Начало в http://proza.ru/2021/07/30/572, http://proza.ru/2021/08/06/1000 и http://proza.ru/2022/12/01/1131
После событий в районной милиции прошло три недели. За это время Ефимов фингал, пройдя через все возможные цвета, остановился на желтом и расплылся на пол лица. Ефим понемногу приспосабливался к шабашке. Теперь он, по крайней мере, успевал восстановить силы за ночь. Оставалась небольшая лингвистическая проблема. Вся бригада, за исключением Михалыча, использовала для общения упрощенную версию русского языка, в которой мат заменял больше половины слов. Ефим же для себя решил, что приноравливаться к местному диалекту не станет и будет говорить, как привык, тем более, что Михалыч, которого он неосознанно взял за образец, матерился редко.
Вскоре фортуна приготовила Ефиму неожиданный подарок. Этот день начался, как обычно, но к обеду выяснилось, что в ломающей спину, монотонной физической работе намечается перерыв.
- Иди сейчас к начальнику прииска, - как всегда, не называя по имени, обратился к нему бригадир, - знаешь, где живет? - И когда Ефим кивнул, добавил, - ты пока у него будешь работать.
Ефим ничего не понял, но спрашивать не стал, и отправился к дому Николая Иваныча. Тот встретил его радушно, если не сказать, радостно.
- Михалыч говорил, что ты в чертежах мастак. Мне срочно нужно сдать отчет по прииску. Времени - всего неделя, а чертежей надо сделать полсотни листов. Выручай, Ефим, не знаю, как тебя по батюшке.
- Просто Ефим, - сказал Ефим, - а в каком виде должны быть чертежи, в электронном?
- Хорошо бы, да только у меня никакой чертежной программы нет.
- Можно и на бумаге, но нужны прилады – кульман, прежде всего. И потом надо будет кальки делать.
По унылому виду Николая Иваныча Ефим понял, - ничего такого в этих местах не водится.
- Не страшно, - сказал он, - если подготовить эскизы с размерами, то чертежи я могу сделать где-нибудь в райцентре на компьютере.
- Точно! - обрадовался Николай Иваныч, - это я организую. А ты успеешь?
- Попробую, - скромно ответил Ефим.
Остаток дня до темноты и почти весь следующий день они с начальником лазили по новым разработкам прииска, определяя их размеры и привязку к местности.
- Ну, вроде закончили, - устало сказал Николай Иваныч. Он заглянул в тетрадку, в которой Ефим делал эскизы, и аж крякнул от удовольствия, - едрен корень, да ты, прям, художник. Сейчас я тебе все обскажу. Оказалось, что он успел позвонить своему знакомому в районном геологическом управлении и уже устроил для Ефима возможность поработать на компьютере и ночлег. Ефим приготовился записывать, но инструктаж был коротким:
- Завтра подойдешь в управление и найдешь Самсона Маратовича. Он там один на грузина похож. Об остальном он позаботится. Передашь ему записку от меня. Да, вот тебе небольшой аванс, - транспорт, поесть, и все такое.
Рано утром Ефим отправился в райцентр. Геологическое управление находилось недалеко от автобусной станции и охранялось вахтером. Вахтер внимательно оглядел Ефима, и приняв во внимание заплывший глаз, стал его гнать, не слушая никаких аргументов. На свое счастье Ефим увидел, как к проходной направляется немолодой человек кавказской наружности.
- Самсон Маратович ? - спросил он наудачу.
- Да, что Вы хотели? – видно было, что его, как и охранника напрягает Ефимов фингал.
- Я к Вам от Николая Иваныча с прииска.
- Да, да, он мне звонил. Егорыч, пропусти человека, он к нам прикомандированный, - прочитав записку, сказал он вахтеру.
- Пропуск бы надо, - недовольно заворчал вахтер, но Ефима пропустил. Они прошли длинным коридором в просторное помещение, где несколько сотрудников работали за компьютерами.
- Маша, организуй товарищу рабочее место, - распорядился Самсон Маратович. Ефим поднял глаза и застыл, перед ним стояла Маша, та самая спортсменка, которая так круто расправилась с его обидчиком. Одета она была не в тренировочный костюм, а в джинсы и легкий свитер, но Ефим узнал ее сразу.
- Здравствуйте, - сказал он, - мы недавно встречались в милиции, помните?
Она тоже его узнала и растеряно проговорила:
- А я Вас тогда за бомжа приняла.
Они стояли и смотрели друг на друга, пока не услыхали голос Самсона Маратовича:
- Маша, у человека срочное дело.
Тут и Ефим вспомнил, зачем сюда пришел. Маша провела его в небольшую комнату, где стояли два компьютера.
- У вас есть автокад? – спросил Ефим.
- Есть, садитесь сюда к окну.
Ефим достал из авоськи тетрадку с эскизами и принялся за работу. Привычное чертежное занятие после физического труда было подобно внезапно найденному оазису в пустыне. Он погрузился в черчение с головой. Версия автокада была ему знакома, и за пару часов Ефим сделал почти половину работы.
- Как Вы быстро чертите, - услышал он Машин голос, - можете меня научить? Я пыталась освоить автокад, но мне редко чертить приходится, и я успеваю все забыть.
- Садитесь рядом, смотрите, и все вспомнится, - сказал Ефим.
Маша села рядом с ним, но через несколько минут замотала головой.
- Ой, нет. Вы так быстро клавиши нажимаете, что я не могу уследить.
- Тогда давайте позже. Я часам к четырем закончу.
- Как проголодаетесь, заходите за мной, я покажу хорошую столовку. Там точно не отравят.
Маша не преувеличивала, - столовая и вправду была хороша. Повар китаец делал удивительные чебуреки. Ефим отродясь не пробовал такой вкуснятины. За обедом их знакомство продолжилось. Спрашивала в основном Маша, которая неожиданно оказалась по-женски любопытна. Скоро она уже знала и сколько ему лет, и откуда он родом, и где учился и работал, и что он не женат. Распрашивала его и о том, почему он пошел на архитектурный и почему не стал архитектором.
- А Вы о себе расскажете? - спросил Ефим, ответивший уже на десяток вопросов.
- Ой, а мне нечего рассказывать, - студентка на геофаке, третий курс закончила. А здесь в управлении недавно работаю, год всего.
- А как Вы успеваете работать и учиться?
- Я на заочное перешла год назад.
- А Вы давно этим своим боксингом занялись, - спросил Ефим.
- Я им еще в школе занималась. Тут столько отморозков, - помрачнев, добавила она.
- Вы завтра еще здесь? – спросила Маша. Он кивнул.
- А где будете ночевать?
- Мне дали место в общежитии сельхозтехникума. Вы знаете, где это?
- Я покажу, только там неудобно и добираться долго придется, - Маша задумалась и неожиданно для Ефима предложила, - Вы можете переночевать у меня, - брат ушел в армию, и его комната сейчас свободна.
Машино предложение поразило Ефима до крайности. Оно никак не вписывалось в его представления о взаимоотношениях мужчин и женщин. По мнению Ефима, почерпнутому им из книг, женщина себя компрометирует, если предлагает малознакомому мужчине переночевать у нее. С другой стороны, это предложение звучало как желание помочь и, наверное, ничего другого не содержало. И Ефим решил держаться этой версии.
- Благодарю Вас, - только и сказал он.
Чертежи Ефим закончил даже раньше, чем планировал. Решив, что все проверит завтра на свежую голову, он позанимался с Машей автокадом, пока та не взмолилась, что устала и ничего не соображает. Из управления они вышли последними. Вахтера Егорыча уже сменила круглолицая пожилая женщина, которая подозрительно взглянула на них и поинтересовалась, - чего это вы так припозднились?
- Работа, тетя Валя, - ответила Маша.
Вечерело. На улицах городка зажглись фонари. Машин и прохожих было немного, зато с ревом гоняли мотоциклисты. Маша и Ефим по дороге зашли в продуктовый магазин, чтобы прикупить что-нибудь на ужин и назавтра на утро. Ефим сразу объявил, что платит он. Маша пыталась возражать, но Ефим был непреклонен. Когда к выбранным продуктам он хотел добавить бутылку вина, Маша сказала, что спиртное не пьет.
- Совсем? – спросил он.
- Совсем.
- Вообще-то, и я не пью, смущенно признался Ефим. - Точнее, бывает иногда за компанию, но не вижу в этом удовольствия.
- А зачем же предлагали? – Ефима удивило то, как Маша это спросила – без улыбки.
- Для Вас. Я же не знал, что Вы не пьете, - с трудом нашелся Ефим.
Маша не ответила, и некоторое время они шли молча. Ефим никак не мог придумать, как сгладить вдруг возникшее напряжение. К счастью они уже подошли к Машиному дому.
- Вот тут я живу, - Маша направилась к ближайшей пятиэтажке. Дом был старый, построенный еще в Хрущевские времена.
«Минимум мебели и очень чисто, - отметил про себя Ефим, входя в Машину квартиру, - не то что у меня дома».
Маша быстро приготовила чай с бутербродами и они поужинали.
- Вы с родителями живете? – спросил Ефим.
- Нет, только я и брат Антон. Родители погибли год назад. Они были геологами. Возвращались из командировки и самолет разбился, - грустно сказала Маша, - Антон тогда школу заканчивал.
- Извините меня за дурацкий вопрос, сочувствую Вам.
- Спасибо. Почему дурацкий, Вы же не знали. А ваши родители живы?
- Да, - и ему не хотелось говорить о родителях. Те жили в семье старшего брата, помогали с внуками. Ефима же они непрерывно долбили за то, что он никак не женится.
- Вы можете выкупаться, - перевела тему Маша.
- Я бы с удовольствием, но, боюсь, Вам это будет неудобно?
- А чего тут неудобного, я Вам дам братово белье, а Вы свое сполосните и повесьте на балконе. Вот Вам халат.
Принимая душ, по которому уже соскучился, Ефим почувствовал к Маше горячую благодарность. «Ее мне точно небеса прислали» - думал он. Ему захотелось сказать ей об этом, но сверившись со своим «героическим» сводом жизненных правил, решил, что не стоит. Вместо этого, выходя из ванной, он сказал: «Маша, Вы меня оживили».
- Еще не до конца, - Маша протянула Ефиму какую-то баночку, - помажьте этим кремом вокруг глаза, быстрее заживет. У меня всегда столько синяков после боев, только им и спасаюсь.
Ефим с наслаждением растянулся на прочной деревянной кровати и мгновенно уснул. Ему снилось, что он по заказу Николая Иваныча рисует портрет Моны Лизы. Он пробует снова и снова, но у него ничего не получается. Каждый раз на портрете выходят Машины глаза и ее легкая улыбка.
Утром Маша разбудила его в семь часов. Она была одета в тренировочный костюм.
- Я на пробежку, буду через полчаса. Если проголодаетесь, сделайте себе яичницу.
- Я и для Вас сделаю, - крикнул Ефим ей вдогонку, - она уже сбегала по лестнице.
Когда Маша, разгоряченная пробежкой, вернулась домой, на столе дымилась пышная яичница, заправленная мелко нарезанными помидорами и луком. Не торопясь, как давно живущая вместе семейная пара, они привели себя в порядок, поели и пошли на работу, провожаемые взглядами все понимающих соседских бабулек.
В управлении Ефиму почти не осталось дел. Он проверил чертежи, распечатал их и зашел к Маше попрощаться. Прощание, правда, вышло долгим. Маша пошла его провожать, потом - он ее. Утренний автобус тем временем ушел, и Ефим решил, что поедет трехчасовым. Они погуляли, поговорили, пообедали и перешли на «ты».
Когда Ефим появился в конторе прииска, Николай Иваныч с Михалычем «чаевничали». На столе стояла початая бутылка какой-то явно горючей жидкости. Хозяин поднялся ему навстречу.
- Ефим, быстро ты обернулся. Садись с нами. Выпьешь с дороги? Ох, хороша медовуха, едрен корень!
Ефим хотел отказаться, но потом подумал, - «А чего отказываться, - надо врастать».
Медовуха показалась ему не слишком крепкой и даже понравилась. Закусывать он не стал. Вспомнил, что настоящие герои после первой не закусывают.
- Ну, как? - спросил Николай Иваныч.
- Вкусная, - оценил Ефим.
- Я про чертежи, вообще-то.
- Все нормально, - Ефим положил на стол две пачки чертежей, заключенные в прозрачные пакеты.
- А чего так много?
- Чтобы у Вас копии оставались.
- Поня-ятно, - протянул Николай Иваныч. Он взял одну пачку, с уважением поглядел на чертежные штампы в правом углу. Просмотрел внимательно все листы.
– Все путем. Так, Михалыч, я у тебя его забираю еще на несколько дней. Не переживай, при расчете не обижу. И обратился к Ефиму:
- Ефим Борисыч, не в службу, а в дружбу, помоги мне отчет довести до ума. Текст-то я написал от руки, а печатаю медленно и ошибок делаю до хрена. Ты подшамань, если что увидишь. Но учти, отчет мне надо сдать послезавтра до обеда, а до этого мы с тобой еще должны все посмотреть. Так что встречаемся послезавтра в управлении в десять – ноль, ноль.
- Без проблем, - ответил Ефим. Обращение по имени - отчеству, да еще в присутствии бригадира, который никак его не называл, было ему приятно.
Продолжение следует.