В детстве я часто уезжал на летние каникулы к бабушке, где вместе с соседскими ребятами весело проводил время. Мы с раннего утра и до позднего вечера играли в различные игры, бегали, прыгали по детским площадкам, гаражам, ходили в парк Гагарина, совершали набеги на яблочные сады местной школы, наводили ужас на обитателей местного детского сада, в общем, как сейчас говорят, отрывались по полной.
Двор был обычный, мирный, дружный. Все жили более-менее хорошо и беззаботно. За одним существенным исключением.
В соседнем доме жил Валентин - местный сумасшедший. Я давно обращал на него внимание. Его странное поведение вселяло ужас не только в детей, но и во взрослых.
Однажды, отдыхая на лавочке около подъезда, мы услышали крик и ругань. По дорожке идущей от дома, где жил Валентин шла женщина и, оборачиваясь, выкрикивала угрозы этому сумасшедшему парню, а он в ответ брал обломки красных кирпичей и бросал их в сторону женщины. К счастью ни один из обломков не достиг цели. Тем не менее, ситуация была ужасная. Моя подружка Иришка заплакала тогда и попросила свою маму увести её домой.
В другой раз, когда относительно взрослые ребята, наверное, будущие десятиклассники, дразнили Валентина, сидящего на балконе своей квартиры, напевавшего песенки и громко рассуждающего вслух о грядущих катастрофах, он с серьёзным видом им пообещал:
- Сейчас скину вам чего-нибудь тяжёлого на черепушку.
Вообще, Валентин был какой-то странный сумасшедший. Как говорила мне бабушка, помешался он, когда ему якобы сделали экспериментальные уколы. Получалось, что он участвовал в экспериментах, о которых в СССР говорили разве что в фантастических фильмах типа "Вариант Зомби". И поэтому бабушка строго на строго запрещала мне приближаться к Валентину.
Однажды, когда мне дядя привёз из заграничной поездки игрушечный пистолет, внешне очень похожий на АПС, издававший при нажатии на спусковой крючок звуки схожие со звуком автоматных очередей настоящего оружия и я вышел с ним во двор, передо мной, откуда не возьмись, появился Валентин, привлечённый звуками стрельбы и, медленно двигаясь в моём направлении с улыбкой на лице, сказал:
- Ну-ка покажи, как он у тебя стреляет?
Я, увидав нездоровый заинтересованный взгляд местного идиота, нажал на спуск и в тот же момент краем глаза заметил бегущую ко мне со всех ног бабушку. Запыхавшись, она крикнула мне:
- Иди сюда!
Я спокойно развернулся на сто восемьдесят градусов и подошёл к ней, услышав во след восхищённые слова Валентина:
- Ха, какая-то английская игрушка!
- Ты чего так волнуешься? - спросил я бабушку.
- Понимать же надо, что он дурак, кто знает что у него в башке, отнимет пистолет, а тебя возьмёт и ударит вон об ту берёзу, - убедительно объясняла мне она, когда мы отошли на несколько шагов, так, что парень уже не мог нас слышать.
Во внешности Валентина меня привлекало его сходство с артистом Олегом Далем. Он был такой же худощавый и длинный ростом. Волосы на голове парень всегда брил под ноль, лоб постоянно морщил от непрерывных размышлений, а его безумный взгляд, казалось пронизывал насквозь и смотрел он как-будто каждым глазом по-отдельности.
Летом ходил он в майке-алкоголичке и штанах защитного цвета, которые зимой менял на чёрные; поверх красного свитера надевал парку, срок жизни которой исчислялся, наверное, двумя десятками лет, а на его голове часто красовалась кожаная шапка на меху с опущенными ушами, из-за чего его худощавое, лицо напоминало мне физиономии измождённых морозом, голодом и непрерывными боями пленных немцев под Сталинградом из выцветшей кинохроники.
Временами он мог быть просто милым парнем - один раз я заметил его мирно беседующим с моим приятелем Денисом, с которым Валентин нашёл общий язык, поскольку у того тоже иногда были не все дома, в прямом и переносном смысле.
Мама Дениса, начиталась псевдонаучной литературы и, решив вырастить из своего единственного, воспитываемого без отца сына, здорового человека, собирала разные целебные травы в газоне около подъезда, где все дворовые кошки и собаки не гнушались очистить свой организм от лишнего груза.
Точно уже никто не скажет стало ли здоровым тело её мальчика или нет, но процесс пития трав или, говоря иначе, отравления детского организма, отрицательно сказывался на детской психике. В общем, сумасшедших вокруг меня на тот момент хватало.
Во время беседы Валентина и Дениса, первый сидел на бордюре и всё время пока они говорили держал в руке бумажный пакет с посыпанными сахаром карамельками и быстро их поедал, даже не предлагая конфету своему собеседнику. А когда они закончили разговор, он аккуратно сложил пакет и сказал:
- Ну, вот и всё, спасибо тебе, что ты ответил на все мои вопросы. Очень было с тобой приятно общаться.
Денис сказал "пожалуйста" и ушёл по своим делам…
Валентин жил на третьем этаже в панельной хрущёвке, стоящей напротив той, где жила моя бабушка. Входная дверь в его квартиру, с тех пор как оную в отсутствие хозяина посетил наряд милиции, прибывший по сигналу соседей, уставших от периодических чудачеств сумасшедшего жителя подъезда, и без лишних прелюдий высадивших врезной замок, запиралась большим навесным, так, что между косяком и дверью оставался существенный зазор, через который тянуло сквозняком и можно было наблюдать часть комнаты, с вечно открытым балконом, коридор и кухню, где Валентин никогда не готовил еду.
Для утоления голода, по словам моей бабушки, у мужчины был котелок, который, в назначенное для приёма пищи время, он брал с собой и уходил в ближайшую психбольницу имени Томашева, где в своё время несколько раз лечился. После выписки, привыкнув к казённой пище, он, приходя в больницу, протягивал котелок на раздаче и просил еды за ради Бога. Ему в сумасшедшем доме ни разу не отказали в еде.
Удивительным предметом на жилплощади Валентина была вышеупомянутая дверь сверху донизу выбеленная обычным школьным мелом, на белой поверхности которой химическим карандашом обитатель квартиры написал, видимо в приступе паранойи, своё пророчество грядущим поколениям. Послание завершалось словами, что "...происки империализма и продажность правительств, не желающих противодействовать реакции - это путь к новым трагедиям".
Спустя годы, помня о пророчестве, написанном на той двери, я неоднократно думал, как же прав был наш сумасшедший сосед, однако это тема для другой истории...
Как-то вечером, наигравшись с ребятами в войну, я присел на лавочку около подъезда, чтобы отдышаться и не заметил как рядом со мной оказался Валентин.
- Набегался? - по-доброму улыбаясь спросил он, как-будто встретил давнишнего приятеля.
- Да, наигрался, - спокойно ответил я, покрутив на указательном пальце свой игрушечный пистолет.
- Красивое у тебя оружие, я в армии тоже владел таким, - Валентин заворожённо посмотрел на отливающий чернотой ствол и, как-будто размышляя вслух, произнёс, - Зло, как рыкающий лев ходит вокруг и пытается поглотить каждого, я убью его...
Он немного помолчав, протянул руку к моей игрушке и глядя немигающими глазами, спросил:
- Дашь мне его ненадолго - завтра верну, не возражаешь?
- Берите, - я протянул ему пистолет и пошёл домой.
Следующим утром, гуляя во дворе и, увидав сидящего в песочнице своего знакомого - старшеклассника Женю, я подошёл к нему. Он бросал с небольшой высоты себе под ноги в песок лезвием вниз нож внушительных размеров с рукояткой туго замотанной медицинским жгутом.
У Женьки был суровый отсутствующий взгляд. Рядом с ним сидел его одноклассник Андрей и спрашивал Женьку:
- Ну и что тебе врач сказал?
Женькин поход к врачу был связан с дорожным происшествием, случившимся с ним накануне: он перебегал дорогу на красный свет и его ударила машина. Женька отделался вывихом руки и болью в животе, которую можно было терпеть. Однако мысль о печальном исходе не давала покоя мнительному парню.
- Врач осмотрел мой вывих, - рассказал Женька, не прекращая кидать нож в песок, - Вправил сустав на место, а потом сказал, что всё нормально и, разрешив идти домой, по-дружески слегка толкнул меня в живот.
- И что?
- И тут меня от боли вырвало кровью в стоявший на полу таз с какими-то бинтами.
- Что с тобой? - спросил врач, испугавшись не на шутку.
- Делал уборку дома и упал животом на подлокотник дивана, - соврал Женька.
Он задержал ненадолго нож в руке, с трудом сглотнул и сказал:
- Ощупав мне живот, он прописал отдых и запретил делать резкие движения, а дня через два ещё раз показаться.
- Может всё ещё обойдётся, - с сочувствием сказал Андрей.
- Хотелось бы.
Мы помолчали.
- Вы слышали, что Валентина, этого сумасшедшего сегодня убили? - вдруг сказал Женька.
- Да ну! - изумился Андрей.
- Точно, - убедил нас приятель. - Утром в очередной раз пришёл к нему участковый поговорить об его чудачествах и проверить сигнал о наличии у него наркотиков. Когда милиционер прошёл в комнату, а Валентин оказал ему сопротивление, страж порядка применил оружие на поражение. Да вон они там ещё, и милиция, и врачи.
Мы подбежали к подъезду в тот момент, когда из дверей вышли санитары, держа в руках носилки с телом накрытым простынёй. На месте, где у лежащего на носилках совсем недавно стучало сердце на покрывале расползлось бурое пятно.
Перед погрузкой ноши в карету скорой помощи, санитары поставили носилки около подъезда, чтобы передохнуть.
Собравшийся народ окружил носилки и меня почти прижали к ним. С краю из под простыни высвободилась и повисла рука убитого, в сжатом в предсмертной судороге кулаке я увидел свой игрушечный пистолет.
Когда всё закончилось и скорая помощь тихо скрылась за поворотом, а подъезд покинули последний милиционер оцепления и дворник из ЖЭКа с ведром белил и кистью, я поднялся на третий этаж и на поспешно закрашенной двери от прежней надписи смог только разобрать "... это путь к новым трагедиям "...
Июнь, 1980
Все персонажи вымышленные, любые совпадения случайны.