик же буквально остервенел. Он испепелял меня злобным взглядом и больше походил на бешеного пса, который
в лютой злобе, оскалив пасть, раз за разом бросается на свою жертву, пытаясь её растерзать.
В ответ на его крики открылись окна на первом этаже ближайшего дома, оттуда выглянули
не то его родственники, не то знакомые. В мой адрес посыпались угрозы. Вскоре передо мной появилась целая группа орущих цыган, в основном женщин в пёстрых юбках, и оттеснила меня от мужчины с мальчиком.
Выкрикивая в мой адрес страшные проклятия, они постепенно скрылись в своей парадной.
Преследовать своих обидчиков я не мог. Тогда бы всё, что находилось в салоне выгребли бы подчистую. И в первую очередь дорогую японскую магнитолу.
И даже тогда, когда они удалились и всё стихло, я продолжал стоять около своей машины совершенно опустошённый, подавленный и униженный и не знал, что делать. Да и кому жаловаться? С такой наглостью я столкнулся впервые!
Я взрослый здоровый мужик не смог за себя постоять! Не смог восстановить справедливость. И всё из-за какого-то пацанёнка. Меня обули, как последнего лоха, средь бела дня!
гл. 2
Сначала я думал, что всё случившееся со мной просто исключительный случай. Но поговорив с другими таксистами, я понял, что и у них от «общения» с ромалами остались не самые приятные воспоминания. Вот, например, что рассказал мой сменщик, двухметровый верзила Фёдор.
Как-то с самого утра ему пришлось возить молодого цыгана Михая. Это был предварительный заказ, полученный накануне вечером. Вместе они объездили множество организаций и рынков. А вечером Фёдор доставил парня в посёлок Горелово, где тот и проживал. Михай же в последний момент, вместо того чтобы рассчитаться с водителем, выскочил
из машины и скрылся в деревянном двухэтажном доме, не забыв закрыть входную дверь изнутри на засов.
Фёдор кричал, требовал оплаты, бил кулаками в дверь, но всё без толку. На него просто никто не обращал внимания.
Тогда он психанул. Достал из багажника несколько досок (у него как раз был ремонт на даче) и намертво забил дверь. Притащил валявшиеся невдалеке деревянные ящики из-под тары. Раскидал под дверью всякий хлам, облил всё это бензином
из канистры, достал зажигалку и поджёг.
Тут сразу открылись окна на втором этаже, оттуда высунулись цыганки и начали вопить «нечеловеческим голосом».
Поначалу они пытались навлечь на него порчу и запугать. Но видя, что это не помогает, они бросили к ногам Фёдора свёрток с деньгами.
Федор огонь потушил, но, несмотря на просьбы цыганок, разблокировать дверь не стал.
-- Уж это вы сами!.. как-нибудь без меня! – выкрикнул он, крепко выругался и уехал.
гл. 3
Эту истории я услышал от него во время обеденного перерыва, когда мы сидели с ним в моей машине.
С семи до десяти утра самое напряжённое время для таксиста. Надо отвести детей в школу, взрослых на работу.
А вот после десяти всё затихает, наступает мёртвый сезон. Это длится где-то до часу дня, а потом снова поступают заказы.
В мёртвый сезон мы обычно обедаем. Чего время зря терять. Всё равно работы нет. К тому же в таком случае мы можем обмениваться едой. Обычно я угощал его пирожками с капустой и луком, которые выпекала моя мать, а он со мной делился пирожками с маком и с творогом, выпекаемые его супругой.
Когда мы перекусили, я включил радио, чтобы послушать музыку. Но хорошей музыки так и не нашёл, поэтому пришлось слушать рассказ одной нашей туристки, в котором она делилась своими впечатлениями от автобусной экскурсии
по европейским городам. И тут неожиданно снова всплыла цыганская тема.
-- Правда ли говорят, что цыгане наводнили столицы европейских городов? –- спросила ведущая туристку.
-- Да, правда, -- ответила та. -- Центр Праги похож на гигантский табор, -- назойливые, приставучие цыганки на каждом углу. Но в Риме их еще больше... А Вена -- это просто полный отстой…
Мы туда приехали на автобусе, -- продолжала она, -- на центральную площадь к собору Св. Стефана. Гид нас предупредил, что здесь орудуют карманники-цыгане из Болгарии. Будьте осторожны. Ходить только группой. Ценные вещи желательно оставлять в автобусе. Также гид рассказал нам про один примечательный факт. Оказывыается ежегодно в феврале в Стара-Загоре, между Софией и Бургасом, проходит ярмарка цыганских невест -- этакий рабовладельческий рынок на территории Европейского Союза. Цена опытной карманницы там доходит до 18 тысяч евро, так как она одна может хорошо прокормить всю семью, особенно если работает в Западной Европе.
Но что нашему человеку все эти запреты. Один крутой мужичок решил выйти из автобуса и прогуляться по площади в одиночку. К тому же людей в тот момент на ней почти не было. Так, только несколько скучающих зевак.
Несколько минут он спокойно ходил по этому историческому месту и любовался величественной архитектурой.
«А может зря наши гиды нас стращают, -- подумала я тогда. –- Может быть, они просто перестраховываются?».
И тут вдруг на площади появилась девочка с газетой в руках, её сопровождали два цыганёнка в коротких штанишках. Девочка подошла к нашему туристу и обратилась к нему на своём языке. А затем, видя недоумение на его лице, ткнула пальцем в газету, заинтересовав его каким-то объявлением. Когда же он наклонил голову, чтобы посмотреть, о чём идёт речь, она бросила газету прямо ему в лицо.
Пока он скидывал с себя печатное издание, растерянно махая руками, его за какие-то пару секунд обшмонали цыганята, вытащив из карманов телефон и бумажник. Затем ворованное они быстро перекинули другим сорванцам, которые ждали их
на краю площади, –- и бросились врассыпную. Вот и всё, концы в воду! И даже если кого-то и удастся поймать, то им ничего не будет. Уголовная ответственность на детей не распространяется. В худшем случае их заберут в какой-нибудь приют, из которого они рано или поздно всё равно сбегут.
Интересный вывод в конце передачи сделала ведущая. Она объяснила участившиеся грабежи с использованием детей тем, что население Европы стало чаще расплачиваться банковскими картами. Отпала необходимость иметь при себе бумажные деньги. А потому попрошайничество и мелкие кражи уже не приносят тот доход, который необходим многодетным цыганским семьям для выживания.
Передача закончилась. Фёдор выключил радио.
-- Я думал, что только у нас такое возможно, -- сказал он. -– Но оказывается и в Европе тоже несладко.
-- Хорошо там, где нас нет, -- подвёл я черту.
гл. 4
Эта передача напомнила мне одну заварушку, свидетелем которой я невольно стал. Не удержавшись,
рассказал об этом Фёдору.
Как-то мне пришлось развозить разгорячённую публику после шумного застолья в ресторане по адресам.
Закончив работу, я остановился около Ростральных колонн на Стрелке Васильевского острова и вышел на воздух перекурить.
Я так частенько делаю, чтобы размять спину и сбросить усталость. Время перевалило за полночь и, хотя белые ночи ещё
не наступили, было светло как днём, -- всё пространство вокруг освещали яркие фонари.
Неожиданно на площади показался высокий светловолосый немолодой мужчина, гренадёрского телосложения. «Типичный швед, -- почему-то мелькнуло у меня в голове. -- Сразу видно, что иностранец». На нем было слегка приталенное модное пальто песочного цвета со стоячим воротником, голову прикрывала стильная тёмная шляпка охотника за оленями как
у Шерлока Холмса.
Он ходил между колоннами и делал снимки. Когда мужчина проходил мимо меня, я даже разглядел его фотик, который висел у него на груди. Им оказался японский «Олимпус», очень дорогой фотоаппарат для профессионалов. Точно такой же я видел у известного питерского мастера художественной фотографии Кузьмина. Особое восхищение
у меня вызывали объёмные панорамные снимки, которые удавалось сделать с помощью этой камеры.
Вдруг откуда ни возьмись на площади появилась шумная ватага маленьких цыганят. Они подбежали к «шведу», облепили его со всех сторон, словно пчелиный рой. При этом вся эта орава громко кричала, визжала и, судя по всему, банально просила денег. Во всяком случае одно слово в этом шуме я разобрал. Им оказалось слово лавэ, по-цыгански деньги.
Но иностранец не понимал, чего от него хотят. Он лишь беспомощно мотал головой, смущённо улыбался, растерянно пожимал плечами. А может у него просто не было при себе этих самых лавэ?
Внезапно кто-то из цыганят сорвал с груди «шведа» фотоаппарат и бросился бежать. Иностранец его быстро нагнал. Но мальчик успел в последний момент скинуть фотик другому сорванцу. «Швед» побежал за другим, но тот уже успел сбросить фотик третьему шкету. Затем цыганята сбились в кучу, а потом бросились в рассыпную. И за кем теперь бежать? Причём всё было сделано так синхронно и слаженно, словно они это не раз отрабатывали на тренировках.
В этой катавасии «швед» лишь успел схватить за руку самую маленькую девочку. Она намеренно громко плакала и визжала, и всё время пыталась вырваться. Естественно, никакого фотоаппарата при ней не оказалось. Скорее всего она просто отвлекла внимание «шведа» на себя.
Я подошёл к бедному иностранцу и на своём скверном английском предложил ему отвести девочку в отделение милиции и написать заявление. Тем более это было совсем рядом, на 8-ой линии, в пяти минутах езды.
Но тут откуда не возьмись, совершенно неожиданно, перед нами появилась седовласая цыганка с ярким платком на плечах.
Она, подняв истошный крик, набросилась на «шведа» и буквально вырвала девочку из его рук. Вскоре ей на помощь подоспели ещё несколько её соплеменниц и нам пришлось отступить. Теперь уже они, осыпая нас проклятиями, грозили нам милицией за приставание к ребёнку.
Я и сейчас помню глаза этого иностранца. Сколько в них было обиды и недоумения! Как же его унизили, о него просто вытерли ноги! Мне стало стыдно за наш город. Стало горько и досадно от нашего бессилия перед этой цыганской наглостью.
У меня на глазах ограбили человека, а я ничем не смог ему помочь.
гл. 5
Выслушав мой рассказ Фёдор тяжело вздохнул. А спустя какое-то время задал неожиданный вопрос.
-- А у той седой цыганки, что подбегала к иностранцу, не было родимого пятна под правым глазом?
От этих его слов у меня невольно дёрнулись плечи. И ведь действительно, я видел это родимое пятно.
-- А откуда ты знаешь? – вытаращив глаза, с удивлением спросил я.
-- А она находится в розыске. Её фотография висит на всех стендах «Их разыскивает милиция».
И тут он рассказал мне кое-что интересное об этой особе. Причём вся его информация, можно сказать, была получена
из первых рук. Оказалось, что его брат Николай работает оперуполномоченным уголовного розыска и является специалистом по этнической преступности.
Несколько месяцев назад из Западной Украины из-под Мукачево в Москву прибыл цыганский табор. Сначала они занимались традиционной деятельностью: кражами, гаданием, нищенствованием. Но так как доход от этого был невелик, вскоре ромалы перешли к грабежам. Для этого они использовали маленьких детей, возраст которых не превышал десяти лет. «Чистили» в основном иностранцев, ездивших на дорогих автомобилях.
Вот вам картинка. Выходит какая-нибудь взбалмошная красотка из «Мерседеса». Она ещё и дверцу не успевает закрыть, как на нее тут же налетает группа цыганят. Окружают, пристают, облепляют жертву. При этом их пронзительный визг буквально парализует дамочку, не позволяя ей оказывать сопротивление.
У нападавших все роли строго распределены, кто что должен делать. Как при нападении муравьёв на гусеницу.
Одни кусают жертву, другие удерживают, третьи тащат её в муравейник.
Пока растерявшаяся фифочка, ничего не понимая, пытается стряхнуть с себя этих «муравьишек», цыганята, забрав деньги и драгоценности, пускаются наутёк.
А если, не дай бог, дамочка окажется в дорогой шубке, то будьте уверены, её оставят в одном неглиже. Вот уж будет радость для настоящих ценителей женской красоты.
Возможно, эта пиратская экспроприация продолжалась бы ещё много времени, если бы жертвами малолетних сорванцов не стали бы лица из дипломатического корпуса. Пострадали жёны многих дипломатов, в том числе и жена английского посла.
Посыпались дипломатические ноты, руководству города пришлось принимать срочные меры.
Поскольку исполнители преступлений были малолетними, то, как я уже упоминал, они не подлежали уголовной ответственности. Правоохранители ничего с этим поделать не могли. Поэтому решено было выдворить табор из Москвы.
Расположение цыган быстро вычислили. Они были задержаны и отправлены в специальном вагоне в родные места, то есть, в Мукачево. Интересная деталь: при задержании, вспарывая подушки, оперативники обнаружили в них большое количество валюты, драгоценностей и наркотиков, некоторые цыганки от злобы и ненависти начали кидаться
в милиционеров своими грудными детьми.
В ходе розыскных мероприятий выяснилось, что возглавляла шайку маленьких разбойников далеко уже не молодая цыганка с родимый пятном под правым глазом по имени Гюли.
Казалось бы, проблема успешно решена. Но уже через год эта шайка-лейка объявилась в Питере, совершив несколько успешных вылазок. В том числе им удалось «обуть» президента банка Лионский кредит.
-- Но выяснить их местоположение пока не удаётся, -- пояснил мне Фёдор. -- Они за последнее время стали хитрее и постоянно меняют дислокацию.
гл. 6
В конце апреля наступает Вербное воскресенье. В этот день Иисус Христос въехал на осле в Иерусалим
в сопровождении апостолов. По традиции те, кто въезжал в город на коне, несли войну, а въезжавшие на осле несли мир. Но для меня этот день оказался немирным.
Как раз в этот праздник мне предстояло везти пожилую супружескую пару на Ковалевское кладбище. Ездка оплачивалась по безналу от одной известной фирмы, которая давно с нами сотрудничала. Данное кладбище находилось за Ржевкой с правой стороны от Рябовского шоссе сразу за речкой Лубья.
Это место печали и скорби было относительно новым для города, и как таковой ограды здесь ещё не было, внутрь кладбища можно было спокойно заехать на автомобиле.
Но при подъезде к месту вечного упокоения возникло неожиданное препятствие. Стая бездомных голодных собак окружила машину, они громко лаяли и не давали мне проехать. А один остервенелый пёс, разбежавшись, даже пошёл на таран. Он ударил в мой бампер своей головой, заставив задрожать всю машину, после чего быстро отбежал в сторону. Лишь включив звуковой сигнал, мне удалось отогнать их с дороги.
Я довёз клиентов почти до самой могилы, выгрузил их там и поехал обратно. «Только бы снова не нарваться на этих собак», -- с ужасом подумал я, проезжая по кладбищу.
Но на этот раз, славу богу, обошлось: бездомных псов я не встретил. Но радоваться было рано. Вместо четвероногой угрозы появилась угроза двуногая. Уже у самого выхода с кладбища у храма св. Святителей Геннадия и Евфимия рядом с административным зданием мою машину окружила стайка цыганят. Они также, как совсем недавно и собаки, не давали мне проехать.
При этом вся эта шайка-лейка громко кричала, визжала, и, судя по их протянутым рукам, требовала с меня деньги.
Ну точь-в-точь, как это было на Биржевой площади.
Неподалёку, за административным зданием я заметил немолодую цыганку в цветастой юбке, с чёрным платком на голове. Она внимательно наблюдала за происходящим. Видимо, она имела какое-то отношение к этому криминальному дивертисменту. А возможно, и была главным режиссёром всей этой постановки.
В ездках по безналу денег нам никто не платит. И только в конце месяца их перечисляют на счета нашей фирмы.
Я вышел из машины и попытался объяснить это маленьким разбойникам, показывая пустой бумажник. Но слушать меня никто не захотел. Меня стали хватать за одежду и ещё громче кричать.
А один самый высокий особо наглый шкет в чёрной футболке пригрозил поцарапать мне машину, если я не дам денег.
И в подтверждение своих слов он достал из кармана остро заточенный гвоздь и помахал им перед моим носом...
Отогнать их от машины я тоже не мог. Отходить от водительской двери было опасно. В этом случае можно сразу попрощаться с магнитолой, да и другие вещи в салоне наверняка бы тоже испарились. И хотя я постоянно сигналил и мигал фарами, это на юных флибустьеров не действовало.
Увидев, что происходит заминка, цыганка в чёрном платке пошла в нашу сторону, видимо для того, чтобы выяснить причину. Когда она приблизилась к моей машине, я отчетливо различил родимое пятно под её правым глазом.
Не знаю, что на меня нашло, но я решил с ней поздороваться.
-- Здравствуйте, Гюли, -- поймав её взгляд, кивнул я головой. –- К сожалению, -- развёл я руками, -- денег у меня с собой нет.
Услышав своё имя, она испуганно вздрогнула и в упор посмотрела на меня. Тут же от удивления её глаза полезли на лоб:
скорее всего она узнала меня. Но это замешательство длилось всего одно мгновение. Она быстро взяла себя в руки и решила не испытывать судьбу. Цыганка замахала руками и прокричала три раза: «Нанэ!», -- «Нанэ!», -- «Нанэ!*».
А затем трижды хлопнула в ладоши.
Наверное, это был какой-то тайный сигнал. Цыганята тут же отбежали от машины и, просочившись между могил, полностью исчезли из моего поля зрения. Цыганка тоже пропала из виду, растаяла как дым.
Я обошёл свою машину, внимательно осматривая каждый элемент. Славу богу, никаких царапин на кузове я
не обнаружил. Мне ещё повезло, что легко отделался. Другим водителям, как я слышал, в подобных ситуациях, везло гораздо меньше.
Вернувшись в офис, я всё подробно рассказал Фёдору, а он сразу позвонил брату. Как вскоре выяснили оперативники, табор располагался в дачном посёлке, рядом с Ковалевским кладбищем. Но когда туда приехал наряд милиции, цыган там уже не оказалось.
* Нанэ по-цыгански нет
04. 2021 год. СПб.
-------------------------------------
P.S
Конечно, я пишу не о всех цыганах, а только об их криминальной составляющей. Это надо понимать.
http://proza.ru/2021/05/03/2011