Глава 13
Ранней весной на участке Михайлыча появилась его жена с дочкой и каким-то незнакомым Храмову мужчиной лет сорока.
Сергей подошел к ним, поздоровался. Осведомился, как Дмитрий Михайлович.
Женщина опустила голову и еле слышно произнесла:
- Нет больше, Сереженька, Нашего Димы. Ушел еще в марте к сыночку.
- Да как же так? Что же вы мне не сказали. Не проводил я в последний путь своего друга-товарища.
- Не до того,Сережа, было. Я пластом лежала, а дочка вокруг меня кружилась. Теперь вот дачу продаем. Одной мне ее не осилить. Да и что нам с дочкой надо...
Сергей, не сказав больше ни слова, побрел на свой участок. Он был настолько ошарашен услышанным, что ни говорить ни сочувствовать у него просто не было сил.
На следующий день новый сосед, как-то уж очень бесцеремонно заявился на его участок знакомиться:
- Я, Виктор. А тебя, как я еще вчера понял, Сергеем зовут. Я давно мечтал купить дачу. Да все подходящего варианта не мог подыскать. А тут рядом с городом, да и не дорого подвернулась "дачурка", - разглагольствовал он с заинтересованностью рассматривая храмовские угодья.
"Нагловатый мужик", - отметил для себя Сергей. - "С таким лучше дружбу не заводить", - а вслух сказал:
- Познакомились. А теперь за работу. "Весенний день", - как мудрецы сказали -"год кормит". - Продолжил он, выпроваживая соседа.
Виктор потоптался с ноги на ногу и явно без особого желания покинул участок. Сергей взялся граблями собирать прошлогоднюю листву в огромный таз.
"Осенью уйму листьев собрал, а вокруг посмотришь - вроде и не выгребал вовсе, - думал он оттаскивая один за другим таз в компостную кучу. - Ничего соберу, зато к осени перегной хороший получится под перекопку." Увлеченный работой Сергей не сразу заметил, что Виктор снова появился на его участке около емкости для воды.
- Эй, приятель, а чего это ты, как у себя дома на моем участке разгуливаешь?
- Да вот, смотрю емкость у тебя хорошая, из добротного металла сварена. Мне бы тоже такая не помешала.
- Виктор, давай договоримся: без моего разрешения, чтобы на участок больше не заходил. Я не знаю, кто ты такой и с какой целью тут все высматриваешь. И вообще, у нас так не принято. Мы на соседские участки без спросу не ходим.
- Я чего-то вчера не слышал, чтобы ты разрешение спрашивал, когда на мой участок приперся.
- Уточняю! - Храмов начал раздражаться. - Не на твой, а на участок своих друзей, с которыми за пятнадцать лет не один пуд соли съели.
- Ладно-ладно. Не кипятись. Скажи только, где такую емкость раздобыл?
- На заводе заказывал лет десять назад. Уяснил? А теперь иди на свой участок и ко мне без спросу больше не приходи!
Внутри у Сергея все клокотало. Он готов был обложить этого наглеца отборным матом, но сдержал себя: "Может зря я так на него. Обидится и начнет по мелочам пакостить?"
- А на каком заводе заказывал? - уже из-за забора спросил новоиспеченный сосед.
Храмов промолчал, только смачно сплюнул на компостную кучу. Настроение было испорчено. Он прислонил к дереву грабли и отправился на веранду перекурить.
- Сережа! - остановил его голос Лиды. - Зайди к нам. С Николаем вместе покурите.
- Сейчас, сигареты только возьму.
- Я тут у забора стояла, - начала Лида, как только Храмов закрыл за собой калитку. - Ну надо же, какой нахал. А что Михайлыч дачу продал что ли?
- Жена продала. А Дмитрия Михайловича больше нет. Царствие ему небесное.
- Да, как же так? Горе по сыну, видимо, его свалило. Так как случилось-то?
Сергей пересказал соседке, что сам только вчера услышал от жены Дмитрия Михайловича.
- Господи, дай ему упокоение. А сосед-то новый, наглец. С таким надо ухо востро держать.Ничего, будем приглядывать за ним. От такого соседа надо подальше держаться. Коль такое с Михайлычем случилось, ты теперь к нам почаще заходи, да и мы к тебе будем заглядывать. Он увидит, что ты тут не один - меньше докучать будет.
- А где Николай-то? Ты сказала: "С Николаем вместе покурите".
- Да, нет его. Это я так, для острастки этому нахалу сказала. Коля сегодня у дочки стенку собирает. Целый год Леночка в очереди стояла. Каждый месяц на перекличку бегала. И вот, вчерась наконец-то купила. Так что в воскресенье здесь обмывать будем покупку. Ты тоже приходи.
Глава 14
Елена, разведенка лет тридцати пяти, с роскошными каштановыми волосами и довольно стройной фигурой, светилась от радости. Желанная, выстраданная корпусная мебель теперь украшала ее квартиру. А вот Николаю, ее отцу, было не до веселья: ладонь правой руки была в кровавых мозолях.
- Замучился я вчера, Сергей, с этой мебелью. Мало того, что ладонь отверткой всю стер, так и запястьем не могу пошевелить.
- Хватит канючить. Нежный уж очень. Заживет твоя рука. Зато у Леночки радость какая.
- Радость, конечно, радость. А для меня это мука была. Нанять надо было сборщиков. У них инструмент специальный есть.
- Ишь, щедрый какой. Тебе бы только деньги выбрасывать! - урезонила Николая жена. - Итак, вон сколько деньжищ за мебель вывалили. Сережа, займись шашлыками, - переключилась она на соседа, - а то мой инвалид сегодня ни на что не способен.
Храмов умело нанизал мясо на шампуры и уложил их на мангал, женщины раскладывали по тарелкам маринованные огурчики, помидорчики, заготовленные прошлой осенью домашние салаты. Когда шашлыки подрумянились, а стол был заставлен холодными закусками, он направился в сторону своего участка.
- Сережа, ты куда? За стол пора садиться.
- Я сейчас. У меня в погребочке водочка охлаждается.
- Зачем? Мы и водку привезли.
- Не могу я с пустыми руками в гости ходить. А ваша водка, наверное, уже нагрелась. Не люблю теплую пить.
Опущенная на бельевой веревке бутылка покрылась холодными каплями влаги. Сергей протер ее полотенцем и, как драгоценность, прижал к груди. Холодок сразу проник под футболку и приятно щекотал кожу.
За столом Лида продолжала гнобить Николая, обвиняя его в криворукости, бесхребетности, не способности разрешить возникающие проблемы:
- Вот, если бы тогда сумел урезонить зятька, отвадить его от выпивки и таскания по другим бабам, не куковала бы наша Леночка в одиночестве. Уж пять лет горемычная одна мается. Говорила ему тогда: "Разберись по-мужски", а он: "Сами в своей семье разберутся." Разобрались.
Николай безмолвно выслушивал оскорбления жены, а Леночка, казалось, сгорала от стыда и, наконец, оборвала мать:
- Мама, ну хватит ворошить наши семейные неурядицы! Тем более при постороннем человеке.
- Это Сергей-то посторонний? Да он за эти годы нам практически родным стал. В любом деле поддержкой и опорой.
Храмов пытался вспомнить какие же его поступки и дела были опорой для соседей. Ну, разве что по мелочам каким-то помогал. Он понимал, что за этими словами Лиды кроется что-то другое. А что?
- Сереженька, а что это твоя жена на даче не появляется вовсе, да и дети с тобой все реже приезжают? Ты все на себе тянешь. И на работе, видимо, тебя ценят, зарплату хорошую платят. Вот уже и машину купил.
- Жену, в отличии от меня, земля не тянет. Говорит, что в детстве в грядках до тошноты наковырялась, а дети подросли, другие интересы теперь у них.
- Вот-вот. Тяга должна быть у человека к земле. Вот наша Леночка все выходные с нами на даче проводит, не чурается никакой работы. Она, как пройдется по грядке, после нее ни одной соринки не остается. Тебе бы такую в жены.
- Мама, прекрати! - одернула мать, покрасневшая до корней волос, Елена.
- А чего мне прекращать? Разве я что лишнее сказала? Сережа, наполняй стопочки.
Выпили за здоровье и всевозможные прелести в жизни. Храмов отошел в сторону от стола и закурил. "Чего это Лида сватать меня начала? Видимо, своим бабьим чутьем поняла, что отношения у меня с женой совсем расклеились, - рассуждал он глубоко затягиваясь табачным дымом. - Ну нет, разводиться я не собираюсь, да и женщина для души у него уже есть. Хотя, конечно, Лена - бабенка видная, но ежели характером в мамашу, то с ней ни один нормальный мужик не уживется. Удивительно, как Николай жонины придирки и унижения выносит? Видимо, Лида давно уж опустила его самооценку ниже плинтуса."
Соседка еще несколько раз за лето делала попытки наладить взаимоотношения Сергея со своей дочкой. Но, наконец поняв, что он не идет на сближение, укоротила свой пыл, а ее отношение к нему заметно поостыло. Нет, они продолжали здороваться, обсуждали дачные проблемы, но не более того.