Очень странно вдруг оторваться от одеяльца, и под яркими теплыми лучами, опираясь животом на твердую руку отца подняться над его головой. Заскользить над зеленой землей, обдуваемым теплым воздухом ничего еще не боясь в этой жизни. И под радостное улюлюканье людей внизу закричать, смеясь: «Смотри мама - я летаю»!
Очень волнительно раскинув руки-крылья взмахнуть ими и прямо со скалы, не смотря на все сомнения, прыгнуть в розовую бездну. И поймать это ощущение абсолютной свободы от всего. Здесь ты главный, ты царь, ты ничего и никого не боишься. Тебя ничего не смущает: не черные горы вдали, не сиреневая земля, не стальные когти на окончаниях сильных чешуйчатых лап, не вылетающее из рта пламя. Ты силен, ты дитя этого странного мира, у тебя миллион неразрешимых дел, которые ты с легкостью решишь, ты… «Не буди мама, смотри – я летаю»!
Очень ново сутра, проснувшись не в квартире, а большой палатке, не валятся полчаса, а быстро выйти на построение. И сразу после завтрака бежать в поле там, где стоит прикованная к земле птица, срубленная из брусков, фанеры, ткани, и такой-то матери. Ее бережно всем миром выкатывают в поле, цепляют тросом за нос. «Сейчас надо не забыть смахнуть росу с деревянной табуретки» - думаешь ты, и конечно забываешь, понимая, что она сейчас порвет пуповину притяжения, а в месте с ней твою связь с землей. Счастливый, с мокрыми штанами, ты пропускаешь момент взмаха красного флажка слева и сосредотачиваешься уже во время прыганья одинокого колеса где-то под задом. Возрастающий рев лебедки и она отрывает тебя. Ничего нет, только звон натянутых как струна расчалок и звон соскальзывающего троса, напоминает тебе что ты еще в миру. И в этот миг ты успеваешь тихо крикнуть: «Смотри мама - я летаю»!
Очень не по-детски, встать напротив ревущей бездны, только с одной мыслью: «Как бы все же не брякнутся об этот дюралевый проем головой». И совершенно не важно, что ты через этот проем пролез 100 раз на тренировке, что уже три года ты по причине возраста наблюдаешь как в него без особых проблем каждый день, кроме дождливых и ветряных, проходили без особых проблем десятки людей, таких же как ты. Внизу бездна, хрустальная от своей чистоты, манящая и не прощающая ошибок. Ты знаешь об этом, ты помнишь все. За эти годы ты видел таких, дерзких и самонадеянных, к которым бежали через поле зная, что можно уже не бежать. Удар по плечу: «Пошел». Оточенный быстрый шаг, второй толчковый: «Пятьсот один, пятьсот два, пятьсот три - кольцо, пятьсот четыре, пятьсот пять, пятьсот шесть – купол». Рывок, отключить прибор на запасном. «Живой!! Я живой! Смотри мама - я летаю»!
Очень по-взрослому, положить руку на желтую ручку газа, нажать тугую коричневую кнопку и тихенько сказать: «К взлету готов». Крутящийся винт даже на малом газу практически не виден, и только легкая постоянная вибрация говорит тебе о том, что он живой. «Взлет разрешаю» - газ до предела, ручка уже немного от себя, разбег, отрыв, выдерживание, разрешенная горка: «Небо я иду к тебе»! Впервые мы так с тобой один на один не по-детски, конь не в счет. «Слышишь его железное сердце»? - он и сам рад вернутся к тебе, в этом весь смысл его жизни. Небо скажи мне, что: «Мы всегда будем вместе, что я твой сын, что ныне, присна и во веке веков…». Не молчи. Я так долго шел к тебе. Обними меня и поцелуй как можешь только ты. Я буду вечно носить этот поцелуй и помнить об этом. Ведь ты целуешь далеко не всех: «МАМА, смотри – я летаю!».