Первые сутки в общаге
Итак, несмотря на заклинания R, я сочла нужным переселиться в общежитие в субботу во второй половине дня. Тётя одобрила моё решение. Сложив в портфель некоторые вещички, я отправилась на новое место жительства.
На широченном крыльце общаги тусовалось несколько парней. Кое-кто сидел на корточках. У одного из них (в дальнейшем будет именоваться Дорониным), когда он увидел меня, буквально отпала челюсть, и он плавно, как в замедленном действии, поднялся и выпрямился во весь рост.
- Здравствуй… - ошеломлённо произнёс Доронин и приблизился ко мне.
И тут он понял, что обознался. Оказывается, я была очень похожа на какую-то его знакомую. И хоть я… это не она… он продолжал пребывать в полушоковом состоянии, так его ошеломило моё появление.
- Вы что, здесь живёте? – вежливо спросил Доронин
- Да.
- А в какой комнате? – кажется, он понемногу приходил в себя.
- В восьмидесятой.
- А вот этого не может быть, - совершенно серьёзно заявил Доронин.
- Почему же, не может быть? – поинтересовалась я.
- Потому что в восьмидесятой комнате живут Рита и Тома.
- Всё правильно. И я с ними.
Доронин снова малость оторопел, но тут же «оклемался».
- А мы сегодня придём к вам в гости, – задумчиво произнёс он.
Я не поверила, но, естественно, выяснять ничего не стала, а последовала «к себе».
На вахте дежурила та же тётенька, что при моём первом визите в общежитие. Рита и Тома называли её Бабкой Веркой, буду так же именовать её и я. Хотя «бабке»-то не исполнилось, наверное, и пятидесяти. Просто вид у неё был чрезмерно простенький и зашуганный… к сожалению.
Тома и Рита встретили меня… нейтрально: «восхищенья не снесли», но и недовольства не выказали.
И тут же, стоило мне появиться, намылили лыжи куда-то на прогулку.
Я осталась в комнате одна. Было странно. Полнейшая тишина… пустота. Делать нечего. Я почувствовала… одиночество и… голод. Еды в комнате было – шаром покати. И я не принесла ничего с собой.
Я осмотрелась. На шифоньере почему-то россыпью, без пачки, лежало много сигарет ОПАЛ. Несмотря на юный возраст, я уже пробовала курить, правда, «не в затяг», вот и подумала: что ли покурить? Девочки, вероятно, не рассердятся на меня за такое самовольное поведение. Достала сигарету. Однако спичек нигде не нашлось, ни одной. Я закинула сигарету обратно на шифоньер и… подалась снова к тёте.
Девушки предупредили меня, чтобы, если уйду, оставила ключ от комнаты на вахте. Так я и сделала.
Тётя встретила меня довольно холодно. Видно, ей уже очень хотелось отдохнуть от моего присутствия, и её не слишком обрадовало моё появление. Но они как раз садились ужинать, и ей пришлось пригласить за стол и меня. Я «поклевала» салат… настроения не было.
А за окном стремительно темнело.
- Я пойду, - сказала я, и к облегчению моей тёти, снова отчалила.
Прибыла «домой» совсем по темнухе.
На первом этаже общежития находилась так называемая телевизионная комната – эдакий актовый зальчик со стульями и телевизором. Дверь в комнату была открыта нараспашку. Стоило мне пройти мимо, как оттуда выскочили Рита и Тома и бросились ко мне.
- Наконец-то! Ты зачем унесла с собой ключ от комнаты?
Я заверила девушек, что оставила ключ на вахте. Вместе последовали туда. Там дежурила уже другая «бабушка». Ключа на стенде не было.
Томка попросила, чтобы я поискала его в своей сумочке, а потом проверила её сама – ключа, как и следовало ожидать, в сумке не нашлось.
И тогда девчонки методом дедукции вычислили следующее.
Бабка Верка жила неподалёку, в соседнем дворе. Она ходила на работу уже в «фирменном» халате, не переодеваясь.
Значит, вероятно, она положила наш ключ в карман халата, потом, во время пересменки, забыла про него, и нечаянно унесла с собой.
Кое-как узнав её адрес, мы втроём побрели к ней домой.
Какой толк от адреса, когда на улице кромешная тьма, и никаких табличек с номерами домов и названием улиц всё равно не видно?
Буквально на ощупь мы нашли в соседнем (сильно заросшем) дворе двухэтажный домишко, взобрались на второй этаж по наружной лестнице, и, о чудо, отыскали-таки жильё Бабки Верки. Ключ действительно оказался в её кармане.
Уф, наконец-то мы в своей комнате. Я полностью реабилитирована.
- Сходишь со мной в камеру хранения? – предложила Томка.
Я с удовольствием согласилась.
Из камеры хранения мы притащили электрическую плиту, огромную сковородку и другую кухонную утварь.
В запасах у девчонок имелась здоровенная банка тушёнки, которую они и разогрели на сковороде.
Я предвкушала славный ужин, но тут… в дверь постучали… и в комнате нарисовались… Доронин и ещё один кент (так и буду называть его Кент Риты, так как имени не помню, да и не очень хотелось).
Вместо того чтобы сразу сесть за стол, Доронин слегка засуетился:
- Ну что, девчонки, по рублю, и в школу не пойдём? Скинемся на пузырь? – при этом Доронин картинно обратился в первую очередь ко мне.
Я растерялась. Не то чтобы мне было жалко рубль, и деньги у меня в принципе имелись, просто я приняла всё это за розыгрыш. Какой пузырь может быть в десять часов вечера?
Пока я мешкала, Рита строго сказала:
- Если она не хочет, пусть не сбрасывается.
Доронин ретировался. Однако, к моему удивлению, остальные сдали ему какие-то деньги, и парни скоренько удалились.
- Куда они пошли? – «тупо» спросила я.
- В магазин, - удивились моей непонятливости девчонки.
- Но уже почти одиннадцать часов, какой магазин?
- Дежурный, - невозмутимо ответила Тома, - работает как раз до одиннадцати.
Значит, R не сочинял, и все его байки насчёт магазина – правда?
Правдой оказался и звон разбивающихся об асфальт пустых бутылок. Нашлись буйные головушки, вытворявшие такое безобразие.
Не выдумал R и насчёт далеко не ангельского поведения некоторых студентов.
Но обо всём по порядку.
Вскоре парни принесли какую-то «бормотуху». Любезно предлагали выпить и мне, хоть я не сдавала деньги. На всякий пожарный… я отказалась. Не слишком подходящая компания и обстановочка для подобных вольностей.
Мы довольно быстро «приговорили» невероятно вкусную тушёнку (или она только КАЗАЛАСЬ такой вкусной?). Тома налила всем чай. Она была… за официанта. Затем она нагребла на шифоньере горсть сигарет и предложила всем. Кроме меня.
Надо заметить, что я была самой юной в данном «коллективе». Тома и Доронин старше меня на шесть лет. Рита – на восемь. Кент Риты... вообще «старик».
Ну а я – вчерашняя выпускница школы.
Наверное, поэтому, меня и обнесли «табачком».
Четвёрка смачно закурила, а я, подумав с минуту (в те времена я была «тормозом»), заявила:
- Между прочим, я тоже курю.
Компашка была явно удивлена. А Тома, многократно извинившись, дала и мне и закурить и прикурить.
Я сделала вид, что… курю.
«Старшие» принялись рассказывать анекдоты. Рассказали один… другой… и сдулись.
- Может, ты и анекдоты знаешь? – иронично спросил Доронин.
А я, без ложной скромности, знаю ооочень много анекдотов.
Я так и ответила:
- Я знаю очень много анекдотов.
Что происходило далее?
Доронин выключил свет, четвёрка разбилась на парочки… целующиеся парочки, а я как Армянское радио, рассказывала анекдоты, один за другим, без перерыва. При этом все мы восседали за столом.
Я могла бы «травить анекдоты» хоть до утра, но мои «товарищи» решили прекратить «сеанс», включили свет, а Доронин и Кент Риты покинули комнату.
Без них стало как-то свободнее.
- Будешь кефир? – бодрым и прямо каким-то лучезарным тоном спросила Томка.
А я и впрямь уже проголодалась. Мы с аппетитом перекусили. Кефир и батон к нему тоже были неимоверно вкусны.
Я почувствовала себя почти что счастливо. Однако… рано радовалась.
- Если хочешь спать, то ложись в постель прямо сейчас, - предложила Томка твёрдым как алмаз тоном. Она очень артистично меняла интонации своей речи.
- Почему? – не врубилась я.
- Скоро ОНИ придут снова, - в голосе Томки звенел металл, - Тебе будет неудобно при них раздеваться.
- Тогда я вообще не буду раздеваться, - констатировала я.
Тем не менее, я быстро «слётала» в «умывальную» (в комнате не было никаких «удобств», только на этаже), переоделась в халат, легла поверх покрывала и укрылась другим покрывалом.
Рита и Тома, в отличие от меня, расположились в своих кроватях вполне себе… неглиже.
Под покровом… выключенного света, друзья моих соседок явились вновь. И улеглись соответственно – Кент Риты с Ритой, Доронин с Томкой.
Минут двадцать в комнате царила напряжённая тишина. Вероятно, мои соседи полагали, что я усну за это время. Как можно на такое рассчитывать?
Затем со стороны Ритиной кровати стали доноситься специфические шорохи и воздыхания… Доронин и Тома тоже не спали. Они безмятежно шептались о чём-то.
Я чувствовала себя крайне неловко. И не столько по поводу происходящего, сколько потому, что я устала лежать неподвижно в застывшей позе. Мне почти нестерпимо хотелось повернуться на другой бок, но я таки терпела, так как опасалась, что компания подумает, будто до этого я нарочно притворялась спящей, чтобы потом подслушивать и подглядывать за их тёмными делишками. То есть, безобразничали они, а я ещё и комплексовала по этому поводу.
И вот, казалось бы, «кончен бал, погасли свечи» и ребятам пора бы угомониться, но они всё не унимались, конкретно вошли в раж, расшумелись не на шутку.
И тут благородный Доронин строго обратился к сладкой парочке:
- Эй вы, потише! А то ОНА проснётся, с ума сойдёт.
Подумав несколько секунд (я предупреждала, что была «тормозом»), я не вытерпела и сказала:
- А я, между прочим, и не сплю.
Надо ли говорить, что после этого все четверо «выпали в осадок»?
И вот наконец-то (наконец-то!) настал покой. Ритка и её Кент заснули, Доронин и Томка пошептались ещё часа полтора и тоже задремали, одна я не могла сомкнуть глаз до самого утра.
На рассвете ребята собрали с пола и со стульев свои манатки (я внаглую наблюдала за этим, а они, кажется даже, малость смущались), оделись и покинули наши «апартаменты», дав мне тем самым возможность заняться утренними «водными процедурами».
Чуть позднее Рита с Томкой как ни в чём не бывало пригласили меня на завтрак в кафе, а потом они пошли по своим делам, я по своим, а именно, на свидание с R.
Мне не терпелось поделиться впечатлениями столь бурно проведённой ночки.
От рассказанного мной сам R был в шоке. Хотя он ведь предупреждал меня о чём-то подобном. Естественно, он сетовал на то, что я не послушала его совета и пришла в общагу в субботу, но… что сделано, то сделано.
Самое интересное, что данный случай оказался действительно – из ряда вон выходящим. Потому что впоследствии ничего подобного никогда не повторялось. Весь период нашего совместного проживания мои соседки вели себя благопристойно, а главная «грешница» Рита вообще оказалась отличницей, общественницей и пользовалась в педагогическом и студенческом коллективах техникума, как говорили в те времена, «заслуженным авторитетом».
Что на неё нашло в ночь перед началом третьего курса, какая муха укусила?.. Может, портвейн оказался слишком крепким и игривым?