Интеллигент, пролетарий, член госсовета и не член – у всех своё реноме. Про это ничего нет в паспорте, но априори у каждого есть. И довеском прилагается догма, определяющая качество жизни. Это то самое, от чего люди шалеют, им хочется летать или башкой кинуться в омут.
Только меня не посещают амуры, давно уже, я с пивом застрял в интернете. Там всё понятно, с первой кружки до последней. Ты всех и все тебя! Я был доволен, не привереда. И только однажды...
Сел как обычно, с кружкой в руке, выпил и меня понесло. – Летать хочу, почему я не птица?.. Заглянул в кружку, думал осталось, а на дне в стельку пьяный таракан. Это было не насекомое, это был символ.
Я задумался, разбудил желание, а удовлетворение в Ворде нашёл. Начались муки творчества. Даже ночью в планшет хлюпал носом, умывался слезой... И вот, наконец, выпростался, рассказ был готов.
Выставил в сеть, подобрал фото, где поумней выгляжу и в ожиданье лайков застыл... Ждать долго не пришлось. У Квазимодо поклонницы были, и у меня тоже нашлись.
Распростёртые душой страдали вместе со мной. Особенно одна. – Браво! Люблю твоё творчество, шашлык, коньяк, лимон и ресторан! – Это не просто Жанночка Иванова, это Жанна д'Арк, которая во имя была готова на всё.
Солнышко ожило, настроение тоже. Я стал с ней сближаться… Один шаг навстречу! Второй!! Третий!!! Возник пролог, и как на духу ей признался:
– Ты красна ягодка, бальзам и звезда пленительного счастья!
Сердце её не камень, дрогнуло тоже. Призналась, что и я алмаз её души. Именно я, а не Коля Цискаридзе! Потом всхлипнула в телефонную трубку: – Морщинки у меня под глазами.
– Глупенькая! И я хромаю на одну ногу. По чётным числам на правую, по нечётным на левую.
Слушал её смех, сердце таяло, и пришло осознание – это Она, та Самая. Я возбудился… Был флегматиком, стал холериком. Починил соседке кран и лампочку вкрутил в коридоре. Потребовал свободу индейцам, а либералам отключить канализацию. Оценил здоровье у президента и озаботился своим. По утрам зарядка, гантели. Вечером пробежка и контрастный душ. А кефир на ночь, как молитва во здравие. Мало того, отправился в бассейн. Ать-два!
Начались медицинские осмотры. Меня ощупали там, там, там тоже, укололи палец, и вдруг закавыка… Врачей много, они всякие, и я предстал той, что по деликатным болезням. Она была яркая, с выразительными губками, с подчёркнутой триадой 90-60-90. Глазами облизал её непроизвольно.
Но как она бесцеремонна со мной!Заглянула в паспорт, стрельнула глазками на лысину, бороду и буркнула: – Раздеваться не нужно. – И пишет безответственную справку – здоров.
Почему? За что сие предубеждение?! Осерчал я тут не на шутку – виагра не для меня, ещё не исчерпаны страсти! Я вместе со всеми нахожусь в зоне риска! Потребовал исполнения инструкции Минздрава, чтоб обследовали как положено, наравне с брюнетами и прочими кудрявыми. Даже встретиться с министром обещал по этому делу… И тут врач замялась.
Я понял, что достиг справедливости и стал многозначительно расстёгивать брюки. Она уставилась на мои руки, задумалась. Но потом спохватилась, замахала ладошками: – Нет-нет! Давайте без этого! – Я давать это не стал.
Вышел с осознанием прожитых лет. И жил в прострации, пока не появилась Она, та Самая с чертями в глазах!.
Она оживила меня, вернула в социум. Во мне зашевелились наклонности, готовым стал к безрассудству. А её соблазнительные 90-89-90 внушили уверенность в завтрашнем дне.
Реноме сложилось естественным образом, а в бассейн с Жанночкой мы пошли уже вместе.