Вспомнить всё

 - Алло, Василий! – Крикнул по сотовом телефону невысокий пожилой мужчина одетый в рабочие одежды – не спишь ещё?!
 - Нет – ответил ему далёкий приглушённый голос из Красноярска – а что это ты вдруг решил позвонить мне Владимир? До тебя обычно не дозвонишься.
 - Да вот Василий купил я дачу за Хабаровском в два этажа, сейчас ремонтирую её переделываю на свой манер. Ночь на дворе, через дорогу дремучая тайга от ветра шатается, звёзды на небе сияют ну и взгрустнулось мне вдруг что-то. Вспомнил я нашу молодость, как мы учились в Благовещенском речном училище пятьдесят лет назад…
 - Не пятьдесят, а сорок семь лет назад Владимир.
 - Вася, упустим эти мелочи. Что эти три года, в нашем-то возрасте пролетят они и не заметишь. Так вот, взгрустнулось мне что-то и вспомнил я нашу молодость, а затем решил позвонить и тебе, что думаю одному грустить. Собраться бы нам всем вместе Вася, всем кто учился когда-то в одиннадцатой группе электромехаников у командира первой роты Зайцева, уж и не помню имени отчества его…
 - Зайцев Емельян Егорыч – грустно вздохнув сказал на другом конце провода Василий – это Владимир помнить надо, он же был нам как отец родной.
 - Да, справедливый он был мужик Василий, честный и справедливый. Так вот, собраться бы нам всем вместе летом где ни-будь у реки, ночью у костра и вспомнить всё, всю нашу прошлую жизнь. Кто и как прожил все эти долгие пятьдесят лет.
 - А для меня Владимир, что-то они уж очень быстро пролетели.
 - Сейчас Василий не об этом. Так вот, вспомнить бы нам всем свои поступки за эти года, и хорошие и плохие. Покаяться бы друг перед другом за плохие, и улыбнувшись с гордостью рассказать про хорошие поступки. А затем, ты бы с Дмитриевым взяли в руки гитары, как в молодости в училище помнишь, и сыграли бы нам мелодию «Одинокого пастуха», а затем и «Полонез Огинского». Ты бы как обычно играл на гитаре ритмом, а Дмитриев вёл соло. Это так здорово у вас получалось раньше пятьдесят лет назад, такая красивая мелодия вылетала из ваших стареньких гитар, заслушаешься.
 - Да, хорошо бы – грустно вздохнув произнёс Василий – хорошо бы – ещё раз повторил он вздохнув тяжело – да только нет больше на этом свете Дмитриева, задрал его в тайге медведь. Только по клочкам одежды и определили что это раньше, это был Дмитриев. Собрали всё что от него осталось, и предали земле.
 - Да, вот такая она людская жизнь Василий. Не знает человек где и когда споткнётся упадёт.
 - Да это так Владимир. Да и сам я лет пятьдесят в руках гитары не держал, аккорды все забыл, пальцы загрубели.
   В телефоном разговоре у двух друзей вдруг возникла небольшая пауза, которую прервал Владимир.
 - А давай ка Василий вспоминать что-нибудь весёлое, грусти в нашей жизни и без того хватает. Помнишь на Девятое Мая к нам в кубрик зашёл с проверкой командир роты Зайцев. Что-то у вас товарищи – сказал он – здесь спиртным воняет. – Да нет у нас ничего – отвечаем мы ему улыбаясь – не пьющие мы, водку не употребляем. – Водку не употребляете говорите – проворчал недовольно ротный – а ну ка открывайте все свои рундуки! – Приказал он нам – подымайте на кроватях все матрасы! – Хм, и вправду ничего нет. Ладно, искать её я больше у вас не буду. Но признайтесь мне, где вы водку спрятали? Запах то спирта в кубрике витает, его от меня не скрыть. Куда вы её окаянную запихнули? Ругать и наказывать вас за это не буду, честное слово даю. – Вот она товарищ командир – сказал один из нас – в графине с цветами стоит. Командир посмеялся похвалил нас за находчивость и, приказав на праздник много её окаянную не употреблять, вышел из нашего кубрика.
 - Да, было такое дело – улыбнувшись сказал Василий – а ты Владимир Сашу Колокольчикова помнишь?
 - Да как его не помнить, худой высокий такой был белобрысый парень. На гитаре он тоже неплохо играл. Да к стати, про него мне рассказывал Винокур когда я учился в Новосибирском Институте Водного Транспорта, помнишь такого курсанта. Он тоже был в нашей роте, но только в двенадцатой группе электромехаников. Так вот, после училища Колокольчиков по распределению попал на реку Лену. А в Северном Ледовитом океане попало его грузовое судно в страшный шторм. Судно обледенело потеряло ход, его волнами выбросило на скалы и разломило на две половинки. Весь экипаж судна забрался в шлюпку и поплыл к берегу, а про Колокольчикова в панике они забыли и он почти неделю жил один на этом разрушенном судне. Говорят даже поседел, но выжил и спас его экипаж теплохода проходившего мимо.
 - Вот наш Колокольчиков страху-то тогда наверное натерпелся? Да Владимир. Ну а остальных людей с его теплохода спасли?
 - Нет Вася, никого больше не спасли. Нашли только разбитую шлюпку с их теплохода да кое-какие вещи экипажа выброшенные волнами на берег.
 - Да, грустная история. Но самое печальное в ней то, что как-то раз мы позвонили Колокольчикову, а дочка его нам сказала что он скончался. А почему Володя до тебя всегда так сложно дозвонится некоторым людям?
 - Да потому наверное Василий, что как-то раз решил я провести научный эксперимент и три дня отвечал на все звонки моего телефона. Так вот пятьдесят процентов звонивших были жуликами выманивающие у пенсионеров последние деньги, и как их только Земля держит. Сорок процентов были продавцы предлагающих свои товары самым наглым образом. Беру я как-то трубку, а продавец мне скороговоркой говорит – я прекрасно знаю что вам крайне необходим наш перфоратор. – Я только хотел ему сказать, что мне не нужен их перфоратор у меня есть свой, но продавец уже бросил трубку. А через полчаса звонит мне, по всей видимости его сотрудница, и спрашивает – вы заказывали у нас перфоратор? – Нет – говорю я ей – ничего я у вас не заказывал. – Как это не заказывали?! Вот, у меня здесь помечено, что вы заказывали у нас перфоратор! – Короче, кое-как я от неё отбился. Затем позвонила мне ещё какая-то девушка и сказала что точно знает что мне нужна болгарка и назвала такую её стоимость что у меня глаза на лоб полезли. И только я хотел ей возмущённо возразить, как она бросила трубку а через полчаса звонит мне другая и говорит таким томным тихим голосом – мужчина, вы болгарку у нас заказывали? – Да никакой болгарки я у вас не заказывал! – Отвечаю я ей сердито – да что вы там, все с ума посходили что ли?! – Мужчина – отвечает она мне – вот здесь у меня помечено, что вы заказали у нас болгарку! Берите её, и она согреет вас в зимние вечерние холода. – Кое-как я и от неё отбился. Затем мне звонили какие-то доктора или лжедоктора, кто их там разберёт, и предлагали мне очень дешёвую диспансеризацию с обследованием, недорогие медицинские препараты и ещё чёрт знает что. И такая дребедень целый день, целый день. И ты представляешь Василий, ни одного толкового звонка за все эти три дня я так и не получил! И поэтому я с тех пор, пометил телефоны всех своих родственников друзей начальников и отвечаю на звонки только им. А ты Василий с двенадцатой группы электромехаников курсанта Неизвестного помнишь? Здоровый такой был парень, и на гитаре тоже очень неплохо играл. Как-то раз собрались мы воскресным вечером в его кубрике, развалились в полумраке на полу на матрасах и он нам организовал свой маленький концерт и несколько часов подряд пел под перезвон своей гитары только хорошие душевные песни. Винокур мне говорил, что в трансформаторной будке он, будучи электриком, что-то там ремонтировал и получил такой удар током что бросил эту опасную работу и стал работать шофёром на автомобиле.
 - Я тоже Владимир не стал работать на судне электромехаником, а переучился в том же Благовещенском речном училище на штурмана. Затем ходил на грузовых судах по реке Енисею, а сейчас работаю я капитаном на небольшом портовом теплоходе.
 - Тебя тоже наверное Василий током шарахнуло, потому то ты и переучился на штурмана?
- Не без того, конечно – усмехнувшись произнёс он – но это не основное, просто мне как-то не по душе была эта профессия. Не за своё дело, как говорится, взялся. А помнишь как нас на первом курсе старшекурсники гоняли за водкой? Как некоторым из нашей роты посчастливилось драить зубными щётками коридор в их роте. Невесёлыми были тогда наши денёчки.
 - Помню Василий. Помню и то, как мы на камбузе картошку чистили. Ты представляешь, целую гору грязной картошки навалят нам на пол и мы рассказывая друг другу истории из своей жизни за несколько часов всю эту гору от картофельной кожуры очищали.
 - Конечно помню Владимир. Помню и наши комсомольские собрания в актовом зале где двое комсомольских вожаков так  азартно спорили между собой на разные политические темы, а мы одобрительными аплодисментами возгласами поддерживали то одного то другого спорщика.
 - А ты помнишь Вася как на праздничном параде Девятого Мая мы строевым ходили? Как чётко чеканили свой шаг на городской площади. Да лучше нас никто так не ходил на парадах. Но однажды мне очень понравилось как курсанты одного из военных училищ Благовещенска маршировали, впереди их колонны шло несколько десятков барабанщиков и их чёткий шаг с сухим громким треском от их барабанов приводил в восторг всех окружающих. А Окуневича Валерку из нашей группы электромехаников помнишь?
 - Да как его не помнить. Конечно помню Владимир. Худенький такой, щупленький, белобрысенький был паренёк. Волосы у него на голове были как пушок и всегда во все стороны торчали как у цыплёнка только что вылупившего из яйца. И однажды, а это по-моему было у нас уже на третьем курсе, прибыли в наше училище после громкой драки на танцплощадке опознаватели из танкового училища. Ротные выстроили в ряд в вестибюле всех наших курсантов, кого на данный момент нашли в кубриках. И один из танкистов здоровый такой был парень опознал в Окуневиче, в таком маленьком щупленьком и волосы у него на голове пушком торчали во все стороны улыбался он ещё как-то виновато, главного дебошира. Все наши в вестибюле чуть со смеху не попадали. Не встречал ли ты его Владимир?
 - Жил я Вася в одном общежитии с ним хабаровского РЭБ флота после училища. Он женился. Жена его по имени Надя, маленькой худенькой тогда была, родила ему дочку и жили они в общаге в маленькой комнатушке. Он стал очень сильно выпивать, Надя тоже от него не отставала. А затем уехали они в свой Биробиджан, и я его после не видел. А ты Сашу Ипатова помнишь?
 - А как его не помнить. Ты жил с ним в одном кубрике.
 - Так вот, прислали ему как-то раз посылку с омулем. Мы все собрались возле неё, ну думаем, сейчас рыбки отведаем. Саша посылку открывает, полиэтиленовые мешочки где лежала эта рыба гордо так разворачивает.  А оттуда как попёр жуткий запах тухлой рыбы, что мы все носы свои по закрывали руками и из кубрика вмиг выскочили, кроме Саши. Заглядываем мы через некоторое время в кубрик, уж думаем не случилось ли с ним что плохого, а Саша сидит там один за столом и омуля своего доедает. – Дураки вы! Дураки вы ребята, дураки! – Кричит он нам – такую вкусную рыбу вы никогда и негде больше не попробуете! А танцы в нашем училище в актовом зале, танцы наши помнишь Василий? Пел там, под звуки нашего доморощенного вокально инструментального ансамбля из  одиннадцатой группы механиков нашей роты, курсант Валера небольшого роста такой был паренёк. Наши ротные всё удивлялись – откуда в актовом зале столько девчонок танцует? Через вестибюль по пригласительным билетам проходило их сосем немного. А этих неучтённых девушек по скрученным в верёвку простыням подымали на второй этаж учебного здания наши курсанты и вели на танцы в наш актовый зал. А старшину нашей группы Александра ты помнишь Вася? Высокий такой был парень, всегда улыбался шутил и никогда никого не обижал. Глянешь на него и забываешь про все свои горести обиды. Учился он на одни пятёрки. Однажды слушал я его выступление, где он с трибуны актового зала говорил нам что-то доброе мудрое и все присутствующие в зале ему громко аплодировали. Затем он перевёлся в какое-то высшее учебное заведение и следы его затерялись в нашем суетном мире. Обитает он наверное сейчас где-нибудь в высших эшелонах нашей власти и творит только добрые и праведные дела.
 - Это вряд ли Владимир. Таких людей обычно наша жизнь ломает. Не любят злые люди добрых умных и порядочных людей.
 - А Гирича Вася помнишь?
 - Конечно, он тоже в вашем кубрике жил.
 - Подковыривал он меня частенько Василий, надоело мне это и однажды мы с ним подрались в нижнем пустующем зале столовки. Разбился он несколько лет тому назад пьяным на машине.
 - А ты Хмелевского помнишь Владимир?
 - Помню. Мы с ним как-то раз получив стипендию взяли в магазине по бутылке яблочного  вина, а на закуску ливерной колбасы. В каком-то полуразрушенном здании всё это употребили и отправились гулять по набережной Благовещенска. Хорошо что эта наша пьяная прогулка без приключений обошлась.
 - Скончался он недавно Владимир от пандемии. Сначала его жена, а затем и он сам.
 - Да, Вася. Пандемия штука серьёзная. Я сам провалялся с ней в больнице три недели. Сначала думал выкарабкаюсь дома сам при помощи своих лечебных методик. Не получилось. Аппетиту никакого. На еду смотреть не мог. Ослабел я сильно. Дочке своей говорю – вызывай врача, не справиться мне с этой болезнью. Многих из наших эта болезнь наверное подкосила. Как бы нам Василий одним не пришлось сидеть у костра на берегу тихой реки и вспоминать своё прошлое.
 - Почему ты так решил Владимир? А Дороха Володю? Его ты помнишь?
 - А как его не помнить. Самый здоровый был из нас. Как-то раз встретил я Дороха и жену его на пассажирском теплоходе «Пржевальский», электромехаником тогда я на нём работал. Провёл я их в машинное отделение а там дизеля огромные жёлтого цвета грохочут, всевозможные насосы компрессора работают и воют как голодные волки. А я ему кричу сквозь весь этот шум – вот такая Володя наша жизнь электромеханическая! Вот этому мы и учились в нашем Благовещенском речном училище!
 - Ну значит мы и его с собой возьмём Владимир. Отвезу я вас на своём теплоходе на берег тихой реки к нашим воспоминаниям. А Ващенко помнишь?
 - А как его не помнить, помню. Высокий такой был парень, кубрик его напротив нашего находился. За него ещё всё время старшекурсник-земляк заступаться приходил, невысокий такой коренастый крепыш.
 - Так вот Владимир, звонили мы и ему. Но Ващенко зазнался, гордый такой стал и не захотел с нами даже общаться.
 - Наверное потому Василий, что часто обижали его в нашей роте. Скромный он был парень.
 - Робким он был, как и ты наверное Владимир.
 - Нет Вася, робким я не был, скорей всего я был миролюбивым. Ну согласись, кто бы из наших отчаянных храбрецов пошёл бы драться с кандидатом в мастера спорта по боксу Мухамедзяном? А я пошёл. На последнем курсе нашей учёбы это было. Вышел я как-то раз вечером из общежития на набережную подышать свежим воздухом. Смотрю Тишкин пьяный в сумерках стоит неподалёку от меня навалившись на стенку набережной. Помнишь такого с одиннадцатой группы механиков в нашей первой роте?
 - Помню Владимир.
 - Так вот значит. А мимо нас несколько курсантов проходило, тоже с нашего училища. Тишкин подошёл к ним качающейся лунной походкой и стал просить у них закурить. Вдруг я слышу хлёсткий такой удар, и Тишкин лежит на асфальте. Те курсанты посмеявшись пошли дальше, а Тишкин через некоторое время покачиваясь стал подыматься. Я подхожу к нему, спрашиваю кто его так ударил? – Мухамедзян – ответил он и драться на меня полез. Ну я отпихнул его и пошёл в общежитие, а по дороге думаю – не хорошо получилось, надо бы заступится за Тишкина. Мухамедзян на курс младше нашего был. И пересилив свой страх перед этим знаменитым боксёром пошёл я в роту к нему разбираться. Нашёл его кубрик и целый час ждал его там. Соседи его по кубрику, хорошие ребята, чаем меня угостили. В шахматы я с ними несколько раз сыграл. А потом заявляется Мухамедзян. – Тишкина помнишь – говорю я ему – пойдём выйдем. – Зашли мы в бытовку. Я прекрасно знаю что Мухамедзяна кулаком бить бесполезно, увернётся. Поэтому с имитировал атаку рукой, а ударил ногой и попал. А Мухамедзян мне говорит так миролюбиво – давай больше не будем драться. Тишкин сам виноват, напросился. А завтра у нас соревнования. – На том и порешили. И подобных случаев, уже на гражданке у меня было несколько. И что интересно, там где я пересиливал свой страх я выходил победителем, и потому спасибо нашему училищу за то что научило меня побеждать свой страх. Или вот такой ещё случай в тайге со мной произошёл. Привлёк меня во время дождя, треск ломаемых сучьев. Вышел я по этому звуку на таёжную поляну метров сто в диаметре, а на другом конце поляны дуб высокий стоит и с него сломанные ветки на землю летят. Сделал я несколько шагов к дубу и вдруг с его наклонного ствола вниз головой спрыгивает гималайский медведь и несётся на меня, с каким-то странным хрюканьем, на скорости примерно в тридцать километров в час. – Ну ничего себе – думаю я пересиливая свой страх – бежать от него бесполезно. Он и машину догонит перегонит. Надо драться. – Вытащил я свой охотничий нож и пошёл на медведя, тем самым показывая ему что я его не боюсь. Подбегает он ко мне, боевая такая туша из одних сокращающихся крепких мускул под чёрной лоснящейся от дождя шерстью, килограмм в сто весом и с огромными белыми клыками. – Левой рукой пожертвую – почему то с равнодушием подумал я тогда – и суну ему её в пасть – а правой рукой с ножом буду защищаться. – И я его победил Василий, победил чисто психологически. После я узнал от местных жителей что это не медведь, а медведица была и защищала она своего медвежонка. Или вот ещё один был случай.
 - Да хватит уже об этом Владимир. В молодости у меня тоже драки были.
 - Но это особый. Так сказать эксклюзивный был случай Василий. Танцую я как-то раз в ресторане с одной очень красивой девушкой, Дианой её звали. Такая стройная очаровашка с чёрными вьющимися волосами, с зелёными глазами под цвет её длинного до самых туфелек платья. Танцую я с ней и наблюдаю такую картину, идёт к нам невозмутимо распихивая танцующие пары высокий хорошо одетый парень, на голове его элегантная ковбойская шляпа с загнутыми краями, в зубах сигара. Парню что-то пьяно кричат многочисленны друзья свистя и подбадривая его из-за столиков. – Ну – думаю я подавляя свой страх перед боем – если он подойдёт и толкнёт меня, я ему вобью его сигару в зубы. А там что будет, то будет. – И он подошёл и толкнул. Я разворачиваюсь и слова не говоря вбиваю ему сигару в зубы. Сразу же из-за столиков по выскакивали его друзья, человек пятнадцать не меньше. – Тащите его в соседний пустующий зал! – Кто то кричит. Запихнули меня в него, образовали вокруг меня зубодробительный кружок и ну на мне удары ногами и кулаками отрабатывать. – Только бы не упасть – думаю я уклоняясь и защищаясь от многочисленных разноцветных башмаков и кулаков – тогда непременно втопчут в пол. Но надо же что-то и делать, так вечно продолжаться не может. – И я крикнул им – я свой ребята! Я с затона! – И хулиганы вдруг утихомирились и разошлись. На этом моё приключение в ресторане завершилось. Взял я из раздевалки своё пальто оделся и пошёл домой. А Диану я так больше никогда и не встретил, хотя и искал её.
 - А почему тебя Володя многие у нас в роте недолюбливали и оскорбляли. Ты же мог дать хорошей сдачи и все бы тебя зауважали за это.
 - Не хотелось Вася. Я был миролюбивым, потому и сносил молча все насмешки над собой. А травля надо мной шла ещё с детского садика, затем в школе а после и в нашем училище. Ну а самая главная травля идёт сейчас в моей взрослой жизни. Так получилось Вася, что остался я без жены с малыми детьми на руках в трудные девяностые годы. Работал я на нескольких работах, воспитывал детей. Один знакомый мне как-то и говорит – сдавай детей в детдом. Женись на хорошей душевной женщине и живи с ней как все нормальные люди тихо и неприметно. Не выпячивайся ты с воспитанием своих детей в одиночку! Люди не любят таких, кто лучше их! Затравят! – А я ещё подумал тогда – за что затравят то? За то, что один детей воспитываю? Да никогда люди так не поступят, а наоборот помогут. Это же люди. Это же наши люди, а не звери. – Но вышло так, как и предсказал мой знакомый. Однажды выходя из дома я забыл поздороваться с бабушками сидящими на скамеечке у подъезда и лузгающие семечки. И с этого момента началась травля, да такая что никакому врагу такого  не пожелаешь. Далее эстафету от этих бабушек переняли бабушки торгующие огурцами на улице, от них заразились этой травлей местные идиоты и извращенцы. Детвора бегала за мной и дразнила. Старухи плевали мне вслед и кричали гадости проклятия, но я всё молча сносил потому что мне надо было растить и воспитывать детей.
 - Да! Вот такие они все люди-злыдни Владимир! И нет среди них добряков?!
 - Есть Василий. Вот ты например, ты ни разу не обозвал меня в училище плохим словом и я благодарен тебе за это, а так же Окуневич Валерка с нашей группы, Саша Шербаков и Вася-танкист из двенадцатой группы электромехаников и из одиннадцатой группы механиков тоже несколько человек было, из ста курсантов в нашей роте. И исходя из этой несложной арифметической пропорции можно с уверенностью сказать что хороших людей в мире десять процентов, а остальные девяносто процентов людей наверное тоже когда-нибудь станут добряками.
 - Я Владимир по реке Енисею водил грузовые теплоходы и часто бывал на Севере где тундра холода пасутся олени, и слышал я от эвенков рассказ о мистическом белом волке который рождается в одной из стай волков раз в столетие. Его ещё в возрасте волчонка, и чуть ли не с первого месяца его жизни в стае, все волки почему-то нещадно травят и обижают. При делёжке добычи ему достаются жалкие объедки. Ночует он один вдалеке от стаи, зализывая раны полученные от укусов волков. А в годовалом возрасте белый волк уходит из стаи и живёт один в тундре. И та обида на волков, что в нём накопилась за год жизни среди них, делает его невероятно сильным могучим и что самое главное мистически одарённым. И от этого белого волка нет пощады не только злым жестоким волкам, но и плохим гадким людишкам. И они, завидев на снегу огромные отпечатки его лап, в страхе бегут подальше из этих мест, ибо через три дня следует неотвратимая расправа белого волка над ними.
   И вдруг телефонный разговор двух друзей прервался.
 - Алло, Василий! – Крикнул в телефон Владимир – видно разрядилась батарея у него в сотовом – уже чуть слышно прошептал он – а что Василий хотел сказать мне этим своим рассказом? Неужели то, что и я превращаюсь в белого волка? Но только в человеческом обличье. Я так же ненавижу зло и греховных людей несоблюдающих заповедей Божьих. Живу я в тайге один как белый волк. Да чепуха всё это! Напридумывал я всякой ерунды на ночь глядючи! Спать надо ложиться. Поздно уже. Яркая полная Луна заглядывает в мой дом тайком. Ветер шумит в ночи за окном качая спящие деревья. А тёмные тучи как чёрное зло на Земле закрывают временами от людей этот лунный Божий свет, и почему-то по-волчьи мне хочется выть иногда от этой очередной несправедливости на нашей маленькой многострадальной планете затерянной в бескрайних просторах нашей Вселенной.