Черт возьми, но я люблю тебя холостяцкая жизнь! В одном свадебном платье, я стою взора любого человека, фотографа, который бегает по парку и бесконечно снимает, то деревья, то теперь меня.
- Сбежавшая невеста! Я должен занести это в свое портфолио! – ликовал он и без конца снимал меня, то с бутылкой, то совершенно подавленной, сидя около фонтана.
А парни-музыканты, сидели в парке на лавочке и пели под гитару песню The 69 Eyes - Wings And Hearts, на русском языке, словно знали мою ситуацию и подмигивали с улыбкой:
«Эй, эй, детка, почему же ты исчезла,
Эй, эй, детка, почему же ты вернулась снова,
Ты слышишь, я зову тебя по имени?
Ты чувствуешь, я пылаю в твоих венах?
Эй, эй, детка, почему же ты ушла вместе с дождем»
Люди, да к черту мне эти люди, когда на сердце горечь и нежелание выходить замуж. Я так хотела остаться одна. Я так хотела ощутить себя живой, чтобы никто не учил жизни, чтобы никто не тыкал носом.
Любовь, да что мне это любовь! Всего лишь миг, которым никак не наживешься. Миг, который превращается в обыденность вещей. Свою любовь, ты сможешь подарить детям, не то, что мужу, который устанет бесконечно терпеть твои ласки, станет отодвигать твои руки и говорить, что ты сошла с ума и ему надо работать.
Я верила, что есть истинная любовь в семьях, не знаю, почему я так разочаровалась в Вовке, хотя знаю. Наседки, мне многого наговорили.
Закурив, я отбрасываю сигарету, закрываю руками лицо и отчаянно плачу. Я просто уверена, что внутри меня находится ребенок. Почему же я сбегаю, если ему нужен отец? Такой заботливый, как Вова, такой чуткий. Я читала, про его знак зодиака, мол, очень любит детей и без конца с ними сюсюкается.
Мои наседки воспитывали сами ребеночка, ни на кого не надеясь, корили мужиков за все хорошее и твердили, мол, это сейчас, кажется, что одной тяжело ребенка поднять, но на самом деле это не так, когда любишь, разбиваешься в лепешку, чтобы твоему ребенку было хорошо. Но я так не хотела лишать его отца.
Слезы застилали мне глаза. Отчаянно всхлипнув, я не заметила, как меня прижали к себе, аккуратно убрали бутылку из моих рук и поцеловали в макушку. Я сразу поняла, что это был Вова. Рубашка пахнет кондиционером с ромашками.
- Глупенькая, что же ты делаешь? – дрожащим голосом произнес он и погладил меня по спине. – Я же тебя так люблю.
Подняв голову, я резко встречаюсь с серо-зелеными глазами мужа, которые смотрели на меня со всей тоской. Он был прекрасно одет, причесан и пах Джорджо Армани. Эта приглаженная челка и до боли знакомая улыбка. Черт побери, я бы ни на кого его не променяла.
- Пошли, распишемся? Ну, пошли, распишемся, - не переставала рыдать я и теснее прижималась к нему.
Мягкие губы касаются моего лба, успокаивающие слова, обжигают мое ухо и руки, так сильно обнимают и укачивают, как маленького ребенка.
Шепчу его имя, словно молитвы, утыкаюсь ему в грудь и обнимаю за талию.
- Ты почему убежала? Почему? – был готов, чуть ли не расплакаться со мной Вова. – Потому что я хуже Димона или что? Ответь, мне, детка, ты ведь любишь его да? – отстраняет меня от себя он и заглядывает в глаза.
- Я не люблю его! – чуть не захлебываюсь в своих рыданиях я.
- Будь честна перед собой!
- Нет!
Вова вздыхает, поднимает меня за подбородок:
- Тогда расскажи мне, откуда у тебя вечная беготня, страдания? Пожалуйста. Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь, - гладит меня по плечам он, целует в щеку, умоляя именно так рассказать ему правду.
Я вздыхаю, вытираю слезы и рассказываю ему обо всем, без перерыва, с меня словно лилось, не было времени оставить весь поток переживаний, выдуманных мыслей, накрученных проблем на пустом месте, опасений, разочарований и своих позиций, мнением, которым я делилась с этим человеком. Я говорила и говорила, сплетала его пальцы со своими, твердила, доказывала свою точку зрения, снова делилась душевными переживаниями, начинала всегда издалека, откуда это все у меня. Плакала и бесконечно вытирала слезы. Потом сказала о вчерашней встрече, что возможно, могу быть беременной, что меня использовали, что я никому не нужна и Вова увидел во мне выгоду, бесплатную шлюху, которую когда-то разглядел еще давно, только в обличье девственницы. Только выслушав меня до конца, Вова обрывает меня, прошептав свое:
- Довольно. Это все ерунда, ведь я люблю тебя! Что ты там себе навыдумывала, я и понять не могу, но слушай, я больше не хочу видеть печаль в твоих глазах, как ты забиваешься в угол и смотришь на меня испуганным взглядом, обхватив себя руками! Я хочу, чтобы ты была счастлива. Не думала, что похожа на шлюху, не решала все за меня. Что я там подумал, как отнёсся. Это не важно. Главное, чтобы ты заметила моё доброкачественное отношение к тебе, а остальное не так важно! Все, что ты там предположила – выдумки. Я никогда бы не опорочил твою честь и не присвоил навсегда своей рабыней. Ты слишком многого не знаешь, чтобы так обо мне судить! Разве ты не видела, насколько я был искренен с тобой? Ты почему-то слушала тех, кто нашептывал тебе, что не стоит выходить замуж за мужика, с которым потом расстанешься, что семейная жизнь – хрень, ежели меня. Того, кто желал тебе только хорошего. Ты всегда обращала внимание на глупости и пыталась себя защитить, но и тут у тебя ничего не получилось. Ты подалась любовным чарам, но вовремя себя отдернула. Я знаю эту игру, ты часто в нее играла. Мы ссорились, ты могла меня обвинить во всем, сказав, что правы были бабы – мужики невыносимы. А ты знаешь, как больно это слышать, если ты не такой? И, конечно же, если тебя интересует мое мнение о ребенке, то я бы хотел чтобы он появился на свет и не надо говорить, что я тебя брошу! Я навсегда останусь с тобой, как бы тебе этого не хотелось. Если ты действительно чувствуешь, что ребенок есть, хотя бы ради него опомнись! Возьми себя в руки и скажи, что ты именно та Алиса, которая верила в чудеса, строила счастливую жизнь в своей голове, до той поры, пока не устроилась на свою гребаную работу и не наслушалась наседок, которые запудрили тебе мозги. Скажи, что ты прежняя Алиса, ну же! – настоял на своем Вовка.
- Я прежняя Алиса, точнее была прежней, пока не связалась с оскорбленными жизнью тетками с работы, - проговорила, как скороговорку я.
- Дальше!
- Потеряла свое мнение, важные ценности и растворилась в выдуманных проблемах.
- Отлично, чтобы ты еще от себя добавила?
- Что идиотка и не считала тебя за адекватного мужика.
- А теперь?
- Не понимаю, зачем сбежала с собственной свадьбы…
Вова вздыхает, слабенько улыбается и поглаживает меня по щеке, стараясь смириться с моей правдой:
- Твоя честность, растрогала меня, если честно, но послушай, ведь, штапм в паспорте, ничего не значит! Мы можем жить так, как сейчас. Только теперь на стороне закона и без клубов. Лис, прошу тебя. Мы же нужны друг другу.
- Я не могу без тебя.
- Не путайся в себе, - как-то неуверенно отвечает Вова, как бы еще предполагая, что в моей голове снова что-то щелкнет, я вернусь в прежнее русло, начну всему противоречить и устраивать истерики.
- Пытаюсь все развязать.
- И летаешь среди планет? - хитро улыбнулся он, словно был рад, что я знаю его любимую песню.
- На разорванных парусах, - тихо отвечаю я и поглаживаю его костяшки пальцев.
Вова вздыхает:
- Шутки, шутками, но я не уверен, что не смогу избавить тебя от нахлынувших страхов, неуверенности, если ты сама этого не захочешь. Мне одному будет трудно решить эту проблему. Вдруг ты снова уйдешь в себя, а я так и останусь в непонятках.
Киваю, давая положительный ответ, что очень бы хотела, сама стать человеком и научиться владеть с собой и чувствую, как дрожат колени. Подхватив меня, парень несет к своей машине, дает влажные салфетки и поглаживает по щеке:
- Естественная, ты намного красивее, не слушай никого. Я ненавижу кукольную внешность, - и давит на газ.
Свадьба прошла в самом разгаре, много было конечно, веселого и запоминающего, но больше всего, я ощутила то, счастье, которое произошло со мной, когда мы отправились в Роттердам. Парень всеми силами, пытался вдохнуть в меня жизнь, склеить разбитое сердце, вернуть доверие к людям и не закрыться в себе. Бесконечно дарил ласку и целовал руки.
- Еще раз спрашиваю в первый и последний раз. Посмотри мне в глаза, - держит меня за руки он и внимательно смотрит. Поднимаю взгляд и встречаюсь с его глазами. – Ты, правда, любишь меня?
- Да, - вырывается у меня.
Облегченный вздох и поджим губ:
- Вижу, что от души сказала, - улыбается он и целует меня. – Я чувствовал, что ты ко мне что-то испытываешь, просто боялась раскрыться. И замуж вышла по большой любви, только не нашла себе смелости в этом признаться. Сбегала от проблем или играла в догонялки. Тебе хотелось, чтобы кто-то остановил, сказал самые важные слова, обнял и никуда не отпускал. Отучил тебя от вредных привычек, вырвал сигарету из твоего рта, поцеловал, погладил по щекам и прижал к себе, не так ли? Я твоей мечтой и оказался, правда?
- Да.
Это был какой-то урок, исправление на путь истинный, когда меня в моменты тоски вытаскивали, водили по ресторанам, сажали на ручки и зачитывали не то, что сказки, а модные журналы типа «Все звезды» или «Космополитен». Я чувствовала себя маленькой девочкой.
А однажды утром, я проснулась и поняла, что нужно быть счастливой в любой момент, не закрываться в себе и быть искренней, но кому это нужно? Посмотрев на спящего Вову, я провела рукой по его волосам и кивнула, шепча:
- Ему это нужно.
Если бы я отказалась от него в день свадьбы, то навсегда бы осталась одинокой. Он бы не стал уже за меня бороться, а просто бы оставил в сторонке. Ну, дура и дура, такое счастье, как я упускает, но, как ни странно мы оба были в себе закрыты. Правда он пытался вылезти из этой оболочки, а я наоборот все больше и больше отрекалась от людского мира, используя в защиту свой сарказм и неадекватное поведение.
Мне стало плохо. Кружилась голова и подступала рвота. Только сейчас до меня дошло, что ребенок сделает из меня любящую мать, вытащит все чувства, мне захочется кому-то посвятить свое время и быть постоянно рядом. Мама говорила, что для женщины ребенок – это самое главное.
Вова понимающий, я просто уверена, что он во всем будет мне помогать, потому что совместный труд, он объединяет людей.
Через девять месяцев у меня родились близняшки. Анна и Алла. Вова настоял, чтобы одну звали хотя бы так и капризничал:
- У, не хочу, чтобы Рита, ей это не подходит.
Пожимаю плечами и любуюсь на девочек:
- Ну, ладно.
Взяв одну на руки, Вова улыбается и аккуратно поглаживает по спине:
- Смотрю, Аня от тебя не отлипает. Грудная девочка. Уверен, что будешь с мучением ее отучать.
- Не думаю, что мне будет трудновато. Если захочет сама поймет, что нужно кушать обычную еду.
- Ты все-таки золото, - улыбается он и поглаживает меня по щеке. – В тебе раскрылись какие-то новые чувства. Беременность, правда, так меняет людей?
- Думаю, да, - слегка улыбаюсь я.
- И опять твоя скромность?
- Нет! Что ты? Я просто боюсь громко говорить, - поглаживаю по голове Анну я и протягиваю руку к Алле и внимательно смотрю на нее:
- Это твоя копия.
- Не сомневаюсь, - забавно хмурится Вова и целует ее в щеку. – Скоро карандаши возьмет и размалюет весь дом.
С Вовой, я почему-то почувствовала себя счастливой, как-то стало спокойней, а мне так нравился покой и тишина. И вообще, я думаю, какой муж, такая и жена. Тихие семейные вечера пошли мне на пользу и научили любить, шум травы, звук дождя, а не бесконечно громкие песни, которые бьют по ушам и разрушают привычный ритм жизни.
Человек, который предпочитал тусовки, со временем мечтает оказаться вдали от города и остановить свой выбор на домике в лесу и шум реки.
- Ты никогда не уходи в себя, я тебя прошу, - поглаживает меня по руке Вова и нежно целует. – Теперь нас четверо, тут уж хочешь, не хочешь, а радоваться жизни надо.
- Я радуюсь, - улыбаюсь ему я, кладу девочек в кроватку и прижимаюсь к нему, словно нуждаюсь в защите.
- Моя девочка, - поглаживает меня по волосам он, крепко обнимает и зарывается носом в волосы. – Никуда тебя не отпущу.
- Я от тебя не уйду, - пообещала я.
Это было моим первым и последним словом, которое я сдержала до конца.