Глава 2 Похищение, или голодать ты не будешь, обещание грешнику
Модест обреченно замер и опустил голову на грудь.
Дверь исповедальни открылась, и ледяная рука в перчатке захлопнулась капканом на его запястье.
- Давно мне не попадался такой непроходимый грешник. Врать бессмысленно и вырываться не советую, - предупредил Градимир.
Модест и не думал врать. Он не представлял, откуда священник, которого он увидел не больше получаса назад, узнал о том, что он не отказался от замысла убить отца, но что это меняло? Модест вспомнил свою маму, она давно умерла. Он вспоминал иногда её как теплую добрую тень, но удержать образ не мог. На фото, сохранившихся в их доме, она не походила на воспоминание.
- Куда вы меня ведете? – решил выяснить Модест.
Как только ледяная рука захлопнулась на его запястье, он утратил способность сопротивляться. Просто безвольно переставлял ноги, бредя рядом с мужчиной в церковных одеждах. Все его естество рвалось на волю, но тело покорно следовало за священником.
- В монастырь, здесь рядом. Я в чинах. Имею отдельный домик, типа келья, ну, ты сам сейчас все оценишь. Тебе считай, повезло. Хотя, как сказать, и с какой стороны посмотреть, – ответил на вопрос парня мужчина.
- Я бы их не убил, я только много раз представил, как сделаю это, отпустите, я, правда, раскаялся, какой вред от мыслей? - наконец обрел дар речи парень, но так и не сказал всей правды.
- Раскаяние, трудная душевная работа. Я не заметил, когда ты успел её проделать. Ты принял их убийство в душе, ты нарушил заповеди почитать отца и мать, заповедь не убей, ты жаден, возжелал, получит то, что тебе не принадлежит в результате убийства, ленив. Вместо того, чтобы заняться, чем-то полезным, ты решил прийти в храм, прогундосить что-то священнику, получить тем самым разрешение сотворить все эти мерзости, - отчитал парня священник.
- Нет, я бы так не поступил, - заверил парень священника.
- Нет. Да ты уже так поступил. Модест ты уже обвинил отца в прелюбодеянии, а женщину, живущую с ним в разврате и алчности, и любой из братьев пожелал бы тебя, дав тем самым косвенное разрешение на злодеяние, приняв часть твоего греха на себя, тебе повезло ты встретил меня, я позабочусь о твой душе и о том, чтобы ты или раскаялся, или…. Собственно, зачем тебе жизнь? – вдруг задал убийственный вопрос странный священник.
- Я не думал, зачем… все живут… - ответил парень.
- О! Так ты еще и придурок, на вид тебе точно больше двадцати, а ты еще не определился, зачем ты живешь, не означил перспективы, - в голосе священника звучала насмешка.
Модест притих, теперь он думал только об одном, как вырваться из рук священника, затянутых в тонкие кожаные перчатки.
Цель, означенная Градимиром приближалась, а вразумительного текста, после которого ему бы удалось уйти подобру-поздорову, у Модеста не появилось. Домик священник легко открыл, парень заметил отсутствие замка. Он всегда замечал такие мелочи. От него все в доме запиралось или пряталось.
Градимир провел парня в дом и усадил за стол. Модест не понимал, по какой такой причине он не убежит, просто не встанет и не убежит или не уйдет. Откуда человек, с которым он познакомился меньше часа назад, обрел над ним неограниченную власть.
- Меня будут искать, если я не вернусь домой к двенадцати ночи, - опять соврал парень.
А Градимир улыбнулся уже не надеясь услышать правду из уст этого странного парня.
- Кто станет искать? Твои потенциальные жертвы? Не смеши! Я не верю, что ты так быстро отказался от своих намерений. Скорее не отказался. Ты трус и подлец. Нет дорогой, я просто не имею права отпустить тебя, ты потенциальный убийца, маньяк. Да и тайну исповеди никто не отменял. Хотя, что изменит мое откровение, в полиции или даже пересказ нашей беседы твоему отцу? Ничего. Мне не поверят. Вернее, поверят, когда ты кого-то убьешь, а именно убийство я намерен предотвратить, - озвучил свои размышления священник.
- Вы не имеете права, - взвизгнул парень.
- Конечно, по законам этого государства, да и многих других такого права у меня нет. Но дорогой, по моим законам ты виновен, и я имею право на твою никчемную жизнь, а то, что она никчемная ты сам признал, несколько минут назад, не потрудившись объяснить, зачем ты живешь. Безнадежен, - вынес вердикт священник.
Модест вскочил и метнулся к двери. Священник даже не сдвинулся с места. Дверь оказалась запертой, хотя парень не увидел на двери ни замка, ни защелки, только кованую ручку, за которую он схватился и начал рвать на себя дверь, и биться об дверь своим тщедушным телом.
Забыв, что такое он пытался проделать в кабинке для исповеди, где его усилия тоже не увенчались успехом.
- Не трать силы, они тебе пригодятся, ибо сын мой, проведение привело тебя на путь исправления, - напыщенно сказал священник, снабдив интонацию завидной долей сарказма и поднял указательный палец вверх.
А потом задорно рассмеялся, как человек нежданно негаданно получивший возможность поучаствовать в захватывающем путешествии или сыграть главную роль в спектакле.
- Отпустите меня, - прошептал парень.
- Не сейчас. Ты не с этого должен начинать. Только от тебя зависит, станет ли путь на свободу путем исправления или станет он путем смерти. Ну и насколько труден, и мучителен окажется этот путь, тоже всецело зависит от тебя, - спокойно очертил перспективу священник, сарказм не покинул интонацию.
Парень не нашелся с ответом, вернулся на место и сел за стол.
Мимолетная мысль, о том, что он никогда не покинет этот дом и этого странного священника молнией блеснула в его мозгу и заставила сердце замереть.
Еще он подумал о разнузданном насилии, и гомосексуализме в мужских монастырях и ему захотелось заорать. Он с трудом сдерживал страх и ярость. Непроизвольно качая ногой, положенной на ногу, и беспрестанно поправлял волосы, заправляя их за ухо.
Священник вышел в другую комнату, почти мгновенно вернулся, держа в руке тарелку с едой.
- Ешь, обещаю, голодать тебе не придется, а свод наказаний продумаю. Наказывать тоже надо с умом. Бессмысленные страдания к просветлению ума не ведут. Голод самая страшная пытка, и ничего она не дает, по сути, мне необходимо, чтобы ты соображал, а не вожделел о куске хлеба с маслом, - пообещал сытую жизнь священник.
Модест, подумал отказаться от пищи, но его охватило неведомо откуда взявшееся безразличие, и он принялся за еду.
Резонно согласившись с текстом, о том, что голод не поможет ему обрести свободу, а скорее помешает убежать, он просто отупеет и ослабеет. Еще почему-то вспомнил обычаи диких племен, где пленника откармливали, а потом съедали.
Наконец, Модест решился поднять глаза на человека, похитившего его. Парень не сомневался, Градимир или как там его зовут, похитил его и прикинул, станут ли искать его на этот раз. Начал вспоминать, мог ли кто- то видеть его по дороге в храм. Представить озабоченное лицо отца не получилось, парень столько раз испытывал терпение родителя на прочность и столько раз сбегал из дома, что сейчас ему оставалось понадеяться на чудо. Отец вполне мог махнуть рукой на его исчезновение. Модест таки раскаялся в своей необузданности и хамстве, но толку от запоздалого раскаяния? И единственный к кому он обратился с просьбой, как ни странно оказался Господь.
- Ты все правильно просчитываешь, - вдруг ответил на его мысли священник и продолжил, - но ничего такого не случится, Господь не станет отвечать. И знаешь почему?
- Нет, не знаю, - ответил парень не в силах стряхнуть оцепенение, вызванное страхом.
Ему поневоле пришлось участвовать в богословских беседах, он никогда не приближался ни к вере, ни к религии, и сейчас тихо себя ненавидел, за не остановленное желание войти в храм и поиграть с каким-нибудь святошей старикашкой. Посмотреть, как служитель культа начнет потеть и краснеть, выясняя подробности, совращения отрока развратной старухой. Меньше всего парень рассчитывал на встречу с сильным молодым мужчиной, все остальное он отнес к мистическому фильму и не принял бы в расчет ни за что на свете. И вот нереальная реальность улыбалась ему, разрушая стройную картину мироздания.
- Ты не раскаялся и не имеешь права просить у бога изменить твою участь. Признаюсь – отсутствие раскаянья не самое страшное, я сам обращался к Господу несчетное количество раз. Поверь, помыслы мои всегда оказывались намного чище твоих теперешних, и пока я ответа не удостоен. Ты, безусловно, меньший грешник, чем я. Невзирая на этот, невероятно позитивный факт, но возникшие проблемы, тебе придется решать самому, без помощи Господа, - ответил священник, слова звучали абсурдно. Модест с трудом их воспринимал.
Тарелка молниеносно исчезла. Парень готов был поклясться, что видел, как священник исчез на несколько секунд, но не больше двух-трех и опять появился перед ним. Этого времени никак не хватало на поход в другую комнату и обратно, но поверить своим глазам и признать, что мужчина невероятно быстро двигался он не хотел. О телекинезе или перемещение в пространстве он не знал.
- Теперь ты пока поживешь у меня, некоторое время, - ласково предложил священник.
Парень посмотрел на священника, до Модеста дошло, на него глазами молодого улыбчивого мужчины смотрела судьба, со всей своей неотвратимостью и бесповоротностью.
- Ты убьешь меня? – спросил его парень.
- Уже лучше, дорогой, я подумаю, зачем тебе жить. Заметь – я выполняю твою работу. К твоим годам тебе стояло придумать цель в жизни. Пока глухо, ну просто как в келье без окон. Ведь согрешивший в мыслях, согрешил наяву, твоя душа уже принадлежит аду. Оставшись здесь и пересмотрев кое-какие устремления и желания, возможно, я, конечно, не уверен, но бог его знает, у тебя появится шанс кое-что подправить, и температура под жаровней будет снижена или тебе придется нырять в дерьмо, кто знает, есть там градации или все идут строем, всем назначено однообразное наказание, - ответил священник.
- Я…., – начал парень
- Не начинай, уволь, я не желаю слушать песнь о неведенье, в котором ты пребывал, замышляя беззаконие. Пребывать в неведенье годами очень сложно, все отговорки. Ложись спать, утром тебя ждет много работы, - остановил его желание разжалобить священник.
продолжение следует: http://proza.ru/2022/09/12/1341