Темнота постепенно сменилась светом, и я с трудом вынырнул из небытия. Мне казалось, будто кто-то вытащил меня за шиворот из беспамятства. Вокруг было тихо. Помятые, обгоревшие обломки поезда покрывали долину, а сверху, с моста, свешивались еще несколько вагонов, которые зацепились за рельсы во время падения.
Я искал взглядом людей, прислушивался, не долетит ли до меня чей-нибудь голос, но все было тщетно. Поезд замолчал, и его короткая жизнь оборвалась так резко и так нелепо.
Вдруг я заметил какое-то движение. Ко мне шел человек в форме синего цвета с погонами и золотыми пуговицами. На голове у него была фуражка в тон костюму со значком в виде трезубца. Словом, по всем приметам передо мной был машинист. Приблизившись, он протянул мне руку и помог подняться. У него была холодная рука с тонкими длинными пальцами, на одном из которых мерцал перстень с рубином. Ростом он был едва ли на несколько сантиметров выше меня, но почему-то рядом с ним я чувствовал себя ничтожным.
Он заговорил с легким акцентом, который мне что-то напоминал, но я никак не мог сообразить, где уже слышал такую речь:
- Полагаю, представляться нет нужды? Здесь меня все называют машинистом, и это слово давно уже заменило мне имя. Оно точнее любого набора пафосных звуков, которые люди стремятся присвоить, подписываясь нелепыми значками. Но речь не об этом. Ты, верно, уже догадался, что исход этой истории будет зависеть от нашей встречи?
- Простите, господин машинист, я не понимаю, – признался я.
- Что ж, это было ожидаемо. У тебя было до-статочно времени, чтобы осознать одну простую, но очень важную истину. Время тебе никогда не принадлежало, оно не было твоим, и ты не мог запереть его в свои часы или где-нибудь одолжить. Внутри или вне поезда ты продолжаешь двигаться по своей колее. Или прокладывать новую, но ты всегда стремишься на конечную станцию. Но зачем рваться туда, если исход и так понятен? Если у тебя нет выбора, нет даже права на остановку. Мало кто способен понять это, но ты близок к тому, чтобы свернуть с этой колеи. Я давно наблюдаю за тобой, и готов дать тебе шанс навсегда изменить мир и свою жизнь.
Но за все нужно платить. Когда-то я заведовал войнами, теперь же мне доверяют лишь один поезд с пассажирами, а они вечно куда-то спешат. И тогда я создал этот путь с иллюзией бесконечности и фееричным финалом. Во всем поезде только ты принимал путь, и только от тебя зависит, будет ли конец истории счастливым. Насколько это возможно, конечно. А посему, вызываю тебя на бой, сказочник. Победишь – выйдешь на другой уровень реальности и сможешь подчинить себе время. Проиграешь – погибнешь вместе со всеми.
Машинист не выглядел опасным соперником, и я согласился. Впрочем, похоже, что у меня не было выбора. А машинист, тем временем, откуда-то из воздуха вытащил кинжал. Взмахнул им и снова вложил в невидимые ножны. Так он перебрал лук, палицу, копь; и, наконец, выбрал меч.
- Думай, сказочник, – бросил он мне.
Тут на какое-то мгновение мне показалось, что я тоже так могу. Достаточно в это поверить. Но поверить так, чтобы ощутить в себе реальную силу. Не сразу у меня получилось вытащить из воздуха то, что мне хотелось, но после нескольких нелепых и безуспешных попыток я ощутил покалывание на кончиках пальцев, а потом у меня в руках появился точно такой же меч, как у моего соперника.
- Ты быстро учишься, – похвалил он меня и тут же ринулся в мою сторону. От неожиданности я чуть не бросился сам на его меч, но что-то меня остановило. Страх.
Пока я лихорадочно отбивался от машиниста, мысли путались в моей голове. Но я понял, что бороться с ним бесполезно. Во всяком случае, силой его было не взять. Любым оружием он владел куда лучше меня. А значит, нужно было что-то придумать. Не зря же он называл меня сказочником.
В своей жизни по-настоящему я умел только одно: складывать из слов истории. Иногда это лучше получалось, иногда хуже. Это, пожалуй, единственное, в чем я точно мог поспорить с машинистом. И тогда я начал мысленно сочинять сказку про то, как мы бились с машинистом, и он слабел от солнечного света, от того, что в него никто не верил. Я так увлёкся, что не заметил, как он оцарапал мне руку, а потом выбил у меня меч. Последнее, что я помню, это то, как он занес надо мной клинок, но отчего-то начал корчиться, выронил меч и упал рядом со мной. Была ли это ничья? Мои мысли стали путаться, и я, похоже, снова провалился в беспамятство.
http://proza.ru/2022/08/18/1236