(Начало в "Предисловие к любви - 1") - http://proza.ru/2022/03/24/1408
3. Дойдешь ли до цели своей?
Больно… Обидно…
Да, да, произошло дикое, жестокое предательство — то ли меня предали, то ли я сам предал…
Мы с отцом ходили к маме в больницу. Маме, слава богу, легче. Отец опять говорил со мной насчет поездки. Но сильно не давил. Видимо, хотел дождаться, когда мама выйдет из больницы, чтоб вместе с ней меня «повоспитывать».
Я тоже решил подождать, когда мама выпишется, чтоб ее не обманывать, а поехать в Успенку честно и открыто. И еще я очень хотел увидеть и понять встречу мамы и отца. Особенно хотел понять отца, в чем-то разобраться…
«На девочку позарился… Не захотел жить со мной…»
Почему я решил, что у него с ней, с тетей Олей, и сейчас что-то происходит? Почему я думаю только о плохом? И мне так хотелось (и хочется!), чтоб мы встретились все вместе, чтоб вновь оказались все рядом. И очень переживал за Мотю-Матильду, что как бы опять тяну резину.
И вот сегодня вечером я лежал на кровати, читал, отец копошился на кухне, видимо, готовил еду для нас и мамы. Иногда звонили. Я не брал трубку. Хотя уже давно провел параллельный телефон к своему письменному столу. Конечно, так стало удобней: могу заниматься и, прижав трубку к уху, разговаривать. Но настроения трепаться не было, и, благо, звонили не ко мне.
И вот опять звонок. Отец снял в коридоре трубку. «Оксана? — переспросил он и, по-моему, прикрыл трубку рукой, так как я еле расслышал его слова: — Миши нет дома». Я даже выругался: что он и тут за меня решает?! Сорвался с кровати и схватил трубку с параллельного телефона. И сразу голос Оксаны: «Передайте, чтоб он не приходил, я должна срочно уехать. Путевка подвернулась. Вернусь — позвоню». — «А он должен был к тебе прийти?» — голос отца был недовольным. «Ну, ждала. Я ему записку в почтовый ящик бросила. Он должен догадаться». — «О чем догадаться?» — настороженно спросил папа. Оксана засмеялась: «Ну, кто записку написал. Там одно слово было. Как-то пошутил. Да он догадался! Он у вас хороший парень. Романтик. Ему помочь надо. — И тут же добавила: — Я давно поняла, что вы настроили его против меня. Не бойтесь, я его на себе не женю…»
Я положил трубку. Господи… «Романтик…» И не мог поверить (не хотел верить!), что я так жестоко обманулся. Достал твою открытку: почерк, конечно, не совпадал. А я читал и перечитывал…
«Прощай, Миша. Желаю тебе надолго, на всю жизнь сохранить
лучшие надежды и порывы юности. Останься навсегда таким же
искренним, отзывчивым и простым. Верю: из тебя получится хороший
человек. Ты умеешь работать. Ты способный, но не гонись за легким
успехом. То, что легко досталось, потерять еще легче».
И протянула открытку:
— Ты хороший... Я хОчу тебя... ХОчу…
Как же я не понял? Разве ты могла написать это «неправильное» слово? Его можно только сказать, прошептать…
Тяжело… Стыдно… Жду, когда отец расскажет о телефонном звонке, посмеется надо мной: мол, ну езжай, тебя ждут с распростертыми объятиями. Особенно Василий.
«Я хОчу тебя... ХОчу…»
Больно…
***
Отец собирается на работу. Жду «победных» известий…
И все еще не могу отойти от этой дурацкой какофонии…
Проснулся то ли от какой-то музыки, то ли от каких-то стихов, то ли от воспоминаний. Лежал с закрытыми глазами, и в голове и душе продолжала бушевать «живая музыка». Ну, как тогда, на концерте. Но это была не «симфония», а какой-то хаос звуков, мелодий, слов, смеха, плача... Словом, проснулся с головной болью. И на душе — и обида, и злость…
Что, луна, так хмуро, безответно,
Тучи сдвинув, ты глядишь на нас?
Видно, потому, что в мире этом
К нам любовь приходит только раз...
Да-да, не ошибка, не сон. Я помню боль и слезы в твоих глазах… Я слышу твой тихий, дрогнувший голос…
«Ты хороший… Я хОчу тебя… ХОчу…»
Жду…
Даже хочу этого разговора…
Отец, видимо, побрился: слышу, как пышкает пульверизатор. Мама говорила, что на кухне дышать трудно, сильно пахнет.
А папа… отец все дарит маме духи...
«Ты не любил ее… Ты не любил ее по-настоящему…»
Почему без волненья и страсти
Уста я целую твои?
В наших встречах, конечно, нет счастья
И, наверно, совсем нет любви...
Что только не лезет в голову… Настоящая какофония.
А на симфоническом концерте я больше не был. Плохо.
А ты была когда-нибудь на таком концерте? Уверен, была. В Москве или еще где. А в Успенке, наверное, слушала по радио. Телевидения у вас тогда не было. А сейчас?
Как ты там? Одна? Справляешься?.. Как на душе?..
«Ему помочь надо… Ему помочь надо…»
Конечно, отец… папа хочет как-то мне помочь, чтоб я не наделал в жизни каких-то ошибок. Чтоб научился принимать правильные решения… Сохранил лучшее… был счастлив…
Жду… Скорей бы он начал.
Мама всегда готовила завтрак. Если я вставал рано, завтракали все вместе. Сейчас папа… отец, видимо, ленится что-нибудь себе приготовить. Или некогда. И я — в основном всухомятку. Нет настроения кашеварить. Без мамы не весело.
«И мне не весело… И мне не весело… И мне не весело…»
Томительно… тревожно…
«Прощай, Миша… Останься навсегда…»
Да, да, прощай… останься… прощай… останься…
Папа ушел. Чмокнул меня в лоб. Как всегда, сказал: «Счастливо».
Боже, как благословил…
Помнишь стихотворение, то, единственное, которое я тебе прочитал тогда, у костра?
…И вот он по бурному морю плывет
И, видя маяк впереди,
О цели далекой тихонько поет,
И рвутся слова из груди.
А волны все круче и ветер сильней,
Но песенку слышно опять…
Дойдешь ли, моряк, ты до цели своей?
Дойдешь ли?.. Но как же узнать?
Когда мы с Веркой гадали у цыганки (это было, по-моему, в прошлом году), цыганка сказала, что я буду сам пробивать дорогу в жизни. Еще сказала, что буду жить до 84 лет. Это много или мало? Успею ли «пробить»? Но, по-моему, она нагадала, что пробью. И что мне поможет… ну, хранительница... из «божественных»… да, да, моя покровительница — дева Мария.
Знаю, Богородица, родительница Христа…
Мотя, а ты как в документах записана? Как твое полное имя? Как «по-городскому»?
Марфа?..
Матрена?..
А вдруг — Мария...
Повесть опубликована 22.03.2022 г. в рубрике "Библиотека"
журнала "Сибирские огни" -
http://xn--90aefkbacm4aisie.xn--p1ai/biblioteka