В своих биографических очерках я тщательно избегаю пафосности и, если пишу по случаю «круглых дат», то даже юбилейности. Но в качества эпиграфа приведу слова В.А. Ядова, который любил Грушина как «брата родного». В предисловии к моей книги о Б.А. Грушине он писал: «Борис Грушин инициировал массовые опросы в стране с авторитарным режимом, где государство и партийные власти решительно всё контролировали. Это был настоящий подвиг, сопоставимый с героическими действиями наших солдат, бросавшихся со связкой гранат под фашистские танки. Грушин осмелился сделать то, что он сделал, и помимо того тщательнейшим образом описал историю «трёх жизней» России, как она представлялась гражданам страны.» (1)
Мой рассказ о Борисе Андреевиче Грушине (1929-2007) был первым в серии интервью по Радио Свобода https://www.svoboda.org/a/2273252.html. Для этого было веское основание. Именно с написания его биографии летом 2004 года началось мое многолетнее изучение истории советской / российской социологии, в котором заметный акцент делается на анализе жизни и творчества социологов. К тому же я полагал, что жизненный путь Грушина будет интересен широкой радиоаудитории.
Прошло три года, и пришлось писать некролог: «Он изучал людские мнения «нещадно, вопреки всему» https://www.isras.ru/files/el/hta_9/Publications/tom_5_4_3.pdf, но это не была традиционное прощание, скорее, стремление очертить и оценить сделанное Борисом Андреевичем. Завершая текст я писал: «Грушин начал в СССР опросы общественного мнения, стремясь к тому, чтобы опросы стали нормой публичной жизни страны. Он инициировал создание в стране первой специализированной службы изучения мнений населения, сам провел много сотен опросов, предложил свою теорию массового сознания и сделал многое другое. В целом же, – это пока не нашло отражения в науковедческой литературе – благодаря Грушину российская наука обогатилась таким уникальным направлением, как социология общественного мнения. В США, на Западе изучение общественного мнения не является частью социологической науки, а рассматривается как инструмент, метод прикладных междисциплинарных исследований.
И как же горько было говорить Грушину об ощущении невостребованности, о ненужности того, что он делал, о том, что жизнь не состоялась, не удалась... У кого же тогда она состоялась? Кому она удалась?»
Прошло три года и в 2010 году в том же «Социологическом журнале» была опубликована статья «Борис Грушин и Юрий Левада. Начало постбиографии». Еще через четыре года, в 2014 году, свет увидела книга «Все мы вышли из “Грушинской шинели”. К 85-летию со дня рождения Б. А. Грушина» (1). Были и более поздние публикации. Однако работа над биографией – наследие и личность Грушина – не закончилась, она продолжается. Это обусловлено как дружбой с ним, так и углубляющемся пониманием значимости сделанного им и того, что им было замыслено сделать.
Изучать творчество Грушина еще и потому интересно, что все оно сцементировано актом инсайта, озарения. Это тот достаточно редкий случай, когда пережитый инсайт определил всю жизнь творческой личности.
Еще в 2004 году, написании первой биографической статьи о Грушине я несколько раз звонил ему, чтобы уточнить ряд деталей. Когда я сообщил ему о начале работы, он моментально среагировал: «Тогда ты должен иметь книгу “Массовое сознание.”. Я ответил, что книга у меня есть, но он продолжал: “Такая зелененькая.” Я еще раз подтвердил, что все в порядке. Для меня, знавшего, сколько Грушиным написано и насколько глубокого он был тогда погружен в его “четырехкнижие,” эта его реакция была неожиданной. Но потом я смог сполна оценить значение этой “зелененькой” книжки для автора и лучше понять истоки многих его последующих работ.
Процитирую фрагмент моей книги, в котором рассматривается момент инсайта, определившего всю последующую жизнь (2) Грушина.«Далеко не каждому исследователю дано запомнить время и причину, когда и почему он обратился к анализу проблематики, занявшей ведущее место в его творчестве, а значит, и в жизни. Еще реже человеку удается удержать, сохранить в себе чувство удивления, пережитое им в момент обнаружения идеи, мимо которой он не мог пройти, ибо то был зов. Грушин оказался готов к опознанию неизвестно откуда пришедшего – изнутри или извне? – сигнала и фиксации его в своем сознании. Вот как начинается его книга «Массовое сознание»: “Я работал тогда над материалами опроса Института общественного мнения “Комсомольской правды”, посвященного проблеме разводов в СССР. Просматривал – в какой уже раз – очередную кипу заполненных разными почерками анкет и вдруг обнаружил, что при оценке разводов в пяти из них воспроизводятся одни и те же языковые формулы. Причем не “в общем и целом”, а, что называется, “слово в слово”! На первый взгляд в этом факте не было ничего неожиданного: за годы работы в газете с ним не раз приходилось сталкиваться и мне, и многим другим сотрудникам редакции, регулярно знакомившимся с читательской почтой. Однако в тот мартовский день этот привычный, примелькавшийся и в общем-то банальный факт обернулся своей неожиданной, озадачивающей стороной: как же так? каким образом пятеро столь различных людей – по возрасту, образованию, роду занятий, месту жительства – людей, которые, конечно же, никогда не видели друг друга и тем более никогда не общались друг с другом, обнаружили один и тот же (а именно, если говорить конкретно о предмете опроса, домостроевский) тип сознания?» (3, с.19–20). Затем следует абзац, объясняющий, что делалось Грушиным во все последующие годы, и прояснивший для меня выплеснувшуюся в приведенном выше телефонном разговоре его молниеносную реакцию. Абзац начинается словами: “С тех пор я занимался практически только этой проблемой, рассматривая ее с двух аспектов: во-первых, в плане анализа непосредственных текстов самого массового сознания (проявляющихся прежде всего в суждениях общественного мнения), во-вторых, в плане изучения различных форм массового поведения людей (осуществляющегося, в частности, в сфере проведения свободного времени, досуга, в области культуры, находящего отражение в образе жизни)”» (3, с. 21).
Рассказ на Радио Свобода, январь 2011 года
Ведущий: О Борисе Грушине рассказывает Борис Докторов, профессор, доктор философских наук, с 1994 года живущий в США, автор ряда книг по истории опросов общественного мнения в США и России, создатель сайта, посвященного биографиям российских социологов.
Какова роль Грушина в развитии советской социологии?
Зарождение социологии в России относят к последней четверти XIX века, однако к середине 30-х в СССР ее не стало. Наиболее «буйных» ученых выслали из страны, университетские кафедры и научные центры закрыли, исследования прекратили и новые книги не выпускали.
Борис Андреевич Грушин принадлежит к малочисленной группе ученых, практически «с нуля» создавших современную советскую/российскую социологию.
Расскажите, пожалуйста, о жизненном пути Бориса Андреевича...
Грушин родился в Москве в 1929 году, через 12 лет после Октябрьской революции и за 12 лет до начала Великой Отечественной войны. К тому моменту, когда талантливые и граждански активные представители его поколения оканчивали школу, задумывались о том, как усовершенствовать общество, в котором они жили, и потому стремились учиться в лучших университетах страны, слово социология в СССР было «запретным». Социологическая наука была объявлена «буржуазной», а в курсах, читавшихся будущим философам, историкам, экономистам, слово «социология» не упоминалось. Блестящего студента философского факультета МГУ Грушина явно не устраивала предлагавшаяся преподавателями интерпретация философии и других обществоведческих предметов. Небольшая группа студентов, в которую входил и он, искала свой подход к пониманию марксизма, старалась освободить это учение от идеологии и акцентировать его логические свойства.
В 1952 году студенту Грушину вручили «красный диплом», даже в аспирантуру направили, но вот с кандидатской диссертацией возникли трудности. Он трижды защищал ее: два раза – в МГУ и третий раз – в 1958 году – на экспертном совете ВАКа.
На преподавательскую работу критика марксизма не брали, друзья помогли Грушину устроиться в «Комсомольскую правду». Это был 1956 год, время политической оттепели. Письма читателей в «Комсомолку», бывшую тогда одной из наиболее популярных в стране газет, подтолкнули Грушина к проведению опросов общественного мнения. Первый из них состоялся в 1960 году. Этот опрос сделал философа и журналиста Грушина социологом. По своим политико-гражданским воззрениям Грушин не был ни «красным», ни «белым», ни левым, ни правым, ни либералом, ни консерватором, ни русофилом, ни западником, ни пессимистом, ни оптимистом. Он старался быть совершенно свободным, у него была своя цель в жизни и своя дорога. Изучение общественного мнения для Грушина не было лишь делом, в этом он видел свою гражданскую миссию.
Каковы были главные направления в деятельности Бориса Грушина?
Изучению общественного мнения была посвящена докторская работа Грушина, по этой проблематике под его руководством было подготовлено и защищено свыше 30 кандидатских, им были написаны книги, признанные сегодня классикой советской социологии. Но вряд ли в этом кратком воспоминании о Грушине имеет смысл перечислять все сделанное им, отмечу лишь два его вклада в российскую социологию, которые могут быть признаны научными и гражданскими подвигами.
Первый — это создание в стране системы изучения общественного мнения. Сначала был Институт «Комсомольской правды», потом Центр изучения общественного мнения в Институте конкретных социальных исследований (АН СССР). В значительной мере следствием и итогом этой деятельности Грушина стало создание в 1988 году Всесоюзного центра изучения общественного мнения. Когда академику Татьяне Ивановне Заславской предложили возглавить Центр, она согласилась, «но при обязательном условии — чтобы ее заместителем был Борис Грушин». Он проработал там всего два года, но в горькие дни прощания с Грушиным (это было в ноябре 2007 года) Заславская сказала: «...именно ему принадлежит честь создания ВЦИОМа как современной организации по изучению общественного мнения».
Из того ВЦИОМа выросли «Левада-центр», Фонд «Общественное мнение», многие региональные исследовательские фирмы, организации, работающие в странах СНГ. Можно утверждать: как русская литература вышла из «гоголевской “Шинели”», так и постсоветское сообщество аналитиков общественного мнения вышло из «грушинской шинели».
Второе уникальное, удивительное начинание Грушина – это не в полной мере реализованное «четырехкнижие» — анализ общественного мнения населения Россия в эпохи Хрущева, Брежнева, Горбачева и Ельцина. В силу множества обстоятельств четырехкнижие оправданно называть подвигом. Прежде всего — грандиозна цель этого проекта: дать характеристику сознания советских людей в разные периоды жизни общества; браться за такой труд можно, только отчетливо понимая, что назад пути нет. Из проведенных им 700 исследований Грушин отобрал 300 наиболее интересных, чтобы проанализировать состояние умов россиян в эпохи Хрущева, Брежнева, Горбачева и Ельцина. Грушин сделал то, что мог сделать только он, — рассказал о первых двух эпохах. Книга о времени Горбачева оказалась незавершенной... В начале работы издатели спрашивали Грушина: «А если ты помрешь?», он, как истинный философ ответил: «Если я помру — напишите: “Автор неожиданно помер!”».
Итак, Грушин начал в СССР опросы общественного мнения, стремясь к тому, чтобы опросы стали нормой публичной жизни страны. Он инициировал создание в стране первой специализированной службы изучения мнений населения, сам провел много сотен опросов, предложил свою теорию массового сознания и сделал многое другое. В целом же, — это пока не нашло отражения в науковедческой литературе — благодаря Грушину российская наука обогатилась таким уникальным направлением, как социология общественного мнения. В США, на Западе изучение общественного мнения не является частью социологической науки, а рассматривается как инструмент, метод прикладных междисциплинарных исследований.
Какое значение имеют труды Грушина для современной науки, для современного общества?
Когда мы говорим работах ученого и личности такого масштаба, как Грушин, мы не имеем права торопиться с выводами. Однако, я предполагаю, что если институты российской демократии будут развиваться, то это, с одной стороны, будет следствием деятельности Бориса Грушина, а с другой – будет усиливать значение его научного наследия.
Ведущий Борис Грушин скончался в 2007 году. Остается добавить, что на Радио «Свобода» ученый вел социологическую программу под названием «Общество имени Кафки Корчагина».
На портале Проза.ру уже размещено два моих текста о Б.А. Грушине:
Борис Грушин. Настоящих буйных мало... http://proza.ru/2021/12/09/2028; Борис Грушин. Это надолго http://proza.ru/2022/02/12/348.
1. Докторов Б. З. Все мы вышли из «грушинской шинели». К 85-летию со дня рождения. Б.А. Грушина. М.: Радуга, 2014.
2. Докторов Б. Современная российская социология. История в биографиях и биографии в истории. Санкт-Петербург: Европейский университет в Санкт-Петербурге. 2013. https://www.klex.ru/si0.
3. Грушин Б. А. Массовое сознание. М.: Политиздат, 1987.