Утром после завтрака я вышел подышать воздухом. Ночью мне не удалось выспаться - опять стреляли. Вероятно, пираты решили пойти на прорыв. Но всё быстро закончилось. Несколько минут интенсивной стрельбы и тишина.
- Я собираюсь взглянуть на ферму. Составишь мне компанию? - я не заметил, откуда появился мой вчерашний знакомый.
- Пешком? – спросил я.
- Зачем же, хозяин одолжит нам свой экипаж.
- Мне нельзя покидать город.
- Чушь. Ты им дал слово, что не сбежишь. Ты же не собираешься сбежать? Нет. Ну вот. К обеду мы вернёмся.
Я согласился. Я уже начал привыкать к Сэму. Есть люди, которые очень быстро входят в вашу жизнь, незаметно заполняют собой всё свободное пространство и время, и вы не успеваете и глазом моргнуть, как у вас возникает сначала привязанность, а вскоре и зависимость. И у меня так было, и не раз. И я знал, что происходит, и не сопротивлялся. Плыл по течению. Плыть по течению, это не то, что отдать себя в руки других людей. Плыть по течению можно.
Город был по-прежнему на военном положении. Выстрелы затихли, но напряжение всё ещё чувствовалось. Улицы по-прежнему были запружены солдатами. Зелёные, красные и синие мундиры были повсюду.
Тот паренёк, на которого я выскочил во время прорыва, был в красном. Да. Всё, что я запомнил: красный мундир, большое ружьё со штыком и огромные стеклянные глаза. Молодой солдатик, почти ребёнок. Это, вероятно, был его первый бой. Он настолько растерялся, что даже не поднял ружьё. Мне стало его жаль, я понимал, он обречён. Я не собирался в него стрелять, да и нечем было, мой пистолет был уже разряжен. Но за мной бежал Вислоухий, а этот раздумывать не станет. Он орудовал своей абордажной саблей как заправский мясник. Затем впереди слева я увидел ещё одного солдата с ружьём наизготовку.
- А вот этот по мою душу, - успел подумать я, прежде чем раздался выстрел.
Он стрелял шагов с десяти не больше, и промазать никак не мог, но я продолжал бежать дальше, не ощущая боли. Я ещё запомнил его взгляд. Спокойный, тяжёлый взгляд бывалого солдата.
Что произошло, я понял позже, когда в конце дистанции мы не досчитались Вислоуха. Бывалый солдат стрелял не в меня.
- Фрау, прошу вас, - Сэм попридержал лошадь, чтобы пропустить женщину, которая переходила дорогу. – А то поедемте с нами. Вы скрасите нашу загородную прогулку.
Фрау одарила нас гневным взглядом и продолжила свой путь.
Сэм свернул на какую-то улицу.
- Вот она. Главная улица города. Не смотри, что она такая неказистая. Это и есть источник благосостояния города.
Улица действительно была узкой, практически пешеходной и короткой - метров двести не больше. По обе стороны узкой улицы находились ювелирные магазины и мастерские. Большинство владельцев еще не отошли от шока последних дней, и магазины были закрыты. Окна были защищены деревянными щитами.
Теперь всё стало на свои места. Тут было чем поживиться, лакомый кусок для любого хищника. Сюда-то и рвался Пират. Рвался, да угодил в западню. В хорошо подготовленную западню. Это было странным. Пират всегда был осмотрителен. Он ничего не делал без предварительной подготовки. Девушка-арабистка появлялась в городе задолго до того, как туда наносил свой визит Пират. Что-то у них не срослось в этот раз.
- Как это жить среди пиратов? – вдруг спросил мой новый знакомый, словно прочитав мои мысли. - Не обижали?
- Приятного мало. Я когда-то сказал себе, что хочу выбросить их из памяти и забыть об их существовании, как о кошмарном сне, - ответил я поразмыслив. – Но вот ведь не довелось. Там случайных людей нет. Случайные люди там не нужны. Этим людям нравится причинять боль. Я не понимаю, чего они тут тянут. Расследуют что-то. Что тут расследовать? В старой доброй Англии их всех давно бы уже вздёрнули.
- Ой, ли. Ведь на них можно посмотреть и с другой стороны. Они могут быть хорошими моряками.
- Знаешь, если головорез может хорошо поставить парус, он всё равно головорез. И должен быть наказан. И не за то, что причинил кому-то боль. Эта боль - она останется навсегда, от неё уже никуда не деться. А чтобы другим впредь было неповадно, - говорил я и у меня перед глазами вставали события ужасных дней в другом городе.
Сэм не стал со мной спорить.
Город закончился, мы подъехали к реке. Тихая, заросшая камышом река несла свои воды к морю. Разноголосый хор лягушек заглушал трель жаворонка, зависшего над нами где-то высоко в небе. Узкой каменной дугой изогнулся над рекой мост. Запахло тиной. Мне снова захотелось жить. Наша коляска загромыхала по камням железными ободами деревянных колёс. Мост был старым, очень старым, камни уже успели порасти мхом. Но если бы был где-то музей мостов, этот мост по праву занял бы там самое почётное место. Сделан он быть великими мастерами и с большой любовью. Уж в чём, в чём, а в мостах я разбираюсь.
За рекой раскинулся мир ферм, больших и маленьких, мир коров, овец, обработанных полос земли и неугодиц.
А дальше наш путь лежал через лес, мы свернули с широкого тракта на узкую дорогу в две колеи. По дороге давно никто не езживал, и она изрядно заросла травой и вела куда-то через дубовую рощу, сосновый бор и заросли ольхи.
- Вот ведь загадка, - прервал молчание мой спутник. – Здесь поблизости нет ни золотых приисков, ни алмазных копий, а ювелирные мастерские процветают.
- Всему есть своё объяснение.
Ферма лежала за лесом на холме среди некошеных лугов в царстве сверчков, жуков и бабочек и казалась совершенно заброшенной. Я присел на огромный валун у колодца и стал ждать, пока Сэм осмотрит ферму. Мне и одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться ферма находится в плачевном состоянии. Сэм зашёл в кирпичный обветшалый дом и обстоятельно проверил там всё на прочность, зачем-то настежь раскрыл все окна, затем с такой же основательностью осмотрел хозпостройки. Я тем временем решил испытать на прочность колодезную систему. Хотелось пить. Всё заскрипело, зашаталось, но устояло, и деревянное ведро, окованное металлическими ржавыми полосками, пошло вниз. Колодец был глубоким, где-то далеко внизу раздался всплеск, когда ведро достигло воды. Нижние венцы сруба были покрыты зеленоватым мхом. Я подождал, пока ведро наполнится и потянул вверх. Вода свистала из щелей рассохшегося ведра, но мне хватило попить и умыться. Я смотрел, как остатки воды уходят из прохудившегося ведра. Вся эта ферма похожа на это ведро. Не знаю, насколько она подходит для разведения лошадей, но чтобы привести её в состояние пригодное для жизни, потребуется время и средства. Много времени и большие средства. Единственное достоинство этого места - это его уединённость, ферма надёжно укрыта от посторонних глаз. Только непонятно, каким образом это пойдёт на пользу лошадям.
- Ну, всё можно ехать обратно. Я всё осмотрел. Там за хозпостройками ещё и пруд имеется, - у Сэма был довольный вид. – Райский уголок, ты не находишь?
- Нахожу, - ответил я. - привезёшь сюда какую-нибудь фрау и будете на пару бабочек ловить для гербария. Идиллия.
- Придётся кое-что подправить, но за неделю думаю привести тут всё в божеский вид,- казалось, он меня не слышит.
- За неделю?
- За неделю, старина, - он задорно похлопал меня по спине. – Мои лошади не прихотливые.
- Так говоришь, пираты хорошо ставят паруса. Сам видел?
- Видел. И ставят, и убирают.
- Ну, этим сейчас никого не удивишь.
- И в навигации сильны. Старпому так вообще цены нет. Не было…, - поправился я. – Канониры, каждый на вес золота. На моих глазах целый город превратили в руины, буквально за час. Что касается боцмана, если интересует…
- Интересует, - Сэм вдруг сделался серьёзным, но я тогда не обратил на это внимания.
- Такой команды у Пирата больше не будет.
- Как думаешь, где он сейчас?
- Ему нужен корабль. В первую очередь корабль. А вообще,я думаю, только Уго знал о его планах. Но боюсь, Уго уже нет с нами. Сдаваться он не собирался, или я его плохо знаю.
- Уго это кто?
- Уго - это Уго.
- Ясно.
Продолжение следует (http://proza.ru/2021/06/09/1021)