Клип-12

Честно признаемся, что ночь не спали, представляя, что там могло случиться с Ильёй Лагутенко, к которому, смеем признаться - имеем, имеем слабость, как к создателю прекрасных и содержательных песен. Да и музыка у него на высоком уровне. Равно как и весь состав группы. Так что – автор испытывал тревогу. Но утром тревожное настроение как-то рассеялось. Автор включил своё рентгеновское воображение и разглядел …
Боже ж ты мой, что он разглядел!
А разглядел, как в окружении «вежливых людей», Илья Лагутенко беседует с Эллой Панфиловой, к которой автор испытывает (честно признается!) симпатию. Раз он с ней рядом, то ничего для него опасного быть не может. Элла Александровна этому не позволит случиться.
Но что они там делают? Кажется … да, кажется, Элла Александровна убеждает Илью исполнить что-то о будущей жизни в России, что впереди – самые лучшие перспективы. «Вежливые люди» слегка подбадривают Илью убедительными тычками то в один бок, то в другой. Разве это не самые лучшие аргументы в беседе? Разве что те, которые достались на долю Пшеничного … но об этом не будем. Нет, не будем. Тем более, что Илья согласился. Вот и его коллектив оказался здесь же. Они тут же начинают играть, давать драйв, как это обычно бывает. Кажется или нет, что в их музыке растворена ирония. Но лица-то у них самые что ни на есть серьёзные.
Играет музыка. Мы советуем прослушать оригинал песни, чтобы её прочувствовать. Итак, Илья запел, поглядывая на стоящих неподалёку «вежливых людей» с их непроницаемыми лицами:
Планы меняются, деньги кончаются. Всяко бывает … Видишь, земли горят, не твои, не мои, черти чью, черти знают. Где бла-ла-ла напели, мол, пара лет до конца света. И за что тебе нравится так эта планета?
Хорошо ребята играют, от души. И тоже косятся в сторону людей в одинаковых тёмных костюмах. А Лагутенко повернулся к Панфиловой, стоящей с ним рядом, и продолжил петь, глядя (и улыбаясь улыбкой Мефистофеля, как это у него получается):
Нарушай, сестрица, нарушай. Наша электричка, остановка «Рай». О, Рай, о, Рай, о, рай!
Лагутенко делает разворот вокруг себя, раскинув руки в стороны, и продолжает петь, теперь уже для всех:
Билеты проданы, постели разобраны, всем неймётся. Кремлёвских диет и чуть сна, - всё потом, а нам видно зачтётся, что тра-та-та. Громыхают лавры олимпийского лета. Ага, тебе нравится эта планета?
Музыканты пытаются сохранить серьёзные лица и играют от души, сохраняя необходимый темп и ритм. Лагутенко, хитрец Лагутенко умудряется быть собой в любой ситуации. Он ловко поворачивается к Панфиловой, которая что-то почувствовала, что-то не совсем то, но продолжает улыбаться Илье, который умеет выглядеть душкой. Илья подмигивает Элле Александровне:
Нарушай, сестрица, нарушай. Наша электричка, остановка «Рай». О, Рай, о, Рай, о, Рай! 
Неожиданно для всех в песню включаются находящиеся поблизости «вежливые люди», которые начали двигаться под звуки музыки, всё активней и активней, и петь, глядя перед собой сквозь тёмные стёкла очков:
Нарушай, сестричка, нарушай. Наша электричка, остановка «Рай». О, Рай, о, Рай, о, рай! Нарушай, сестричка, нарушай. Наша электричка, остановка «Рай». О, Рай, о, Рай, о, Рай!
Одни «вежливые люди» пели, а другие, не обращая внимания на Эллу Панфилову, оттаскивают Лагутенко в сторону. Появляется человек, исключительно похожий на Владимира Володина, спикера Государственной думы (не много- ни мало). Он строго, как это у него убедительно получается, смотрит на музыканта, выступающего ещё с  восьмидесятых годов прошлого, двадцатого столетия. Человек похожий на Володина:
– Что же вы, Илья Игоревич, позволяете себе так резвиться на серьёзные темы. Если не хотите с нами сотрудничать, так признайтесь в этом. А ваньку валять вам здесь никто не позволит.
Лагутенко:
– Так вы мне покажите, как это делается. Я и запомню. Перейму, если справлюсь.
– Хорошо, если это сказано искренне. Мне тут товарищи помогут. Подхватят, поддержат.
Появляются тут же товарищи, все в дорогих ухоженных костюмах, галстуках, всё, как положено у уважаемых людей. Это люди, похожие на Владимира Жириновского, Геннадия Зюганова и Олега Миронова. Это бэк-вокал для нового исполнителя. Он повернулся к Лагутенко, развернул гармошку, которую ему подали откуда-то из-за спины.
Маленькая пауза. Для этой части клипа мы приготовили песню группы «Лампасы». Песня называется … да, так и называется «Да-да-да» и эти слова будет исполнять наша группа поддержки, описанный нами бэк-вокал. Итак, после игривого гармошечного вступления:
Я тебе открою, мальчик, один маленький секрет. Жизнь прекрасней, если выпить двести граммов под обед.
Далее с готовностью продолжает бэк-вокал, утверждаю свою фразу, а дальнейшее подхватывает исполнитель, залихватски поддерживая себя мелодией гармошки:
Да-да-да! Да, я не спорю ни шиша. Что-что-что? Что жизнь безумно хороша. Не-не-не. Я не стану возражать. Если жизнь прекрасна, то к чему её менять?
Бэк-вокалисты дружно хлопнули ладонями друг о дружку и поменялись местами. Человек, похожий на Володина, подмигнул им и продолжил петь, глядя на Лагутенко:
Расскажу тебе, мой мальчик, один славный анекдот: если бутерброд без сыра, это что за бутерброд?!
И снова группа бэк-вокала начала поводить плечами и «строить глазки»:
Да-да-да! Я не спорю ни шиша. Что-что-что? Что жизнь безумно хороша. Не-не-не. Я не стану возражать. Если жизнь прекрасна, то к чему её менять?
Хлопнув ладонями, «подпевка» опять поменялась местами, а вокалист, весь томно покачиваясь от положительных  впечатлений своего исполнения продолжал:
Разреши тебе, мой мальчик, донести благую весть: жизнь существенно прекрасней, если много денег есть.
И снова присоединяется «подпевка». Они очень довольны и стараются от души:
Да-да-да! Я не спорю ни шиша. Что-что-что? Что жизнь безумно хороша. Не-не-не. Я не стану возражать. Если жизнь прекрасна, то к чему её менять?
Вдруг в нашем зале, где всё это происходит появляется масса людей. Ба, да это же депутаты нашей Государственной думы. Они мигом разбиваются по фракциям и встают позади своих лидеров. Последний куплет они исполняют хором, то есть следом за своими лидерами, члены фракции поют свою часть:
Да-да-да! Мы не спорим ни шиша. Что-что-что? Что жизнь безумно хороша. Не-не-не. Мы не станем возражать. Если жизнь прекрасна, то к чему её менять?
Дальше начались бурные овации, перемежаемые салютами, хлопушками, выбрасывающими из себя тучи конфетти, приветственными криками, хрустальным звоном бокалов с шампанским. Нам как-то неудобно присутствовать при этом празднике жизни, и мы скоромно отступаем назад, удаляемся от всего этого действия. Кажется, и Лагутенко сбежал тоже, вместе со своим дружным коллективом. «Вежливые люди» не стали никого в этот раз преследовать. Они занялись тем, что следили за порядком. Среди этих депутатов ведь всякие попадаются. На всякий случай ухо надо держать … вот именно – востро.