Глава 29
"Страдания в кромешной темноте"
Беда не приходит одна
Беда беду родит.
(Русская пословица)
Василий решил позвонить жене не на её мобильный, а на их стационарный. Он продиктовал номер домашнего телефона, радуясь в душе своей находчивости.
Жирный баламут (или обормот) шустро набрал озвученные циферки на своей дорогущей мобиле и дождался ответа:
– Алло! Здрасьте! Я по поручению вашего… – тут он замешкался, не зная, как лучше назвать этого беглого преступника: вор, хулиган или убийца…. Не найдя слова подходящего, толстый балбес стих и замолчал, потом сунул сотовый ненавистному пятому «сотоварищу» по несчастью: – На-ка, фраер в галстучке атласном, сам говори со своей мымрой! Не маленький уже, фраерок беглый… Большенький уже…
– Тоня! – прокричал в трубку Кульков. – Это я! Вася твой! Да-да! Вася! Василий! Мы тут в лифте застряли! Да не специально, а так уж получилось. Ты случайно не знаешь номер ЖЭУ? Что говоришь? Нет! Ни ШЭУ! И не ФЭУ! Нет, говорю, не так, ни ЧЭУ, а ЖЭУ! Ну вот… опять не расслышала… Как же ещё-то сказать… Ни МЭУ, ни БЭУ, ни ВЭУ, а ЖЭУ! ЖЭК! Ни МЭК, а ЖЭК!! Поняла? Ну и замечательно, умница моя. Скажи нам… Или сама туда позвони! Что? Что ты сказала?? Не понял… Слышно плохо. Нет, не погоди, а позво…
В этот самый миг в довершение ко всему погас и свет, наступила кромешная темь. Тьма всеобщая. Темень сплошная! Хоть глаз коли… Хуже… чем на кладбище…
– Ой!.. Что это?.. – послышался испуганный девичий голосок.
– Вот чёрт! Ё-кэ-лэ-мэ-нэ… – визгливо проблеял толстенький.
– Я и говорю, если бы ни этот, пятый… – раздался гнусавый мотив. – Сейчас бы уже в автобусе ехал…
– Беда не приходит одна, – тихо и вежливо донеслось из дальнего угла.
– И телефон отключился… – жалобно простонал Василий Никанорович. – Он же у нас от сети работает… – пояснил он всем в темноту…
– Я ж говорил, – встрепенулся толстый вредный коротышка, – наберут себе говна разного… чёрт-те чё… дрянь всякую… баламуты. И чёрт-те где… Балбесы!! А где мой? Телефон, говорю, где мой?! Ты смотри, урка, не урони его! Крепчее его держи! Крепчее!.. А ну тебя к лешему! Дай-ка его сюда!.. Эй! ворюга! Эй! проходимец! Эй! убивец! Эй!! фраер в галстучке атласном… Дай!! говорю… Ты где?.. Эй!! где ты?.. убежал?
Кульков тут же попытался нащупать ладонь соседа, чтобы прямо в неё вложить его драгоценный сотовый телефон, тоже почему-то вдруг отключившийся… огоньки пропали, они куда-то делись: то ли телефон сам выключился, то ли Василий нажал не на ту кнопку. Но это уже было неважно, всё равно связь прервалась. Кулькову было неудобно стоять вполоборота. Он, кряхтя и шмыгая носом, прилагал все усилия, чтобы повернуться чуток.
Хозяин телефона, заподозрив неладное, повторил свои слова и опять грозно:
– Ну и где ты?? Эй!! Зэк! Эй! Беглый! Чего не откликаешься? Где мой телефон?
– Сейчас… Я тут… Куда же я денусь… Сейчас отдам… – Василий Никанорович проблеял в темноту и снова предпринял попытку вернуть мобильник пузану. Для этого он одной рукой, в которой находилась дорогущая, но отчего-то выключенная телефонная трубка, плутал по верхам в воздухе, а другой держался за стенку лифта, чтобы хоть как-то не потерять и так неустойчивое равновесие.
Толстый мужик, в свою очередь, так же машинально водил по темноте рукой с раскрытой ладонью, чтобы самому нашарить и схватить мобильник.
В один не столь удачный момент руки их сошлись и… столкнулись.
Длань толстяка от неожиданности резко дёрнулась и со всей силы ударила по запястью Василия Никаноровича, где находился бесценный телефонный гаджет.
Василий никак не ожидал такой прыти от пузана, даже в мыслях не было, что тот будет размахивать своими «граблями» с толстыми, как сосиски, пальцами.
От удара ладошка самопроизвольно разжалась, и телефончик (безумно дорогой) мгновенно выскользнул из неё и с дерзким грохотом рухнул на пол.
Тучный мужик взбесился, заревел отчаянно и чуть не лопнул от злости:
– Вот чёрт!! Вот гад!! Вот зэк!! Ты чего, засранец? Как это?.. Я же говорил!..
– Ха-ха-ха! – гнусаво пронеслось весёлое мужское восклицание в темноте.
– Хи-хи! – хихикнула девушка. О чём она ещё подумала – неизвестно.
– Ох… Ну и дела… Вот даже как… – послышалось от культурного человека.
– Я же предупреждал: крепчее держи!.. крепчее-е-е!! – визгливо, с надрывом и задыхаясь от кипящей во все стороны ненависти громко и отчаянно захрюкал кабан.
– Дак… я… – лепетал Василий, – дак… я… думал… а вы… Как же это… так-то…
Спустя мгновение хозяин посеянного в тёмном замкнутом пространстве модного и до одури чрезвычайно дорогого гаджета оборвал его на полуслове и заорал ещё пуще и ещё грознее. Он взорвался как бомба атомная или даже водородная, подпрыгнул и завис над ошарашенной публикой страшным и ядовитым ядерным грибом:
– Вот чёрт!!! Вот нахал!!! Вот иезуит!!! Вот проходимец!!! Вот засранец!!! Думал он!.. Ни хрена ты не думал!.. Козлы не умеют думать! Бараны тоже. Ослы тем более. Да и носороги тоже так же… И чем тебе думать-то?.. Костью своей??! Коли мозгов нет… – с мрачным сарказмом закончил он длинную тираду, тыкая пальцем в сторону огорошенного таким разворотом дела Василия Никаноровича. Потом стал орать ещё громче и ещё грознее, обращаясь уже ко всем. – Тихо! Тихо! Стоять всем!.. Всем!! Я сказал… молчать!! Заткнуться! И не шевелиться! Всем стоять на месте! Всем, я сказал!! Тихо!! Ещё тише! И ещё! И не двигаться!!! Черти болотные-е-е… И… – голос его тут сорвался и по лифту пролетел надсадный визг резаного поросёнка: – Ии-и-и-и-и-и!..
Закончив визжать, толстяк заворочался, бесцеремонно растолкал стоящих рядом людей, наклонился насколько смог, при этом тяжело и с сипом дыша, опустился на колени и принялся беспардонно шарить внизу руками. Шарил везде, во все стороны и нагло.
– Ой! Ты чего это! По морде захотел?! – раздался возмущённый голос девушки и послышался лихорадочный топот её чудных сапожек с не менее чудными ножками. Она, по всей видимости, испугалась от неожиданных мужских прикосновений.
– Извиняюсь!.. Я же не вижу тут ни черта… – послышалось снизу.
– Ага! Все вы не видите!.. А руками лапаете… где надо… и где не надо…
Толстяк вдруг тоже заорал:
– Ой, ты мне на палец наступила… Ой, как больно… Убери ногу! Убери!! Ой! Ай! Уй! Кому сказал? Убери к чёртовой матери! Ой-ой-ой… сучка… Ой-ой-ой, паскуда…
– Терпи, гадина! Не всё нам, бабам, терпеть. А ты ещё и хамло немытое…
Окружающие молчали, терпеливо ожидая дальнейшего развития событий.
Толстый кричал, кряхтел, хрюкал, стонал, визжал, что-то шептал и искал на полу мобильник, шаря руками везде, где возможно. Вскоре ему это удалось – он надыбал-таки свой драгоценный аппаратик и тяжело поднялся с пола со словами:
– Всё! Баста! Больше никому не дам! Пошли все в жопу! Поняли??
Присутствующие опять промолчали. Ругаться им не хотелось. Опротивело.
– Может, сумеет позвонить в ЖЭК супруга ваша, – с надеждой в голосе гнусаво проронил рослый парень, нарушая гробовую тишину и адресуя своё пожелание столь неприятному ему пятому пассажиру лифта.
– Туда сначала дозвониться надо. Они же, гады, с восьми работают. А до восьми к телефону и не подойдут, черти болотные и нехристи… – опять влез в разговор коротышка. Он вроде бы немного успокоился и снова стал казаться милым и компанейским.
– Вот влип… – с раздражением отчаянно прогнусавил всё тот же долговязый тип, в душе проклиная всё и вся.
– Это что же, нам тут до восьми часов всем торчать? – нервно заметила девушка.
– Супруга обязательно сообщит им про нас, если получится связаться с ЖЭУ. Она у меня исполнительная женщина и умная очень, – попытался успокоить присутствующих Кульков. – У них же дежурные есть, в конце концов… Или…
Продолжение следует...
Предыдущее:
Начало: http://proza.ru/2022/09/02/1023