Писатель-юморист Бжомов написал смешной рассказ под названием «Хлебороб и виолончель». Типа басни, как у Крылова. Смысл заключался в том, что Хлеборобу нужен был исправный комбайн, а тот не работал. В итоге хлеборобу привезли виолончель, типа на замену комбайну. Хлебороб разозлился и ударил виолончель ногой. Тут прибежала девушка , а с ней старик. Они стали оплакивать виолончель, потому что та погибла. Виолончель оказалась очень редкая, ручной работы. Её нельзя было починить, поэтому виолончель похоронили , точно человека на сельском кладбище. А хлебороб стал громко кричать, что он не виноват, что надо было детали к комбайну привезти. Или вообще новый комбайн... А ему привезли виолончель! Девушка и старик стали в свою очередь кричать на хлебороба , что виолончель в этом не виновата, что даже если бы и была виновата, всё равно не надо распускать свои грязные ноги! Хлебороб ещё громче заорал, что они вот , девушка со стариком, такие чистенькие, потому что лопаты в руках не держали, гвоздя не вбили. И они обязательно сдохнут от голода, если хлебороб не станет сеять-жать, а станет только слушать виолончели с роялями. Смысл сводился к тому, что надо быть взаимно вежливыми и понимать друг дружку. Читатели с интересом прочитали этот рассказ-басню и тут же начали обсуждение, пригласив самого писателя Бжомова.
- Вот я посмеялся, когда прочёл, — взял слово генерал бронетанковых войск, — Посмеялся, а потом задумался. И сейчас спрашиваю. Вас, как писателя. Зачем вы это написали?
- Я написал, чтобы вы посмеялись, — ответил Бжомов.
- Над кем? Над хлеборобом, у которого лопнуло терпение? Над этими рохлями-музыкантами, у которых украли дорогой инструмент? За это их под суд надо! Да, да! Их в первую очередь!
- Они не знали, что кто то вот так схватит их инструмент ни с того, ни сего, — ответил писатель.
- Если они такие умные, должны были всё предвидеть. А вы именно хлебороба каким то дураком описали! Уверен, в реальной жизни хлебороб сумел взять себя в руки, не позволил себе такого… Я, когда командовал батальоном, приказал одному ефрейтору принести мне пулемёт. А он принёс самовар. Я не стал бить самовар ногой! И ефрейтору всё очень вежливо и внятно объяснил.
- Так то вы… — только и произнёс Бжомов.
- А я прежде чем стать генералом, успел поработать и хлеборобом!
Писатель молчал. Остальные тоже не торопились спорить с генералом. Но тут послышался молодой женский голос:
- Мнение профессиональных музыкантов вас интересует?
Все посмотрели на стройную девушку с прической каре из каштановых волос. Конечно, всех интересовало её мнение.
- Понятия не имею , украли бы у меня виолончель или нет! Понятия не имею, чтобы я сказала такому хлеборобу… Молоток есть?
Вопрос был неожидан. Однако, молоток нашёлся.
- Спасибо, — мелодичным голосом поблагодарила девушка-виолончелистка, — А гвоздь?
Нашёлся и гвоздь.
- Зачем вам? — спросили девушку.
Та молча подошла к стене, тремя ударами вогнала в неё гвоздь по самую шляпку.
- Вот так виолончелистка забивает гвозди, — сказала девушка.
- Браво, — сказали все, включая писателя с генералом.
- Забить то вы забили, а вот молоток держали , уж извините, как музыкантша! — вставил таки своё слово генерал.
С этими словами он забрал молоток из рук девушки.
- Браться надо вот так — большой палец здесь, указательный чуть вправо, сжимать несильно, но потвёрже! — с этими словами генерал жахнул молотком по уже забитому гвоздю.
После генеральского удара стальная часть молотка отлетела от стенки и впечаталась в чёрный корпус фортепиано, стоявшего в дальнем углу. С такого удара черное дерево раскололось и фортепиано издало пронзительный стон раненого существа.
- Потом почините, — как ни в чем не бывало произнесла виолончелистка, — Или выбросите. Где у вас тут лопата?
- Вы это… Давайте-прекращайте свои выпендрёжи! — генерал заметно повысил голос, точно это не он , а девушка расколола фортепиано.
- Не прекращайте! — громко закричал кто то из мужчин, во втором ряду.
- Вы кто? — повернулся к нему генерал.
- Я хлебороб! Причём заслуженный! — из второго ряда поднялся невысокий кудрявый богатырь.
- И что здесь делаете? Почему не в поле? — генерал не мог не быть генералом.
- Рад бы в поле, но сюда загнали! Дескать, будут обсуждать книжку про нас, пахарей… Думал, скучно будет, а здесь весело — рояли ломают!
- Садитесь, — разрешил генерал, — На чём мы остановились?
- Девушка лопату попросила, — напомнил писатель Бжомов.
- Лопату! — повторила виолончелистка.
Что оставалось делать? Принесли девушке лопату. Виолончелистка ухватила её обеими руками, покрутила из стороны в сторону, затем дважды подбросила в воздухе.
- И держу! И ловлю! — произнесла девушка в третий раз подбросив и поймав лопату.
- Что вы дурачитесь? Время у всех отнимаете!? — генерал уже не мог сдержать себя.
- Она лопату в руках держит, — ответил за девушку писатель Бжомов, — Я ведь там намекнул, в своей басне, что они, музыканты, лопаты в руках никогда не держали… А она держит!
- Подержите и вы! — виолончелистка протянула лопату Бжомову.
- Спасибо! Подержу! — буквально расцвёл писатель, принимая лопату из рук девушки, — Уже не помню , когда в последний раз её держал.
«Да и держал ли когда либо вообще» — так писатель мысленно произнёс, не в слух. Он стоял с лопатой в руках и сдержанно, торжествующе улыбался. Генерал молчал, девушка молчала. Все молчали, только раненое фортепиано еле слышно постанывало. Так прошло минуты 3, может даже с половиной.
- Ну, всё что ли? Или ещё что-нибудь сломаете? — спросил наконец из своего второго ряда хлебороб.
- Вы ещё что-нибудь будете ломать? — спросила у генерала девушка.
- Заседание окончено! — только и произнёс тот.
Народ неспешно потянулся к выходу. Хлебороб подошёл к виолончелистке, попросил автограф, затем предложил проводить. Девушка не особо обрадовалась, но и не возразила. Аудитория постепенно опустела. В ней остались лишь генерал с писателем.
- Хотите подержать? — Бжомов по прежнему крепко держал лопату обеими руками, а сейчас протягивал её генералу.
- Благодарю, не нужно! — аж козырнул писателю генерал.
Всё таки лопаты и молотки были делом не генеральским, особенно когда генералы выступают в аудиториях, набитых хлеборобами и виолончелистками.