16
Шоссе проходило по искусственной насыпи, незаконченный съезд спускался с него вниз и упирался в сильно заросшую луговину. Колёса автодома оставили на ней приметную колею, поэтому Денис думал, что выйти по ней к автобусной станции, скрытой от взора разросшимся кустарником, не составит труда. Взяв Дашу за руку, он уверенно повёл её по следу, пока тот не оборвался. Трава поднялась, и понять, где именно проехала машина, было невозможно. По записям автопилота можно было без труда установить, по какой трассе машина пятилась задом, выбираясь на шоссе, память же сохранила отрывки. Денису казалось, что он всё время продвигался прямо, если и были отклонения, то весьма незначительные, теперь он видел, что это совсем не так. Если продолжить трассу от спуска прямо, то она упрётся в заросли, которые автобус не мог проехать при всём желании, да и на камерах заднего вида Денис их не видел. Правда, камеры расположены низко… Юноша присел на корточки. Да, так и есть, выбор точки зрения вносил коррективы в восприятие, а пройти по такой густоте они не смогут.
– Придётся вернуться и топать в обход там, где шли транспортёры, – предложила Даша. – Смотри, трава прямо на глазах встаёт.
Денис присмотрелся и убедился, что его спутница оказалась права. Смятая колесами трава неумолимо медленно поднималась, через пару часов и то место, где они стоят, будет скрыто. Они повернули обратно к шоссе. По пути Денис пытался связаться с Зетом, но ни он не Марианна не ответили. Тогда юноша запросил помощь из мэрии и попросил их с Дашей побыстрее доставить хотя бы на набережную. Дежурная зачем-то переспросила координаты и обещала помочь. Денис прикинул время. Зет им отвел на путь до автостанции пару часов. Он, конечно, когда-нибудь ответит, даже если прилетит на место встречи и не найдёт их с Дашей, то догадается сам позвонить. Можно было и не тревожить мэрию, а спокойно ждать Петерса на шоссе.
– Денис, ты слышишь? – вдруг спросила Даша. – К нам что-то едет и шумит. Но отсюда не видно, пошли на шоссе быстрее!
Источником шума оказался трактор с прицепленной телегой. Поравнявшись с ребятами, он остановился. Из кабины высунулся улыбающийся мексиканец средних лет.
– Это вас просили подобрать? – крикнул он. – Влезайте скорее, пока у меня тут чего-нибудь не сломалось! Плохое место, гиблое!
Рауль, как звали тракториста, оказался очень разговорчивым. Через четверть часа Даша и Денис знали по крайней мере о трёх случая поломок на «гиблом месте», которые с ним произошли.
– А ночевать тут я вообще никому не советую, – сделал страшные глаза тракторист и хохотнул. – Тут всякое такое ходит, люди не люди, никого не трогают, но ходят же!
– А вы сами видели? – улучив паузу в быстрой речи водителя, вставила Даша.
– Видел, видел! – подтвердил он. – Иначе стал бы я рассказывать? Дорогу вон в обход положили к набережной, чтобы только тут не ездить! Я с южных плантаций еду, свернул бы на обводную, если бы из мэрии не попросили вас подобрать, а теперь по северной обводной поедем, – он показал рукой на место, где ранее повернули транспортёры спасателей.
Денис осмотрелся. Сзади болтались сложенная вбок стрела с ковшом и прицепленная к трактору телега с высокими реечными бортами. Спереди над капотом торчала дрожащая труба с утолщением, из которой то и дело вырывался дымок. Кабина трактора была просторной и прекрасно глушила шум двигателя. Судя по приборной панели, она явно была из другой эпохи, да кресло, с котором сидел Рауль, было от коптера. Мексиканец заметил взгляды юноши и пояснил:
– Это самодельная машина, мой отец себе её делал с отцом Бусто, известным механиком. Когда мы тут в изоляции оказались, то всё приспосабливали, как могли. Бензина не было, так старые движки на газ переводили, благо одна скважина уцелела, и при ней компрессорная станция была небольшая, сжижали газ для домов и машинок разных. Это уже потом восстановили газопровод в посёлке. А кабина тут особая. Мой папа вообще-то артистом был, пел, выступал с концертами, а, став трактористом, превратил эту кабину в студию, ездил по плантациям и пел, делал записи, их потом по местному инфо крутили, люди любили слушать дона Алонсо…
– Дон Алонсо? Ретро-шансон? – изумленно переспросила Даша. – Да его вся Земля и Внеземелье знает! Это ваш отец?
Рауль вместо ответа потянулся к приборной панели, и на боковом экране появилось знакомое Даше красивое мужское лицо на фоне какого-то тронутого ранней осенней желтизной парка. Зазвучали первые струнные аккорды, камера отъехала и показала исполнителя с красной гитарой в руках. На записи известный певец из Внеземелья был совсем молодым, Даша его таким не видела. Сейчас он был стар, но сохранил своё обаяние, хотя годы внесли в него свои приметы, чёрные волосы поседели и черты лица заострились. Песню она вспомнила сразу и стала тихонько подпевать:
Мы с тобою присядем,
Но послышится он -
Вальс в осеннем наряде -
Вальс-бостон.
Пусть простое не просто,
Не сложить, так сберечь,
Жизнь похожа на росстань
Перекрёстками встреч.
Сам собою раздастся
В тишине саксофон,
Нам сыграет на счастье
Вальс-бостон.
Грусть и светлая нота,
Три - вперёд, три - назад...
Этот вальс отчего-то
Больше любят глаза.
Позовёт церемонно -
Реверанс на поклон,
Но обнимет влюблённо
Вальс-бостон.
На висках серебрятся
Годы про'житых лет,
Но не смог потеряться
Нежной юности свет.
Под осеннею хмарой
Листопад в унисон
Тихо кру'жит на пару
Вальс-бостон,
И послышится эхо
Стука близких сердец -
Человек человека
Отыскал наконец... *
__________
*Стихи автора
– Мама моя любила эту мелодию и песню, – сказала Даша. – Она хорошо играла на рояле.
Рауль вопросительно посмотрел на неё через зеркало заднего вида. Даша поняла немой вопрос.
– Моя мама – Влада Кивина. Она сейчас с папой и пёсиком в остановленном времени, но они должны скоро выйти. Я все знаю про свою маму, хотя вживую не видела ни разу. Для неё время остановилось, а я за эти годы выросла, она же меня совсем маленькой оставила, – пояснила она.
– А я был совсем маленьким, когда отец решил навсегда улететь с Земли. Мама с ним не поехала, – признался тракторист. – Таланта, как у него, у меня не было, ни слуха музыкального, ни голоса… Достался мне в память о папаше его трактор, да записи душещипательные. Езжу, вот, по плантациям, слушаю. Один раз решил встретиться с отцом, полетел к нему на астероиды, но чужая вышла встреча, больше не пытался. Понимаете, ребята, петь задушевно это одно, а быть душевным человеком – совсем другое. Но отец там большое дело делает. Во Внеземелье они все оторваны от Земли, а его песни – земные. Он о Земле поёт.
– А почему дон Алонсо решил покинуть Землю? – спросил Денис.
– Не знаю точно, – резко мотнул головой Рауль и свернул на обводную дорогу. – Мама говорила, что он куда-то повадился ходить в горы, подружился с этим бессмертным Тромсеном, стал сам не свой… Уехал, короче. При встрече я спросил, он мне не ответил. Его дело. А про Владу и Юрия Кивиных я слышал, там ещё инопланетянин Вебсик был, его самого-то вы видели?
– От него дом-цветок остался, – ответил Денис. – Этот дом и есть теперь Вебсик на Земле. Как бы вам пояснить, вот, к примеру, от певца остаются записи песен, в них он продолжает жить, от художника – картины, от писателя – книги. – Про «сегмент» и другие премудрости Денис благоразумно упоминать не стал. Тракторист показался ему занятным.
– А от тракториста что останется? – грустно вздохнул Рауль. – Сцепной шар для телеги? Пустая жизнь, получается? Несколько раз пробовал сменить профессию, и всё равно возвращаюсь к этому трактору. Как приклеился к нему, даже ремонтирую сам, никому не доверяю. Семьи у меня нет, детей тоже, матушка приболела, её пришлось ближе к северным широтам пока поселить. Вот так и живём мы тут вдвоём с трактором.
Обводная дорога увела в зелёный тоннель, прорубленный лазером или ещё чем-то в непроходимой чащобе. Свод был защищён от растительности армированным пластиком, поверхность которого отчаянно блестела в свете фар. Включив автопилот, Рауль затемнил лобовое стекло. Как только трактор выехал из тоннеля на побережье, водитель снова взял управление на себя. В тоннеле он молчал, а на открытом пространстве снова заговорил.
– Самый красивый выезд к Пуэрто-Атардекер – с севера. С южной дороги скучно: одни скалы, обрывы, трасса петляет. Пока спустишься вниз к дороге на филиал Института времени, устанешь рулить, а если с грузом идёшь, то вообще… После десятка таких спусков тормозные колодки меняю. – сообщил он. – А вы сами, откуда, с круиза? Как вы на шоссе оказались?
Даша хотела ответить, но Денис предупреждающе взял её за руку.
– Мы из группы, которая в горах была, слышали небось? Так получилось, что отстали. Догоняли на гироцикле, да не догнали: батарея взорвалась.
– Вот оно что, – вдруг повернул к нему голову Рауль. – Ты не ври только. Я любую ложь чувствую моментально, поэтому с людьми мне жить сложно. В том, что ты сказал, есть ложь.
– Мы сами по себе приехали отдыхать и посмотреть филиал Института времени, – слегка покраснел, но выдержал взгляд тракториста Денис. – Жили в автодоме. Мама с подругами вместе с группой пошла в горы. Мы с моим отцом Мигелем Ричи, директором Дальневида, решили подогнать автодом к ним ближе, выехали с автостанции в том самом месте, где вы нас подобрали с Дашей. Там же папа мой сломал ногу…
– Не отдыхать вы приехали, – покачал головой тракторист. – Вы пытаетесь разгадать загадку здешних мест. Могу кое в чём помочь, ребята. Вы мне нравитесь оба, есть в вас что-то такое, правильное, словом, слушайте. Я быстро расскажу, что знаю.
По его словам, здесь были места с «кривым временем», в которые и растения росли «как ненормальные», и заболевшие животные быстро выздоравливали, а вот люди на эти места реагировали по-разному: одни боялись, обходили за пару миль, а другие, наоборот, собирали там невиданные урожаи, лекарственные растения, как Раулев дружок Армандо Бусто, местный ботаник и знахарь. Тракторист настоятельно посоветовал найти Армандо и поговорить с ним, из чего Даша и Денис поняли, что он не знает о случившемся, однако перебивать рассказ не стали.
– Многое поменялось, когда одна фирмочка с названием из трёх букв появилась, с подачи которой стали строить купольные здания в нынешнем филиале Института времени. Она, точно вам скажу, занималась клонированием, потому что мой отец дон Алонсо и был самым натуральным клоном. Его, как мне рассказывала моя мамаша, специально вывели для пения и игры на гитаре, потому что такие аккорды, какие он брал на ней, ни один обычный человек взять не мог. У него были феноменальные по гибкости руки, – рассказывал Рауль своим слушателям. Трактор он уже остановил перед поворотом на «Променад» – участок набережной Пуэрто-Атардекера, по которому ребятам предстояло самим дойти до причала в центре. – Мы с мамашей думаем, что отец и уехал с Земли, потому что был клоном, а клонов на Земле запретили, только как от клона мог я появиться – загадка, у них, как известно, с детородностью того… Перебои, словом. Мамаша моя молчит на сей счет, а я и не допытываюсь: родился как-то и ладно. Короче, друзья, рад был познакомиться, вам идти по набережной, а мне сейчас по этой улочке до своего гаража. Если буду нужен, то вы знаете, где искать, тут рукой подать до меня.
Денис пожал трактористу руку и спрыгнул на землю, потом подхватил и поставил рядом с собой Дашу. Рауль улыбнулся на прощание и уехал. Ричи вытащил коммуникатор и посмотрел на карту. Гараж, о котором говорил Рауль, был помечен на ней как «Машинно-тракторная станция». В посёлок они попали, можно было докладывать Петерсу. На сей раз Зет отозвался быстро. Узнав, что Денис с Дашей на набережной, он почему-то даже обрадовался и сказал, что через пару часов приплывёт за ними на катамаране. Денис хотел сказать, что они и сами могут взять судёнышко на пирсе и приплыть, но Петерс уже оборвал связь. Коммуникатор отца сообщил юноше, что «абонент отдыхает».
– Время есть, – предложила Даша, – давай попытаемся разложить по полочкам, то, что нам наболтали в тракторе? Я жалею, что не спросила нашего словоохотливого водителя про Криса Мейна, он наверняка с ним пересекался.
– Я вижу робостолик с мороженым и напитками, – отозвался Денис. – У нас с тобой уже сколько часов ни крошки во рту не было? Любая систематизация требует сытого желудка, от голодного возникают неправильные классификации…
– Да ну тебя, – рассмеялась Даша. – Хотя ты прав, поесть чего-нибудь не мешает.
Но через некоторое время, насладившись любимым фисташковым пломбиром, она вернулась к прерванной идее. По её мнению, Рауль подтвердил всё, что уже стало известно, кроме того, что певец Алонсо ¬ клон.
– Клон он или нет, но поёт замечательно, песни душевные все в его репертуаре. Марсианская Автономия приказала долго жить, так что тайна рождения Алонсо уйдёт с ним. Денис, нам какая разница, что он клон? – рассуждала она вслух.
Ричи не ответил. Над морем появилась и увеличивалась какая-то точка. Очень скоро сомнений не осталось: летит дисколёт Службы жизни. Аппарат, снижаясь, пролетел у них над головами и только сейчас Денис заметил столб чёрного дыма, поднимающийся над верхушками деревьев. Не сговариваясь, они с Дашей кинулись бежать в направлении пожара. Первое, что они увидели, выбежав на площадку перед ангаром с вывеской «МТС Пуэрто-Атардекер», был залитый пеной трактор Рауля с развороченной взрывом кабиной…
Продолжение http://proza.ru/2022/07/13/557