Проснувшись, бреду босая в ванную. В зеркало не смотрю, и так всё знаю. Беру массажку и начинаю приглаживать торчащие осыпавшимися одуванчиками волосы. Ты подходишь, встаёшь за спиной и смыкаешь ладони на моём животе:
- Не причесывайся, всё равно растреплю.
- Лохматая, похожа на ведьму...
- Маленькая, ну какая ведьма. Ты просто маленькая девочка.
- Я не маленькая, я большая.
- Конечно. Но от этого делаешься ещё меньше.
Смотришь на меня в зеркало. Сколько раз пыталась дать определение твоему взгляду. Не получается чётко сформулировать. Ты смотришь на меня, будто поселился во мне навсегда. Получив меня с потрохами, какую есть. Ты знаешь обо мне всё. И даже больше. Ты смотришь на меня, как на приобретённую, вернее, сбывшуюся мечту.
Ты знаешь точно, что сумел стать для меня тем мужчиной, о существовании которого я отдалённо слышала, но не знала, что он может быть реальным: муж, друг, любовник, отец, ребёнок. Правда, чувствовать себя ребёнком ты не желаешь. Это моё, сугубо женское, иногда бабское, проявление излишней заботы. Но ты снисходителен, понимая и не слишком сердясь.
Ты говоришь, что своей любовью я подняла тебя до таких мужских высот, о которых ты и мыслить не мог. Да разве это я тебя подняла. Твоя маленькая девочка. Которую ты укрываешь собой, ограждаешь от всего, держишь за руку, ведёшь. Любишь.
Ты редко говоришь о любви. Очень редко. Как-то, окончив ужин и встав из-за стола, ты, будто мимоходом, произнёс, что любишь меня больше жизни, и поторопился выйти. Я тогда онемела. Мне бы, дуре, пойти за тобой, не оставлять одного. А я принялась убирать посуду, подолгу топчась на месте и не понимая куда её складывать.
Недавно пролетел день рождения. И не вспомнила бы за делами, если бы не друзья. Любя своих близких, мы желаем им только хорошего. Любя меня, некоторые близкие люди желали мне новой любви. Понимаю. Потому и промолчала. Кто может знать о том, как ты смотрел на меня.
Скомканно получилось. Просто мне не терпелось поговорить с тобой о любви.