I
Божья коровка, крепко приобняв одуванчик, скакала на нём верхом против ветра. Так чудилось ей. Выцветшие на солнце кудри цветка застили глаза, но она не смела отнять рук от его стройной шеи, дабы заправить послушные ветру локоны за бледное, поросшее волосами ухо, а всё потому, что боялась упасть и удариться оземь. Божья коровка была недогадлива и слаба. Так и мы, - невелики, немощны, чрезмерно опасливы на деле, но дерзки в мечтах.
II
На просвет рассвета молодые сосенки представлялись лиственными. В них не обнаруживалось той явной колкости, с которой они появились на свет. Сосенки казались мягкими, нежными, а канделябры почек гляделись на них издали трогательными девичьими веснушками, к коим так нетерпима младость и всяко старается их извести. Ветер подтрунивал над соснами, срывая некоторые их рыжие веточки, как лепестки с ромашки. Поговаривали, что он гадает на них, хотя ... о чём там ему гадать-то, ветру. Всё уж у него загодя решено: куда, откуда и зачем. Точно так-то оно заведено и у нас, людей, да кто ж тому поверит, коли всё дурное случается у других, да никогда с тобой.
III
Чага, принявши облик домашней обувки без задника, зацепилась за сучок берёзы. Задремавший на облаке подле неё Пегас, позабыл про туфлю второпях утренних сборов, и ушёл без одной. Случаются потери и у нас, но умеем ли мы понять разницу промежду пустым и тем, что действительно важно...
IV
Малые проростки берёз на самой дороге, не более, чем вершок в высоту, вызывали умиление и жалость из-за раздумий о том, сколь им удастся прожить, покудова их растопчут лаптем, либо сомнут колесом. Тем, что попали в самую серёдку междупутья, суждено радоваться свету дольше. Но которые оказались в колее судьбы, откуда нет выхода никому, нет надёжи спастись и им.
Лесные фиалки, славясь своим благоразумием, уклонились от дороги, перебравшись ближе к болоту, а старая груша, вся в белых цветах, ровно невеста, ухватившись одной рукой за берёзу, другой за сосну, намеревалась прожить хотя быещё один год.
Куда шагнёшь же ты сам? К топи или останешься посередь дороги? А если и отойдёшь, так есть ухватиться за кого?..
V
...Кабан пролил душные свои духи под куст.
Дятел, где-то там, на верхнем этаже ветвей, под прозрачной крышей небес, без устали катал деревянные шары, и их тупой дровяной звук растекался ручьями солнечного света...
И, - то было всё... на заре, - холодной, майской, поистине осенней. В жестокости своей она не знала меры, ибо славилась суровым нравом извеку, испокон веков.
- Точно так же обходится с нами и жизнь?!
- А разве иначе?..
- В общем-то, да.