Утром Антон заметил хорошенькую и словоохотливую соседку в конце её усадьбы и, мужественно шагнув через межу, восхитился: не огород, а загляденье. И сама Леночка в бирюзовом бикини словно собралась на пляж — глаз не отвести! До мелочей он вспомнил, как в недавнем прошлом она возникла перед ним в таком же необычном наряде и чуть было не увлекла его в свой дом. Тогда была, однако, другая ситуация, а теперь всё по-иному. Прелестная вдовушка даже попросила прощения, что соблазняла его тогда.
В поте лица она старательно очищала землю от сорной травы, и Антон вежливо поздоровался:
— Доброе утро, Леночка…
— Ой, напугал меня, — выпрямившись, Лена повернулась к нему. — Здравствуй! Увлеклась работой и забыла о тебе. Посмотри, сколько противных сорняков убрала! Заодно и хорошо позагорать смогла.
— Чудесный загар!
— Приятно слышать добрые слова. Люблю позагорать. Как выспался?
— Крепко спал. На втором этаже в наклонном потолке окно-иллюминатор. Свежий воздух, яркие звезды ночью, птички поют утром. Здорово!
— Покажешь как-нибудь уединённое холостяцкое жилище?
— Конечно. Только сначала порядок наведу. На первом этаже всё сложено навалом. Кстати, хотел спросить насчет лопаты. Надо, извини за подробности, под туалет яму вырыть. Мужичку закажу лопату и верну твою.
— Зачем покупать? В сарае полно. Возьмешь даром любую. Пойдем.
Он шел по садовой дорожке следом за очаровательной соседкой, почему-то так схожей с Кариной, последней и сумасшедшей любовью, непонятным образом исчезнувшей из его запутанной и несчастной жизни; схожей и с Таней, если бы её, жену бывшую, вдобавок к естественной красоте приодеть в духе раскрепощённого времени. Да и Маруся из полтавского села — очень даже… весьма… если...
Уместно вспомнив, как его бизнес-помощница Карина не раз красовалась перед ним в стрингах во время посещения бассейна, он отметил с мужской прямолинейностью, что Леночка выглядела бы в них не менее шикарно.
— Сорняки ужасно надоели! — то и дело Лена наклонялась или приседала, старательно вытаскивая их из земли у края дорожки.
— Вот тут неплохих лопат целый десяток, выбирай! — она вошла в полутёмный сарайчик. — Проходи смелее. Только осторожно, не поранься каким-нибудь ржавым гвоздём. Торчат гвозди во всех стенах. Электричество сюда бы провести. Сарайчику и всему дому нужна крепкая мужская рука. Ладно, может, и найду себе кавалера в каком-нибудь ближайшем селе.
Антону подумалось тут же спросить, чем он плох для роли кавалера, но побоялся показаться навязчивым:
— Спасибо, я пойду.
— Давай вместе позавтракаем.
— Мне неловко. Так и не съем купленную колбасу.
— Когда-нибудь возьмемся за твои запасы, а сейчас приготовлю что-нибудь попроще — яичницу, например.
— Обожаю яичницу.
— И пирог с творогом уже испекла.
— Восхищаюсь тобой.
— Пойдем в избу. Минутное дело — приготовить яичницу.
— Домик на ключ закрою и сразу вернусь.
В избе Леночка облачилась в передник и стала выглядеть совсем пикантно. Повернется лицом к Антону — заботливая, с приветливым личиком хозяйка, а спиной — сплошная лепота дивной женщины в бикини!
— Антон, ты меня не осуждаешь, что я на кухне в таком виде перед тобой?
— Жара ведь. Вот и я тут в одних трусах. Пойду-ка за джинсами и футболкой.
— Ни к чему, Антон. Солнце припекать будет до невозможности. А ты знаешь, не представляла вчера, когда тебя увидела у домика, что мы, действительно, так хорошо поладим. Ты теперь, как брат, надежный и верный. С тобой совсем не страшно. Вот и готово. Осталось заварить кофе.
Чуть огорчившись, что Лена назвала его братом, он решил быть более смелым и легонько отстранил её в сторону:
— Кофе я сам заварю. Тебе покрепче?
— Делай, как себе. Пожалуй, сниму фартук. И в нём жарко.
Завтракали в непринуждённой болтовне. Антон сыпал похвалами в адрес соседки:
— Уплетаю за обе щеки яичницу, а сам поглядываю на пирог и удивляюсь, когда ты только успела. Наверное, очень вкусный?
— Удачный получился, не передержала в печке, — Лена ответила, замечая, что милый сосед поглядывает аппетитно не только на пирог, но и на её эффектную, максимально обнажённую грудь, которая не раз сводила с ума блудливых клиентов. — Ой, салфетки забыла принести из гостиной!
Оглянулась Лена на пороге гостиной, улыбнулась ему, а он ей.
Расслабился Антон, уходить не хочется, мысли приятные и навязчивые о телесной красоте гостеприимной хозяйки замелькали в голове, но Леночка захотела отдохнуть:
— Извини, пожалуйста. Устала с этими сорняками, проснулась рано. Иди тоже отдыхать, а я чуток подремлю, — грациозно шагнула к двери и распахнула ее:
— Обедаем вместе, даже не думай отказываться.
— Ты ко мне внимательна и добра! Спасибо, Лена.
Возле своей кирпичной недвижимости он отчётливо услышал, как жалобно скрипнул засов, словно тоже сожалея, что Лена назвала Антона своим братом. Понятное дело, она не из числа легкомысленных женщин, и её чувства к нему не окрепли.
Преднамеренно выпроводив гостя, Лена не стала нежиться в постели. Резкими толчками она отодвинула кровать в сторону, убрала приметную половую доску. Богатые клиенты были щедры на ценные подарки, и поэтому элитная проститутка определённо озадачивалась насущным вопросом, где хранить надежно золотые и серебряные вещицы? Да и «зеленые» денежки прибавлялись.
В один из дней, когда мать укатила привычным маршрутом к другу своей молодости, Лена сумела снять в своей комнате широкую доску и добралась до слежавшегося плотно песка. В нём вырыла глубокую ямку, соорудила из кирпичей нишу, опустила в нее маленький металлический ящик с драгоценностями. Сверху два кирпичика и песочек. Доску на место, на неё — ковёр. Классно!
Сейчас она решила спрятать туда же все золотые украшения, которые после смерти матери были привезены ею из городской квартиры и распределены по разным шкатулкам и закоулкам. Кстати, о ее кончине Лена, на самом деле, не особенно горевала, а скорбела и ходила в черном платье исключительно только перед жителями села. Она спрятала платье насовсем в шкаф, но вдруг заметила Антона у его домика и в считанные секунды предстала перед ним в скорбном виде…
Лена перетрясла шкатулки, чтобы сосед, не стал бы задавать себе и ей лишних вопросов, обнаружив случайно или не случайно, дорогие вещицы. Обратила внимание, что под полом, как и прошлым летом, совсем сухо, сырость полностью отсутствует, и подумала, что надо туда же, по крайней мере, на лето, надёжно спрятать также доллары. Осторожность не помешает, а потом можно будет сочинить для Антона, например, историю об одиноком и богатом родственнике, умершем за границей. Пока же она хранила валюту в горниле старой русской печи, которое было полностью завалено битыми кирпичами. А матери и в голову не могло прийти мысль воспользоваться печкой, так как дымоход над ней был дырявым на всей высоте чердака. В банках из-под кофе и покоились хитро спрятанные большие денежки. Симпатичная занавеска закрывала окно шестка бесхозной печки.
Она вышла, наконец, из дома, осторожно отодвинув предательский засов, и увидела соседа за работой там, где суждено быть будущему туалету. Она добралась незаметно до кустарника и исчезла в нем. Плескаться и фыркать от удовольствия не решилась, но несколько раз окунулась, позагорала, замела сухой веточкой за собой следы и через кустарник возвратилась в дом. В глазах будущего сожителя надо было выглядеть примерной хозяйкой — как ей это надоело! Решила приготовить летние щи с мясом, нажарить бифштексов. Была убеждена, что он ею увлечён, но не была уверена, захочет ли он навсегда связать с ней свою жизнь.
Испачкавшись землёй, Антон вырыл глубокую яму, а потом вволю наплавался в речке и позагорал. Лёгкий ветерок доносил до него аппетитный запах жареного лука. «Хорошая у меня будет жена... Скромная и заботливая хозяюшка... Смогу жить не изгоем, а по-человечески...».
За обедом Лена продолжала оставаться заботливой и учтивой хозяйкой, но что-то подсказывало Антону: она больше к нему не равнодушна. Как когда-то в колдовских глазах обворожительной Карины он ощущал некий необъяснимый магнетизм, так и сейчас в глазах милой соседки начала пленительно просматриваться какая-то глубокая тайна, об истинной сути которой знала только она. Пока Антон плотоядно лакомился обеденными блюдами, Леночка грустила:
— Просто не понимаю, что со мной. Совсем нет аппетита, а ты ешь сытно, пожалуйста, ешь.
На этот раз она была почему-то в коротких шортах и в белоснежной блузке с оголенной талией и напоминала собой Карину, но Антон видел перед собой только очаровательную Лену, которая смотрит на него влюбленными глазами c длинными ресницами. Она вдруг уронила ложку, вслед тарелка выскользнула из рук. И вот — чашка из-под кофе.
— Что это со мной? — удивлялась она за мытьём посуды. — Ах, забыла про фартук и могла новую блузку испачкать.
— Побьешь посуду, уступи, пожалуйста мне место, — он шагнул к ней и с похвальным дерзновением взял ее за талию. Лена не только не воспротивилась, но и тут же податливо прильнула к нему.
— Антон, ты можешь, — сказала она тихо, не поворачиваясь, — дать твердое слово, даже клятву, что ты… Нет, я не могу просить об этом…
— Почему не можешь и о чём? Разве я тебе чужой?
— Нет, ты мне не чужой. Ты казался любимым братом, но что-то изменилось в чувствах к тебе. Но я так всего ужасно боюсь! Неудачное замужество. Одинокая жизнь. Пожалуйста, обещай, только по-честному, что не позволишь в отношениях со мной жестокости. Перед тобой беззащитная женщина и, понимаю, безумно соблазнительная.
— Да просто клянусь! Зачем же насилие, Леночка?
Антон хотел было сказать, чтобы она, ни в чём не сомневаясь, выходила за него замуж, и они будут счастливы в их совместной семейной жизни, но не без причины передумал. Он видел перед собой затейливые завитушки каштановых волос, хорошенькие розовые ушки и, хмелея от вожделенных предчувствий, столь желанных, робко коснулся губами её изящной шеи.
А Лена вдруг проворно повернулась к нему:
— Целуй меня, сколько хочешь, но только целуй, я тебя кротко умоляю… Ах, зачем всё это легкомысленно разрешаю? Неудачное замужество… Столько лет одиночества… Совсем отвыкла от мужской ласки… Стыдно перед тобой…
Ловкий финт — вовремя распахнуть блузку перед очарованным клиентом — ей всегда удавался. Антон принял возникшую перед ним дерзкую обнажённость как должное.
— Леночка, выходи за меня замуж! — для пущей убедительности он опустился на колено.
— Брачное предложение? Я должна хорошо подумать. Обязательно дам ответ, только не в эту минуту. Должна побыть одна. Неужели счастье так близко и возможно?
— Наше, Леночка, счастье, наше...
Профессиональная плутовка вознаградила его долгим поцелуем и, временно распрощавшись, неплохо провела послеобеденное время, всецело довольная тем, что одурачила замечательного соседа и разыграла перед ним маленький спектакль с положительной ролью в нём влюбившейся молодой и чувственной вдовушки.
Сначала она плотно пообедала. Полная тарелка щей, пара натуральных бифштексов с яйцом и жареной картошкой, солидный кусок ароматного пирога. Потом плутовка уснула, будучи убежденной в том, что предстоящей ночью ей будет не до сна. И, действительно, она беспробудно проспала кряду несколько часов, вплоть до наступления вечера.
После сытного и приятного обеда Антону никакая работа на ум не шла, так как перед глазами то и дело возникал образ очаровательной Леночки с распахнутой блузкой. Лишь бы она согласилась выйти за него замуж, а он для их совместного счастья горы свернет. И сколько же ему можно, как и ей, жить в тоскливом одиночестве?!
Однако соседка ужинать не пригласила и не показывалась даже во дворе, а он до позднего вечера был не в своей тарелке. Может, всё-таки непреднамеренно обидел её, но зачем тогда был последний многообещающий поцелуй? Видимо, ей стыдно вот так сразу. Столько лет одна, бедная, а он дорвался до бесплатного.
Ближе к вечеру, изрядно проголодавшись, Антон вышел из домика и несколько раз взглянул на окна её дома. Выйдет ли, пригласит ли на ужин? Да не о том речь! Пригласит ли навсегда? Нет, не видно её. С некоторым сожалением вернулся в домик, нарезал и разложил на стуле копченую колбасу, хлеб, бублики и пряники, заварил чаю.
После холостяцкого ужина заглянул в одну из многочисленных картонных коробок — несколько платьев, юбки, зимнее пальто Тани, бывшей жены. Грубо запихнул все назад в эту же коробку, даже с некоторой злостью помыслил:
— Не сбылись твои глупые предсказания. Встретил дивную женщину — лучше тебя.
От вынужденного безделья открыл другой ящик. Там были фурнитура от секции, сгоревшей когда-то в жутком пожаре на его обширных складах, и разная мелкая ерунда. В третьем и четвёртом — полное собрание сочинений вождя мирового пролетариата:
— Совсем из другой жизни, и пора навести порядок!
Он помечтал также о том, что речка речкой, а надо к осени выстроить приличную баньку поближе к речному берегу, возвести капитальный забор на два дома, если Лена согласится на отношения. Много разных хозяйственных мыслей пронеслось в его голове, пока не начало темнеть. Его возлюбленной по-прежнему не было ни на огороде, ни во дворе, и ему ничего не оставалось, как лечь спать.
Продолжение: http://proza.ru/2021/05/28/679