ХРИСТИАНСКАЯ УВЕРЕННОСТЬ: БАЛАНС И ДОВЕРИЕ
Кевин Хартли
Введение
В книге "Между двумя истинами: жизнь с библейскими напряжениями" приводится следующая иллюстрация: "Однажды дьявол шел вместе с одним из своих сообщников. Они увидели, как мужчина впереди них поднял что-то блестящее. - Что он нашел? - спросила когорта. "Часть правды", - ответил дьявол. "Вас не беспокоит, что он нашел частицу правды?" - спросила когорта. "Нет, - сказал дьявол, - я позабочусь о том, чтобы он сделал из этого религию". Странники, которые случайно натыкались на кусочки истины в течение жизни, превращая их в религии, с самого начала преследовали христианство. Из блестящих крупиц истины, которые странники по пути христианского мира превратили в ошибочные представления и ложные религии, крупица добрых дел причинила слишком много проблем. Слишком часто заблудшие путешественники сходили с пути теологии либо с доктриной веры в ущерб делам, либо с доктриной дел в ущерб вере. Редко им удавалось собрать сбалансированную богатство веры и трудов на богословском пути. Правильное, сбалансированное богословие провозглашает спасение только верой, отдельно от дел и деяний, поскольку плод истинной веры часто ускользает от понимания путника. Такие самородки было трудно собрать. Таким образом, многие страдали от богословской бедности в отношении баланса между доктринами оправдания и освящения. Правильный баланс в нашем богословии сопрягает спасительную веру с освящающей благодатью.
Мы должны сохранять равновесие в нашей мысли, если хотим избежать ловушек ошибочной религии. Слишком многие сделали религию из дел, и слишком многие сделали религию из веры, лишенной дел. Библейское христианство уравновешено; истинная вера проявляется в истинных делах. Эти две вещи никогда не должны быть разделены, так как и то, и другое даром получено по милости Христа. Вы не можете иметь истинную веру без праведных дел, и вы не можете иметь праведных дел без истинной веры. Лютер сказал: "Вера - это живая, смелая уверенность в Божьей благодати, такая уверенная, что человек тысячу раз поставил бы на это свою жизнь. Поэтому человек готов и рад, без принуждения, всем делать добро, всем служить, все терпеть, в любви и хвале Богу, явившему ему эту благодать; и поэтому невозможно отделить дела от веры, так же невозможно, как отделить тепло и свет от огня". Поэтому невозможно отделить истинную спасительную веру от ее плода. Ибо Священные Писания провозглашают: "Ибо мы - Его творение, сотворенное во Христе Иисусе для добрых дел, которые Бог заранее приготовил, чтобы мы ходили в них" (Еф. 2:10). Наш избравший, предопределяющий, суверенный Бог не только предопределил наше призвание и наше оправдание, но также и наше освящение, и Он гарантировал плодовитость Своего потомства.
Вопрос, который стоит сегодня перед нашим исследованием, кажется сложным: являются ли добрые дела средством уверенности для христианина? Можно сказать, что уверенность полагается исключительно на благодать нашего Господа Иисуса Христа. Из текста Исайи видно, что именно труд триединого Божества установил праведность и что праведность приводит к миру, безопасности и уверенности для христианина. Тогда только вера является главным основанием уверенности для христианина. Тем не менее, мы можем заявить, что вера никогда не перестанет приносить плоды праведности. Дела, хотя и не имеют места в нашем оправдании, в таком случае являются необходимым компонентом нашего освящения и средством нашей уверенности. Хорошая теология уравновешивает оправдание только верой с освящением, которое приносит плоды праведности и демонстрирует истинную спасительную веру. Любой, чье равновесие нарушено только на стороне веры, оказывается склонным к созданию ошибки "легкомыслия" или, как следствие, беззакония для христианина. Точно так же проблемы возникают, когда люди пытаются сделать добрые дела основанием нашей уверенности, а не просто доказательством нашей уверенности. Это - праведность по делам, еще одна ужасная ошибка. Враг Церкви имеет навсегда умертвил несчастные души, убедив их в своем спасении либо безжизненной верой, либо неверующей жизнью. Как писал пуританин Мэтью Мид, "есть много вещей, подобных благодати, которые не являются благодатью. Так вот, именно сходствоо вещей обманывают и заставляют принимать одно за другое. Многие принимают дары за благодать, общие знания за спасительные, в то время как у человека могут быть великие дары, но все же нет благодати. Он может обладать великими знаниями и все же не знать Иисуса Христа".
Тогда лицемерие становится препятствием для нашего использования добрых дел как признака нашего спасения. Мы не можем просто исследовать дела человека и заверить его в спасении. Отпрыски Чарльза Финни всегда имеют обыкновение клеймить каждого исповедующего неоправданной уверенностью. Христианская уверенность иногда приходит мгновенно, но никогда не может быть предоставлена без проверки. Ибо многие лицемеры совершают дела, отражающие истинную веру. Рассмотрим бесчисленные библейские примеры людей, которые, казалось бы, трудились в верности Богу: Каин, Корей и огромное множество тех, кто погиб в пустыне, Саул, Навуходоносор, Иуда и Агриппа, и это лишь некоторые из них. Опять же, Мэтью Мид написал: "Возникают две вещи ... Первая заключается в том, как часто у верующего может произойти выкидыш -как низко он может пасть и все же обрести истинную благодать. Другой вопрос - как далеко может зайти лицемер на пути к небесам, как высоко он может подняться и все же не иметь благодати. Святой может быть низвергнут очень близко к аду и все же никогда туда не попадет, а лицемер может быть вознесен очень близко к небесам и все же никогда туда не попадет … Ибо святой в худшем случае действительно верующий а лицемер в лучшем случае действительно грешник".
Должны ли тогда дела быть отброшены в сторону в нашем поиске уверенности как христиан? Являются ли они слишком субъективными и обманчивыми, чтобы дать нам уверенность в нашей надежде на Христа? Конечно, нет. Ибо одно из самых ярких свидетельств нашей уверенности состоит в том, что наша вера не лишена христианской уверенности. Ибо апостол Иоанн писал: "Этим очевидны дети Божьи и дети дьявола: всякий, кто не совершает праведности, не от Бога, и тот, кто не любит брата своего" (1 Иоан. 3:10). Иаков также пишет: "ибо так же, как тело без духа мертво, так и вера без дел мертва" (Иак. 2:26). Тогда уверенность уравновешенного христианина основывается исключительно на заслугах Христа и все же смотрит на последующие добрые дела как на свидетельство истинной веры. Таким образом, наше предложение:
Дела веры являются средством для уверенности христианина, но не являются основанием нашей уверенности.
Давайте попытаемся затем обосновать это предложение, изучив два утверждения относительно сбалансированной теологии уверенности; во-первых, дела не являются основанием для нашей уверенности, а во-вторых, дела являются доказательствами, которые дают нам большую уверенность. Затем, применяя эти принципы, мы постараемся определить, каким образом добрые дела должны использоваться для нашей уверенности.
1. Дела не являются основанием для нашей уверенности
Утверждалось, что центральным вопросом христианской веры является лозунг реформаторов - Только верой. Было сказано, что на этом принципе, доктрине оправдания только верой и только благодатью, христианство стоит или падает. Отличительной чертой христианской эры, или эпохи Нового завета, является праведность, установленная Господом Иисусом Христом и вменяемая Церкви только верой. Две эпохи, Ветхий и Новый завет, представляют собой контраст между праведностью делами и веррй. Национальный Израиль, ветхозаветный искупленный народ Иеговы, является ярким примером тщетности и безнадежности дел - праведности. Ложная уверенность и лицемерие являются отличительными чертами национального Израиля. Ибо они искали праведности помимо веры через закон. Так Павел пишет: "Ибо Я свидетельствую им, что они имеют ревность к Богу, но не по разуму. Поскольку они не знали о Божьей праведности и стремились утвердить свою собственную, они не подчинялись к праведности Божьей" (Рим. 10:2-3). Если бы кто-то спросил невозрожденного члена завета Израиля: "Где твоя уверенность", - несомненно, он бы посмотрел на свое рождение, свое наследие или свой завет, где закон ветхого завета стал основой его уверенности. Конечно, он ответил бы так же, как богатый молодой правитель: "Все это я сохранил; чего мне все еще не хватает?" Ибо результат падшей совести человека и совести, связанной законом Синайского завета, одинаковы: весь мир виновен перед Богом. Таким образом, подобно праотцу Адаму, человек сшивает собственную оболочку, как будто он может создать для себя праведность перед святым Богом. Таким образом, мы всегда слышим, как он спрашивает: "Учитель, что хорошего я должен сделать, чтобы обрести вечную жизнь?"
Истинное христианство отличается праведностью, которая дает уверенность грешникам помимо дел. В Послании к Римлянам апостол Павел использует Авраама в качестве примера уверенности, которую дает человеку, оправданному только верой. Там говорится о вере Авраама: "И все же, что касается обетования Божьего, он не колебался в неверии, но укрепился в вере, воздавая славу Богу и будучи полностью уверенным в том, что то, что Он обещал, Он мог исполнить. И это было вменено ему в праведность". (Рим. 4:20-22). Следуя этому заявлению об уверенности только верой, Павел продолжает в 5-й главе говорить о мире с Богом, надежде на славу Божью и полной уверенности в том, что мы будем "спасены от гнева Божьего через Него [Христа]" (Рим. 4:9). Добрым делам нет места в нашем рассмотрении причины или уверенности в том, что гнев Божий был умиротворен благодаря трудам Христа. В отличие от богатого молодого правителя, христианина не приводят в установленный завет, чтобы спросить: "Учитель, что хорошего я должен сделать, чтобы обрести вечную жизнь?" Вместо этого его уверенность основывается исключительно на действительном спасении в указах Отца, заслугах Сына и том, что Дух осуществил спасение в его сердце. Таким образом, добрые дела не имеют никакого отношения к основаниям уверенности в нашем спасении, то есть к основаниям и установлению нашего принятия перед Богом. Следует ли тогда исключать добрые дела при построении христианской уверенности? Конечно, нет. Ибо Священные Писания продолжают демонстрировать, что добрые дела являются основным средством для христианской уверенности. Как это может быть, если дела не имеют никакого отношения к нашему оправданию?
2.Дела - это доказательства, которые дают нам большую уверенность
Новый Завет изобилует утверждениями, которые утверждают важность дел в отношении христианской уверенности. Христос в Нагорной проповеди сказал: "Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного" (Мф. 5:16). К богатым Павел писал, наставляя Тимофея: "Поручи богатым в этом мире, чтобы они не были высокомерны и не верили в сомнительные богатства, но в Бога живого, Который щедро дает нам все, чем мы можем наслаждаться; чтобы они творили добро, чтобы они были богаты добрыми делами, готовы распространять, готовы общаться; запаситесь хорошим фундаментом на будущее время, чтобы они могли ухватиться за жизнь вечную" (1 Тим 6:17-19). Юношей Павел наставлял через Тита: "Юноши также должны быть трезвомыслящими. Во всем показывай себе образец добрых дел: в учении показывай непорочность, серьезность, искренность, здравая речь, которые не могут быть осуждены; чтобы тот, кто принадлежит к противоположной части, мог устыдиться, не имея ничего дурного сказать о вас" (Тит 2:6-8). В Послании к Евреям христиан призывают "относиться друг к другу с уважением, побуждая к любви и добрым делам" (Евр. 10:24). И преследуемым Петр провозгласил: "Возлюбленные мои, я умоляю вас, как странников и паломников, воздерживаться от плотских похотей, которые воюют против души; ведите честный разговор между язычниками, чтобы, в то время как они говорят против вас как злодеев, они могли по вашим добрым делам, которые они увидят, прославить Бога в день посещения" (1 Пет. 2:11-12). Можно видеть, как Новый Завет наполнен наставлениями относительно совершения добрых дел; конечно, тогда они играют важную роль в жизни христианина. Добрые дела являются свидетельством нашей новой природы и победоносных последствий господства Христа. Иоанн пишет: "Дети мои, пусть никто не обманывает вас; тот, кто совершает праведность, праведен, так же, как Он явился праведен; тот, кто совершает грех, от дьявола, ибо дьявол согрешил с самого начала. Сын Божий явился для того, чтобы уничтожить дела дьявола. Никто, рожденный от Бога, не совершает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что он рожден от Бога" (1 Иоан. 3:4-9).
Возрожденная природа христианина предполагает свидетельство добрых дел. Мы отмечаем уверенность в совершении добрых дел в высказываниях нашего Господа, который провозгласил: "Я - виноградная лоза, вы - ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода" (Иоан. 15: 5). В утверждении нашего Господа есть уверенность в том, что каждый, кто в Нем, обязательно принесет плоды праведности, то, что мы называем "добрыми делами". Рассмотрим еще раз окончательное утверждение Павла Ефесянам, где он пишет: "Ибо мы - Его творение, сотворенные во Христе Иисусе для добрых дел, которые Бог предопределил прежде, чтобы мы ходили в них" (Еф. 2:10). Суверенное провозглашение Бога предопределило средства наших трудов в Его плане к его цели и славе. Галатам Павел пишет: "Ибо вы были призваны к свободе, братья" (Гал. 5:13). Свобода, о которой он говорит, - это свобода идти вперед и вести себя праведно в делах. Если мы должны спросить: "Почему христианин живет с добрыми делами", мы заявляем: "Потому что это это соответствует его природе". Точно так же, как в нашем падшем состоянии мы "вели себя ... в соответствии с ходом этого мира", потому что мы были "по природе детьми гнева" (ср. Еф. 2:2-3). Таким образом, теперь мы по своей природе являемся детьми Божьими. Что же это тогда влечет за собой? Подумайте о том, что, будучи по природе детьми гнева, мы сознательно вели себя в соответствии с этим миром, потому что это было естественным проявлением нашей привязанности к этому миру и нашего презрения к Богу. Теперь, когда мы рождены от Бога, Его Духом, естественно, теперь мы ведем себя в соответствии с праведностью. Таким образом, в соответствии с природой истинного христианина он ведет себя в добрых делах - ибо так предопределил Бог, Христос освободил нас от рабства и вины, и Дух Божий теперь действует в нас как для того, чтобы мы могли желать, так и для того, чтобы мы могли делать. Лицемеры, которые совершают некие дела, делают это вопреки своей природе и воле. Они могут одурачить людей, но они не могут одурачить Бога. Ибо именно Бог исследует сердце и знает сердце человека. Истинные христиане ведут себя как таковые охотно; лжеучители могут совершать, казалось бы, добрые дела, но только по принуждению или угрозе.
Теперь, когда мы сбалансировали нашу теологию добрых дел, давайте теперь зададимся следующим вопросом.:
3. Дела полезны для укрепления нашей уверенности
Вера является основой нашей уверенности; дела являются доказательством нашей уверенности. Но как добрые дела способствуют уверенности? Какие дела вселяют в нас уверенность и заверяют нас в нашем спасении? Как было продемонстрировано, добрые дела, несомненно, являются источником, из которого христианин может черпать уверенность, даже если они никогда не могут быть единственной и несомненной причиной нашей уверенности. Ибо только Христос продолжает оставаться нашим главным основанием уверенности. Тем не менее, дела действительно выполняют определенную функцию в христианской уверенности. Но дела могут быть обманчивыми. Не будем забывать, что дела - это всего лишь побочный продукт истинной спасительной веры. Должны ли мы тогда, как христиане, составить для себя реестр дел, которые следует считать добрыми делами, чтобы повысить нашу уверенность? Если да, то какие уставы мы должны использовать и собирать в качестве сборника дел, чтобы обрести уверенность в нашем спасении? Должны ли мы обратиться к Моисею или к какой-то конкретной заповеди Христа? Конечно, такая практика не принесет ничего большего, чем поставит нас в опасную близость к законничеству и самоправедности. Христианство - это не кодификация конкретных деяний и действия, на которые мы могли бы возложить наши надежды, не некое особое действие. Христианство-это свобода для добрых дел, которые являются как добровольными, так и прославляющими Бога.
Как же тогда мы могли бы исследовать самих себя и использовать наши дела во Христе как средство христианской уверенности? Сердце должно быть исследовано, если мы хотим, чтобы дела веры служили основанием для нашей уверенности. Мы должны применить то, что я характеризую вслед за Джоном Пайпером как "модель поцелуя":"Если я поцелую мою жену просто потому, что это правильно, и не потому, что она мой восторг, я не слишком ценю ее". Мы должны исследовать сердце, стоящее за поцелуем наших уст, то есть попытаться понять наши сердца и мотивы, чтобы убедиться, что мы не являемся Иудой с предательскими устами. Ибо, как мы видели, мы можем внешне трудиться и совершать поступки, которые могут казаться добрыми, но они могут быть окутаны лицемерием. Сердце и воля христианина стали главным средством для нашей уверенности в надежности нашего исповедания. И все же сердце никогда не должно быть лишено действия. Ибо Иаков пишет: "Но кто-то вполне может сказать:" У тебя есть вера, а у меня есть дела; покажи мне свою веру без дел, и я покажу вам мою веру делами моими " (Иак.а 2:18). Он также заявляет: "Если брат или сестра без одежды и нуждаются в ежедневной пище, и один из вас говорит им:" Идите с миром, согрейтесь и насытитесь, и все же вы не даете им то, что необходимо для их тела, какая в этом польза? Так и вера, если у нее нет дел, мертва, будучи сама по себе" (Иак. 2:15-17). Как мы могли бы тогда исследовать самих себя и использовать наши труды во Христе как средство для уверенности? Делом и верой, то есть добровольным действием.
Давайте на минутку остановимся и рассмотрим отрывок из Священного Писания, который проиллюстрирует, как христианин может проверить себя, чтобы определить, свидетельствует ли он о добрых делах истинной веры или нет.
В 1 Кор.8 в церкви в Коринфе возник явный спор. Похоже, что некоторые христиане публично посещали пиры, на которых подавалось мясо, принесенное в жертву идолам. Столкнувшись с такими действиями, они, казалось бы, объявили себя мудрее своих более слабых христианских братьев, чья совесть запрещала им вкушая такое мясо. Таким образом, апостолу Павлу был задан вопрос о том, правильно ли вкушать мясо, приносимое в жертву идолам. Кто вел себя более по-христиански? Были ли таковыми те, кто хвастался своими знаниями и свободой, которые ели мясо, несмотря на своих более слабых братьев? Или те, чья совесть все еще была слаба в понимании своей свободы, верно обвинили своих других братьев в недостойном поведении? Если бы этот вопрос был задан Моисею, на него было бы легко ответить. Моисей бы просто объявите: "Ты не должен делать для себя резного изображения или какого-либо подобия чего-либо, что на небе вверху, или что на земле внизу, или что в воде под землей; ты не должен кланяться им и служить им. Ибо Я, Господь, Бог твой, Бог ревнитель, посещающий беззаконие отцов на детях до третьего и четвертого поколений из тех, кто ненавидит Меня, но проявляет милосердие к тысячам, к тем, кто любит Меня и соблюдает Мои заповеди" (Исх. 20:4–6). Если бы этот вопрос был задан на небесах, ответ Павла о том, что все, что от Бога, останется, ибо Петр услышал, как небеса провозгласили: "То, что Бог очистил, вы не должны называть обычным" (Деян. 10: 15). Если бы мы приняли консенсус Иерусалимского совета в Деян.15, мы бы прочитали: "воздерживайтесь от того, что предлагается идолам, от крови, от того, что задушено, и от сексуальной безнравственности. Если вы будете держаться подальше от всего этого, у вас все получится..." (Деян. 15:29). Но как Павел решил ответить на спор в Коринфе?
Если бы мы просто исследовали внешние действия каждой группы, мы бы заявили вместе с Павлом, что "пища не вверяет нас Богу; ибо если мы не едим, мы не становимся лучше, ни если мы едим, мы не становимся хуже" (1 Кор. 8:8). Таким образом, те, кто стремился запретить есть мясо, казались все еще связанными в своем понимании своей свободы во Христе. Ибо они, по-видимому, все еще постулировали внешнее различение дел как основание для их отождествления со Христом. В этом русле мысли Павлу следовало бы встать на сторону с одноименными "мудрецами" из Коринфа. И все же мы находим, что ответ Павла осуждает обе стороны. Ибо более слабым он наставляет их: "Поэтому, что касается употребления в пищу вещей, приносимых идолам, мы знаем, что идол ничто в мире и что нет другого Бога, кроме одного. Ибо хотя и есть так называемые боги, или на небе, или на земле (так как есть много богов и господ много), но все же для нас есть - это один Бог Отец, из которого идут все, и мы для него, и один Господь Иисус Христос, через Которого все, и благодаря Которому мы живем. Тем не менее, не во всех это знание; ибо некоторые, сознавая идола, до сих пор едят его, как вещь, предложенную идолу; и совесть их, будучи слабой, осквернена" (1 Кор. 8:4-7). Однако сильным он упрекает их в тщетном хвастовстве, заявляя: "И из-за вашего знания погибнет слабый брат, за которого умер Христос? Но когда ты таким образом грешишь против братьев и ранишь их слабую совесть, ты грешишь против Христа. Поэтому, если пища заставит моего брата споткнуться, я никогда больше не буду есть мяса, чтобы не заставить споткнуться моего брата" (1 Кор. 8:11-12).
Ошибка первой группы заключалась в неспособности понять всю важность оправдания верой. Ошибкой второй группы была неспособность понять манеру поведения христианина в соответствии с его оправданием. Обе стороны придерживались несбалансированности. Таким образом, Павел в этой главе представляет три конкретных принципа, которые мы, христиане, могли бы взять с собой в качестве проницательного корпуса для изучения содержания наших трудов. Если мы спрашиваем: "Угодны ли мои добрые дела Господу", просто применяйте эти три принципа. Спросите, является ли это исполненным любви, во-вторых, назидательным и, в-третьих, свободным от скандалов (является ли это камнем преткновения для слабых)? Милосердие говорит о мотиве, назидание говорит о любви ко Христу и его церкви, а скандал говорит о гордыне. В этих трех принципах мы видим, что и сердце, и действие необходимы для того, чтобы объявить дело хорошим. Ибо простое совершение поступка не является четким признаком того, что поступок совершен хорошо. Точно так же воздерживаться от действий с неправильными мотивами - такая же ошибочная практика. Тогда христиане должны быть проницательными людьми. Ибо в своем самоанализе они обнаруживают как постоянную потребность в милосердии, так и постоянную демонстрацию благодати. В то же время они понимают, что их сердце, их привязанности, их воля и их действия должны быть направлены на праведную жизнь. Когда христианин обнаруживает, что радуется своей свободе, в которой Христос освободил его, он прославляет Бога и демонстрирует свое единство с ним. Тем более, когда христианин обнаруживает, что радуется милосердию во Христе и в избранной Церкви Его, он находит, что его привязанности являются еще одним доказательством плода истинной веры. И, наконец, когда христианин удивляется вливанию благодати, которая может заставить эгоистичного грешника в случае необходимости отказаться от своей свободы ради слабого брата, насколько больше он наполняется уверенностью в том, что Христос обильно обитает в нем. Где же тогда можно найти добрые дела, которые дают уверенность христианину? Не в качестве основания для нашего оправдания, а скорее в этих трех вещах: милосердии, назидании и смирении.
Вывод
Мы должны сохранять равновесие в нашей теологии, если хотим избежать ловушек ошибочной религии. Слишком многие сделали религию из дел, и слишком многие сделали религию из веры, лишенной дел. Библейское христианство уравновешено; истинная вера проявляется в истинных делах. Эти вещи никогда не должны быть разделены, так как и то, и другое даром получено по милости Христа. Вы не можете иметь истинную веру без праведных дел, и вы не можете иметь праведных дел без истинной веры. Христианская уверенность основана на достойных достижениях только о нашем Спасителе Иисусе Христе, и плоды возрождения в нашей послушной жизни поощряют это. Лютер писал: "Следовательно, наша свобода-это не плотская свобода, которая ничего не обязана делать, а свобода, которая совершает множество всевозможных дел и, таким образом, свободна от требований и долгов закона" . Сбалансированное христианство-это христианство, которое неустанно утверждает доктрину оправдания только верой, отдельно от дел, никогда не отвергая и не умаляя важности дел, которые предшествуют истинной спасительной вере, в качестве дополнения к нашей уверенности. Являются ли добрые дела средством уверенности для христианина? Безусловно, и мы должны смотреть на них как на проявление пребывающей и действенной Божьей благодати с нами. И все же мы никогда не должны смотреть дальше нашего Спасителя и Его креста для уверенности в нашей уверенности. Как писал Иоанн, "любовь совершенна среди нас в этом: чтобы мы имели дерзновение в судный день, потому что, каков Он, таковы и мы в этом мире. В любви нет страха; но совершенная любовь изгоняет страх, потому что страх включает в себя мучение. Но тот, кто боится, не стал совершенным в любви. Мы любим Его, потому что Он первый возлюбил нас" (1 Иоан. 4:17-19). Держитесь только за Христа, затем посмотрите на свою жизнь, исследуйте себя и ежедневно благодарите Бога, если ваши привязанности и труды продолжают убеждать вас в том, что вы принадлежите Ему. "Все это я написал вам, кто верит во имя Сына Божьего, чтобы вы знали, что у вас есть жизнь вечная, и чтобы вы могли продолжать верить во имя Сына Божьего" (1 Иоан. 5:13).
Но измученная и удивляющаяся душа, ты, кто пребывает в сомнениях или гноится под напастями замечательного провидения, отбрось все, кроме Христа. Как слабый и голый нищий, не держись за что-то, кроме как за Него. "Я вижу, что необходимость веры в ясный день никогда не бывает известна правильно; но теперь я ни по чему так не скучаю, как по вере. Голод во мне;он стремится к честным и сладким обетованиям; но когда я прихожу, я подобен голодному человеку, которому не хватает зубов, или слабому желудку, у которого острый аппетит, наполненный одним видом мяса, или человеку, одурманенный холодом под водой, который с удовольствием вышел бы на сушу, но не может схватить ничего, что могло бы его зацепить. Я могу позволить Христу овладеть мной, но я не могу овладеть Им. Я не могу ступить ногами на землю, ибо несчастья сводят судорогой мою веру. Все, что я делаю, - это протягиваю хромую веру Христу, как нищий, протягивающий культю вместо руки или ноги, и кричу: "Господи Иисусе, сотвори чудо!" О, что бы я отдал, чтобы иметь руки и руки, чтобы крепко сжимать их. Я вижу, что умерщвление плоти и распятие перед миром не так высоко оцениваются нами, как должно быть. О, как это чудесно - быть мертвым и немым и глухим к сладкой музыке этого мира! Сейчас, когда я нахожусь здесь, я бы с презрением отверг доброту этого мира преклонив колено. Сейчас я почти не вижу и не слышу того, что предлагает мне этот мир; я знаю, что он мало что может отнять у меня и так же мало может дать мне" (Сэмюэл Рутерфорд).v Solus Christus. Аминь.
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn