В то утро я проснулся позже обычного, часов в семь.
Дело в том, что накануне мы бились в футбол до самой темноты с гостями из верхней части Лескена.
По правилам футбола таймов должно было быть два, но, чтобы не драться, мы решили играть до разницы в две победы, поэтому матч затянулся.
У меня очень болели ноги.
В углу комнаты валялись изорванные в хлам кеды.
С улицы доносились громкие женские голоса.
Я умылся, забежал на летнюю кухню, на бегу что-то съел и выбежал на улицу, чтобы удовлетворить своё любопытство.
Прямо на перекрёстке стояло несколько женщин, которые о чём-то горячо спорили. Больше всех возмущалась соседка Вера.
- Я этих цыплят из Нальчика привезла! Все перебиты! Последние деньги отдала. Что мне теперь делать?! - сокрушалась она.
Когда я подошёл к перекрестку, то увидел лежащие на земле трупики цыплят.
Видно было, что кто-то их пожевал.
- У меня же осенью мероприятие! Мне день рождения внука справлять. А как я его справлю без куриц? - продолжала жаловаться Вера.
Моя мама стояла рядом и с сожалением крутила уголок косынки:
- Ладно тебе! Чего так расстраиваться. Я тебе из своих цыплят отдам часть! - сказала она.
- Я тебе тоже дам из своих цыплят. Ты только не расстраивайся! Жизнь такая. Всякое бывает, - пояснила соседка Лема.
Вера смахнула уголком косынки слезинку и поблагодарила соседок.
В тот же день мы с пацанами долго пытались понять, что за зверь мог поубивать цыплят Веры.
- Это был шакал! - утверждал Эдик.
- Какой там шакал?! Тыччо? Они боятся людей. 100% это был волк! - говорил Сослан.
- А может быть это змея их поубивала. Проглотила сколько смогла, а остальных задушила? - предположил я.
- Не-не. В Лескене нет таких больших змей. Гадюки только. А гадюки не могут глотать цыплят. - ответил Эдик.
В итоге мы решили, что это был шакал, потому что он подлый.
Прошло несколько дней.
Прекрасным летним утром я снова проснулся от громких криков соседских женщин.
Я быстро умылся, что-то перехватил на летней кухне и максимально быстро добежал до перекрёстка, где уже собрались все соседские женщины и даже несколько мужчин.
На земле валялось несколько мёртвых цыплят. Это были цыплята Лемы.
- В Лескене каждую неделю случаются мероприятия. А у меня куриц осталось всего ничего, штук двадцать. Что мне теперь делать?!- возмущалась она.
Иса, муж Лемы, озадаченно постоял какое-то время, затем повертел в руках мёртвых цыплят и, закурив самокрутку, медленно ушёл в сторону конюшни.
Иса был охотником с многолетним стажем, поэтому он что-то подозревал, но при женщинах говорить не решился.
Чуть позже мы с пацанами обсудили очередное происшествие и укрепились в мнении, что это всё проделки подлого шакала из близлежащих холмов.
Наш общий с пацанами пёс Шарик вальяжно лежал всё это время возле забора, и только в самом конце женского разговора подбежал к нам, чтобы мы почесали ему за ухом.
Мы любили Шарика, поэтому с удовольствием по-очереди почесали его, после чего пошли вместе с псом на ответный матч в верхнюю часть Лескена.
Матч был очень тяжёлым.
Наша команда билась, как львы, но в седьмом тайме мы всё-таки проиграли.
На следующее утро у меня снова жутко болели ноги, и я бы ни за что не встал так рано, если бы опять не крики со стороны перекрёстка.
Я быстро умылся и даже не стал завтракать, а сразу побежал узнать, что случилось.
На перекрёстке собралась внушительная толпа.
Там были все соседки женщины, их мужья, односельчане из других улиц, мои друзья, а в самом центре сидел наш пёс Шарик с толстой верёвкой на шее.
- Клянусь Всевышним, этот пёс уничтожил весь мой курятник! Съел пару-тройку цыплят, а остальных передушил! - кричала соседка Римма.
Из толпы выступила Лема:
- Без сомнения, что и наши курятники разорила эта собака! Мы не можем себе позволить заводить снова цыплят, пока он будет жив. Нужно его пристрелить!
От её слов у меня всё похолодело внутри. Эдик и Сослан посмотрели на меня большими глазами.
- Нельзя Шарика убивать! Это не он! Это шакал с холмов! - крикнул я, и слёзы градом посыпались из моих глаз.
- Нет, мой мальчик, не шакал. Это он. Я сама вытащила из его пасти цыплёнка, - грустно ответила Римма.
- Он не мог! Он ест только хлеб, сыр и мясо. Он не ест цыплят! - поддержал Сослан.
- А ещё он любит арбузы. Даже яблоки он ест! - сказал Эдик, подошёл к Шарику и обнял его.
В осетинских селениях живут очень добрые люди.
А в Лескене же живут самые добрые из людей. Но селянам не выжить, если они не будут практичными.
Снова покупать цыплят и знать, что их передушит ничейный пёс Шарик не входило в планы моих соседей, поэтому они решили, что собаку нужно пристрелить.
Мы с пацанами долго умоляли взрослых не убивать нашего пса, но они решили, что так будет лучше для всех.
Палачом назначили Ису - мужа Лемы, так как у него одного на нашей улице была двустволка.
Иса очень любил детей и животных.
Он, конечно же, не хотел убивать несчастного пса, но соседки и его жена пристыдили Ису:
- Только и знаешь, что пить араку! Сделай что-то полезное для общества!
- Пошли, несчастный, - сказал он и потянул за собой на веревке Шарика в сторону холмов.
Мы с пацанами шли за ним, громко от души плакали и умоляли пощадить нашего друга.
Иса шёл молча.
Шарик догадывался, поэтому всячески упирался и скулил, от чего наш плачь только усиливался.
Прямо у подножья холма росло небольшое деревце, к которому Иса и привязал убийцу цыплят.
- Пожалуйста, пощади его. Ну, пожалуйста. Ну, не убивай его. Он больше не будет! - просили мы.
Иса грозно прикрикнул на нас.
Мы замолчали.
Раздалось два щелчка - это он взвёл курки.
Шарик тоже затих, лёг и прикрыл лапами нос.
Я закрыл глаза.
Очень крепко.
Было больно глазам.
- Бах-бах! - раздались громкие выстрелы.
У меня подогнулись колени и я больно на них упал.
Иса вытащил два пустых патрона из ружья, продул стволы и защёлкнул оружие.
- Смотрите мне, не проговоритесь при женщинах. А собаку на нашу улицу больше не пускайте. Уведите. - сказал Иса и медленно побрёл в сторону села.
Шарик слегка заскулил, затем громко гавкнул.
Мы тут же рванули к нашему другу и долго не выпускали его из объятий.
Шарик, словно понимал, что его жизнь была на очень тонкой ниточке, поэтому тихо скулил и с удовольствием нас облизывал.
В тот же день Шарик был перемещён на самую дальнюю улицу Лескена к друзьям, которые пообещали следить за нашим другом.
Но Шарик был умным псом, и с того случая ни разу больше не возвращался на нашу улицу, хотя каждый раз безумно нам радовался, когда мы приходили играть в футбол летом или в хоккей зимой на улицу в верхней части Лескена.
#аланскиехроники