Оригинал сюжета: http://proza.ru/2021/09/16/819
Скандинавский триллер.
* * *
Эбба Свенсон убедилась, что на этаже пусто и отправилась по привычному маршруту. Вот и знакомая дверь. Два с половиной года Эбба открывает ее каждый вечер.
В отделе кадров удивились, когда женщина под сорок с ученой степенью, да еще родившаяся в Стокгольме, изъявила желание работать учетчицей на мясокомбинате провинциального городка. Конечно, дауншифтинг - нынче модное движение, но всему же есть пределы... Эбба объяснила, что у нее произошла трагедия личного характера, и ей требуется время, чтобы прийти в себя. А здесь - самое подходящее для этого место.
Больше ни о чем ее спрашивать не стали - это было бы бестактно. Судя по всему, психолог провел беседу и с ее будущими коллегами, так как больше никто к Эббе с вопросами не приставал.
Нет, она никого не обманула. Почти не обманула. Ведь микробиология - это и есть вся ее жизнь. И то, что произошло два с половиной года назад, нельзя назвать иначе, как только трагедией.
Эбба уже десять лет занималась лонгитюдным исследованием эволюции иммунных клеток при низких температурах. Результаты предполагались ошеломляющими. Они могли дать ключ к лечению целого класса заболеваний, вызванных нарушениями иммунной системы. фру Свенсон уже почти номинировали на национальную премию, а там, глядишь... впрочем, ее это мало интересовало. Важнее всего для Эббы был результат ее работы.
И вот, когда она, наконец, нащупала верный путь, ее проект неожиданно свернули! Руководство института мотивировало это недостаточной перспективностью и высокой затратностью в условиях экономического кризиса. Эбба пыталась бороться. В результате сначала у нее отняли всех сотрудников, даже лаборантку. Потом закрыли ей доступ к архивам и оборудованию. А потом и вовсе уволили.
Эбба знала, что это - происки Ларса Юхансона. Он руководил экспериментальной фермой. Она не знала, почему он оказался ее врагом. Эбба вообще привыкла к тому, что иногда вызывает у людей необъяснимую неприязнь. Она была нелюдима, суховата, лишена женского обаяния. И не красавица. И, пожалуй, слишком категорична и бескомпромиссна.
На самом деле Ларс не испытывал к Эббе ничего личного. И ему не было дела до ее проекта. Но он понимал, что если ее поставят во главе института и включат в совет директоров, то Эбба со свойственной ей скрупулезностью и педантичностью начнет проверять все вверенные ей подразделения. Причем, лично. А это ему было совсем не нужно. И не только потому, что его собственные проекты действительно пожирали финансы, не принося никакой пользы, поскольку безнадежно устарели не только его методы, но и сами идеи. В основном Ларс опасался за свои теплицы, где под видом экспериментов над мутацией растений выращивал различные сорта не только табака, но и еще менее безобидных трав. Он обосновал неплохой бизнес, приносивший стабильный доход, исправно снабжая скандинавские страны дешевыми наркотиками местного производства. Ведь Ларс выращивал, перерабатывал и транспортировал свой товар не просто почти без риска, но еще и за государственный счет! Эбба была - как бельмо на глазу. Через доверенных лиц Ларсу удалось убедить совет директоров в том, что проект фру Свенсон - пустышка, основанная на заблуждениях и болезненных амбициях одинокой бездетной женщины, жаждущей признания. Совет состоял в основном из мужчин, Эббе никто особенно не симпатизировал, а многие видели в ней опасного конкурента. Так что особых затруднений у Ларса не возникло.
Эбба оказалась на улице. Ее бы с радостью взяли на руководящую должность любого химического или фармакологического предприятия. Это сулило бы хорошие деньги и конец научной карьеры. Такой поворот сломал
бы кого угодно. Но не Эббу.
На то, чтобы взвесить все "за" и "против", просчитать предстоящие затраты и свои финансовые возможности, а также все остальные факторы, ей понадобилось три дня. После чего Эбба сообщила своему бой-френду Эрику, что уезжает в небольшой городок, так как нашла там подходящие условия для продолжения работы. В тот же миг их романтические
отношения, начавшиеся несколько месяцев назад, закончились. Эбба приняла удар спокойно. Как результат любого эксперимента: когда ставишь определенные условия и совершаешь определенные действия, с самого начала предполагается, что результат может быть как положительным, так и отрицательным. Заранее он неизвестен. Для того и проводится эксперимент, чтобы его узнать.
Промышленная морозильная камера на мясокомбинате - как раз то, что ей нужно. Оставшихся денег должно хватить на недостающее оборудование. Эбба поселилась в маленькой съемной квартирке и устроилась на комбинат учетчицей - чтобы иметь доступ к морозильной камере. Все сложилось наилучшим образом - коллеги не проявляли к ней интереса. Она никому не нравилась и никому не мешала. Эбба стала "невидимкой". Единственный, для кого она сделала исключение - охранник Хьюго. Чем-то он ее зацепил... Может быть, тем, что тоже был нелюдимым и таким же невозмутимым, как она сама. И таким же "невидимым". Эбба каждое утро здоровалась с ним и каждый вечер прощалась.
В этот вечер она собиралась, как всегда, поработать полчасика, прежде чем выйти через проходную. Эбба включила в морозильной камере верхний свет, выдвинула на середину металлический стол и достала с нижней полки стеллажа небольшой чемоданчик. Расставив на столе колбы, пробирки, разложив стекла и настроив микроскоп, Эбба натянула теплый свитер и принялась за дело. Она не беспокоилась, что ей кто-то может помешать - за все это время никто так и не заметил, что она всегда уходит на полчаса позже остальных. Нареканий по работе к ней не было, Эбба аккуратно вела документацию и товар содержался в порядке. Поэтому никто никогда даже не осматривал камеру, за исключением ревизора раз в год. Да и того больше интересовало техническое состояние камеры и техника безопасности. По полкам он не лазил.
Технику безопасности Эбба по возможности соблюдала - заклинивала язычок замка, прежде чем прикрыть дверь. И никогда не прикрывала слишком плотно. Правда, посещать камеру инструкция предписывала в сопровождении напарника, который должен был оставаться снаружи на случай, если дверь захлопнется. Но это - единственное, что Эбба не могла соблюдать по понятным причинам. Впрочем, принятых мер ей казалось достаточно. Сегодня эксперимент вошел в завершающую фазу. От сегодняшних наблюдений и выводов зависит многое. Почти все!
Эбба так увлеклась, исписывая листки тетради, что не услышала, как кто-то тихонько подошел снаружи, не услышала легкого щелчка, разблокирующего замок. Она услышала только, как гулко клацнула замком захлопнувшаяся дверь.
Эбба подняла голову и посмотрела на дверь. Затем подошла и подергала ее. Удостоверившись, что выйти не удастся, Эбба хладнокровно прикинула, сколько у нее осталось времени. Сигнал мобильной связи экранировался изоляцией стен. С учетом температуры в морозильной камере, ее одежды, возможности двигаться, но при этом отсутствия других источников тепла, наличия усталости - где-то часа три-три с половиной до потери сознания. И около четырех - до наступления смерти.
Она должна успеть! Иначе ее жизнь и смерть окажутся бессмысленными.Эбба энергично растерла ладони, которые уже начали застывать, и, не тратя впустую более ни секунды, продолжила работу.
В это время импозантный мужчина в темной куртке, наброшенной поверх дорогого костюма, звонил по телефону Ларсу:
- Да, херр Юхансон, я ее нашел! Да, все в порядке. Все оказалось еще проще, чем мы предполагали... Будет похоже на несчастный случай... Нет, никто ее не хватится, она сама об этом позаботилась.
Ларс удовлетворенно потер руки. Его бизнесу больше ничего не угрожало.
Эрик тоже расплылся в довольной улыбке: ему на счет только что поступила кругленькая сумма. И еще столько же он получит от Ларса, когда в печати появится официальное сообщение о смерти Эббы. Деньги Эрику были нужны. Он как раз крупно продулся в карты, надо было платить долги. Но главной мотивацией была месть Эббе: Эрик был киноактером и мнил себя восходящей звездой. Ему не приходило в голову, что еси ты "восходишь" аж до сорока с лишним и все никак не "взойдешь" - вероятно, твои шансы не так уж высоки. Но Эрик пользовался успехом у женщин, и это создавало у него иллюзию успеха вообще. Ни одна женщина, даже красавица - ни одна не смела бросить Эрика или поставить ему условия! А эта... и ведь на вид - ничего особенного. Чем-то она его привязала. Эрик сам не понимал, чем, и это его бесило. Но он не позволит поступать с ним, как со старым свитером, который перестал налезать! Теперь он отомщен. Эрик ликовал еще и потому, что был трусом, и любые другие виды убийства были ему, пожалуй, не по плечу.
Накинув на голову капюшон и мельком показав охраннику фальшивый пропуск, которым снабдил его Ларс, Эрик покинул территорию комбината.
Эбба периодически дышала на пальцы, топала ногами, чтобы разогнать кровь, и быстро-быстро писала, поглядывая в микроскоп. Формулы и графики выходили все более корявыми - пальцы переставали слушаться и с трудом удерживали карандаш. Еще немного! Тело немело. Сознанием постепенно овладевало эмоциональное безразличие. Но Эбба волевым усилием заставляла себя продолжать. Ее исследования могут спасти миллионы жизней! Она должна успеть хотя бы самое главное... утром ее записи найдут. Специалисты расшифруют. Главное - основные выводы записать. Сколько еще осталось до потери сознания? Минут сорок у нее есть. Надо спешить.
Хьюго почувствовал смутное беспокойство, когда мимо него проскочил мужчина в капюшоне. Нет, охранник не помнил всех, кто проходил за день через проходную комбината. Не узнал бы и этого. Но почему он так подозрительно отвернулся, как будто прятал лицо? Да ну, ерунда! Нашел из-за чего волноваться. И вдруг как стукнуло: где фру Свенсон? Она должна была выйти два часа назад, если не больше! Фру Свенсон единственная, кто здоровался и прощался с Хьюго. Вообще единственная, кто его замечал. И она всегда смотрела в глаза. От чего казалась Хьюго родной. Хотя и никогда не улыбалась. Но и Хьюго никогда не улыбался. Жизнь у него была не слишком веселой. Кровных родных у него не было, так как Хьюго вырос в приюте. А единственным близким человеком был приемный сын Карл - Хьюго взял его из того же приюта, когда сам стал взрослым. Мальчик страдал неизлечимым заболеванием иммунной системы. Отчасти поэтому Хьюго и устроился работать охранником - чтобы больше времени уделять ребенку. Они постоянно созванивались, Хьюго рассказывал ему сказки по телефону, присылал смешные картинки и вообще каждую свободную минуту напоминал, как его любит. Постоянная лекарственная терапия позволяла поддерживать состояние Карла стабильным, но Хьюго знал, что мальчик никогда не сможет жить полноценной жизнью. Он следил за новостями медицины. Писали, что началась разработка какого-то чудо-метода лечения, который может помочь таким, как Карл. Но надежда оказалась напрасной: ученые ошиблись, исследования прекратили.
И все же, где фру Свенсон? Беспокойство становилось все сильнее, и Хьюго, заперев входную дверь, отправился на поиски.
Эбба уронила карандаш, наклонилась за ним, но не смогла подняться. Она должна... По ее расчетам кровь еще движется. Теоретически мозг еще может заставить мышцы работать... надо только как-то заставить мозг.
Ее жизнь не имеет значения. Но эти записи помогут спасти миллионы жизней! Она должна справиться. Сколько у нее осталось? Нет сил повернуть голову, чтобы посмотреть на часы. Только не закрыть глаза!
Хьюго осматривал один кабинет за другим, этаж за этажом... почему он ни разу не поинтересовался, где именно работает фру Свенсон? Хотя бы в каком корпусе? Следуя скорее интуиции, чем здравому рассудку он рванул дверь морозильной камеры... изнутри ударил яркий свет. На полу лежала свернувшаяся калачиком женщина с закрытыми глазами и побелевшим лицом. Сведенные судорогой пальцы едва удерживали карандаш, которым она пыталась что-то царапать в лежащей рядом тетради.
Хьюго вызвал службу спасения, затем поднял Эббу на руки и понес.
Через два месяца все газеты пестрели заголовками о том, что открыт новый метод лечения болезней, до сих пор считавшихся неизлечимыми. И о чудесном спасении изобретательницы этого метода, проведшей с морозильной камере пять часов. Эбба возглавила институт, лицензию на применение ее метода приобрели другие корпорации - и в Швеции, и за ее пределами. За всей этой шумихой никто не заметил коротенького репортажа о разоблачении крупного наркодилера и еще более незаметного упоминания о предъявленном обвинении в покушении на убийство.
Многие журналисты приписывали истории спасения Эббы романтический оттенок, строили догадки о любовных отношениях фру Свенсон с охранником комбината. Оставим это на их совести...