Парижские новости

     "Парижские новости" Натали Валье
   
   Герои
   
   Лана - подруга героя.
   Дэн - компьютерщик в газете/ Импульсивный, контактный, способный. Газета - только этап в его жизни.
   Курьер Том - рассыльный. Вылитый Том Сойер - гоняет на велосипеде, смекалист, любит тайны, понимает с полуслова.
   Вэл - врач. Высокий, с виду простодушный, с хорошим чувством юмора. Не женат, замечательный друг.
   Нейрохирург Кен Максвелл - друг доктора. Умница. Внешне - большой как шкаф, толстые пальцы, золотые руки.
   Сыщик Ролл Ньюмен - особых примет нет. Легко меняет обличья, все умеет, любит электронику и компьютеры, сходится на этой почве с Дэном.
   Новый мэр - бывший заместитель начальника полиции - Дэйв
   Андерсен. И его жена Сьюзен. Дэйв, безусловно, честен. Думает прежде, чем говорит, выполняет, что обещает. Нуждается в лидере, но, заняв позицию, твердо стоит на ней. Вызывает уважение. Многие его недооценивают. В семье лидер - жена.
   Соседка - миссис Смит. Полная, добродушная, любопытная.
   Почтальон Питер - непосредственный, простодушный, коронная фраза - " а здорово вы их"! Или " здорово мы их"...
   Режиссер Стенли Корман - элегантный, нервный, несдержанный, эстет, впрочем, может вести себя нормально.
   Натали - собака. Кокетлива, имеет друга, впутывает хозяина в истории, но всегда - за него.
   Мак-Магон. Считается, что он связан с мафией. В городе его побаиваются. Любит демонстрировать силу.
   Бывший мэр - Майк О,Доннел... В семье новая жена и дочь от предыдущей жены. Почти ровесницы, но ладят друг с другом. Обе любят светскую жизнь.
   Начальник полиции - Джон Уилсон... Самоуверенный, хамоватый, обделывал делишки со старым мэром, ненавидит своего заместителя.
   Юрисконсульт (адвокат) - Ник Сазерленд. Молодой, энергичный, со всеми ладит, обаятельный, знающий... Какие-то вещи знает даже чересчур хорошо).
   Редактор местной газеты - Генри Форд, но не тот Форд, который...
   
   Первоначальное название газеты - "Вечерние новости". Дебаты по поводу названия: " Парижские новости", "Наш маленький Париж, "Ньюс".
   Местная радиостанция - "Голос Парижа".
   
   Главный герой - журналист Фредерик Миллер. (Зовите меня просто Рик). Отец - немец, мать - француженка. Отсюда сокращение имени Рик. От его имени, в основном, и ведется повествование.
   Место действия - Город Париж (штат Техас).
   Все персонажи и обстоятельства - вымышлены.
   
   * * *
   
   Известно ли вам, в каком городе происходит действие одной из самых знаменитых книг мира - "Приключения Тома Сойера" Марка Твена. В Санкт-Петербурге! И в книге есть сноска самого Марка Твена: "Американцы часто дают своим мелким городишкам громкие названия столиц. У них есть несколько Парижей, три или четыре Иерусалима, и т.д...
   
   
   Несколько слов о Париже
   
   В Париж я влюбился сразу и бесповоротно. Понимаю, что в этом я совершенно не оригинален - и Хэмингуэй влюблялся, и другие известные - ну, просто жить не могли без Парижа - а потому жили в нем.
   Я не люблю его туристские красоты - Эйфелеву башню, Лувр и прочее. То-есть, люблю, но умеренно... И даже просавленный Монмартр - прекрасное место, но очень людное...
   То, что я люблю - тоже довольно банально - например, угол бульваров Сен-Жермен и Сен-Мишель, дорогу к Нотр-Дам, Сену...
   Но больше всего я люблю столики летних кафе - меня умиляют эти разноцветные зонтики, под которыми прямо на тротуаре стоят столики; парижане, сидящие в этих кафе. Я и сам готов сидеть и смотреть часами на жизнь, которая бурлит и клубится рядом. А ты - пассивный участник - сидишь, куришь сигарету, пьешь кофе, а на сердце почти благодать.
   Звучат песенки французских шансонье - что-то во всем этом есть трогательное и насмешливое...
   Я обнаружил, что в любой другой стране, в любом другом городе - я отыскиваю кусочки Парижа. Где угодно... да даже в Иерусалиме - был я там как-то. На улочке Бен Иегуда я вдруг ощутил тот же аромат и ностальгию - столики кафе, пестрые зонтики, уличные музыканты...
   И в результате, я, коренной американец, правда, несколько испорченный странным образованием, путешествиями, профессиями (Я сменил их множество, прежде чем стал журналистом) - вот уже несколько лет живу в крохотном провинциальном городишке, нежно привязан к нему и все почему... Потому что называется он - Париж. Штат Техас. В энциклопедии о нем всего несколько строчек. Что Парижем городок назван в 1840 году, что населения там - 25000 жителей, что есть колледж и, что самое важное, есть своя газета.
   Когда здесь задумали издавать местную газету, весь городок дискутировал по поводу ее названия: "Парижские новости", или "Парижский обозреватель", или "Вечерний Париж" - все это звучало
   претенциозно.
   Хотя... Приятно было бы похвастаться: "служу, мол, в "Парижских новостях". Или: "выступаю в радиопрограмме "Голос Парижа".
   Кстати, сейчас газета так и называется - скромно и со вкусом - "Парижские новости".
   Удивительно, что именно эта газета и стала плацдармом для странного неожиданного эксперимента, в котором и я поневоле принял участие
   
   * * *
   
   часть первая
   
   Рик
   
   Сколько романов, рассказов в наши дни начинаются с описания катастрофы. Любой... Авиа, автомобильной и пр. Сколько мы над этим подшучиваем со странным убеждением, что с нами-то этого не случится, хотя иногда называем себя фаталистами: мол, чего будет - того не миновать. Все такие. И я тоже.
   Более того, если бы я даже захотел ее описать - свою собственную катастрофу - то не сумел бы. Все вышибло из головы. Мы с Ланой возвращались домой из ресторанчика - заметьте, не я вел машину, а бывалый таксист, и тем не менее...
   Короче, очнулся я у себя в квартире, весь - ну, не весь, а самая ценная моя часть - голова - перебинтованный, любимая девушка рыдала рядом и причитала. Правда, это длилось лишь до того момента, когда я открыл глаза, и хуже того - попытался что-то сказать. Вот тут-то она зарыдала еще громче, и выдала сполна все, что обо мне думает. Потом успокоилась, поняла, что я ничего не помню, и рассказала об аварии, в которую мы попали.
   Оказалось, что никто не пострадал, кроме нашего такси, встречной машины, неразумного народа на тротуаре, и меня.
   Могло быть намного хуже.
   Меня ей пришлось выцарапывать сначала из машины (с помощью доброжелательных зевак и полисменов), а потом из больницы, хотя лучше было бы там остаться, врачи настаивали, но я был непреклонен.
   Врач и полисмен завтра зайдут. Один - чтобы уточнить детали аварии, второй - чтобы удостовериться в отсутствии (или присутствии) сотрясения мозга.
   Моя золотоволосая возлюбленная так хороша, когда рыдает или гневается, что трудно иногда отказать себе в удовольствии чуть-чуть ее подразнить. Но это был не тот случай.
   Голова болела безумно. Я попросил таблетку, зеркало и попытался выяснить, который час. Первое мне вручили незамедлительно, второе с колебаниями.
   Насчет колебаний стало ясно, как только я взглянул в зеркало - все, как в фильмах про человека-невидимку, где он вынужден был обматываться бинтами, чтобы обрести человеческое лицо. У меня возникло подозрение, что свое я потерял - так старательно был забинтован каждый сантиметр моего лица. Страшно было даже подумать, что там под повязкой.
   После чашки горячего крепкого кофе я все же пришел в себя и снова вернулся к проблеме времени.
   Ясно было одно: материал, который я должен был написать ночью, ну, в крайнем случае, ранним утром (я служу в вечерней газете) не написан, не отослан, и через полчаса меня начнут доставать из редакции возмущенными звонками.
   - Плевать, - закричала Лана, - пусть скажут спасибо, что ты жив остался!
   - Спасибо можешь сказать ты, - резонно возразил я, - ну, в крайнем случае, мои родители и друзья. В редакции же это никого не интересует. Они справедливо полагают, что это мои проблемы. А вот отсутствие материала - это проблема редакции. Материал без меня они явно предпочтут мне без материала. Так и до увольнения можно допрыгаться.
   - Уже допрыгался, - мрачно заявила Лана и отправилась за новой чашкой кофе.
   Обожаю ее походку - такое стройное длинноногое чудо, в моей рубашке и босиком. Нет, если бы не голова... Черт.
   
   - Или ты сама пишешь за меня, - закричал я ей вслед, - или садись за компьютер и пиши под диктовку! И отключи немедленно телефон.
   Так начался этот чудовищный день.
   
   -
   
   В этот момент раздалось шуршание. Я уже давно переделал почтовый ящик так, чтобы газета падала прямо в квартиру. Лень-матушка - двигатель прогресса. Так что прошуршало сейчас очень кстати - утренние газеты почитать невредно - глядишь, и новости позаимствуем.
   Лана притащила мне газеты, но выяснилось, что строчки как-то прыгают и расплываются. Пришлось ей читать мне вслух.
   
   Лана читала газету. Тоска зеленая - я дремал.
   - Ты спишь! - возмущенно сказала она.
   - Я же новости просил, - сонно отозвался я, - а ты ерунду всякую читаешь.
   - Что пишут, то и читаю, - огрызнулась она. - Пиши лучше, если можешь. Ой, смотри, о нашем Мак-Магоне статья!
   - Что? Ограбил банк? - поинтересовался я.
   - Нет. Рассказывают о его подвигах в Чикаго. Он в свое время проходил у них свидетелем в семи процессах, а сам ни разу не попадался. В нашем городке живет уже четыре года, все время во что-то замешан, но тоже в суд его не вызывали. Амплуа у него не то, что бы наемного киллера, а так... Зовут, чтобы вправил мозги, но кажется, что ему даже делать ничего не надо - при звуке его голоса, или просто, появлении  ста двадцати килограммов живого веса - все сами на все быстренько соглашаются.
   Пишут, что недавно он был несколько дней в Чикаго - жалоб никаких, но результат есть: несколько человек расстались с половиной своего состояния, а один покончил самоубийством. Доказать же причастность нашего героя, естественно, не удалось. И он отбыл в Париж. По делам. Какой-то бизнес!
   Ты спишь, негодяй, а я тебе вслух читаю...
   Я с трудом открыл глаза: "Лана! Я же просил почитать новости, а не ерунду всякую - сколько можно повторять!
   
   
   Глава вторая.
   
   НОВОСТИ
   
   Лана послушно перешла на новости - это был полный кошмар. А,
   может, у меня настроение плохое.
   - Ладно, - сказал я Лане, - садись за компьютер - сейчас состряпаем свой вариант. Что там у нас - вернее, у них?
   
   У них ничего утешительного. Палестина, Израиль и Сирия - на грани войны. Вчерашние мирные переговоры с посредником в лице нашего госсекретаря не увенчались успехом. Так было заявлено на пресс-конференции, и госсекретарь отбыл восвояси.
   Не нравится мне это. Я бы на его месте так просто не сдался. Позвонил бы перед отлетом - вдруг они все же передумают и сойдут с тропы войны. А, может, они и сами передумали. Конечно, прилюдно им уступать не хотелось, а потом? Подумав...
   Эту версию я изложил Лане - что, мол, подумав, они еще раз мирно договорились, и сообщили об этом секретарю (в частном порядке) перед самым отлетом самолета.
   Так... Первую новость мы подкорректировали.
   Что там еще? Самолет потерпел аварию. Все пассажиры погибли.
   А вот это уже безобразие! Как это все погибли? Где там Авария? Над океаном? И все погибли? Глупости. Спасем всех, Лана - нечего публику расстраивать. Наверняка, там были спасательные жилеты, да и какой-нибудь уютный островок неподалеку...
   Они же написали, что выясняются обстоятельства катастрофы и ведутся поисковые спасательные работы...
   Пишем: Мы надеемся, что пассажирам удалось спастись ...
   В конце - чтобы внести свежую струю - я намекнул, что из неофициальных источников стало известно о почти одновременном запуске двух спутников - американского и российского. А обе страны не информировали об этом широкую публику. Пусть теперь разбираются и пишут опровержения...
   Лана решила, что я сошел с ума, и тихо печатала весь этот бред на компьютере. Подозреваю, что она только и ждала момента, чтобы выкинуть все это в мусорное ведро, но...
   Не тут-то было. Раздался звонок в дверь и появился наш курьер.
   - Готово? Чему не отсылаете мэйлом в газету? Редактор злится – у вас телефон занят.
   Одно удовольствие на него смотреть - вылитый Том Сойер - мордашка в веснушках, хитроват, смекалист, мал еще, правда, но далеко пойдет. Пока же - не ходит, а бегает, вернее, раскатывает на своем велосипеде.
   - Уже отослал, - пробурчал я, и Лана немедленно  нажала на кнопки компьютера.
   Том убежал, я мгновенно отключился и заснул, а что делала Лана - не знаю.
   
   Знаю только, что разбудил меня звонок редактора, который орал так, что я с трудом разбирал отдельные слова и фразы. Самое мягкое и нежное из слов было "кретин", и вопли типа: Ты что, радио не слушаешь, телевизора не смотришь, газет не читаешь? Да у меня читатели телефон оборвали... Мне такие сотрудники не нужны... Ты у меня вылетишь с треском, и тебя не возьмут на работу даже в ассенизаторы...
   Кажется, на этих словах я повесил трубку. А, может, чуть раньше. И заснул снова - с головой все же что-то было не в порядке.
   
   -
   
   Утром мне позвонил приятель. Он еще не слыхал ни о каких глобальных новостях - ни о моей аварии и травме, ни о том, что с газетой покончено. То есть, покончено, конечно, не с газетой, а со мной.
   У него были свои проблемы, и требовалась моя мужская сила.
   На его машину, стоящую во дворе (поленился, дурень, завести в гараж) упало дерево. И из-под него не выехать. Да и машина, похоже, не вполне безболезненно перенесла удар.
   Это же надо - звонить утром человеку, у которого разбита жизнь и башка, с такими пустяками. Но я быстренько взял себя в руки - друзьями кидаться не стоит, они на дороге не валяются. Тем более что он отличный врач, преданный друг, и мы с ним побывали во множестве переделок.
   - Приезжай ко мне, что-нибудь придумаем.
   - Издеваешься? На чем это я к тебе приеду?
   - Заодно и меня посмотришь - я тут несколько расшибся.
   Объяснять ничего не требовалось. Через пятнадцать минут он обещал быть у меня. Пока он ехал, я встал, попытался умыться, хотя бинты и не располагали к этому процессу. Потом я вышел на кухню, где обнаружил кофе в термосе и записку от Ланы:
   "Дорогой! Судя по всему, ты уже нигде не работаешь, и жить нам скоро будет не на что. Ушла искать работу. Позвоню! А может, меня возьмут в газету на твое место? Шучу. Целую"
   Ничего себе шутки. Впрочем, может, и в самом деле возьмут... Она
   такая.
   Отвлек меня от этих размышлений звонок в дверь - это Вэл подоспел. Он-то, как всегда выглядел отлично: высокий, грузный, вид простоватый, но это обманчиво. Вэл - прекрасный хирург, и при этом обладает недюжинным чувством юмора. Может, поэтому он до сих пор холостяк - то ли с юмором относится к проблеме женитьбы, то ли подруги не выдерживают такого напора. Но видеть его, повторяю, чертовски приятно.
   Он вошел, полюбовался моей забинтованной головой, сказал: "Сапожники" - вероятно о тех, кто меня бинтовал, поколдовал надо мной, сообщил, что жить буду (в чем я и не сомневался) уколол меня чем-то из своего саквояжика. Чтоб не болела голова, и я мог связно все рассказать и выслушать, - как пояснил он.
   Он был совершенно прав. Почувствовав прилив сил, я рассказал ему все и тут же, полный энтузиазма, предложил ему немедленно отправиться вместе вытаскивать его машину из-под зеленого насаждения.
   До этого момента он слушал меня вполне серьезно, а тут развеселился и сказал, что повреждения мозга чуть более серьезны, чем он ожидал. Что я попал в аварию - ладно, что я такое наворотил в газете - это даже оригинально, что меня оттуда вышвырнут - может это и имеет какой-то смысл - займусь, наконец, чем-то путным, но что я собираюсь снять с машины дерево, которое и краном не сдвинешь...
   - Судя по всему, напрягать мозги тебе сейчас не следует, - резюмировал он.
   Я обиделся, и меня тут же осенила идея
   - В муниципалитет звонил?
   - С чего вдруг?
   - У них там отдел зеленых насаждений - ни хрена не делают. Только деревья время от времени подстригают.
   - Мне только деревья сейчас подстригать.
   - Звонишь и говоришь: "Ваше зеленое насаждение упало на мою машину и покалечило ее. Срочно примите меры, иначе я обращусь в газету и она подробно займется деятельностью вашего отдела." Запомнил? Вперед! - и я протянул ему трубку.
   После его звонка я сам позвонил в газету и быстренько продиктовал Дэну короткую заметку в раздел городских новостей о доблестной работе муниципалитета. В частности отдела зеленых насаждений, который немедленно отреагировал на жалобу городского жителя такого-то. К нему приехали, вооруженные соответствующей техникой, сняли с его машины тяжеленное дерево, отбуксировали поврежденную машину в гараж, и поклялись оплатить счет за ремонт.
   - Черта с два они это сделают,- откомментировал Вэл. - И потом этого же еще не произошло (и вряд ли произойдет), а ты пишешь, как о свершившемся факте. Знаешь, как это называется? Дезинформация! Все вы газетчики такие!
   - В этом-то и состоит мое основное открытие, которое перевернет жизнь в этом городе! Писать надо до, а не после. После - уже ничего не исправишь, а до - еще можно успеть подсказать.
   - Похоже, что начальству твоему эта идея не понравилась. Может, ты им подскажешь, что увольнять тебя не стоит.
   - Думаю, что они уже сами пришли к этому выводу, - самоуверенно заявил я.
   Тут под дверью что-то зашуршало - это мальчишка кинул в мой ящик сегодняшние утренние газеты. Мы с Вэлом схватили по газете, и глаза у нас полезли на лоб.
   Все газеты расшаркивались в реверансах, извинялись за дезинформацию и с поразительными конкретными деталями выдавали мои фантастические версии: и пассажиры самолета все спаслись, и нашли их на соответствующем острове, и мирный процесс пошел именно так, как я и предсказал... Все остальное - один к одному - произошло так, как я описал.
   Мы с доктором были потрясены настолько, что он сделал себе и мне еще по уколу - на этот раз с успокаивающим действием. Под этим действием мы быстренько успокоились и заснули. Иначе переварить эту мистику не было никаких сил.
   
   -
   
   Проснулись уже под вечер... Вернее нас разбудила Лана, которая с порога стала громко что-то зачитывать.
   - Что это?
   - Слушайте,- возбужденно кричала она,- слушайте, что пишет твоя любимая газета - я своровала у них в типографии экземпляр. В продажу она поступит только через час. На первой странице! Крупными буквами. ОПРОВЕРЖЕНИЕ:
   
   ОПРОВЕРЖЕНИЕ ГАЗЕТЫ
   
   " Кому-то могло показаться, что наша вчерашняя информация не соответствовала происходящим событиям. Она резко отличалась от того, что вы могли увидеть или услышать по радио и телевидению, или прочесть в других газетах.
   В редакцию поступило множество телефонных звонков - читатели нас резко критиковали и требовали опровержений. Сегодня утром стало ясно, что, скорее все остальные средства массовой информации должны принести извинения своим читателям, слушателям, зрителям
   Наша газета оказалась наиболее правдивой, информированной и компетентной.
   Один из ведущих авторов нашей газеты - асс в области Журналистики, не поддавшийся фальшивым сенсациям и ложным измышлениям - сумел донести до публики факты в их настояшем свете.
   Читайте нашу газету - одну из наиболее компетентных в мире - и вы не попадетесь на крючок дезинформации"
   
   - О ком это? - изумленно осведомился я. - И какой идиот сочинил весь этот бред?
   - О тебе, - хором отозвались Вэл и Лана,
   - А сочинил, - пояснила Лана, - судя по всему, твой редактор. Вероятно, тебе теперь в газете дадут зеленую улицу. Будут печатать любую чушь, лишь бы под ней стояла твоя подпись. Уже выдали приглашение на вечер к мэру. Ты часто получал такие приглашения?
   - Ну-ну, полегче на поворотах,- проворчал я - Поэтому ты так вырядилась?
   Это я под таким грубоватым хамством скрываю свой восторг - выглядела она чертовски соблазнительно. Стиль хорошей, послушной девочки. Никаких тебе джинсов и мятых рубашек - нежная голубизна костюма, бирюзовое затейливое украшение на шее под цвет глаз, золотые локоны. Не иначе, как побывала в салоне "У мадам Жюли" - это наш самый престижный (и единственный) городской салон красоты.
   - Вот! - Она повертела у меня перед носом каким-то официальным конвертом и вытащила из него не менее официальную бумажонку. - Прием у мэра. Мы приглашены. То есть ты, - поправилась она. - И Вэл тоже.
   - Не пойдет! - Я направился в ванную.
   - Псих! Раз в кои веки удается попасть в шикарное общество, а ты... Ну, почему?
   - Во-первых, посмотри на меня!
   Она посмотрела и отвернулась. Смотреть было явно не на что. Нет, было на что - если вы любитель фильма ужасов. Но ни она, ни я к таковым не относились.
   - А во-вторых, я к этому твоему мэру и на шаг не подойду. Ворюга и взяточник - сама знаешь.
   - Вот и пойдем,- неожиданно заявила она - соберешь материал!
   - Материала - выше головы! Но кто напечатает?
   Тут она совсем развеселилась, а ведь только что готова была наброситься на меня с кулаками.
   - Посмотри на себя! - сказала она проникновенно
   - Видел уже,- буркнул я. - Над ближним охота поизмываться?
   - Ты же теперь восьмое чудо света! - не унималась она. - Да они
   у тебя сейчас опубликуют все - даже если ты напишешь, что вчера встречался на коктейле с настоящими марсианами. Теперь ты - знаменитость! И почти пророк!
   Она подошла и прижалась ко мне. Кто бы мог устоять? Только я! Но частично. Невозможно портить женщине настроение, когда она столько сил вложила в свою внешность - настоящая леди. Пришлось соответствовать.
   Настоящий джентльмен, коим я в этот миг себя почувствовал, отправил бы ее непременно на этот вечер. Пусть выбирает себе любой предлог - сбор материала ничуть не хуже других. Но не одну же... Это было бы легкомыслием.
   Я подумал и решил снабдить ее охранником в лице компьторщика нашей газеты и моего друга. Дэн - отличный парень. В компьютерах разбирается, как Бог. А, может, и лучше - не знаю, какие у Бога отношения с компьютерами - возможно, он их считает измышлением дьявола. Что это я имя божье-то всуе. Нехорошо, - одернул я сам себя.
   - А я на что? - запротестовал Вэл, на которого вся эта история произвела неизгладимое впечатление. А, может, и Лана выглядела совсем уж трепетно.
   Короче, меня они оставили дома, сказав, что я еще слаб, а сами, вполне довольные ситуацией, отправились на прием
   
   Оставшись один, я съел гамбургер и засел за работу. Богу - богово, а кесарю - кесарево, что в переводе означает - кому-то у мэра веселиться, а кому-то и презренной прозой жизни заниматься - то бишь, завтрашней газетой...
   
   Кто не проклинал журналистов, кто не бранил их и газеты, в которых они сотрудничают, кто сам, хоть раз в жизни, не испытывал искушения написать в газеты... Да что простые смертные? Многие известные писатели начинали в газетах и журналах, продолжали в них же, и пару недобрых слов ухитрялись сказать все о том же.
   Все знают фельетон Марка Твена "Как я редактировал сельскохозяйственную газету", рассказы О'Генри, или Карела Чапека. Газетный опыт оказался для писателей бесценным! А Хэмингуэй?
   Нет, хватит-хватит - остановиться тут невозможно.
   А оскорбительный афоризм насчет "второй древнейшей профессии"
   Это сейчас ее гордо именуют четвертой (или третьей) властью (которую вторая или первая, впрочем, всегда могут прижать к ногтю).
   Но согласитесь - рывок от второй к третьей-четвертой все же был сделан.
   Журналисты берут на себя все: Все горячие точки (и холодные тоже). Возьмем Северный полюс. Нет уверенности, что они там не побывали первыми.
   Они - всюду: рядом с умирающей принцессой Дианой и на похоронах матери Терезы, при заключении мирного договора и на театре военных действии...
   Параллельно с официальным полицейским расследованием зачастую организовывается самостоятельное журналистское расследование. Умереть спокойно журналисты не дадут никому. Может это и хорошо, что наперед известно - происходит ли авария, катастрофа, убийство, война - журналисты рядом.
   
   Что-то я горячусь. Сразу какие высокопарные мысли в голову полезли. Я подошел к зеркалу. Да-а-а... На конкурс красоты меня сейчас не пошлешь. Повязку сняли, но лучше бы они этого не делали. Не пожелал бы я никому встретиться сейчас со мной в темном переулке. Да, вроде, никто и не собирается. Вот ведь пошли без меня к этому паршивцу мэру. Нет, положительно надо выпить – глядишь, что-нибудь светлое в голову придет. Все равно завтра надо что-то с работой придумать.
   
   
   глава третья
   
   А НЕ СМЕНИТЬ ЛИ НАМ МЭРА?
   
   Я прошелся по квартире. Ничего. Вполне мило. Нормальное стандартное жилье. Книги, словари, куча альбомов с фотографиями, сувениры из разных стран, компьютер, телевизор стерео с колонками - просто не за что уцепиться глазу. Ан, нет, есть...
   Вот на стенке - прекрасная копия Утрилло. Я люблю его виды Парижа. А ниже открытка - негр сидит на стуле у подножия Эйфелевой башни. И чего я так к нему привязался?
   Вспомнил почему - как-то в Парижском метро я увидел негра с гитарой, поющего песни Брассанса. С тех пор я люблю Брассанса. И негров.
   А поставлю-ка я себе сейчас диск этого самого Брассанса, возьму стакан виски и устроюсь у компьютера поудобней. Может, голова пройдет, а мысли, как раз и придут. Пришли, но какие-то не те. Что-то завистливое типа: " Значит, я здесь сижу, а они там у мэра развлекаются..."
   Непродуктивно. А впрочем... Кто такой, собственно говоря, этот, мэр? Он у нас уже года два всем заправляет. Поначалу был (или была) такая темная тихая лошадка. А теперь распустился, развернулся, стал ворочать делами (не на пользу, конечно, городу, а все ради себя любимого). Лучший дружок у него - начальник полиции. Тоже хорош.
   Если наш городок еще не провалился в тартарары, это исключительно заслуга помощника начальника полиции. Дейв. Разумный парень - мы с ним как-то сталкивались. Невысокий, тугодум - нет, не так. Просто сначала думает, потом говорит. И обычно - дело говорит. Жена у него славная. Веселая, трогательная, миниатюрная. И всегда рядом с ним. Да и команду он себе подобрал хорошую. Много чего мог бы сделать - но против начальства попереть пока не удается. Хотя в чем-то он проявляет стойкость. Но, конечно, руки у него связаны.
   А если развязать? Интересная мысль. Но у меня они тоже, вроде связаны. Хотя, пожалуй, вчера что-то развязалось - по чистой случайности. Может, сотрясение мозга подействовало?
   Не исключено. Эйфория некоторая. Вроде все можно. А почему бы и нет?
   Итак, имеем проблему.
   Что они там отмечают у мэра? Знать не знаю. Какие-то светские глупости или благотворительные затеи. Знаю я, как эти затеи кончаются. Были в прошлом году собраны деньги на нужды города... И где они? Вопрос риторический. Ответа не имеет.
   Итак, они празднуют. А я? Чего бы я с ними с удовольствием бы отметил? Отставку мэра. В его возрасте это было бы более чем естественно.
   Значит, пишем. Что-то вроде:
   " Сегодня в особняке мэра состоялся праздничный вечер по поводу ухода мэра на заслуженный отдых. Он много сделал для нашего города (по крайней мере, не успел его окончательно разграбить - в текст не войдет - мысли вслух - стираем) и признательные горожане, в числе которых самые достойные и уважаемые граждане нашего города, пришли сюда, чтобы... " - ну, это я потом закончу. И кто был, и кто во что был одет. Тоже немаловажно - придаст достоверность.
   Исполняющим обязанности мэра назначен (кем назначен? - мысли вслух, стираем) Дэйв Андерсен - бывший помощник начальника полиции. Все мы помним, как блестяще он проявил себя в борьбе с бандой...
   Благодаря ему жить в городе стало уютней и безопасней. Нам кажется, что власти города сделали удачный выбор, и Дэйв сможет, наконец, проявить все свои многочисленные дарования.
   Тем более что в частной беседе с корреспондентом, он поделился своими планами, касающимися социального и культурного развития города. Они явно любопытны и заслуживают внимания.
   Теперь у него появилась реальная возможность воплотить эти планы в жизнь.
   Так порадуемся же за него и за себя. Приятно, когда молодой и энергичный человек берет... (Что он там берет? - мысли вслух - потом допишу).
   Интересно, что со мной сделают, если это будет опубликовано?
   А, может, пройдет? Вот вернется Лана с Дэном - подумаем. Было же у них какое-то заседание городского совета недавно. "Были поставлены важные вопросы и намечены пути к их разрешению "
   Знакомая формула. Вот под нее и подставим эти новости.
   Что там еще было? Премьера любительского театра. Наверняка, не состоялась. Они уже три раза откладывали. Ох, дождутся. А мне-то чего откладывать. Сейчас я им выдам:
   " Мы взяли интервью у режиссера нашего театра - вы, наверно, подумали, что спектакль, как всегда, не состоялся. И ошиблись, уважаемые читатели. Он не состоялся в нашем городе, потому что студенты колледжа упросили привезти спектакль к ним. И отклики были самые неожиданные. Никто не остался равнодушным... (Вот это чистая правда. Обычно - рвешься в бой и проклинаешь тот момент, когда купил билеты и вынужден был сюда придти).
   Но об этом писать не будем. Попробуем иначе. Например: " Удивительная пьеса молодого автора (пусть поищут такого), свежие актерские силы, искрящиеся юмором сцены, прекрасная музыка - зрители долго не отпускали актеров.
   Надеемся, что скоро увидим этот маленький шедевр (одноактную пьесу) в нашем городе, хотя режиссеру хочется доработать спектакль, и он собирается отложить премьеру на месяц. Будем ждать с нетерпением"
   Этот кретин ни разу в жизни не получал хорошей рецензии. А, может, задумается? Вдруг эта заметка его на что-то натолкнет. Ведь я же здесь ясно намекаю, что нужна хорошая крепкая веселая короткая пьеса - с остроумными репликами, хорошей музыкой. Ладно, чего это я размечтался. Если он полный идиот (каким кажется), то подаст на меня в суд. Если не дурак - придет и посоветуется. Мы с ним такую пьесу сварганим...
   Я оторвался от компьютера. У меня возникло странное чувство, что весь вечер я занимался не делом. И голова болит. И собака моя любимая пришла и прямо за штаны тащит из дома. Гулять ей, видите ли, хочется.
   
   Ладно, это святое... Одеваюсь, и выходим. Темно. Меня никто не увидит. Тебя, собака - тоже. Да и на что тебе?
   Как я ошибался. Ее-то как раз ждали. Под дверью сидел и кротко дожидался ее бой-френд Дик. Симпатяга! Сколько же он тут просидел?
   А чего я удивляюсь? Он ее ждал меньше, чем я Лану. Правда, он красивый и породистый, а у меня порода подкачала, но все же - могла и поторопиться.
   Только я деликатно отвернулся, чтобы не смущать собак, к дому подъехала машина - зря я клепал на человечество.
   - Привет, Дэн! Привет, Лана! А куда вы дели Вэла? Пошли в дом - расскажете, как там было... И я тоже, кое-что расскажу...
   Мы направились к дому.
   Бедный пес смотрел нам вслед - наша красотка Натали кокетливо вильнула задом и устремилась в дом.
   
   Я показал им все, что написал вечером. Они прочли и схватились за голову. Переглянулись.
   - Ни в коем случае! - воскликнула Лана.
   - Кстати, опиши мне туалет первой леди - жены мэра. Очень оживит материал...
   - Издеваешься...
   - Старик! - заметил Дэн. - Во всем этом что-то есть, но только при условии, что к моменту выпуска газеты тебя не будет в городе. А лучше и в стране, - добавил он, подумав.
   - Резонно. Насчет страны ты загнул, а в отпуск я, пожалуй, на пару деньков куда- нибудь съездил бы...
   - Насчет отпуска - лучше на пару месяцев, а насчет туалета, - продолжал невозмутимо Дэн, - Я тут сделал несколько фотографий на приеме - там все во всей красе.
   - Платье черное, облегающее, ничего особенного, - пришла в себя Лана, - но драгоценности - невероятные: бриллиантовое колье и серьги... Целое состояние... Вообще-то, она - красотка. Но одеваться не умеет - этого не пиши! Напиши, что выглядит роскошно, и что особенно хороши драгоценности - затейливая работа современного ювелира. Выписано из (забыла откуда).. С Пятой Авеню, допустим...
   Все понятно. Лана в своей стихии... Я подошел к компьютеру. Сейчас допечатаю и пошлю по факсу, а Дэн вставит потом фотографии.
   - Я бы все же не рисковал, - заметил он. - Посоветуемся по крайней мере с Вэлом - он обещал на минуту заскочить.
   
   С Вэлом мы проговорили полночи и, не сговариваясь, пришли к выводу, что самым благоразумным для нас было бы уехать денька на два. А лучше бы на недельку.
   Так что вечером я позвонил редактору и попросился в заслуженный отпуск. Неделю я, конечно, не получил, а вот пару дней выбил. И то только потому, что он еще не видел материал.
   Вэл ради такого случая тоже официально затребовал отпуск:
   - За тобой нужен глаз да глаз, - угрюмо сказал он, а лучшего места, чем мой загородный дом не сыщешь. Да и "эти" тебя там тоже не обнаружат.
   Кто "эти" - он не уточнил.
   
   
   Глава четвертая.
   
   На следующии день вечером мы с Ланой и собакой погрузились в машину, и вместе с Вэлом отбыли в неизвестном направлении.
   
   Благодать. Глушь, конечно, но весьма комфортабельная глушь. Кругом лес, домик-развалюха. Так он выглядит. Даже удобно - не привлекает воришек. Покосившееся крыльцо, заросший сад, неподстриженная лужайка перед домом. Но это все внешний антураж. Зато внутри... Доктор-то наш сибарит.
   Так что внутри вполне комфортабельно: уютно обставленные комнаты, хорошие картины на стенах. Не подлинники, но прекрасно сделанные репродукции. Впрочем, подлинники здесь тоже имеются - работы современных малоизвестных художников. У Вэла хороший вкус и талантливые друзья.
   Ковры, камин, ванна-джакузи, огромная кухня, оборудованная по последнему слову техники.
   Лана там сразу с восторгом развернулась. Благо имелся набитый продуктами холодильник и вполне недурной бар.
   Вообще, ощущение, что над интерьером потрудился толковый дизайнер - но нет. Все дело рук самого Вэла. Не только операции умеет делать. Кстати, он тут же занялся моей головой - у него даже рентгеновская установка имелась дома. Что-то ему в моих мозгах не понравилось.
   - Ну и задачку ты мне задал,- бурчал он во время осмотра.
   Лана сварганила отличный ужин, мы сидели у камина, а доктор, как бы невзначай, устроил легонький тест. Лана отвечала блистательно, я же, по-моему, с треском провалился.
   - Жить будет? - бодро пошутила Лана.
   - Будет, - ответил Вэл, - но хреново!
   Потом поправился: "Хреново будем жить мы - благодаря ему. А он выкрутится".
   
   
   Утром я проснулся уже не в столь благодушном настроении, но взял себя в руки - нехорошо людям портить завтрак.
   Завтрак мы устроили на веранде. Светило мягкое солнце. Лана, поколебавшись между истинно-английским завтраком (яйца, ветчина, апельсиновый сок, теплая булочка с джемом) и истинно-французским завтраком (круассаны с кофе) выбрала нечто среднее.
   Волосы она заколола на макушке, белая рубашонка и шортики - выглядела очаровательно юной. На ее фоне мы с доктором не смотрелись. О себе я не говорю, но и доктор в шортах - это... Ладно, полно злословить.
   - А что я ему скажу, если он явится набить мне морду?
   - Режиссер? - спросила Лана.
   - Мэр? - предположил доктор. И тут же и ответил - Сам не пойдет. Пошлет кого-нибудь. Человек двух-трех - не больше.
   Я понял, что и этого мне более чем достаточно.
   А тут и Лана вступила: " С режиссером все очень просто, - затараторила она, - говоришь ему: я вас не понимаю дорогой - это ваша лучшая постановка. Он отвечает, что, мол, ни сном, ни духом. Ты ему: Ах, извините, ошибся, но странно, как я мог так промахнуться - почерк ваш, я еще подумал: Жаль, что до сих пор он не мог размахнуться - вероятно, не попадались достойные пьесы...”
   - А дальше? - заинтересовался я.
   - А дальше ненавязчиво интересуешься - не хочет ли он, чтобы ты опубликовал опровержение. Ты, мол, готов, но ведь, насколько тебе известно, до сих пор пресса никак не реагировала на его постановки - а тут такой шанс.
   - Понял! Хлопаю его по плечу и импровизирую что-то вроде: Дорогой мой! Да мы с вами такую пьесу напишем, такой спектакль отгрохаем - на Бродвей позовут. Да что позовут - умолять будут...
   Доктор же продолжал свою тему: "Послать он может Мак-Магона и Вернона - не надо объяснять, кто это такие? (Вопрос явно риторический - кто они такие знал весь город), впрочем, - развивал свою мысль доктор, - у него еще есть козырь - начальник полиции. Хотя... может, это уже и не козырь - тот будет размышлять, не выгодней ли переметнуться... Вопрос в том, насколько у него рыльце в пушку.
   Справка: В городке Москва (в Америке) - население 2000 жителей. Состав полиции - 3 человека. Только что увеличили вдвое. Итого - 6. Наш город - 25000 человек. Штат полиции - маловат, конечно. 25 человек. По одному полицейскому на тысячу. А если вычесть начальника и заместителя...
   Заместителя вычитать не будем - он один стоит десятерых. Ах, черт - Я же его назначил мэром (по крайней мере - исполняющим обязанности мэра). Может, и к лучшему... Что-то я отвлекся от речи доктора, а он продолжал прогнозировать поведение начальника полиции.
   - Наверняка, захочет подловить тебя на чем-нибудь - от дебоша в городе до неправильной парковки. Чтоб засадить тебя - достаточно любого пустяка. Не тебе объяснять...
   - Не мне, - согласился я без всякого энтузиазма.
   У доктора и Ланы энтузиазма, наоборот, почему-то все прибавлялось
   - Могут отключить телефон, - задумчиво сказал он
   - За что?
   - За неуплату, к примеру. Главное лишить тебя возможности контактов...
   - И что?
   - Ничего... Отдам тебе свой радиотелефон. Он, по крайней мере, не зарегистрирован на тебя. И потом с ним помудрил мой приятель- электронщик. У этого телефона есть масса скрытых возможностей - как раз для сложных ситуаций вроде твоей.
   С каждым словом доктора я все больше ощущал себя в ловушке. Дернула же меня нелегкая...
   Тут этот проклятый телефон и зазвонил. Доктор насторожился. Никто, кроме его заместителя в больнице, этого номера не знал, а тот - могила - не выдаст даже под пытками.
   Это доктор так считал - у меня-то всегда в таких случаях обоснованные сомнения.
   Звонили из больницы. Туда привезли мэра с инфарктом.
   - Твои штучки? - посмотрел на меня доктор. - Тоже спрогнозировал?
   - Упаси Бог! Ни сном, ни духом.
   - Значит, придется ехать. Дело серьезное. Из дома не вылезай, статей старайся пока не писать. Пусть Лана вместо тебя валяет что-нибудь безобидное. Должно пройти время. И... держи связь.
   
   Мы быстренько погрузились в машину, чуть не забыв нашу собаку Натали - кокетливое имя дал ей, конечно, не я - она мне такой уже досталась, и двинулись в город. Сначала завезли доктора, а потом поехали ко мне.
   
   
   Глава пятая.
   
   РАЗГРОМ
   
   Дом был ярко освещен. То есть горел весь свет в доме. Это особенно бросалась в глаза, так как половина окон была выбита. Можно было не утруждать себя отпиранием двери, а шагать прямо через оконную раму. Что мы и сделали.
   Давно я не видал такого разгрома. Лана зарыдала и побежала к телефону - вызывать полицию. Я взял у нее трубку, положил на рычаг. Сначала нужно было осмотреться.
   Неизвестный, (или неизвестные) орудовал кочергой или топором. Разбиты были телевизор, окна, книжные шкафы, выкинуты книжки. До кухни, правда, никто не дошел. Там все было в порядке, и нас никто не дожидался. Пока... Может, еще все впереди, а это предупреждающий удар.
   - Дай позвоню, - не выдержала Лана.
   - А если телефон прослушивается? Доктор, как в воду глядел -
   Мак-Магон, я думаю...
   - Что же делать?
   Я повертел в руках радиотелефон. Доктор показывал мне какую-то кнопку - ну, что ж нажмем...
   - Да-да, - отозвался мужской голос, - Я уже и сам собирался вам звонить. Вэл меня обо всем предупредил. Заеду только за приятелем - и сразу к вам. Поможем задраить окна. И поддержим морально. А, может, не хочу вас пугать, и физически, если придется. Не волнуйтесь и ждите нас через полчасика. Сами никуда не звоните, дверь не открывайте. Впрочем, что это я - к вам пока и через окно можно зайти...
   - А откуда вы... - начал я, но трубку уже повесили
   - Выследили, - в ужасе прошептала Лана, - надо бежать, а то приедут сейчас всей бандой...
   - Глупости! Надо позвонить Дэну в редакцию! - Я набрал его номер. - Можешь приехать?
   - Уже еду.
   В трубке гудки. Мы с Ланой огляделись и пошли на кухню. Там хоть тепло - окна целы.
   - И с продуктами все в порядке - сообщила Лана. - Поставь кофе, а я пока сделаю сэндвичи.
   Вот и пойми этих женщин - только что рыдала и дрожала от страха, а теперь еще меня же и подбадривает. Молодчага. Хороший парень.
   - Какой я тебе парень, - вдруг отозвалась она, намазывая бутерброд.
   - Мысли читаешь? - удивился я.
   - С тобой и не тому научишься...
   Раздался визг тормозов - во двор влетела машина, за ней вторая - пора было готовиться к обороне.
   - Эй-эй, стрельбу отменяем, - раздался знакомый голос Дэна. - Тут все свои.
   
   -
   
   ДРУЖБА - ЭТО СВЯТОЕ!
   
   - Слава Богу, - вздохнул я. - Свои!
   А они уже перетаскивали в дом из машины стекла, набор инструментов, вероятно не надеясь, что в этом доме найдется что-то, кроме молотка. Я не стал их разочаровывать - у меня была еще дрель и плоскогубцы. Лана приготовила нам по стаканчику, и мы приступили к знакомству. То есть, знакомиться пришлось мне - остальные более или менее знали друг друга.
   Дэн - мой старый друг. Я уже говорил о нем - компьютерщик в нашей газете, а вот парочка других была мне незнакома.
   Вероятно, друзья доктора. Так и оказалось. Тот, что размером был со шкаф, и с трудом пролез в дверь - пардон, в окно, оказался нейрохирургом. Он недавно переехал в наш город и собирался работать в больнице вместе с доктором. Я поглядел на его пальцы - 10 толстых сосисек. Как этим можно копаться в мозгу?
   - Не беспокойтесь, - ответил он, проследив за моим взглядом - все о, кей, я еще и в ваших мозгах успею покопаться.
   Я вздрогнул, представив эту веселенькую перспективу. И попытался намекнуть, что у человека с разбитой физиономией, не всегда бардак в мозгах...
   - Судя по вашим последним статьям, - не упустил он случая,- всегда. Да вы не волнуйтесь - разберемся.
   Я продемонстрировал разгромленную комнату: " Тут уже разобрались".
   - Детские шалости, - заметил его спутник - работа не профессионала. Когда мы услышали ваш звонок, а до этого мы прослушали вашу квартиру - доктор ведь нас обо всем предупредил, мы решили поторопиться.
   - А кто вы собственно такой? - поинтересовалась Лана.
   - То самое, что вы подумали - сыщик. Ролл Ньюмен, - представился он. - В свое время док оказал мне услугу. Не то, чтобы мы считаемся, но на эту кнопку, - он взял в руки мой радиотелефон - мы нажимаем крайне редко. Как президент страны на чемоданчик, приблизительно. Шучу!
   Он улыбнулся, и улыбка его совершенно преобразила. Лана подошла к нему:
   - А еще так можете?
   - Что именно?
   - Улыбнуться!
   - Только после того, как увижу фронт работ.
   Лана повела его из кухни в комнату, Дэн и нейрохирург остались со мной.
   
   Дэн сиял:
   - Я такое раскопал в компьютере, - ему не терпелось сообщить новости, - Ну, доложу я тебе - городок наш ты поставил на уши. И очень вовремя исчез. Мэр тут рвал и метал после твоих милых статей. Начальник полиции разыскивает тебя - ты, оказывается, не платишь налоги, паркуешься не в том месте и ведешь аморальный образ жизни.
   К тому же дебоширишь в общественных местах и даже в собственном доме.
   - Я?
   - Да посмотри, что у тебя в доме творится. Кто это устроил?
   - Я? - других слов у меня почему-то не находилось
   - Ну, не я же... А представь себе состояние мэра... Пришел на работу после банкета - и что же видит? Кабинет - его, секретарша - его, а вот табличка на двери - другая. Есть из-за чего получить инфаркт?
   Сыщик Ролл, тем временем, привесил дверь на петли, и начал подбираться к окнам в комнате. Наш нейрохирург тоже не терял времени даром - тщательно собирал и выметал осколки.
   Дэн, разговаривая со мной, разрисовывал какие-то графики.
   Потом он связался с другими компьютерами: " Там толковые ребята работают, - пояснял он мне на ходу, - если к ним найти подход - можно узнать много интересного. Про старого мэра, начальника полиции, нового мэра... Я тут поколдовал немножко...
   Он готов был начать объяснять, но, посмотрев на меня, решил, что дело безнадежно.
   - Так неужели всем этим - я ткнул гипсом в разоренный дом, - занимался лично мэр? Или все же Мак-Магон?
   - Ты меня невнимательно слушаешь - конечно, мэр не станет мелочиться.
   - А начальник полиции?
   - Пока он попортит тебе жизнь всякими пустяками. Парковка, штрафы, налоговая инспекция... Может, что-то о клевете... Но разгром - это не он, конечно. И не Мак-Магон проверял, не щадя своего времени, твое жилье на прочность. Он бы иначе со всем этим разобрался. Короче - это кто-то со стороны.
   - Согласен, - в комнате неслышно появился сыщик.
   - Присоединяюсь, - подал голос хирург.
   - Я догадываюсь, кто это - вступила в разговор Лана, накрывая на стол.
   Никто, кроме меня, не принимал ее всерьез в расчет - но я-то знал, насколько обманчива ее внешность и интонация. Очаровательная малышка - первая мысль, которая приходит в голову, при взгляде на нее. Но это впечатление обманчиво - поверьте мне - я уже не раз обжигался на этом.
   Остальные с выжиданием смотрели на нее.
   - Почему вы не обратили внимания на самого обиженного во всех этих историях, - продолжала Лана.
   - Что? - хором спросили все.
   - Самый импульсивный, самый оскорбленный, самый чувствительный человек, которому наступили на любимую мозоль - это режиссер....
   Он, конечно же, приехал объясниться, никого тут не застал, и дал выход эмоциям - что ему оставалось...
   - Глупости, - уверенно сказал сыщик. - Мы тут все прослушали перед вашим приездом.
   - И что вы услышали?
   - Мужские голоса. Причем, несколько.
   - Они тут что-то разбивали, колотили?
   - Минуточку... - Наши новые друзья переглянулись и уставились на Лану, - пожалуй, нет. Грохота не было. Интересно, почему?
   - Ничего интересного, - Лана демонстративно отхлебнула кофе, - потому что все уже было разгромлено. Кто-то уже проделал за них всю работу - чего ж им было суетиться. И этот кто-то...
   - Интересная мысль. - Сыщик бросил заинтересованный взгляд на Лану, - Предлагаю вам место моей секретарши. И приличный оклад.
   - Размечтались. - Я взял Лану за руку. - Хотите получить лавры Перри Мэйсона, и Лану в роли Деллы Стрит? Она мне самому нужна.
   - А оклад? - напомнил он и гнусно ухмыльнулся. - Вы, по-моему, сейчас нигде не работаете.
   - Кажется, он прав, - шепнула Лана.
   В этот момент, как и полагается, раздался телефонный звонок. Каждый отреагировал по-своему.
   - Мак-Магон, - сказал сыщик.
   - Мэр, - реплика нейрохирурга.
   - Начальник полиции. Оштрафует за зажженный свет в доме ночью, - внес свою лепту Дэн.
   - Режиссер, - упорствовала Лана.
   - Вот и возьми трубку, - посоветовал я.
   Сыщик переглянулся с Дэном, кивнул головой, вытащил какую-то небольшую штучку и нажал кнопку.
   Лана взяла трубку. По дому разнесся усиленный динамиком сыщика голос моего редактора:
   - Ты собираешься работать или нет? - рявкнул он.
   - Шеф, а вы знаете, который сейчас час, - поинтересовался я.
   - Твое время принадлежит нам 24 часа в сутки - запомни!
   - Вы позвонили, чтобы любезно мне об этом напомнить? Так вот, я больше не пошевельну пальцем для вашей газетенки, если оклад мой не будет удвоен. И мне нужна личная секретарша - тоже с приличным окладом.
   Продолжительное молчание...
   - За глотку взял мерзавец, - прохрипел, наконец, он. - Принято. А секретаршу - это перебор. Можешь взять мою.
   - Премного благодарен. У меня есть своя. Так как?
   - Утром принесешь материал - подпишем контракты. Все!
   На том конце швырнули трубку.
   Кажется, я остался без секретарши, - флегматично заметил сыщик Ролл, - Хотя мое предложение остается в силе - можно на пол-оклада. Предлагаю немедленно обсудить дальнейший план действий. Ясно, что в покое вас уже не оставят.
   Резонно... Мы пошли было в гостиную, но следы разгрома...
   Пожалуй, в кухне пока уютнее. И мы вернулись туда...
   
   -
   
   Светало. В полном изнеможении мы пили по последней чашке кофе.
   - Молодцы мы, - гордо сказала Лана.
   - Это еще как сказать, - заметил сыщик. - Мало ли что еще
   может произойти ...
   Как в воду глядел, - одновременно раздались телефонный звонок и бешеный лай нашей Натали.
   - Ты что? Телефона никогда не слышала? - укоризненно заметил я, снимая трубку.
   - На телефон она никогда так не огрызается, - задумчиво отозвалась Лана, - Нужно выйти с ней в сад.
   - Минуточку... Только со мной, - Ролл вытащил из кармана револьвер, и они вышли из дома.
   В трубке звучал взволнованный голос нашего нового мэра:
   - Вы не могли бы заехать ко мне?
   - Не рановато? - осведомился я. - Полседьмого утра.
   - Потом может быть поздно, - сухо сказал он. - И вообще... Вы заварили эту кашу - вы и помогайте расхлебывать...
   - Уже, - меланхолично сказал я. - Уже расхлебываю вместе с друзьями в разгромленном доме.
   - Ну, пока не разгромили весь город, приезжайте-ка сюда с друзьями, машину оставьте на соседней улице, зайдете через черный ход, адрес...
   - Да знаю я ваш адрес - будем через пятнадцать минут.
   - Дэйв Андерсен? - одновременно спросили док и Дэн.
   - А кто же еще?
   - Ну, мало ли кто. Мак-Магон, например. Если только он уже не объясняется в нашем дворе с Ланой.
   - Боже мой! - Мы вскочили и выбежали во двор.
   
   Картина была совершенно мирная. Под деревом на земле сидел режиссер Корман, рядом бдительная Натали угрожающе раскрывала пасть, стоило ему пошевелиться, Ролл и Лана дружески увещевали беднягу.
   Увидев меня, он вскинулся: " Это ваших рук дело, сукин вы сын, эта паршивая рецензия в газетке?
   - А небольшой погром в моем доме - дело ваших рук, - задумчиво отозвался я. - Может, разберемся с этим попозже? Мне надо срочно уехать, а вы можете заняться ремонтом.
   Он снова взвился - собака угрожающе зарычала. Лана ласково заворковала:
   - Миленький! Если вы насчет рецензии - это моих рук дело. Только подпись его. Так как, будем бить мне морду?
   Он ошалело посмотрел на нее - она излучала кроткое невинное обаяние - трагедия жизни превращалась на глазах в неудачную шутку девочки-подростка, а детям порядочные люди морду не бьют, как было известно режиссеру.
   Он зарыдал.
   - Справишься с ним? - шепнул я, пока Ролл убирал пистолет. - Нам тут надо смотаться к Дэйву Андерсену.
   - Без проблем, - самоуверенно заявила Лана, - Только пистолет оставьте.
   - Так и будешь держать его на мушке? - удивился я. - Да ты же из пистолета стрелять не умеешь.
   - Ты еще многого обо мне не знаешь. В скаутском лагере у меня было первое место по стрельбе.
   - Ничего себе! - Я был потрясен. - Знал бы - не связывался...
   - Вот-вот. Потому и не знал.
   - Ну-ка, детка, удалимся на пару минут в кухню, - предложил Ролл, - а ты, Натали, - не спускай с молодого человека глаз.
   Впрочем, это было излишне - молодой человек еще не пришел в себя от потрясения и не проявлял никаких агрессивных намерений.
   
   -
   
   Я направился к машине.
   Не хватало только этой тарахтелкой разбудить город. Впрочем, ничего - уже семь. Честные труженики как раз направляются на работу - вольемся в общий поток.
   Мы залезли в машину, оставив безутешного режиссера с проинструктированной Ланой, и отъехали от дома. По пути мы успели поздороваться с миссис Смит - доброжелательной соседкой-домохозяйкой, которая была в курсе всего, что происходило на нашей улице, и с почтальоном Питером, который читал нашу местную газету от корки до корки, и при виде меня всегда выдавал свою коронную фразу - "Здорово вы их, сэр!"
   - Меня нет в городе, - сказал я, притормозив.
   - Конечно, сэр. А здорово вы их...
   
   Под этот оптимистический клич мы и рванули к мэру.
   Питер исхитрился забросить мне письмо в машину. Я попытался вышвырнуть письмо обратно, судя по всему - реклама.
   - Стоп, - поймал меня Ролл за руку, - просматриваем всю почту - не будем легкомысленными.
   Он вскрыл конверт и взялся за чтение письма - брови у него при этом поползли вверх.
   - Очень странное письмо, - заявил он. - Ассоциация по защите животных предлагает вам немедленно стать ее членом с немедленной же уплатой довольно крупных взносов. Вы что, так любите свою Натали, что готовы платить сто долларов в месяц?
   - За что? - поинтересовался я. - Ей что ли бесплатный корм будут присылать?
   - Не похоже. Но зато вы сможете быть уверенным, что с ней ничего не случится.
   - А я и так в этом уверен.
   - А вот те, кто прислали письмо, в этом не уверены. Но зато если вы заплатите 100 долларов - уверены будут все. Здесь, кстати, есть номер счета.
   - Прелестно. Не уверен, что это понравится Натали. Лане уж точно не понравится.
   - Ну-ка - дайте сюда, - Дэн перехватил письмо.
   - Тон письма довольно наглый, - заметил он. - По-моему, это намек, мягко переходящий в угрозу - попахивает шантажом...
   - Приехали.- Я притормозил в глухом переулке у большого сада.
   - Куда это мы приехали?
   - На задворки дома Дэйва. Дырку в заборе видите? Нам туда.
   - Ничего себе визит к мэру - так и явимся в продранных брюках?
   Под причитания Дэна, мы пролезли в дыру и по мокрой тропинке подошли к черному ходу. Тут же вспыхнул свет на кухне - нас ждали. Сьюзен - жена Дэйва - распахнула дверь. Мы по одному ввалились в кухню, пытаясь одновременно вытереть ноги и стряхнуть с себя влагу. Пробираясь по саду, мы вымокли насквозь.
   
   -
   
   Глава шестая.
   
   НОВЫЙ МЭР?
   
   В доме у Дэйва я бывал. Нечасто - мы не были близкими друзьями, но испытывали симпатию друг к другу. Да и его жена Сьюзен мне очень нравилась. Настолько, что Лана, по-моему, даже ревновала. К сожалению, без всяких на то оснований.
   Сьюзен - очаровательная миниатюрная светловолосая женщина, с кудрявыми пушистыми волосами, обрамляющими прелестное задорное личико. Умница, с чувством юмора, что не так часто встречается у женщин. С ней рядом чувствуешь себя немножко заговорщиком. Бесконечно предана своему мужу, ухитряется вникать во все его дела, и ненавязчиво разрешать его проблемы. При этом у нее хватает ума делать вид, что решение пришло в голову ему самому. Оно бы и пришло, безусловно, но на час-другой позже, и, может быть, не такое оптимальное.
   С ролью жены заместителя начальника полиции она справлялась блестяще. Думаю, что и роль жены мэра ей вполне по силам.
   Дом у них один из самых уютных в нашем городке. Не столь современный, как у доктора, но теплый, милый, с мягкими диванами и креслами в гостиной, домашними запахами из кухни, напоминающими детство... Одна беда - в доме нет детей...
   Но эта тема никогда не затрагивалась в разговорах.
   Сьюзен тут же стала хлопотать вокруг нас, принесла сухую обувь, отправила всех в гостиную греться к камину, пообещав принести кофе и грог, задержала меня в кухне, заявив, что ей необходим помощник.
   Но я сразу почувствовал, что она что-то хочет сказать мне наедине.
   
   - Ну, - сказала она, - Вы хоть понимаете, что вы натворили?
   Потом вгляделась в мое лицо, посмотрела на руку в гипсе и смягчилась.
   - Вы же знаете, как я к вам всегда относилась. Когда я прочла ваши первые заметки в газете, я решила, что вы сошли с ума или круто напились. Я не знала тогда об аварии. Когда выяснилось, что все - чистая правда - у меня возникло странное чувство, что вы все придумали, а потом оно сбылось.
   - Так оно и было, - пробормотал я. - Удивительно, что вы это почувствовали...
   - Но когда вы превратили моего мужа из полицейского в мэра, я испугалась. Зачем вы это сделали?
   - А вам нравился наш прежний мэр?
   - Нет, мне нравился мой муж! Он любил свою работу. Он не честолюбив, но он был на своем месте. А теперь он в панике, в растерянности, лишен всякой поддержки и не понимает, что происходит... Вы совершенно выбили его из колеи. Зачем? Тем более что вся эта авантюра через день-два закончится.
   - Надеюсь, что нет, - я взял из ее рук стакан горячего грогу, - и потом - почему без всякой поддержки? Мы же приехали?
   - Не валяйте дурака! Вы приехали после того, как я (то есть, он) вас позвала.
   - Виноват, - я опустил голову. Она как всегда чертовски права.
   Я почувствовал раскаяние - действительно, разыгрался чужими судьбами. Но назад пути нет.
   - Все, - сказала она. - Берите кувшин с грогом, кофе и пойдем - их нельзя оставлять одних. Он заподозрит, что я с вами секретничала. Но помните - вы должны постараться вместе с ним найти выход из этого идиотского положения.
   И мы направились в гостиную.
   
   -
   
   Дэйв и компания уже перезнакомились друг с другом и говорили все одновременно - сказалось всеобщее возбуждение. При виде меня, все замолчали - ясно, что во мне увидели виновника и вдохновителя.
   - Сейчас начнется, - подумал я и схватил Сьюзен за руку - мне надо было на кого-то опереться.
   Она - умница - все поняла и защебетала что-то трогательно заботливое, ухитряясь одновременно всем разливать кофе, и угощать печеньем. Она заставила Дэйва заняться грогом, и отвлекала внимание от меня.
   Но Дэйва так просто не собьешь:
   - Ребята мне уже рассказали обо всем, - сказал он. - Сегодня вышлю полицию - разобраться с вашим погромом...
   - Да мы уже разобрались, - сказал я легкомысленно. - Это
   наш режиссер не вынес заметки в газете, и отреагировал.
   - Вполне его понимаю, - неожиданно сказал Дэйв. - Я бы вам за ваши газетные штучки набил бы морду, а не мебель бы переломал. Вы хоть понимаете, что вы натворили?
   Он посмотрел на часы.
   - У нас с вами сейчас есть час на разговоры, а вечером предлагаю собраться еще раз и попробовать со всем этим покончить.
   Для начала - вы хоть поняли, во что вы нас всех втянули? И в каком я оказался положении?
   Два дня назад меня срочно вызвали в муниципалитет, выдали приказ о назначении исполняющем обязанности мэра, отвели в его (теперь мой) кабинет, попытались заставить подписать акт о передаче дел...
   - Надеюсь, вы не сделали этого, - встревожился Ролл.
   - Конечно, нет, я еще с ума не сошел, но, честно говоря, на грани... Вы представляете, что вообще творится в городе?
   Мы пожали плечами: Более или менее...
   - Мне тоже так казалось - до того, как я ознакомился со всеми бумагами... А ведь я думал, что как полицейский, я знаю многое. Вчера наш мэр заявился ко мне (в бывший свой) кабинет - не ведая о вашем законотворчестве, - Дэйв саркастически посмотрел на меня, - И его хватил инфаркт...
   - Не факт, - перебил его доктор, - диагноз уточняется. В некоторых ситуациях инфаркт (подозрение на него) довольно удобная штука.
   - Наверно. Удобная, но не для меня. Знаете, кто заявился тут же - одновременно со скорой помощью? Начальник полиции. Он попытался арестовать меня. Что, по-вашему, с ним надо было делать?
   - Уволить, - сказал я лаконично.
   - Как уволить? Ведь он мой начальник! Я - его заместитель и подчиненный.
   - Забудьте об этом. Вы - мэр, а он ваш подчиненный. Вы имеете право его уволить.
   - За что?
   - За взятки, несоответствие занимаемой должности и оскорбление официального лица - то есть вас.
   - Правильно, - оживилась Сьюзен, - Я ему так и говорила!
   - Глупости, вы же знаете, что это мэрство - липа и ваши выдумки!
   - Это свершившийся факт. Вы что? Не верите печатному слову? А вот горожане верят. Для них уже все свершилось, и ваша задача вести себя достойно.
   Достойно? - Дэйв вышел из себя и тряс перед нами кипой бумаг, - с хищениями, с тем, что неизвестно куда уплыли деньги на ремонт муниципальных домов, на постройку новой школы, на переоборудование полиции - там все устарело и прогнило: оснащение ни к черту - я-то знаю... Где я возьму эти средства? И что я могу сделать в одиночку? Кругом шантаж!
   - Дэйв! - Я старался говорить внушительно. - Вы, кажется, мало что знаете о мэрах. Книжки надо читать. Все, что вы перечислили, и есть обычные мэрские заботы. С которыми в одиночку и впрямь не справится. Значит первое, что делает мэр - набирает себе команду. Или такую, которая поможет ему побольше награбить, или такую, которая поможет ему в решении городских проблем. Один член команды у вас уже есть. Я предлагаю еще четверых...
   - Кто у меня есть?
   - Подумайте! Конечно, Сьюзен!
   Она покраснела. Кажется, я ее обезоружил и превратил в соратника.
   - В полиции у вас остались люди, на которых можно положиться? Ну, хотя бы один человек?
   - Почему один, - обиделся он, - Два, нет, даже три... Вот только начальник...
   - Забудьте, он уже уволен. Будет тот, кого вы назначите. Вообще-то - вам чертовски повезло - а вы жалуетесь... Вы получили поприще, на котором можно развернуться и попытаться сделать что-то достойное и настоящее. И здесь в этой комнате собрались ваши союзники - люди блестяще компетентные в своей области, и готовые вам помогать.
   Конечно, если вы боитесь - можно все переиграть. И вечером, в газете напечатать, что вы были назначены только на два дня - пока мэр отлеживался в больнице. А вы возвращаетесь под крылышко этого прохвоста - вашего начальника полиции. И и не вы его увольняете, а он вас. В городке все продолжает цвести и пахнуть - нечистоплотные сделки, шантаж... Кстати, сегодня мы получили любопытное письмо, - Я протянул, было, ему письмо, потом убрал руку. - Впрочем, зачем вам это?
   Выдав этот образчик блестящего ораторского искусства - чистый экспромт - я позорным образом поперхнулся, закашлялся, замолк и попытался запить все это грогом.
   Дэн наслаждался, как любитель-театрал, любующийся на скандальную пьесу из первого ряда партера.
   Ролл одобрительно кивал головой. Кажется, он понял, что ему будет, где развернуться.
   Доктор посмотрел на часы: " У нас осталось пятнадцать, нет, десять минут - решайте, Дэйв"
   Тот посмотрел на Сьюзен. Она кивнула головой: " Он прав, милый, - шепнула она. Это твой шанс. То, о том ты мечтал. Не о власти - о реальной возможности что-то сделать".
   
   Дэйв посмотрел на нас: " Благодарю вас, господа, - сказал он вдруг чопорно, - за то, что вы помогли мне принять очень нелегкое решение. Благодаря вам я осознал свою ответственность перед городом, и перед вами (он не шутил). И жду вас сегодня вечером на рабочем совещании - в шесть часов в муниципалитете. Вы свободны.
   Сказано по-королевски. И этого человека я только что нагло и фамильярно поучал? Фантастика!
   Мы расшаркались и удалились. На прощанье я церемонно поцеловал Сьюзен ручку, она улыбнулась и вдруг подмигнула мне. Слава богу - я пришел в себя.
   
   
   Глава седьмая
   
   УГРОЗЫ
   
   Я помчался домой - надо было выручать Лану. Кто знает, что могло придти в голову этому безумному режиссеру. Я его явно недооценил, считая хлюпиком - интеллигентом, неспособным на... Способен, конечно...
   Дом был в относительном порядке. Похоже, что Лана еще поработала над уничтожением следов разгрома, но самой ее не было.
   Зато немедленно раздался телефонный звонок. Вот и она. Ничего подобного. В трубке малоприятный голос: " Ну, что, ублюдок, продолжаешь нарываться? Советуем поскорее убраться из города... Дом можешь не приводить в порядок - пустое.
   - С кем имею честь? - любезно спросил я.
   - Не твое дело. Но рекомендуем принять к сведению.
   - А сколько вас? - не менее изысканно продолжал я. - Если вы беспокоитесь насчет дома - можете не убирать. Все уже в порядке.
   - Он чокнутый, - сказал кто-то кому-то в трубке.
   - Да нет, - отозвался я. - Я просто недавно попал в аварию, но доктор сказал, что обойдется.
   - Не обойдется. Если через два дня ты будешь еще в городе - пеняй на себя.
   - А вы не могли бы мне дать недельку - я не успею свои дела привести в порядок.
   - За недельку - можешь заказать себе могильный памятник. Даем два дня. Нет, он все же ненормальный...
   Трубку повесили.
   Тут же телефон зазвонил снова - наверняка, Лана.
   Это оказался Ролл.
   - Мы прослушали, - сказал он - звонили с бензоколонки. Но, вероятно, уже смылись - попробуем засечь в следующий раз. Ты, молодец, что тянул разговор. Но дело осложняется. Вечером обсудим. Кстати, выгляни в окно - там ничего перед домом не стоит?
   Я выглянул в окно. Там стояло. Ничего особенного. Какой-то автофургон. О чем я и доложил Роллу.
   - Из дома не выходи, - сказал он, - а автофургон мы проверим. Где твоя Лана?
   - Нет дома. То есть неизвестно где, - поправился я. - Сейчас поищу записку.
   Записка от Ланы нашлась на холодильнике. Это у нас с ней традиция - оставлять друг другу записки. Она в этом удивительно изобретательна. То я нахожу записку на дверце холодильника, то на столе стоит изысканный ужин, а под салфеткой рядом игрушечный ослик с запиской ... и т.д.
   " Ты недооценил Кормана, - начал я читать записку. Начало меня почему-то расстроило, и я плеснул себе в стакан джин с тоником, чтобы переварить остальное. Похоже, я всех недооценил, - " вернусь через час. Лана"
   Типично женская манера - откуда этот час, интересно, нужно отсчитывать... Ладно, что-то я много рассуждаю. Что там с фургоном, в конце концов?
   Я прошел в гостиную и выглянул в окно. Рядом с фургоном стояли еще две машины. Да что у меня - автопарк, что ли?
   В этот момент подъехала четвертая машина - маленький бежевый ситроенчик, из него выскочила Лана и направилась к дому.
   Дверцы других машин начали открываться, я напрягся и приготовился спасать Лану - гипсом-то кого-нибудь я успею стукнуть, но в этот момент подъехала машина дорожной полиции. Оттуда неторопливо вышли полицейский с Роллом и направились к машинам.
   Лана, ничего не заметив, вошла в дом.
   - Похоже, мы теперь на осадном положении, - заметил я, целуя ее в прихожей.
   - А что случилось?
   - Ты посмотри в окно!
   - У тебя мания, - Она высунулась в окно. - Там ничего нет.
   - Не может быть! - Я подошел к ней.
   На улице было пусто.
   
   
   Глава восьмая.
   
   В МУНИЦИПАЛИТЕТЕ
   
   Вечером мы официально собрались в муниципалитете.
   Забавное старое, довольно обветшалое здание. Сотрудники уже все разошлись по домам, но кабинет мэра - впечатлял.
   Я его, практически раньше не видел. За последние два года прежний мэр постоянно вносил какие-то усовершенствования и всадил, как я понимаю, в самое важное муниципальное дело - обеспечение мэра комфортом - немалые деньги.
   Огромный кабинет. В нем было все. Обшитые деревянными панелями стены, ковры, диваны, кресла, бар, телевизор, стереосистема. Столы журнальные - два, письменные - два, стол для заседаний... Их было тоже два.
   Поразительно! Меня потрясло, что все здесь было в удвоенном количестве. Может, у мэра двоилось в глазах, и он пытался придать этому законный вид? Не знаю. Помимо этого рядом с кабинетом имелись: ванная, туалет, маленькая буфетная с двумя холодильниками и двумя буфетами - в общем, все для приемов.
   Перед кабинетом приемная для посетителей и секретарши.
   Стол, телефоны, компьютер - все, что положено...
   
   Итак, мы собрались. Все заново представились друг другу. Нас оказалось восемь человек. Я задумался, поняв, что всю эту кашу заварил я, устроив такой мини-переворот, который может для города (а в частности - для собравшихся) плохо кончится. Мысль эта была, скажем, не из самых веселых, но после глотка виски в голове у меня что-то щелкнуло, и я вдруг посмотрел на все другими глазами.
   - Я посмотрел на все другими глазами, - услышал я вдруг голос мэра, - и за это благодарен вам. Раньше я видел осколочки истины и не всегда интересовался, что за этим стоит. Теперь я понимаю, что за частным стоит целое. Надо уметь видеть.
   - Господи, он же излагает мои мысли, - подумал я. - Надо уметь видеть.
   - Кстати, вы видели письмо, которое Рик получил сегодня утром - по поводу ассоциации по охране животных? Вы когда-нибудь слышали о такой ассоциации? Подозреваю, что такие письма получили многие.
   Поднялся Ролл:
   - Я тут поспрашивал... Вы совершенно правы, мэр.
   - Эти письма довольно подозрительны, - продолжал мэр. - Сумма великовата, попахивает вымогательством и замаскированной угрозой...
   Нельзя ли как-нибудь собрать сведения о владельцах собак и прочих домашних животных. Узнать: получали ли они подобные письма и какую сумму им предлагают вносить?
   А дальше начался разговор, который я назвал бы:
   ДЕЛО О СОБАКАХ (или вот где собака зарыта).
   - Странно, - заметил мэр, - что разговор о судьбе города у нас начался с этой истории. Казалось бы, есть гораздо более насущные проблемы. Но, что самое странное - я ведь тоже собирался рассказать вам историю, косвенно соприкасающуюся... Одним словом - потянем за ниточку, а она размотается неожиданным образом...
   Я обратил внимание на то, что раньше ускользало от меня. Хотя в наблюдательности мне не откажешь - все же полицейский.
   - Должен вас поправить - все же мэр.
   - Об этом и разговор. Шел я вчера по городу - торопился. И неожиданно натолкнулся на прохожего.
   - Бывает...
   - Он мне и кричит: Ты что, идиот?
   Я не сдержался и ору в ответ:
   - А ты что, слепой?
   - Я-то точно слепой, - говорит он. И демонстрирует свою палку и очки.
   - А вы?
   - Что я? Сознался. Действительно, идиот, - говорю. - А как же вы один по городу ходите?
   - Так и хожу, - отвечает. - Все время наталкиваюсь на разных идиотов.
   - А почему вы не заведете себе собаку-поводыря?
   - А где я ее возьму? И на какие деньги?
   Резонно. На этом дискуссия закончилась, я извинился и пошел себе дальше. А потом задумался, вызвал секретаря и попросил, чтобы тот точно выяснил количество слепых в городе.
   Не так уж много оказалось. Может, стоит организовать школу собак- поводырей. За счет муниципалитета, конечно.
   
   - Дэйв! Но из этого же конфетку можно сделать! - взыграл во мне журналист. - А что если рассказать эту историю в газете (выставив вас при этом, извините, человеком наивным и искренним), намекнуть согражданам на шанс совершить благородный поступок. Пусть помогут - пожертвуют деньги на такое замечательно богоугодное дело.
   Заодно и с этой ассоциацией по охране животных разберемся... Чует мое сердце, что там что-то нечисто... Может попробовать переиграть?
   Сообщим, что нам стало известно о недавно созданной ассоциации по охране животных, и мы надеемся, что она примет участие в этом благородном деле. Лозунг: "Каждому слепому - обученную собаку в руки!.."
   Кстати, сколько у нас слепых насчитывается в городе?
   - Шестнадцать, - сказал мэр, - и еще есть слабовидящие...
   - Значит, нам осталось перевести все деньги со счета ассоциации - на муниципальный счет. С целью создания питомника. И на другие благотворительные нужды. Надо будет обратиться к Сазерленду - узнать, возможно, ли это юридически. Он ведь у нас официальный юрисконсульт муниципалитета?
   Можем набрать штат сотрудников, а обученных собак (после того, как обеспечим наших слепых) передавать и в соседние города.
   Может, мы этим даже и прославимся со временем. Нужен только первоначальный капитал. Все упирается в деньги, как всегда.
   - Так вот же выход - эта самая ассоциация...
   - Мы о ней пока еще почти ничего не знаем.
   - Узнаем! Ролл, ты как?
   - Для начала - сгодится. Вот открою здесь свою сыскную контору...
   Пауза
   - А для этого...
   - Понятно... Все опять упирается в деньги...
   И тут Ролл нас удивил.
   - Готов рискнуть! - сказал он. - Как раз деньги пока есть. Для начала мне нужна ваша поддержка и максимум информации. А офис я уже в принципе присмотрел - завтра могу въезжать. Так что мое первое дело...- он взял у меня из рук письмо.
   - А кто заказчик?
   - Я! - одновременно сказали мы с мэром. Засмеялись. Я расшаркался и уступил дорогу власти.
   - Расследование тайное! - предупредил Дэйв, так и не привыкший еще к тому, что он - мэр.
   - Обижаете! - сыщик поднялся со стула. - Кстати, хотел вас познакомить с парой технических новинок, которые облегчат нам жизнь. И улучшат связь.
   Он достал пару наручных часов - разных марок. На каждой паре были дополнительные кнопки. Нажимаешь - и у Ролла звучит сигнал вызова, а заодно включается прослушивающий аппарат. То-есть,  он слышит все, что происходит вокруг владельца часов в приличном радиусе.
   - У тебя в радиотелефон тоже такое вмонтировано,- сообщил он мне. - Дай-ка сюда.
   Я протянул ему свой телефончик - прелесть, что за штучка: миниатюрный, легкий - игрушка. Да еще и работает. Кнопка и на нем отыскалась.
   - Похоже, - резюмировал Дэйв, - что нашей мэрии предстоит превратиться в большое сыскное агентство.
   - Привыкайте, - вздохнул я. - Кстати, не забудьте уволить вашего бывшего начальника. Я сегодня дам об этом сообщение в газету... В связи с продолжительной болезнью и на заслуженный отдых?
   - Вы с ума сошли! Он здоров, как бык!
   - Тогда за хищения и взятки?
   - Это не доказано!
   - Ну, тогда просто сообщу о перестановке кадров... И, похоже, Дэйв - как это я раньше не подумал - Вам нужен пресс-секретарь.
   - Это тот, кто говорит "Без комментариев!"?
   - Чаще всего - да. И еще иногда излагает за мэра его мысли.
   - Уже назначил!
   - Дэйв! Похоже вам такой человек не нужен: Вы сами блестяще излагаете и свои мысли, и мои. Так кто же он?
   - Вы!
   - Не пойдет! Предлагаю Лану.
   Лана поперхнулась и закашлялась: - А мне казалось, что меня уже ты нанял в секретари.
   - А мне казалось, что вы у меня поработаете на пол-ставки, - вздохнул Ролл.
   - Дело важнее. Обойдусь секретаршей редактора.
   - Ей сколько лет? - спросила Лана.
   - Без комментариев!
   
   Дэйв с интересом слушал нашу перебранку, потом задумчиво сказал: " Мне кажется, у вас это лучше получается...".
   - Что?
   - Вот эта фраза: " "Без комментариев".
   - Дэйв! Вы ничего не понимаете! Лана, как раз, специалист по комментариям. Вы сможете позволить себе роскошь произносить эту самую фразу, а комментировать будет она.
   - Интересная мысль. Согласен. С испытательным сроком, конечно. Неделя, а? Не будем откладывать - попробуем сформулировать проблемы насущные, а Лана их законспирирует - что это я несу? - застенографирует...
   Лана кротко взяла ручку и блокнот.
   
   Дэйв действительно обладал даром кратких и сжатых формулировок.
   Он изложил программу минимум и максимум, поставил ряд проблем: Нужно было выяснить, можно ли привлечь бывшего мэра за растрату. Муниципальная казна пуста - доказательств нет. (Пометка - консультация с юрисконсультом).
   Разобраться с полицией, Мак-Магоном, с наркотиками, строительством муниципального жилья. Деньги на него были выделены, но таинственным образом исчезли.
   Заняться организацией сыскного агентства (пометка - Ролл).
   Возобновление культурной жизни города: театр, газеты, литературные журналы, местное радиовещание - поручено мне и Лане, которая обещала привлечь нашего страдальца-режиссера.
   Еще раз подчеркнута необходимость разобраться с этой странной ассоциацией (поручено Роллу).
   Я, чтобы внести свежую ноту, предложил организовать празденство - день города. С приглашением Давида Коперфильда и прочих знаменитостей.
   Надо мной посмеялись (так, мол, они и приедут), но потом всех одолело сомнение - вспомнили, вероятно, судьбу моих предыдущих сбывшихся предсказаний, и попросили на некоторое время от предсказаний воздержаться - чудаки!
   Я смотрел на них, и на душе становилось все теплей.
   
   Мы разошлись, ощущая себя заговорщиками и почти государственными преступниками - чего не сделаешь для блага города!
   Ролл, обуреваемый жаждой немедленной деятельности, на ходу уже говорил по телефону - звонил юрисконсульту.
   
   
   Глава девятая
   
   МАК-МАГОН
   
   Перед сном мы с Ланой обсуждали события дня. Кажется, мы стали теневым кабинетом муниципалитета. Забавно.
   Лана в халатике на кухне готовила импровизированный ужин. Попросту сунула два кусочка хлеба в тостер, хотя я предпочел бы что-нибудь более существенное, и слушала меня.
   - А что за человек этот Мак-Магон? - прервала она меня неожиданно.
   Никак не могу привыкнуть к ее манере переводить разговор:
   - Что это ты о нем вдруг вспомнила?
   - Да он мне напоминает пугало, которым пугают детишек. Смотри! Никто его не видел, но все о нем слышали, и все его, мягко говоря, побаиваются...
   - Мы с тобой говорили сейчас не о нем, а об этой подозрительной ассоциации по защите животных.
   - Вот-вот, и первое имя, которое всплывает, как только речь идет о чем-то подозрительном - это Мак-Магон. Кто он, собственно говоря, такой? - спросила она и подвинула мне гренку с сыром.
   Я задумался. Мне вдруг пришла в голову неожиданная мысль:
   - Берегись, - шутливо сказал я Лане, - Ты разве не заметила, что стоит нам о ком-нибудь заговорить, как именно этот человек звонит нам. По телефону или в дверь?
   - Глупости!
   В этот момент раздался телефонный звонок.
   - Ну что ж, - насмешливо сказала она. - Бери трубку. Это твой Мак-Магон.
   Я снял трубку: " Рик? - спросили на том конце провода.- Говорит Мак-Магон. Хотелось бы встретиться. Не возражаете?"
   - Напротив, - отозвался я. - Мы как раз только что вас поминали.
   - Врешь, - прошептала Лана. - Это не может быть он.
   - Минутку, Мак-Магон! Вы не могли бы представиться моей подруге, а то она не верит, что звоните именно вы.
   В трубке помолчали: " Валяйте, мистер, передайте трубку. Как ее зовут? "
   - Лана!
   Я протянул ей трубку. Она взяла. Послушала. Глаза ее расширились, она захихикала, потом сказала: " Простите, честное слово, я думала это розыгрыш. От Рика всего можно ожидать..." - и передала мне трубку. Я услышал конец фразы, которую говорил ей Мак-Магон: " Да, леди, похоже, он ухитрился разыграть весь город - мне понравилось".
   - Это уже я, - сообщил я в трубку. - Рад, что вам понравилось. Вы это и хотели со мной обсудить?
   - Что-то в этом роде, - заявил он, не смутившись. - Хотелось бы без посторонних. Завтра вечерком, например. Вы кабачок возле бензоколонки знаете? Вот там часиков в шесть. Идет? И не пугайтесь, знаете ли... Не так страшен черт, как его малюют. А я что-то вроде такого черта... Придете?
   - Непременно, - сказал я. - Мне и самому любопытно.
   - О, кэй! - раздались гудки.
   Я повесил трубку и посмотрел на Лану.
   - Как подслушал! - воскликнула она и ударила кулачком по столу. Потом зашипела, как рассерженная кошка - больно ударилась.
   Я обнял ее и поцеловал. Люблю, когда она злится. Странным образом она всегда хорошеет в такие минуты.
   Мы допили кофе и отправились спать.
   - Послушай, - сонно сказала она, поворачиваясь на бок. - Я ведь что-то читала о нем. Родом из соседнего городка, был в Чикаго замешан в каких-то процессах, здесь тоже, но... - и она мгновенно заснула.
   Есть у нее такая способность - только что с жаром что-то обсуждает и вдруг мгновенно отключается и засыпает. От перенапряжения, наверно. Хотел бы я так уметь.
   Я поцеловал ее, вышел в кухню, выкурил последнюю сигарету, попробовал еще раз все обдумать, но почувствовал, что уже засыпаю на ходу. Добрался до постели и закрыл глаза в надежде, что наконец-то отосплюсь.
   
   
   Глава десятая.
   
   АРЕСТ
   
   Проснулся я оттого, что Натали попыталась стащить меня с постели. И и правильно - мне как раз снился какой-то кошмар с убийством. А ей, судя по всему, пришла в голову фантазия немедленно прогуляться - имеет право.
   Я вздохнул, натянул джинсы и рубашку, и покорно пошел за ней вслед.
   Она рванула по улице, и вместо того, чтобы заняться непосредственно, делом, залилась громким лаем. Так ведь всю улицу разбудит - неужели учуяла Мак-Магона или еще кого. Я подбежал к ней.
   Хуже не бывает. На дорожке кто-то лежал ничком, уткнувшись лицом в землю.
   - Эй, приятель, - Я взял его за руку. Рука была ледяная. Так и есть - труп. Я перевернул его - заросшее бородатое лицо, всклокоченные волосы, внешность опереточного злодея, известная всему нашему городу. Мак-Магон. Это с ним мы должны были встретиться завтра вечером. Кому же он так сильно помешал? А, может, хотел мне рассказать что-то важное? И уж совсем непонятно, что он делал возле моего дома... Нужно звонить в полицию...
   Впрочем, кажется уже не нужно, - подумал я, увидев, как внезапно все залило ослепительным светом. Зажглись фары и мигалки, притаившейся в кустах, полицейской машины, из которой выскочили двое - бывший начальник полиции и полицейский.
   - Стой! Руки за голову, - выкрикнул начальник классическую фразу.
   Веселенькие дела. Собака зарычала и сделала стойку.
   - Убери собаку, а то пристрелим ее сейчас к чертовой матери, - фраза уже не столь классическая.
   Я пошарил в карманах в поисках поводка и, нащупав, радиотелефон, быстро нажал кнопку.
   Движение показалось подозрительным.
   - Немедленно вынь руки из карманов!
   Не шутка! На меня в упор были наставлены два пистолета. Натали угрожающе рычала и готовилась к прыжку.
   Как хотелось дать ей волю - запросто бы справилась, но пистолеты...
   - На место, Натали!
   Она оскорбленно посмотрела на меня, заворчала и смолкла.
   Они подошли, быстро надели наручники, обшарили карманы и вытащили мой телефон.
   - Ну, в ближайшее время он тебе не понадобится, - зловеще процедил Джон Уилсон - начальник полиции и врезал мне в ухо.
   Хорошо еще, что не вышиб зубы - этот может...
   - А как насчет моих прав? - поинтересовался я, поднимаясь с земли.
   - Заткнись! Имеешь право заткнуться. То-бишь хранить молчание, так как все что ты скажешь, может быть использовано против тебя. Но учти, что ты - скажешь все. Не будь я начальник полиции.
   - А ты и не начальник полиции уже, - неожиданно полез я на рожон, - газету вечернюю читал?
   - Вот-вот, - оживился он. - Мы тут газеты будем читать, а ты людей убивать... Марш в машину.
   - А покойник? - не унимался я. - Нужно вызвать эксперта. А собака? Ее нужно отвести домой!
   - Еще с собакой твоей мы будем возиться...
   - Эй, парень, - подал, наконец, голос полицейский. - Скажи, какая калитка - я ее запущу во двор.
   - Ты спятил? - заорал Уилсон.
   - Шеф, да она же перебудит всех - лучше я ее отведу.
   Натали рвалась в бой.
   Все вместе мы подошли к дому, довели ее до двери. Она чуяла неладное и категорически не хотела заходить в дом. А я столь же категорически не хотел привлекать к делу Лану. Не хватало, чтобы эти ублюдки обнаружили ее в доме и стали бы шить ей соучастие в убийстве.
   Короче, собаку запихнули в дом, меня - в машину, и поехали в полицию.
   Кажется, ночь выдалась бурная. Хорошо бы доехать до полиции живым.
   
   Маленькие хитрости
   
   В машине я продолжал бубнить обиженным голосом: " Полиция называется... Засели в кустах, подсунули какой-то дохлый труп, орудия убийства нет ("найдем! - тут же щедро пообещал начальник), очевидцев-свидетелей нет... - продолжал я занудный перечень, - экспертов тоже нет, собаку травмировали, в глаз заехали, телефон отобрали... А может, я позвонить хочу. Имею право на один звонок, и на адвоката" ...
   - Дождешься, - прошипел Уилсон, - Нарываешься ...
   - Вот-вот, еще и угрозы...
   - Какие угрозы? - удивился Уилсон. - Ты что-нибудь слышал, мой мальчик? - обратился он к полицейскому.
   - Почти нет, - ответил он.
   - Вот видишь, - миролюбиво заметил Уилсон. - Никто ничего не слышал.
   - Ошибаетесь! Все слышала моя собака!
   - Ну, она все же собака, а не попугай. Можешь, конечно, пригласить для нее переводчика, - и он гнусно захихикал, радуясь своему остроумию.
   - Вы в бога верите? - спросил вдруг я замогильным шепотом. - Он слышал все.
   - Даже если слышал - вряд ли он раскроет рот.
   - А вот тут вы ошибаетесь, уважаемый - надеюсь, он все зафиксировал.
   Надеялся-то я, конечно, на Дэна и Дэйва - слушают же они, в конце концов, мой телефон. И записывают - если все в порядке. Так что говорил я для них, а не для полиции, в конечном счете.
   - На этот раз тебе не выкрутиться, парень, - самодовольно заявил Уилсон, - Правда, Эд? - обратился он к напарнику.
   Тот особого энтузиазма не проявил - может, у него остатки совести зашевелились? Вряд ли, но всякое бывает...
   
   Когда мы подъехали к зданию полиции, нас уже ожидала пресса в лице Дэна с фотоаппаратом, запечатлевшим мой выход из полицейской машины в наручниках.
   - Кто вас сюда пустил? - негодовал Уилсон.
   Дэн с простодушной улыбочкой задавал провокационные вопросы.
   - Без комментариев - эту единственную фразу Уилсон произнес раз десять. В ответ на каждый вопрос.
   
   -
   
   Остаток ночи я провел в камере. Мне выделили одиночку. И не по широте души, я полагаю, а чтобы не общался ни с кем...
   А я и не собирался. Мне нужно было подумать.
   Я, конечно, не Шерлок Холмс, но в дедуктивном методе что-то есть...
   Через полчаса я обнаружил, что думаю почему-то о Лане и Сьюзен - почему? Мне бы свое положение обдумать. И Мак Магона тоже. Впрочем, его положение уже не изменишь. Труп он и есть труп.
   А с другой стороны, с какой стати он стал трупом? Им должен был быть я. Впрочем, если рьяно взяться за дело - меня еще можно прикончить вполне законно. За убийство, которого я не совершал - все, как в простом детективном романе.
   И все же не понимаю я Лану. Каждый раз, когда мне кажется, что я уже знаю ее наизусть, и мне даже становиться чуть скучновато, и я уже убежден, что она за меня держится больше, чем я за нее - вдруг все переворачивается, и я опять хожу, как дурак, которого перехитрили и заставили влюбиться заново.
   Похоже, что ей одной в доме сейчас находиться опасно. А чего я так беспокоюсь? Скорей всего она в доме уже не одна. Почему-то эта мысль не принесла мне облегчения, а как-то неприятно поразила.
   Мак-Магон...
   Надо подумать... Зачем-то он мне все же звонил? И не произвел впечатления человека, жаждущего моей крови. Скорей наоборот, мне показалось, что ему нужно чем-то поделиться. Чем? Теперь я этого уже не узнаю...
   И почему он оказался ночью возле моего дома? Мы ведь договорились с ним о встрече на следующий день...
   Интересно все же, как это начальник полиции ночью аккуратно меня ждал возле трупа? Ведь все равно ясно, что навесить это убийство на меня не удастся: отсутствие оружия, труп уже окоченел - экспертиза это, несомненно, выяснит... Оружие, впрочем, еще можно подбросить - непонятно, почему они не сделали это сразу?
   Так что все это или, чтобы попугать нас - судебным процессом и прочими прелестями, а заодно и дискредитировать: "а, этот тот журналист, которого подозревали в..." - идея наивная. А он неглуп. Или у него какие-то козыри в кармане...
   Так я и пытался остаток ночи распутать ниточки и узелки. К утру даже додумался до чего-то существенного и тут же (совершенно некстати) заснул мертвым сном.
   
   Проснулся оттого, что двое полицейских и Лана пытались разбудить меня.
   - Ну, нервы! - восхищенно сказал один из них. Это тот, который окатил меня водой, а я, как выяснилось, вежливо попросил его выключить душ, и продолжал спать.
   Лана выразилась более энергично. Как подобает настоящей леди. Меня тут же из камеры доставили в приемную. Если можно так назвать эту заплеванную комнатку полицейского участка.
   
   
   Глава одиннадцатая.
   
   Вечером я услышал велосипедный звонок и вышел на крыльцо. Мимо катил почтальон Питер. Он притормозил, швырнул мне свернутую газету и жизнерадостно заорал: " Здорово вы их, сэр! Я так думаю, что это бывший мэр О,Доннел! Или начальник копов Джо Уилсон! Большая сволочь!
   Питер укатил, а я вернулся в дом.
   Лана, Ролл и Дэн, уютно устроившиеся у камина с неизбежными стаканами, посмотрели на меня и...
   - Чур, я первая, - закричала Лана и выхватила у меня газету.
   - Только вслух, - предупредил Дэн.
   Лана взялась читать заголовки: " Мэр и собака-поводырь", " Собачья жизнь", "Залог - пять долларов", "Кому выгоден арест журналиста и труп Мак-Магона?". Подзаголовок: "Просим читателей сыграть с нами в викторину-угадайку и ответить на этот вопрос". " Театр Кормана репетирует новую пьесу под названием "Парижские новости"...
   - Потрясающе! - Ролл с уважением посмотрел на меня и Дэна.
   Тот сиял, как начищенный чайник, хотя кто в наши дни видел начищенный чайник - не знаю.
   Ролл сегодня был одет как нельзя более чопорно - серый
   официальный костюм. Ах да, это он не успел переодеться с
   момента, когда выкупал меня из каталажки.
   - И все же, - повторил он, - хотелось бы поподробнее.
   Он прав. Ведь статьи мы сочиняли без него. Ну, что ж можно и поподробнее.
   В статье о мэре и собаке-поводыре рассказывалась история о мэре и слепом, и поднимался вопрос о создании собачьего питомника. Вторая статья продолжала тематику первой, сделав акцент уже на собаках и их владельцах, которым предлагали почему-то выплачивать в ассоциацию по охране животных по сто долларов и больше. За такие деньги хозяева готовы охранять сами своих питомцев, а заодно и соседских зверушек. Более того, если часть этой гипотетической суммы пустить на пособия беднякам, или строительство домов... Многоточие... Выводы каждый волен делать сам.
   В статейке "Залог - пять долларов" рассказывалось о моем аресте и судье, который определил сумму залога в пять долларов. Ставился вопрос - одно из двух: или теперь уже всем ясно, что красная цена любого журналиста не более пяти долларов, или дело липовое, имеющее под собой совсем иную основу.
   Из этого логично вытекал сюжет следующей заметки - "Кому выгоден арест журналиста и труп Мак-Магона?". Ответ на эту самую читательскую викторину и прокричал Питер, кидая мне газету - бывший мэр, или бывший начальник полиции.
   - Кажется, все рассказали, - сказал я Роллу.
   - А почему никто не обратил внимания на меня? - обиделась Лана.
   Все посмотрели на нее. По случаю моего освобождения она раскутилась. Купила себе очаровательную вишневую блузку и вишневый браслетик - все ей шло чрезвычайно.
   - Дорогая! Ты ослепительна! - я поцеловал ее. Ролл вознамерился сделать то же самое, но я был на страже.
   - Я не об этом! - Лана сердито отошла, - Я о своих заметках в вашей газете!
   - Как не обратили внимания? Я же подробно пересказал твою статью о мэре и собаке!
   - А о театральной постановке?
   - А что в ней такого особенного? - спросил удивленно Дэн. - Нормальная информация.
   - Болваны! - Лана уже чуть не плакала. - Кто-нибудь из вас хоть обратил внимание на название пьесы? "Парижские новости".
   Ролл нахмурился, потом просиял: "Умница, - сказал он с уважением, - а мы, действительно, болваны. Вот, где собака зарыта. Но ведь ее еще надо будет написать.
   - Кого? - продолжал недоумевать Дэн.
   - Пьесу. Это же название ненаписанной пьесы. О нашем городке, вернее, о вашей газете. Газета-то как называется? Нет, зря, Лана, ты не пошла ко мне в секретарши - что тебе делать с этими остолопами.
   Все рассмеялись.
   - Как вам наш юрисконсульт? - спросил Дэн. - По-моему, молодец. Быстро сработал!
   Мне и самому понравился Ник Сазерленд - молодой, энергичный, толковый...
   - Обаятельный, - вклинилась вдруг Лана в ход моих мыслей.
   Раздался телефонный звонок. Я взял трубку. Звонил,
   естественно, наш обаятельный ... Ник!
   - Плохие новости,- сказал он.- Подписан новый ордер на ваш арест.
   - Динамик разносил его слова по всей комнате. Все оторопели. Дэн изобразил жестами мой спешный побег... Ролл схватился за свой телефончик, а Ник продолжал: " Смотаться не успеете - они уже выехали, отказывайтесь говорить без меня. Я съезжу к мэру, а оттуда к вам. Друзьям передайте, чтоб не натворили глупостей и пока в это не мешались. Все!
   Он повесил трубку, за окном раздались звуки сирены полицейской машины, Лана спешно запирала все двери, Дэн пытался строить баррикады - придвигал к дверям тяжелый шкаф, Натали уселась подле меня и оскалила зубы, всем своим видом показывая, что задешево свою и мою жизнь не отдаст.
   
   
   Глава двенадцатая
   
   ЛАНА
   
   Рика увезли в полицейской машине. Он еще успел пошутить с полицейскими. Такая свойственная ему бравада типа: Вам еще не надоело возить меня туда-сюда. Может, возьмете сразу пять долларов и спокойно уедете?
   Полицейским самим было неловко, и они бормотали: Приказ есть приказ, вы же знаете...
   В общем, никто, кроме Натали, сопротивления не оказал. Она, правда, сражалась яростно.
   И Рика увезли.
   Перед отъездом он обнял меня, и я почувствовала, что он что-то сунул в кармашек моей блузки.
   Всей толпой мы вернулись в дом в полном недоумении. Роллу удалось дозвониться в больницу, Дэну - в газету, но никто ничего не знал. Мэра не оказалось на месте. Мы терялись в догадках и начали подозревать, что в городке произошел новый маленький переворот. Тогда уж точно ничего хорошего ждать не приходится.
   Я сунула руку в карман - там оказалась кассета. Ролл потребовал, чтобы мы немедленно ее прослушали - ему казалось, что там может быть что-то важное, а, кроме того, он опасался обыска. Логично.
   Мы поставили кассету. Я чуть не расплакалась, услышав родной, хрипловатый, насмешливый голос Рика. Ничего особенного он не говорил. Практически это был пересказ событий последней недели. Все, что мы и без него знали. Правда, чуть иначе были расставлены акценты: каждый, как я понимаю, что-то принял к сведению. Особенно многозначительным было хмыканье Ролла в определенных местах. Он - сыщик, ему положено. Я слушала голос Рика и глупо расстраивалась по поводу его, как мне показалось, чисто мужского интереса к миссис Андерсен... Но все же и я обратила внимание на какие-то совпадения. Как во сне бывает...
   Назовешь чье-то имя, а человек тут же стучит в дверь или звонит по телефону. Впрочем, может, показалось... Хотя...
   Пленка докрутилась до конца. Голос Сазерленда...
   В дверь - позвонили.
   Опять полиция? Нет. Юрист. Очередное совпадение.
   Совпадение ворвалось в дверь, Прижимая к груди дипломат.
   
   Вид у него был совершенно убитый. Да и мы выглядели не лучше. Новости он принес удивительные и малоутешительные. Мы не сразу оценили серьезность положения, а решили, что новости скорей напоминают газетную утку. Оказалось, что в его контору доставили заказным письмом завещание Мак-Магона.
   - Ну и что? - скажете вы. Мы именно так и сказали. Но вот ведь какое дело - все свое имущество Мак-Магон завещал не кому-нибудь, а Рику.
   - В каких отношениях они были? - спросил адвокат, и все повернули ко мне головы.
   - Как это, в каких? - оторопела я. - Ни в каких, естественно. Нет, один раз Рик писал о каком-то судебном процессе, в котором был замешан Мак-Магон, но тот вышел сухим из воды, и привлекли его в результате в качестве свидетеля.
   А вчера... Да-да, вчера вечером, как это я забыла, он как раз позвонил по телефону и договорился с Риком о встрече... Но встреча не состоялась. Как раз этой ночью его и убили... Странно...
   - Очень странно, - отозвался Сазерленд.
   - А почему вы уверены, что это завещание не подделка? - вмешался Ролл. - Вы проверили?
   - Я вел кое-какие дела с ним и знаю его почерк. Это действительно он писал.
   - А если вы вели с ним дела, почему он не составил завещание у вас? - не унимался Ролл.
   - Вероятно, не вполне доверял.
   - Логично. Так с какой стати завещание все же было направлено вам? Вы же могли его и скрыть?
   - Кстати, - опомнилась я. - А почему вы, в самом деле, не повременили с ним. Принесли бы сначала сюда. Мы бы подумали... Что-то здесь не так...
   - Он тоже не лыком шит. Копии он разослал в газету, на радио, мэру и бывшему начальнику полиции.
   - И много завещано?
   - Он говорит о всем своем имуществе, не уточняя суммы. Известно - я выяснил - что в нашем банке на счету у него 2000 долларов.
   - Ну, это не сумма, - облегченно вздохнули Ролл и Дэн. - В смысле не повод для убийства. Завтра Рика выпустят.
   Но мне было не по себе. Да и адвокат что-то помалкивал. И тут до меня дошло: Адвокат упоминал один банк. А какова вероятность, что в других банках что-то покруче?
   - Да-да, - кивнул головой Сазерленд. - Подозреваю, что у него был приличный капитал, размещенный, естественно, не у нас. И вполне может оказаться, что там сумма крупная, способная произвести впечатление на присяжных.
   К этому мы были не готовы. Но неприятности еще не кончились. Адвокат подозревал, что где-то (в качестве самозащиты) Мак-Магон хранил компромат. И вполне вероятно, что это могло оказаться и в нашем доме, и где-то еще - что, конечно, сподвигнет наших "бывших" настаивать на обыске. Или произвести негласный обыск, чтобы завладеть бумагами. Так что лучше нам их опередить и попробовать поискать самим в доме.
   Эта идея мне резко не понравилась. Не представляю, чтобы у Рика были тайны от меня, и вообще не люблю рыться в его бумагах. Кроме того, меня больше волновала судьба Рика, чем судьба бумаг Мак-Магона.
   Я подошла к Дэну за поддержкой - все же он самый преданный нам с Риком человек. Он обнял меня, усадил на диван, налил в бокал виски.
   - Хлебни, детка, тебе нужно успокоиться. А нам всем нужно разработать план действий. Положение усложнилось. Я предлагаю прежний сценарий - утром едем выкупать Рика. С вами, Сазерленд, если не возражаете. И сразу ставим в известность мэра. Звоним Вэлу в больницу, и просим его рассказать обо всем бывшему мэру. Пусть понаблюдает за реакцией - неожиданность это все для него или нет, и попытается ли он что-либо предпринять. Потом Сазерленд попробует выяснить насчет вкладов в других банках, и нет ли еще каких претендентов на наследство со стороны покойного. А вы, Ролл...
   - А я уж как-нибудь сам разберусь, что мне делать, - оборвал его Ролл, - полагаю, что вы намекаете, чтобы я поразнюхал все о Мак-Магоне...
   - Да, - удивленно протянул Дэн. - Простите, все забываю, что имею дело с профессионалом.
   - Послушайте, - вступил Адвокат, - может, все же посмотрим бумаги. И надо обдумать, как вытащить Рика. Значит где-то утром пораньше - часов в восемь и встретимся. Я пошел.
   - Вас подвезти? - обратился он к Роллу с Дэном.
   - Премного благодарен,- отозвался Ролл, - а то я без машины. Заодно и потолкуем по дороге.
   - Ты тоже поедешь, Дэн? - спросила я. ( Мне не хотелось оставаться одной - но этого я не сказала).
   - У меня как раз машина под окном, так что я еще побуду здесь с Ланой и Натали. Не возражаете, дамы? - обратился он к нам с собакой.
   Дамы не возражали. Ролл и Сазерленд удалились. Уже уходя, они начали обсуждать предстоящие действия. Мы остались втроем.
   
   - Ох, Дэн! - Я уткнулась Дэну в плечо и заревела.
   В Дэна есть какая-то мужская надежность. И плечо совершенно плюшевое. Он достал из кармана бумажный платок и вытер мне слезы, как ребенку.
   - Что теперь мне делать...
   - Не мне, а нам, - наставительно поправил меня Дэн. - А делать известно что - выпьем чайку. Самое разумное, что мы можем сделать - это пойти на кухню и выпить чаю. А заодно все обсудить. Без паники. Ты же у нас умница. Неужели ты не видишь, какой толковый юрист Сазерленд - он в два счета вытащит Рика.
   - А мне больше нравится Ролл, - Я пошла за Дэном в кухню и включила чайник. - Что-то в нем есть, хотя иногда я не могу даже вспомнить, как он выглядит... Интересно, как он попал в наш город? Он о себе ничего не рассказывал, а мне казалось, что я могу разговорить любого...
   - Можешь, - улыбнулся Дэн. - Меня, например - запросто. Но Ролл - профессионал. Он больше помалкивает. Ты заметила? Во всяком случае, нам повезло, что он здесь... хотя мне тоже интересно - как его занесло в нашу дыру...
   
   -
   
   
   Глава тринадцатая
   
   РОЛЛ
   
   Сазерленд довез Ролла до дома. Ролл снимал небольшую квартирку в пригороде - тихо, уютно, никакой городской суеты. Каждое утро приходила миссис Питер - наводила порядок и наполняла холодильник... Что еще нужно...
   Они с Сазерлендом зашли в дом, выпили по стаканчику виски...
   Сазерленд с любопытством огляделся, обошел квартиру, расположился с бокалом на диване.
   - У вас здесь уютно, - заметил он. - Вот уж не представлял, что вы так живете. Знаете, очень мирный дом. Никаких следов вашей профессии. И книги... Вы что - изучали языки? Интересуетесь искусством? Альбомы импрессионистов в доме у сыщика - это неординарно, согласитесь...
   Ролл согласился. И подумал - хороший бы он был сыщик, если бы в его доме все кричало о его профессии. Правда, Сазерленд не видел маленькую замаскированную кладовку, где кое-что хранилось...
   Они обговорили детали завтрашней поездки за Риком - кажется, пятью долларами на этот раз будет не отделаться. Но пару запасных вариантов они все же подготовили.
   Сазерленд поднялся и пошел к двери, на прощанье задумчиво проронив: " А все же интересно, как это вас занесло в наш город - не самое популярное место. Особенно для вашей профессии".
   - Вы серьезно так считаете? - осведомился Ролл. - Странный взгляд, учитывая то, что здесь произошло за последнюю неделю.
   Сазерленд засмеялся: " Это вы правы. Но учтите, что ничего похожего здесь не происходило последние пятьдесят лет. Так что вы, вероятно, приехали совершенно вовремя. Но кто ж мог такое предвидеть? До завтра!"
   Закрыв за ним дверь, Ролл вернулся в комнату. Ему нравился юрист. Сообразителен, ироничен, явно блестяще образован.
   Даже его манера одеваться импонировала Роллу. Дорого, со вкусом, сшитый на заказ костюм - но не вычурно. И не чересчур строго. Внушает доверие.
   Только вот, что он сам делал в этом городке? Перспективы здесь явно все эти годы для него были невелики. Хотя, может, все и не совсем так. Вероятно, он хорошо ладил с бывшим начальством. А каким образом? Стоит подумать...
   Зря придираюсь, - решил Ролл. - Типично сыщицкая подозрительность с моей стороны. В любом случае работать с ним вместе приятно - все схватывает на лету.
   Своими вопросами Ник невольно заставил самого Ролла тоже попробовать осмыслить - как же он попал сюда?
   Да, в общем, случайность все же. С таким же успехом он мог оказаться в любом другом городке. После последнего своего трудного, но успешного - пожалуй, самого успешного - дела, ему захотелось уединения.
   Деньги были. Но после потери Рут, он утратил на какое-то время интерес к жизни. Не хотелось путешествовать - это напоминало путешествия с Рут. Пришлось оставить дом, где они жили вместе.
   Он даже ополчился на свою профессию - она разбила его жизнь с Рут, но она же (профессия) спасала его от отчаяния.
   Сыщиком он стал неслучайно.
   Он подошел к зеркалу. Сазерленд прав - незаметный, неброский, нечего даже записать в графу особые приметы: неопределенный цвет волос, серые глаза. Средний рост.
   Но... его тайной гордостью была способность к перевоплощениям - и не дешевая, как у некоторых актеров, которые считали, что стоит им напялить парик и все в порядке, а иная...
   В юности он очень огорчался из-за своей незаметности.
   Его всегда с кем-то путали, он был обычным до тошноты. Его никогда не замечали. Он ничем не выделялся - а так хотелось.
   Девушка могла даже назначить ему свиданье, а потом, не узнав сразу, говорила: "А-а, это ты... - в тоне ее чувствовалось разочарование.
   И лишь потом он понял, что обладает невероятным свойством - мимикрией. Не выделяться, сливаться с пейзажем, с толпой, с любой компанией.
   С детства он любил детективы. Первый обожаемый герой был Шерлок Холмс. Правда, он не совсем понимал, зачем ему этот придурковатый доктор Ватсон. Наверно, чтобы произносить свою коронную фразу: "Элементарно, Ватсон".
   Он недолюбливал жирного Ниро Вульфа. Тот заставлял Арчи Гудвина таскать каштаны из огня, а сам кайфовал, наслаждаясь своими орхидеями и роскошной жратвой. После того же, как вся работа была сделана, он указывал на преступника (которого к нему в кабинет доставлял все тот же Гудвин) и поучительным тоном разъяснял всем, что именно тот натворил и почему.
   Неплох был, конечно, маленький бельгиец Эркюль Пуаро. Он вообще был бы вполне симпатичен, если бы не феминистские идеи Агаты Кристи, которая наделила героя некоторой хвастливостью. Со второй своей героиней - старой девой мисс Марпл - она себе такого не позволяла.
   Короче, профессия была выбрана. Оставалось только овладеть ею. И шли годы обучения ремеслу: занудная юриспруденция, занятия актерским мастерством - его даже приглашали в профессиональный театр. Он участвовал во всех футбольных матчах, был первым по стрельбе, освоил карате, и прослушал курс психологии. Преступники, к его изумлению, были лучшими психологами, чем профессора и следователи. Он даже поработал полицейским - набирался опыта, но понял, что работа в упряжке - не для него.
   Ему давно хотелось поселиться в маленьком городке, где в палисадниках цвели бы розы, существовали бы традиции, жизнь текла бы мирно и размеренно, можно было бы открыть маленькую контору, и на некоторое время отдохнуть от бурной и бездомной жизни.
   И тут его разыскало письмо от старинного друга молодости - врача Вэла, который как раз и соблазнял его этими нехитрыми радостями. А напоследок, написал: Помнишь, как в юности мы мечтали с тобой о Париже? Так вот, ты будешь смеяться, но я обрел свой Париж. Здесь. В Техасе. Этот милый маленький город носит славное имя - Париж. И газетка наша называется "Парижские новости". В ней работает мой близкий друг - талантливый журналист. Он тоже болен Парижем - и тем, и другим. А местный радиовещательный канал он рекомендует назвать "Голос Парижа". Каково? Приезжай - не пожалеешь. Я уже и домик тебе присмотрел. И друзей - очень славные люди.
   Ролл клюнул на приглашение, приехал, увидел это славное сонное царство и... кто мог знать, что на следующий же день все покатится кувырком.
   Сейчас уже поздно об этом рассуждать. Во всех смыслах. Он посмотрел на часы - второй час ночи. Надо бы уснуть, а завтра встать пораньше и на свежую голову начать действовать. Будем надеяться, что за это время ничего неожиданного не произойдет - лимит неожиданностей исчерпан.
   И Ролл заснул, не ведая, как сильно он заблуждался. На следующее утро как раз все и началось.
   
   
   Глава четырнадцатая
   
   Рик
   
   Утром начался переполох. Меня в городе не было. В полиции выяснилось, что нет, не только меня, но и двух полицейских, которые производили арест.
   Мнения разделились: Я сбежал, потому что совершил убийство и боялся разоблачения.
   Мотивы к убийству у меня оказались самые веские - пара миллионов на счетах Мак-Магона все же отыскалось. Но я бросил эти миллионы, потому что жизнь и свобода все же дороже.
   А, может, я планировал впоследствии все же миллионами попользоваться.
   Как я поступил с полицейскими - тоже было неясно: Или подкупил - и они бежали вместе со мной, что маловероятно. Они славились честностью и надежностью. Питомцы Дэйва Андерсена. Но это еще ни о чем не говорит. Я ведь тоже славился честностью и независимостью. Или я оказался настолько коварен, что исхитрился полицейских убить. Где одно убийство, там и два-три - принципиального значения не имеет.
   Так что полиция города, с привлечением полиции штата, взялась за поиски - я был объявлен в розыск.
   Бывший мэр - немедленно поздоровевший от таких новостей, и бывший начальник полиции высоко подняли голову и вещали по радио горожанам, что нельзя быть такими легковерными, доверять новому мэру - непонятно кем выбранному... Новому начальнику полиции - совершенно некомпетентному в своей области - упустить такого преступника... Нельзя уж, конечно, доверять и газетенке, которая спекулирует непроверенными фактами. Стоит провести повальные обыски, расследовать подозрительные истории с собаками-поводырями. А не способ ли это отмывки денег? Необходимо срочно провести внеочередную избирательную компанию, поскольку нынешние власти явно не справляются со своими обязанностями. А местная газетка, конечно, может писать о мелких происшествиях и театральных постановках, но это, пожалуй, все, на что она годится.
   Полицейских удалось найти через пару дней - обезоруженных, запертых в каком-то заброшенном домишке, в полусонном состоянии. Вероятно, их накачали наркотиками, и они мало, что помнили о происшедшем.
   Придя в себя, они рассказали что-то маловразумительное о каких-то нападавших в масках. Те отбили меня, и вырубили их эфиром, дубинками и уколами. Больше они ничего не помнили. И как очутились на заброшенной ферме в подвале - тоже не знали. А уж куда подевался я... Это для них было полной загадкой.
   Правда, одному из них показалось, что я тоже был ошарашен нападением, пытался сопротивляться, и вроде бы даже попробовал как-то помочь полицейским, но возможно это ему почудилось.
   Это прибавило мне зловещего шарма - такой Джек-потрошитель. Все же греха на душу не взял, но от правосудия сбежал. И явно с чьей-то помощью. Вероятно, сколотил шайку. И чего мне не хватало - катался ведь, как сыр в масле, а вот потянуло на чужие миллионы.
   Доктор и Дэн не поддались панике, но тоже изрядно волновались. Часы и телефон бездействовали - и вычислить мое местонахождение было невозможно.
   Был вариант, конечно, что я замел следы, воспользовался самолетом - и с концами, хотя как раз концы с концами-то и не сходились.
   Новый мэр держался стойко, повторял полюбившуюся фразу "Без комментариев", и продолжал следовать своим благородным начинаниям. С одной стороны ему активно ставили палки в колеса, с другой - горстка приверженцев разрасталась.
   Ролл в критические дни исчез из города, но Дэн подозревал, что это неспроста, и что тот занимается моими поисками и расследованием судьбы Мак-Магона, считая, что между этим существует определенная связь.
   При Лане неотлучно находились Дэн и мальчишка рассыльный Том.
   
   ---
   
   Все эти детали и подробности оставались мне неизвестными, так как в это время я находился в вынужденном отпуске.
   Вилла, где я оказался, была очень мила, если не считать парочки вооруженных охранников, полной изоляции и невозможности даже приблизительно вычислить, где я все же нахожусь, с какой целью, и долго ли это продлится.
   Меня кормили - и довольно вкусно, в комнате был компьютер и книжная полка с детективами, но отсутствовали телефон, телевизор и радио - так что от информации меня изолировали. Да я к ней не так уж и рвался.
   Во дворе был прекрасный бассейн. Каждый день со мной беседовал врач, осторожно давал мне какие-то тесты и интересовался, как я понимаю, моими сенсорными способностями - но тут я демонстрировал полную тупость
   Самое странное - мне нравился новый образ жизни в этой фешенебельной психушке. Кстати, я так и не мог вспомнить, как я сюда попал. Впрочем, меня это не очень и интересовало.
   Все предыдущее отошло на задний план и стало чем-то нереальным и даже неинтересным. Я стал все забывать.
   Целыми днями я валялся на солнышке, купался в бассейне, хорошо спал. Подозреваю, что меня все же пичкали снотворным и наркотиками, но отравить, насколько я понимаю, не пытались.
   Мне снились сны. Они были ощутимее и реальнее самой жизни. Это просто была параллельная жизнь. Снилась мне Сьюзен.
   
   ---
   
   Вдруг среди ночи я проснулся. Последнее, что я видел во сне - и чрезвычайно отчетливо - Лану и Сьюзен вместе. Измученное лицо Ланы и встревоженная Сьюзен, а потом, как на пленке, замелькали кадры: Вэл, отъезжающая машина, Сьюзен на пороге нашего дома вместе с Томом, взвизгнувшие тормоза машины Ролла, опустевшее крыльцо, распахнувшаяся дверь, воющая Натали...
   Я вскочил с кровати, бессмысленно ткнулся в запертую дверь, потом метнулся к окну. Все было наглухо задраено - как в лучших сумасшедших домах. Ко всему еще и непроницаемая обивка - ни звука.
   Ко мне внезапно вернулась память. Нет, я по-прежнему не помнил, как я здесь оказался, но все предыдущее...
   Я надел джинсы и стал застегивать рубашку. С руки свалились часы. Часы... что-то с ними связано... что? Что-то в них не так. Который час, вообще? Я посмотрел на светящиеся часы у изголовья - полтретьего. Ночь, вероятно - хотя окна так плотно зашторены... А ручные часы... Понятно - вот, что меня насторожило - они стоят.
   Я осторожно вскрыл крышку. Может, нужно сменить батарейку? А где я ее возьму? Да нет, она должна работать. Вероятно, в них что - то сломалось от сотрясения...
   Я попытался разобраться в часах - пустое. Ролл говорил, что они нашпигованы техникой. Ролл... Значит, связь с ними поэтому и утеряна. Да где же я, черт побери...
   Я чувствовал, что там что-то происходит. А я здесь. Проклятые часы! Я шваркнул их об пол. И вдруг услышал тоненький звук - часы начали оживать. В них что-то запульсировало, задвигалось колесико......
   Я осторожно поднял их, поставил на место крышечку. Они уже показывали время, а я пытался найти кнопки, которые показывал Ролл...
   
   Глава пятнадцатая
   
   А ТЕМ ВРЕМЕНЕМ...
   
   Оказалось, что именно в этот день события разворачивались с неслыханной быстротой. Исчезнувший на пару дней Ролл, вернулся в город. Вернулся он поздно вечером, переоделся и отправился в пару ночных заведений. Не подумайте ничего дурного - это были ночной кабачок, бензоколонка и еще... Правда, каждый из тех, кто разговаривал с ним ночью, если бы ему показали фотографию Ролла, с чистой совестью уверял бы, что этого человека не встречал никогда в жизни. Да здравствует Ролл - один из величайших актеров (и сыщиков) современности.
   
   РОЛЛ
   
   Впрочем, сам Ролл ничего особенного в этом не видел.
   Вернувшись под утро домой, он скинул джинсы и потертую куртку, в которых бродил ночью, пил и болтал с самыми осведомленными людьми в городе - барменами, шоферами грузовиков и такси, и кучей всякого разного народу.
   Он принял горячий душ, уничтожил двухдневную щетину, освежился после бритья лосьоном Дживанши, тщательно оделся и с удовлетворением посмотрел на себя в зеркало: свежая рубашка, очки - интеллигентный ученый, чуть рассеянный, с дипломатом... Ничего общего с тем парнем, который ночью мотался по городу.
   Сейчас ему предстоял визит иного рода. Он должен был выглядеть интеллигентным человеком, интересующимся музыкой и книгами, журналами и газетами - короче, он собирался посетить городскую библиотеку.
   Даже завтрак, который он себе готовил в маленькой уютной кухне... Не гамбургер, схваченный на ходу... А чашка хорошего кофе, апельсиновый сок, яйцо всмятку, булочка с джемом...
   Порядок.
   Однако стоит поторопиться. Библиотека уже открылась.
   
   
   Глава шестнадцатая.
   
   Лана болела уже несколько дней. Поначалу она просто себя плохо чувствовала. Да и кто хорошо бы себя чувствовал в такой ситуации, но в это утро, проснувшись, она почувствовала, что просто не в силах подняться, и даже поднять телефонную трубку. Телефон звонил несколько раз, но у нее не было сил даже подойти к нему - она проваливалась в какое-то забытье.
   Обрывки мыслей мешались и путались.
   
   
   Лана
   
   Господи, как мне худо - не могу даже подняться с постели... Кто-то звонит, а мне не встать... Ладно, позвонят и уйдут... Вот ведь упорные - пытаются зайти через черный ход. Там тоже заперто. Теперь к окну. А закрыла ли я окно? Не помню... Что-то мне совсем худо.
   А вот куда смотрит Натали? К окну она все же побежала. Но молча. Да что же это такое?
   В окно постукивали - легонько, как птица клювом.
   Вдруг Натали встала на задние лапы и попыталась сбросить задвижку с окна. Да что же это с собакой? Она еще раза два подпрыгнула и лапой сбросила задвижку. В комнату ворвался холодный воздух - окно распахнулось. В него залезли и тут же плотно его прикрыли. А у меня даже нет сил крикнуть.
   Кто-то стремительно и легко подбежал к моему дивану. Я закрыла глаза.
   - Боже мой, Лана, что с вами - я так и чувствовала, что что-то случилось!
   Сьюзен - жена Дэйва. Я открыла глаза. Она нежно и встревоженно смотрела на меня. Тоненькая, изящная, миниатюрная фигурка, легкая курточка с шарфом - как всегда все к лицу. Я снова провалилась в тяжелое забытье, где-то сквозь сон, ощущая безопасность. Нежный щебет - со мной что-то делают, но я почти ничего не чувствовала.
   Когда я пришла в себя, я увидела чисто убранную комнату, возле меня на подносике крепкий чай с медом, куриный бульон - меня умыли и даже поменяли простыни. Рядом градусник. Натали и Сьюзен сидели подле меня. У Сьюзен в руках телефон - она кончает разговор. Я услышала последние слова: "Значит, вы будете здесь через полчаса - спасибо, Вэл."
   Она положила трубку и заметила, что я проснулась. Я собралась что-то сказать, она приложила палец к губам: " Ш-ш-ш... Сначала выпьем чаю - знаете, у вас высокая температура
   Видит Бог, я не хотела, чтобы она мне нравилась. Но мне было так плохо, что я не могла противиться этому нежному заботливому голосу, этому женственному обаянию - неужели и на Рика она так действует?
   Она заботливо отпаивала меня чаем, когда появился Вэл со своим неизменным докторским чемоданчиком. Как всегда со следами холостяцкого быта - отличный костюм, но помятый, встревоженная улыбка... Сразу возникает чувство - ты в надежных руках. Как это ему удается - не знаю. Больные его обожают, хотя он всегда держит дистанцию - ни тени фамильярности.
   Он внимательно осмотрел меня.
   - Поедем ко мне в больницу! - заявил он. - И мне спокойнее будет, И вы под присмотром. Ничего страшного - обычная перестраховка. Нужно будет сделать анализы и подлечить.
   - Но я не могу, - заикнулась я.
   - А вас никто и не спрашивает,- быстро ответил он.—Сейчас Сьюзен соберет ваши вещи, и сразу и поедем. Я на машине. Никаких новостей? - спросил он, между прочим. - Впрочем, что это я...
   - Натали! - сказала я.- Ее нельзя оставлять.
   - Возьму к себе,- бодро предложил он.
   - Она не пойдет.
   - Я с ней разберусь, - предложила Сьюзен. - кажется, мы с ней можем подружиться.
   Капризница Натали неожиданно подошла и положила голову ей на колени. Доктор обомлел. Такого еще не бывало.
   Натали признавала только Рика. В крайнем случае - меня.
   - Я вас завтра навещу, - шепнула Сьюзен. - Не волнуйтесь. С Натали все будет в порядке, а если будут какие-то новости...
   Мы поняли друг друга без слов.
   Доктор посадил меня в машину. Натали и Сьюзен стояли на пороге.
   - Ключи! Ключи на холодильнике.
   Машина тронулась. Я задремала. Мы ехали в больницу.
   
   
   Глава семнадцатая
   
   СЬЮЗЕН
   
   - Так вот, как он живет, - думала Сьюзен, обходя опустевшую квартиру.
   У нее было чувство, что все угадано, вплоть до мелочей. Ее любимые репродукции на стенах, те же книги на стеллажах, тот же сорт чая, который она обычно пьет. Ее человек. Но слишком поздно. Собака не отходила от нее ни на шаг.
   - И она меня признала, - думала Сьюзен. - О чем это я. Боже мой, какая глупость.
   Она позвонила мужу: " Дэйв, не беспокойся, я в доме у Рика. Лана заболела. Ее только что отправили в больницу. Я здесь с собакой. Заедешь за мной вечером? Почему опасно? Глупости. Да не надо никого сюда посылать. Ну, как знаешь".
   Она услышала трель велосипедного звонка и выглянула в окно.
   Так и есть - рассыльный из редакции. Том, который действительно был похож на Тома Сойера и слыл общим любимцем.
   Она помахала ему рукой и крикнула:
   - Заходи!
   - А где Лана? - спросил он, появившись в дверях. - Можно я налью себе Колы? - Не дожидаясь ответа, он направился в кухню.
   Судя по всему, он был частым гостем в этом доме, и знал, где что находится.
   Из кухни он вышел со стаканом колы в гостиную, и уютно устроился в кресле.
   - Я привез Лане записку от Дэна. Тот не мог ей дозвониться, да я и сам хотел с ней кое о чем поговорить.
   - Она в больнице, - сказала Сьюзен, - ее увез Вэл минут пятнадцать назад.
   - А черт, - вырвалось у Тома, - простите, мэм. Клянусь, вы чем-то похожи на мою мать. Да вы, наверно, знаете ее - она работает в библиотеке.
   - Конечно, знаю. Она очень милая. И умница. Мне всегда приятно с ней разговаривать. Но она никогда о себе ничего не рассказывала - очень сдержанная.
   - Да, - подтвердил Том. - Настоящая леди. Мы совсем разные, и я никому о ней не говорю почему-то. Ей тяжело пришлось в жизни. Она все время одна. К нам, правда, последнее время часто заходил Мак-Магон. Только не говорите никому. - Он с беспокойством посмотрел на Сьюзен.
   - Не беспокойся! - Она взяла его за руку. - А он что, обижал вас?
   - Наоборот! Он хотел жениться на ней. Вы знаете, он мне даже нравился. Такой смелый - никого не боялся! Это в городе о нем болтали бог весть что. Но она - отказала. Так и живем вдвоем. Ох, заговорился я, а надо бы смотаться в больницу к Лане.
   - Не надо,- Сьюзен пересела к нему поближе. - Тебя все равно к ней сейчас не пустят. Она спит. Доктор сказал, что можно будет навестить ее завтра утром.
   - Тогда я посижу еще немножко с вами. А можем выйти погулять с Натали? Вот ведь имечко!
   Сьюзен протянула руку и неожиданно погладила Тома по голове.
   - Как мне хотелось сына. Такого, как ты...
   - Я не подарок! - огрызнулся он и вдруг затих, - но вы, похоже, можете вить из меня веревки.
   - Зачем мне веревки, - вздохнула она. - Мне нужен друг.
   - Послушайте, - сказал он. - Мне позарез нужно посоветоваться, но не с кем. То есть много с кем можно, но не хочется. Поклянитесь, что могила... Ладно, и так верю. Я получил письмо. Принес какой-то мальчишка в редакцию. Для меня. Из рук в руки. Написано: вскрыть при чрезвычайных обстоятельствах. А я боюсь.
   - А тебе жалко было, когда его убили? - неожиданно спросила Сьюзен
   - Мак-Магона? Еще как! Но это точно не Рик. И никуда он не сбегал - я думаю, его похитили. Я уже разработал план.
   - Я тоже! - воскликнула Сьюзен.
   - Ну, вы даете! Так что делать с письмом?
   - Вскрыть и немедленно, - решительно заявила Сьюзен.
   Том полез за пазуху и достал конверт. Тот был запечатан сургучом. Том вскрыл его. Выпала бумажка и ключ. Он прочел бумагу и молча протянул Сьюзен: "Сынок, - прочла она. - Вся надежда на тебя. Помнишь нашу любимую книжку?" Мак-Магон.
   - Ничего не понимаю. Нужно подумать. А почему "сынок"?
   - Да он всегда меня так называл. Подлизывался, наверно. Хотя мне даже нравилось - мать только была против. Он меня и в тир водил пострелять - сам-то он классно стреляет.
   
   - Знаешь, - задумчиво сказала Сьюзен. - Я прожила в этом городе пять лет - и все было так однообразно. Каждый день был похож на предыдущий, и я к этому даже привыкла. И думала, что так и надо. Дни тянулись. А теперь они бегут, все время что-то происходит. Все ужасно, ощущение, что за каждым углом опасности, тайны, трагедии, все обваливается. Я не перенесу, если что-то случится с Риком, я боюсь за Лану и за тебя... Единственный, кто держится уверенно - это мой муж, но я знаю, что и ему страшно. Только он не показывает этого. Неужели ничего нельзя сделать. Тебе не кажется, что все подстроено? Вот смотри - сейчас раздастся звонок...
   Телефон зазвонил. Сьюзен беспомощно посмотрела на Тома. Он взял трубку, послушал, положил на место, пожал плечами.
   - Кто?
   - Не знаю. Сейчас приеду, говорит. - По голосу мне показалось, что Ролл - ну этот сыщик. Точно он. Сыщик, называется. Даже не спросил, кто у телефона.
   - Ничего-ничего, - Сьюзен поднялась и подошла к окну. - У нас есть Натали, если что...
   Натали подошла к Сьюзен и ткнулась мордой ей в ноги.
   Сьюзен погладила и задумчиво заметила: " У меня ощущение, что она знает, где Рик.
   Собака, услышав это, кивнула головой, взяла осторожно Тома за руку и потащила к двери.
   - Все понимает! - восхитился Том. - А вот и гость...
   На крыльцо поднимался Ролл.
   
   
   Глава восемнадцатая
   
   Ролл стремительно вошел в дом. Его встречали Сьюзен, Натали и Том.
   - Тебя-то мне и надо! - обрадовался он, увидев Тома. - Я привез
   твою мать - она ждет в машине.
   - Я приведу ее сюда, - рванулся Том.
   - Нет, - остановил его Ролл. - Здесь опасно. Я, наоборот, хочу увезти вас. А вы, Съюзен, пока останетесь здесь.
   - Я без нее не поеду, - решительно заявил Том и уселся в кресло.
   - А вы знаете, что Лана... - начала Сьюзен.
   - Знаю, - прервал ее Ролл. - Мы уже побывали у нее и обо всем договорились. - Он замолчал. - Не здесь, - сказал он сам себе.
   - А вы знаете, что Том,- попыталась продолжить Сьюзен.
   - Знаю, - автоматически ответил Ролл, но вдруг внимательно посмотрел на Сьюзен. - Что Том? - переспросил он.
   - Получил письмо от Мак-Магона.
   - Дай сюда, - протянул Ролл руку.
   - Не дам, - огрызнулся Том. - Письмо не вам.
   - Сам знаю, что не мне, - Ролл осекся. - Объясните ему, Сьюзен.
   - Письмо действительно не вам, - пожала она плечами.
   - Да вы понимаете, - взорвался Ролл и вдруг замолчал. - Я что-то и в самом деле дурака валяю. Простите меня оба - просто времени у нас в обрез. А я вам ничего не успел объяснить. Известно, что сейчас сюда приедут с обыском - нас с Томом здесь быть не должно. А вот ваше присутствие, Сьюзен очень кстати. Надо позвонить вашему мужу - все же какая-то гарантия. Вы должны задержать их здесь подольше: Лейте слезы, горюйте по поводу Ланы, скорбите из-за отсутствия Рика - сгодится все. Нужно задержать их минимум на полчаса. Может быть, придет Сазерленд.
   Ролл посмотрел на часы: У нас есть еще пять минут. Быстренько, Том - поговорим о письме. Можешь не показывать - что в нем?
   - Ключ и записка.
   - Какой ключ?
   - Не знаю.
   - А записка?
   Том молча протянул письмо.
   - Здесь говорится о книге. Что за книга?
   - Не знаю. Думаю, что Спиллейн. Микки Спиллейн. Знаете? Классно пишет! Помните там у него история с ключом от камеры хранения, который Бен прятал под париком...
   - Что-что? - Сьюзен и Ролл ошалело уставились на Тома.
   - Камера хранения, - пробормотал Ролл, - А где книга?
   - Что вы так всполошились, - Том с недоумением пожал плечами. - Книга у меня здесь - в сумке. Он брал читать (перечитать). Он ее, по-моему, наизусть знает, а недавно вернул... завернул в новую обложку, и какие-то фотографии вклеил. Я и не смотрел еще...
   - Ладно, все объяснения потом. Бежим. За Сьюзен не беспокойся. Я кое-кого тут поставил присматривать. Да и мэр сейчас подъедет. Держитесь, Сьюзен! От вас сейчас многое зависит.
   - Ролл, - взмолилась Сьюзен. - Вы же не сказали самого главного - где Люк?
   - Ролл подошел к ней, взял за руки: Сьюзен! Клянусь - сегодня, в крайнем случае, завтра, он будет здесь.
   - Честно? - по-детски спросила Сьюзен.
   - Честнее не бывает. Заприте дверь.
   Ролл с Томом вышли. Сьюзен закрыла дверь и подошла к окну. Ролл с Томом шли быстрым шагом по улице. Том пытался на ходу открыть сумку, потом обернулся и помахал рукой.
   Сьюзен вздохнула - непонятно почему для нее этот его жест был очень важен. Она боялась, что он не простится с ней. Почему?
   Она села в кресло, взяла телефон, набрала номер... Собака сидела рядом и смотрела на нее. "Я сторожу. Не волнуйся, - читалось в ее взгляде. - Со мной можешь не бояться".
   - А я и не боюсь, - ответила Сьюзен и погладила ее по голове.
   
   
   Глава девятнадцатая
   
   СЬЮЗЕН
   
   Ночью Сьюзен проснулась. Натали сидела рядом и смотрела на нее.
   - Что, собака, тоже не спишь? - прошептала Сьюзен. - Тяжелый у нас с тобой сегодня день. Хорошо Дэйву - он-то себе спит, - с завистью посмотрела она на мужа.
   Потом поднялась, накинула на себя халатик и отправилась в кухню. Раз все равно не спится - лучше уж выпить чашечку кофе. Натали пошла за нею.
   У них была замечательная кофеварка - Дэйв любил кухонную технику, и заполнил ею всю кухню. Сьюзен даже себя неловко чувствовала. Такой королевой-домохозяйкой - только кнопки нажимай... Об этом ли она когда-то мечтала... А о чем, собственно говоря, она мечтала? Самая хорошенькая девочка в классе, самая способная студентка на факультете... Ей прочили карьеру и говорили, что она далеко пойдет... Думала ли она, что дело кончиться этим провинциальным Парижем.
   Впрочем, Дэйв ее, конечно, обожал, а она добросовестно постаралась все свои таланты поставить на службу его делу. Слабым утешением для нее почему-то послужил роман Агаты Кристи, в котором одна из героинь - молодая женщина Люси, подававшая серьезные надежды на математическом факультете, вдруг резко сменила профессию и стала Идеальной домашней прислугой за очень большие деньги. Вариант Мэри Поппинс. ЕЕ заманивали и переманивали состоятельные семейства. Больше, чем на две недели она не соглашалась, а потом предавалась (на вырученные деньги) роскошному кратковременному отдыху. Затем она, конечно, превратилась в детектива-любителя. Под руководством знаменитой мисс Марпл.
   - Кажется, я повторяю ее судьбу, - подумала Сьюзен и налила себя чашку кофе.
   Она вспомнила кошмарный предыдущий день.
   Как она с собакой осталась в пустом доме Рика. Как подъехала полицейская машина, и незнакомые полицейские допрашивали ее и собирались произвести обыск. А она пыталась помешать им. Почти одновременно тогда подъехали адвокат, и ее муж, а полицейских, как ветром сдуло...
   - Куда это они так заторопились? - сказал ее муж, входя в дом. - У них ордер на обыск был?
   Сьюзен кивнула головой. Она вцепилась обеими руками в мужа, впервые за весь день, почувствовав себя в безопасности.
   - Надо поинтересоваться у прокурора, - он погладил Сьюзен по голове. - Не бойся, маленькая. Уже все позади. Ты молодец!
   Прокурору позвонили по телефону, и он заявил, что такого ордера не выдавал. И что с этим нужно разобраться...
   - Разберемся, - пообещал мэр,- Надеюсь, они ничего не успели тут подложить...
   Как в воду глядел. Только они вместе с собакой отошли от дома и сели в машину, как раздался взрыв - дом взлетел на воздух.
   - Успели, - спокойно констатировал ее муж.
   В такие минуты Сьюзен начинала понимать, почему она вышла за него замуж и до сих пор еще не сбежала - она восхищалась им. Но вспоминала об этом только в критических ситуациях - вроде этой. Хладнокровие, достоинство и мужество. Не так уж мало. И безусловная порядочность.
   Дальше были пожарные, полиция, толпа народу, выяснение кем подписан был ордер, и что за странные полицейские...
   Немедленно вышел экстренный выпуск вечерней газеты с кричащими заголовками, а местное радио намекало, что город наводнен преступниками и террористами, непонятно куда смотрит полиция и мэр, и высказывалось предположение, что в городе обосновалась какая-то преступная мафия.
   - Еще совсем недавно, я жаловалась, что мне надоела спокойная жизнь, - подумала Сьюзен и посмотрела на собаку. - Где твой хозяин?
   Натали вскочила и направилась к двери. Сьюзен сидела на месте. Натали подошла к ней и потащила ее к выходу.
   - Ты хочешь к нему? - спросила Сьюзен. - Я тоже. Но там его нет.
   Собака выразительно на нее посмотрела.
   - Она что-то знает, - почувствовала Сьюзен. - Я сейчас, - сказала она собаке и кинулась в комнату переодеваться.
   Джинсы, свитерок, плащ, на столе оставлена записка "Я пошла пройтись с собакой", и они вышли за ворота.
   Собака сосредоточенно бежала вперед. Сьюзен еле поспевала за ней. Они прошли несколько улиц, и вдруг собака остановилась перед особнячком, стоящим на отшибе.
   На воротах была надпись: Осторожно. Вход воспрещен. Частная психиатрическая лечебница доктора Эриксона.
   
   
   Глава двадцатая
   
   А тем временем Ролл с Томом и Энн мчались в машине по шоссе. Том был в восторге. Ему казалось, что он постигает азы работы сыщика. А поскольку он начитался детективов, то радостно комментировал каждый жест и предлагал варианты.
   Его мать Энн, худенькая светловолосая женщина в очках, не разделяла его восторгов и была явно встревожена.
   Они так еще и не успели толком поговорить
   По законам жанра на развилке дорог их ждала другая машина - такси с пассажиром. Они быстро обменялись машинами. Пассажир пересел в машину Ролла, а сам Ролл с Энн и Томом забрались в такси.
   - Двинулись! - скомандовал Ролл, взял пакет с заднего сидения машины, вынул оттуда и протянул Энн шляпу с полями и большой яркий шарф, а Тому бейсбольную кепку.
   - Наряжайтесь, друзья! А нашего шофера узнаете?
   Шофер притормозил машину и повернулся к ним - щегольские усики, кепка, темные очки...
   Энн и Том покачали головой. Нет, они его не знают.
   - А если приглядеться? - шофер снял очки и начал отклеивать один ус...
   - Дэн! - завопил Том - Мам! он из нашей газеты. Да улыбнись ты!
   Энн с усилием улыбнулась: "О таком я читала только в романах - похоже на гангстерский фильм..."
   - Кстати о гангстерах, - открыл рот Ролл, - сверни-ка метров через пятьсот. Там должно быть придорожное кафе. Надо посидеть поговорить.
   - Слушаюсь! - шутливо откозырял Дэн.
   - А вы тоже переодеваться будете? - не унимался Том.
   - Уже! - отозвался Ролл и обернулся.
   Энн и Том смотрели на него во все глаза. Когда это он успел? Бородка, шляпа, модные очки... Это не Ролл...
   - То-то!- довольно усмехнулся он. - Тормози. Приехали.
   Машина остановилась перед кафе, и они зашли внутрь.
   
   * * *
   
   - Странно, - резюмировал Дэн, слушавший вместе с Роллом рассказ Тома и Энн о Мак-Магоне. - Я его представлял совсем не таким, Да что я? Весь город. Ничего хорошего от него никто не ждал. И боялись... Почему? Да и несколько крупных драк за ним числились. Никто не сомневался, что он связан... Что он с дружками... А вы тут рассказываете какую-то голубую историю. Мы об одном человеке говорим? И с какой стати мы вообще об этом говорим - нам надо выручать Рика. И все мы понимаем, что...
   - Понимаем... Но не забудь, что Мак-Магон был не чужим человеком для Тома и Энн. Они могут нам помочь. Дай-ка, сынок, книжку, которую он тебе оставил. Ты говорил, что там какие-то добавления - в чем дело?
   - Вы это серьезно? - Том достал книгу. Перелистал ее.
   - Вот эти вклеенные фотографии, сэр, - сказал он, - и переплет другой...
   Ролл посмотрел на фотографии: несколько неприметных домов на тихой улочке, фотография юной Энн, фотография еще одного дома с палисадником, фотография автобусной станции. Фото камеры хранения с написанным мелом номером на одной из секций. Ты знаешь эти дома? Что-то знакомое?
   - Нет!
   - А вы, Энн?
   Энн вгляделась: " Дом справа - мой дом. А рядом дом Мак-Магона - мы жили по соседству. Давно. В юности. В маленьком городке - неподалеку отсюда. Мне он так осточертел. Я все время рвалась прочь. Училась в колледже на западе, мечтала о Европе. Не получилось. Мечтала о Париже... А потом обнаружила наш Париж. Здесь, в Техасе. Взяла Тома в охапку и перебралась сюда. А вскоре и Мак-Магон меня здесь разыскал - но было уже поздно".
   - Все сходится! - сказал Ролл, забирая у нее книжку. Он ведь был сентиментален - Мак Магон. Я смотался в этот ваш городок. И был возле этих домов, сам, не очень понимая, чего ищу. А теперь, благодаря вам, фотографиям и книге, я кое-что понял. Ты, сынок, говорил, что в этой книге упоминается о ключе от камеры хранения? А тебе не кажется, что вот нам и разгадка.
   - Точно! - завопил Том, не дослушав. - Это же фотография камеры хранения на станции, и номер ячейки - вот он. А ключ у меня! Мы туда едем?
   - Туда, - кивнул Ролл, - И как можно скорее. За нами идут по пятам. Мы должны всех опередить. Джонни в моей машине, конечно, отвлек их, но временной перевес у нас все же будет небольшой. Тронулись.
   Они ехали в машине, когда зазвонил радиотелефон. Ролл послушал, нахмурился, сказал:
   - Значит, дальше, как договорились, - и повесил трубку.
   - Дело еще серьезнее, чем я предполагал - взорвали дом Рика.
   - А Сьюзен? - закричал Том.
   - С ней все в порядке - в доме в этот момент никого не было. Но что-то там все же пытались искать - не успели. А вот подложить взрывчатку - успели. Надо торопиться. Может, мы вас, Том и Энн, завезем в больницу к Вэлу. Там все же безопасней.
   - Нет, - решительно ответили хором Энн и Том. Они держались за руки, и Ролл подивился - до чего же похожи.
   - Ну что ж. - Он достал карту и передал Дэну.
   Машина мчалась вперед.
   
   Через полчаса машина подъехала к станции.
   - Здесь! Стойте! Здесь! Я помню. Здесь на станции эти...- подпрыгивал на сиденье Том. - Тормозите!
   - А нет здесь поблизости какого-нибудь кафе? - спросил Вэл у Энн.
   - Есть! - задумчиво сказала она. - Направо и сразу за углом. Называлось "У Микки". Мы любили сюда заходить после занятий.
   - Туда и подъезжай, Дэн, - скомандовал Ролл.
   Машина остановилась у кафе со смешной вывеской - диснеевский Микки-Маус.
   - Что я маленький, что ли - ходить в ваши детские кафе. Почему мы проехали станцию?
   - Тише. Выходи, малыш! - Ролл распахнул дверцу. - Вы с мамой посидите в кафе, Дэн прогуляется к камере хранения, а я его подстрахую издали. Понял, Том?
   Том с Энн чинно вошли в кафе, сели за столик и заказали мороженое.
   
  -- * *
   Глава двадцать первая
   
   ПОГОНЯ ЗА ПРОШЛЫМ
   
   Через двадцать минут в кафе появились Дэн и Ролл, помахали рукой. Том кинулся к ним, Энн рассчиталась, и все пошли к машине. В руках у Дэна был старый потрепанный рюкзачок.
   Том дрожал от нетерпения: - Ну, что там?
   Ролл задумчиво сказал: - Что там, конечно, есть, но чтобы покончить с этой историей... Том! Покажи-ка еще раз книгу и фотографии.
   Том передал книгу.
   - Посмотрите, Энн. Что еще на фотографии вам кажется знакомым? Здесь, как я понимаю, ваш дом. Это - дом Мак-Магона, а вот здесь - что за сад? Или парк?
   - Мы иногда там гуляли вместе, - смутилась Энн, а когда кто-то из нас не мог придти, он оставлял записку в тайнике.
   - Ну, ты даешь, мам! - поразился Том. - Настоящий тайник? Думаешь, сохранился, да?
   - Не знаю. Это было так давно. Сейчас это уже неинтересно.
   - Напротив! - Ролл продолжал рассматривать фотографию. - Как раз сейчас это очень интересно. Наверняка, Мак-Магон любил играть в детстве в индейцев, а потом в сыщиков... Так ведь?
   - Да... А как вы угадали?
   - Элементарно! Вы ведь не смотрели внимательно на эту книгу. И на дарственную не обратили внимание. А здесь надпись: " Тому младшему от Верной Руки - Друге индейцев".
   - Покажите! - Энн взяла в руки книгу. - Верно. Он любил себя так называть когда-то.
   - А почему Том-младший? - заинтересовался Дэн.
   - Потому, что Том старший - Мак-Магон!
   
   Энн опустила голову. Ролл протянул ей носовой платок. Дэн закашлялся. Ничего не заметивший, Том рвался посмотреть тайник.
   - Резонно, - поддержал его Ролл. - Здесь ведь недалеко, наверно? Да очнитесь вы, Энн, кто нам дорогу покажет?
   - Верно! Простите.
   
   ---
   
   Следуя указанием Энн, Дэн выехал на заброшенную дорогу к запущенному парку. Они вышли из машины, дошли до пруда, остановились у какого-то пня.
   - Здесь было такое большое старое дерево, - растерянно сказала Энн, - куда же оно могло деться?
   - А это что? - Ролл кивнул на пень.
   - Вам же говорят - дерево, - разозлился Том.
   - Ну, за двадцать лет, - пожал плечами Ролл, - из дерева добрые люди вполне могли сделать пень. Дел-то - пару взмахов топора...
   - Боже мой! - всплеснула руками Энн, - Что вы городите. - Неожиданно она села на корточки, и стала разгребать прямо руками землю возле пня.
   В земле обозначилась ямка, выложенная изнутри цветными стеклышками, В ямке лежала красивая пластикатовая сумка.
   Том глядел, как завороженный, не веря своим глазам.
   В сумке оказалась синяя лента, коробочка из-под ювелирного изделия, коробка с ковбойским пистолетом, толстый конверт, и школьная тетрадка.
   Энн смотрела на эти сокровища, и слезы набегали у нее на глаза.
   - Это нам, мам, правда? - говорил Том. - Пистолет, наверняка, мне, а вот лента... У него же не было знакомой девчонки?
   - Была, - улыбнулась сквозь слезы Энн. - Была девчонка. Эту ленту он у меня украл когда-то. Я думала, он давно ее потерял.
   - А это? - протянул ей Ролл ювелирную коробочку. - Откройте!
   Энн открыла. Блеснуло изумрудное кольцо. Очень изящное, строгое...
   - Это не мое, - испугалась Энн.
   - Думаю, что ваше - Дэн протянул ей конверт с письмом, а Роллу
   передал школьную тетрадь.
   
   - Кажется, можно ехать! - Ролл направился к машине. Остальные следовали за ним. Все чувствовали себя растерянными - захватывающая погоня превратилась во что-то иное. И это сонное царство - парк и берег пруда, и детский тайник - наивный и простодушный. Все не вязалось совершенно с событиями последних дней, с пафосом погони, опасности... трагедией гибели... Все, что происходило до этого, на мгновение показалось сном - сюжетом детективного романа, далекого от реальной жизни. А реальная жизнь - вот она. Наивная и трогательная. С детскими секретами, увлечениями, подарками, клятвами, тайниками...
   Они направились к машине. В этот момент часы на руке Ролла громко загудели, повторялся звук вызова, на экранчике появились непонятные цифры. Ролл насторожился.
   - Дэн! - закричал он. - Это Рик. Это сигнал от него. Живой! Невероятно! Немедленно поехали. Вот координаты - на экранчике. - Он схватился за миниатюрный компас.
   Машина рванула с места. Том прижимал к груди пистолет. Энн вынула из конверта письмо. Ролл открыл рюкзачок -- там оказалось несколько бумажных запечатанных пакетов.
   Тетрадка же, найденная в тайнике, очень напоминала дневник. Но первые страницы были зашифрованы каким-то детским шифром. Ладно, это можно и отложить. Том-младший разберется, а вот пакеты... Один адресован Рику, второй - Андерсену, третий в редакцию газеты, четвертый - юристу Сазерленду.
   Ролл собрался вскрыть пакеты.
   - Минуточку, - остановила его Энн. - Они же не вам адресованы.
   - Леди, - выразительно посмотрел на нее Ролл. - Вы разве не понимаете, насколько это важно? Да и сами вы читаете ведь письмо?
   - Оно адресовано мне, - мягко отозвалась она. - И записочка Тому. А все остальное - не вам.
   - Вот тут вы крупно ошибаетесь, Энн. Если бы мы с ним были знакомы, они все были бы адресованы именно мне. А уж то, что адресовано Рику - это явно для меня. Тем более что мы туда сейчас и едем.
   - Вот доедем и читайте на здоровье.
   - Мадам, щепетильность в сыскном деле - излишняя роскошь. Мы не можем ее сейчас себе позволить. Ах, черт! - их тряхнуло на повороте. - А поосторожней нельзя? - крикнул он Дэну.
   - А вы на дорогу посмотрите?
   Ролл посмотрел. Машина неслась по каким-то невероятным ухабам.
   - Что это?
   - Едем по показаниям вашего драгоценного компаса...
   - А объехать никак нельзя было?
   - Попробуйте!
   Дэн остановил машину, вылез из нее, освободил водительское место для Ролла, а сам уселся на заднее место рядом с Энн и Томом.
   
   
   Глава двадцать вторая.
   
   Рик
   
   Мне снилась Сьюзен. Во сне она вела себя как-то странно. Она на меня кричала. Вот уж не ожидал такого от нее.
   - Рик, Рик, - кричала она. - Посмотри на меня!
   Я и так на нее смотрел во все глаза. Но она не унималась: "Посмотри на меня! Открой глаза!"
   - Вот еще, - думал я. - Открою глаза, и сон кончится, а мне так хотелось его досмотреть. Я и Сьюзен в Париже... Сказка. Не в нашем Париже, а в том, что возле Эйфелевой башни... Кто же тут будет просыпаться? Глупости...
   - Сьюзен, милая, - сказал я убедительно.
   - Он слышит меня, - сказала она кому-то.
   - Да нет, это на него еще наркотик действует, - услышал я почему-то голос Вэла.
   - Но он же назвал меня по имени.
   - Это во сне.
   Я почувствовал острый запах нашатыря. Что же это такое? Такой сон... Я открыл глаза. Сьюзен! Все в порядке. Можно спать дальше.
   - Все в порядке, - услышал я опять голос Вэла. - Можно просыпаться.
   Я потряс головой и окончательно открыл глаза. Галлюцинация. Но очень убедительная. Будто я лежу на диване в доме у Вэла. Вокруг куча народу. Вэл в медицинском халате и шапочке, Дэн, почему-то отрастивший себе щегольские усики, Том со своей грустной мамой Энн. Я с трудом ее вспомнил. Мы часто сталкивались в библиотеке, но вместе с Томом я их почти никогда не видел, хамоватый Ролл со своей неизменной сигарой. Ну и запах... Курил бы трубку - как Мегре. Или, как Шерлок Холмс.
   Так. Если я острю - может это и не сон. А Сьюзен?
   Да. И она здесь. Милое нежное встревоженное лицо, мягкие распущенные волосы. Что-то при виде нее мне всегда хочется говорить какие-то сентиментальные слова. Я никогда не вижу, во что она одета - высвечивается только какая-то деталь, подчеркивающая ее женственность. Шарфик... Или позвякивающий браслетик... Слабый аромат духов...
   Даже, когда на ней джинсы и свитерок, она выглядит необыкновенно женственно. Она?
   Да! Запах ее духов - хотя видит Бог, никогда не разбирался в духах... На глазах у нее почему-то слезы... Нет, все же сон!
   Тут кто-то лизнул меня в нос. Натали! Значит не сон.
   Я приподнялся и сел на диване.
   - Ну, слава Богу! - Ролл вздохнул и отодвинул стул. - Наконец-то пришел в себя. Мы уж боялись, что из тебя успели сделать наркомана.
   - А где Лана? - похоже, я совсем пришел в себя, раз задал вопрос, который был должен задать сразу.
   Почему это они все молчат?
   - Что случилось? - закричал я.
   - Успокойся. Все в порядке. Лана в больнице.
   - Ничего себе порядок. Что с ней?
   - У Ланы сильное воспаление легких, - тихо сказала Сьюзен, - но сейчас ей уже намного лучше. Вэл считает, что через пару дней ее можно будет забрать домой.
   - Ну, это не совсем точно, - Дэн подошел поближе. - Кажется, вам придется пожить какое-то время у Вэла. Или у меня? А что? У меня вполне уютная берлога. Да это всего на несколько дней. Наш мэр уже подыскивает вам новое замечательное жилье!
   - Меня и старое устраивало, - пробормотал я, еще не вполне придя в себя.
   - А можно и у нас, правда, мам? - подал голос Том.
   - Конечно, сынок, - отозвалась Энн. - Нет, в самом деле, Рик. Том так любит вас и Лану, что вы нам окажете честь...
   Том засмеялся: "Ну, ты даешь, мам, книжек начиталась. Так уже давно не говорят. Говорят: "Ну, что ребята, если вам некуда будет кинуть кости, наша конюшня и пара охапок сена - в вашем распоряжении...
   - Заметано! - осказал я. - А что? Нам действительно некуда кинуть кости? Где-то мы с Ланой жили, если мне не изменяет память. А, может, изменяет? Ведь не помню же я, как попал сюда!
   - Спокойно, пациент, - вступил в разговор Вэл. - Мой дом в вашем распоряжении, ваш с Ланой дом уже для житья непригоден. Его попросту нет - не огорчайся, Рик, между нами говоря, он мне никогда не нравился...
   - Зато меня он вполне устраивал.
   - Короче, его уже нет. Кому-то он сильно не нравился, и его немного взорвали - так что восстанавливать уже нет смысла. Зато теперь ты на законных основаниях получишь новый. От муниципалитета. Вообще-то там что-то активно искали. Но первыми нашли мы. И не там.
   - Еще того не легче, - вздохнул я.
   Голова болела зверски. При этом (что странно) хотелось есть, и совершенно непонятным оставался вопрос, как там Лана, что произошло с домом, как я попал сюда, и что они там такое нашли.
   Я вспомнил про несчастного Мак-Магона...
   Вероятно, вид у меня был совсем ошарашенный, и каждый попытался внести свою лепту в дело приведения меня в чувство.
   - О том, как ты попал сюда, лучше всех расскажет Том. Растет смена - будущий сыщик. У него к тому же явный дар излагать события. Но это после.
   - А что могло понадобиться в моем доме?
   - Вот это, вероятно, - Ролл выложил три пакета.- Это не все. У Тома еще есть тетрадь-дневник. А пакеты... Этот адресован вам, тот - мэру, а третий - адвокату.
   - Да что это все значит, в конце концов?
   - Наследие Мак-Магона! Если вы хотите спросить, зачем его убили, почему убийство надо было свалить на вас, и почему вас похитили... - начал, было, Ролл.
   - Нет, меня интересует, почему завещание было составлено на мое имя? Оно что - подделка?
   - Оно подлинное. А разгадка, я полагаю - в пакете на ваше имя. Может, наконец, поинтересуетесь.
   - Поинтересуюсь. Но не раньше, чем увижу Лану. - Я попытался встать.
   - А вот это пока исключено! У нее был кризис, и малейшее волнение небезопасно. Сейчас она спит. И проспит часов пять, по моим расчетам. Проснется - а тут и ты, как светлое видение. Очень будет кстати.
   А пока, чтобы скоротать эти часы, прочти, пожалуйста, все это. Мы столько сил потратили, чтобы спасти тебя и бумаги. Наконец, бумаги у тебя в руках, и нам всем остается рассчитывать исключительно на твою интуицию и фантазию... Кое-какие факты нам известны, но в единое целое как-то не складываются. Нужно вычислить некоего мистера Х. Можно называть его - босс, шеф, короче кого-то, кто все события организовывал, подталкивал, диктовал и направлял. На его фоне, бывший мэр и бывший начальник полиции - безобидные школьники. А этот - фигура. Серый кардинал. Он должен был быть в курсе всех дел, не вызывать ни у кого и тени подозрения.
   Наоборот - внушать исключительное доверие и быть знакомым со всеми.
   Ну, как? Раздразнили тебя? Прочтешь? Или тебе уже есть что сказать?
   - Ну, судя по описанию, это кто-то из наших. Ты - Дэн. Или Ролл. Вполне возможно Том. А может быть, и я сам. А что? Вполне подходящая кандидатура!
   - Все! Острит. Значит, пришел в себя! - обрадовался Вэл. - Дайте ему пакет, а я пойду потороплю Сьюзен с едой. И пусть выпьет - не повредит. Сейчас это для него лекарство.
   Мне вручили стакан виски с содовой, бутерброд, и оставили в покое. Может, и правильно. Все возвращается на круги своя. Чувствовал я себя как после той автомобильной катастрофы. Только тогда рядом со мной была Лана. Лана...
   Я распечатал пакет.
   
   * * *
   
   Глава двадцать третья
   
   БУМАГИ МАК-МАГОНА
   
   Бумаги Мак-Магона меня изумили. Во-первых, он сделал меня своим официальным наследником и душеприказчиком. И оставил распоряжения, как должно распорядиться имуществом/
   Имущество, как выяснилось, было внушительным. Часть денег должна была быть передана Тому и Энн. Мы вместе с Энн назначались опекунами. Кроме того, в их владение отдавался прекрасный дом в тихом и фешенебельном районе нашего города.
   Я знал этот дом, но не подозревал, что он принадлежал Мак-Магону - купчая на дом прилагалась.
   Почему-то он целиком доверил мне все. Его имущество переходило ко мне, а уж я должен был переписать доверенности и обеспечить Тома и Энн. Вероятно, он не хотел, чтобы их имена фигурировали в официальном завещании. Собственно дальше он это и оговорил. Я испугался, что он потребует, чтобы я, выполняя его последнюю волю, женился на Энн (честно говоря, до всей этой трагедии мы все и не подозревали, что он и Энн как-то связаны), но нет... Здесь он оставлял нам свободу выбора. Это было еще не все. Часть состояния -- довольно приличная - должна была пойти на нужды города и перестройку трущоб. Деньги он просил передать муниципалитету, но лишь при условии, что мэром будет Дэйв Андерсон. Если же произойдут какие-то перестановки в муниципалитете, эти средства я могу расходовать по своему усмотрению, но на нужды города. Мне, мол, виднее, как журналисту и порядочному человеку.
   Далее - еще часть денег предназначалась для расследования по материалам, которые он собрал: дела, связанные со старым мэром, начальником полиции и некой фигурой Х. Именно этот пресловутый мистер Х и был, по мнению Мак-Магона, виновником многих темных дел, творящихся в нашем городе.
   Мак-Магон был убежден, что тот уже почти сконцентрировал в своих руках все городские структуры власти, и подобрался к большим капиталам, а мэр и начальник полиции были только пешками в его руках.
   Расследование - дело опасное. Он сам не был уверен, что уцелеет, взявшись самостоятельно за это, но призывал меня (в случае, если с ним что-то случится) - продолжить начатое.
   Посему он предоставляет в мое распоряжение собранные им материалы. Оставшаяся часть наследства предназначалась мне в качестве гонорара (и очень высокого, на мой взгляд), и часть должна была пойти на то, чтобы выкупить газету в мою собственность.
   - чтобы я не зависел ни от чего и ни от кого, - пояснял Мак-Магон.
   Таких царских подарков мне не делал никто и никогда.
   В общем, он дарил мне, таким образом, свободу.
   Невероятная штука. Я мог считать себя почти миллионером - если, конечно, уцелею в завещанной им борьбе.
   Значит, перед тем, как начать бороться, я должен, как умный, быстренько написать завещание - такого же характера.
   Я представил себе начало: "В случае моей неожиданной смерти..." И содрогнулся.
   Нет, разумнее сначала перевести означенную часть состояния на Тома и Энн, равно, как и переписать дарственную на дом. Значит, нужно связаться с Сазерлендом, как можно скорее. Кстати, ему ведь тоже адресован пакет. Равно, как и мэру.
   Чего-то мне во всем этом не доставало. Я по-прежнему не понимал Мак-Магона, его необычной судьбы и странной гибели...
   Картинка была, как мозаика - что-то не сходилось. Что?
   Письма мэру и Сазерленду, полагаю, должны дублировать друг друга - ну, с какими-то вариантами. А что было еще?
   Я, конечно, не мог просить Энн и Тома поделиться своими письмами, но что-то должно было быть еще... Что?
   Ах, да... Тетрадка, о которой Ролл сказал, что начало там зашифровано, и Том, наверно, знает этот шифр.
   А где Том, собственно говоря? Я огляделся... Все разбрелись по своим углам. Энн в уголочке беседовала с Роллом, Вэл на кухне готовил со Сьюзен что-то среднее между поздним завтраком или ранним обедом - а заодно пытался ее очаровать...
   Дэн висел на телефоне, а вот Том - Том забрался с ногами в кресло и держал в руке те самые тетрадки, как мне показалось.
   
   Я почувствовал себя полководцем на поле битвы, вождем племени, профессионалом среди дилетантов. Это я, конечно, преувеличивал - в своей области каждый был профессионалом почище меня... Мне не хватало Ланы - черт, оказывается без нее я полчеловека.
   Я могу восхищаться и таять от присутствия Сьюзен, но Лана...
   Неужели Вэл не мог позвонить в госпиталь и узнать, как там она?
   Вэл повернулся ко мне: " Конечно, позвонил - еще когда ты так сосредоточенно изучал бумаги. С ней все в порядке - температура упала, спит, проспит, вероятно, еще часов десять"
   - А где, интересно Дэйв Андерсон - тут из-за него все дела стоят, а он...
   Дэн оторвался от телефона: " Если ты насчет мэра, он выехал минут пятнадцать назад, заедет еще в одно место и будет через полчасика или часок".
   Я изумился: "Вы что, практикуетесь в чтении мыслей? Я же не произнес ни слова!
   - Нет, - заметил Ролл, оторвавшись от разговора с Энн, - Это ты научился, вероятно, телепатировать. Тебе и говорить не надо. Мы все равно тебя слышим. Так что если тебе придет в голову что-то нелестное... прими во внимание. Вон даже на кухне Сьюзен засуетилась - ты подумал, что чертовски голоден.
   - Верно! - Я не мог понять шутит он или нет. А он продолжал:
   - Единственный, кто пока устоял - Том. Пока...
   Том оторвался от тетради:
   - Рик - нужно поговорить.
   - Это мне нужно, - закричал я.
   - Нам, - с достоинством произнес Том. - Идите-ка сюда.
   И я, пошел.
   
   ---
   
   Том, в общем, справился со своей задачей. Правда, для этого он еще раньше, как выяснилось, затребовал у Вэла книжку о Шерлоке Холмсе. Рассказ "пляшущие человечки". В начале, середине и конце тетрадки Мак-Магон пользовался именно этим шифром. И там многое было обращено к самому Тому, в том числе и трогательные детали детства Тома. Это, вероятно, чтобы отвлечь внимание, если тетрадь попадет не в те руки.
   Остальное же, своеобразный дневник, было зашифровано двумя способами. Один - цифровой. Текст выглядел, как упражнения по математике. Когда-то все дети пользовались им - каждая буква алфавита нумеруется. Том - современное дитя - этих времен уже не застал, а вот его мама и Дэн разгадали сразу.
   Текст же, который предназначалось мне, был тоже зашифрован элементарно. Просто к каждому слову прибавлялись еще две буквы.
   В общем, мы отксерили все кусками, разделили на части, и все принялись за работу. Каждый проявил себя наилучшим образом - наверно, взрослым все же не хватает детских игр. Недаром сейчас в моде компьютерные игры. Якобы, для детей, но я-то знаю, с каким удовольствием в них играют взрослые.
   Один мой друг даже стал одним из самых известных и высокооплачиваемых компьютерщиков именно потому, что набрел на эту золотую жилу. Он стал создателем популярных компьютерных игр, и его все время старались переманить с одного места на другое с повышением зарплаты. Его постоянная фирма держалась за него руками и ногами, и каждый раз резко повышала зарплату, как только он получал очередное предложение. Поскольку он был ленив, то никуда от них и не уходил, повторяя, что редко человек получает от работы такое удовольствие. А если за это еще и деньги платят...
   Ну, это я к слову.
   Вероятно, опасаюсь добраться до сути.
   Жизнь Мак-Магона, описанная им самим, вполне могла сравниться с жизнью Давида Коперфильда или чем-нибудь в этом роде. Тяжелое детство, первая любовь... Любяшие, но пьющие родители. Победитель в спортивных командах. Отсюда колледж, что меня удивило. Первый привод в полицию - по ерунде, но взят на заметку. Школа жизни в Чикаго. Решил завязать, и все же попался на крючок человеку, который позднее стал начальником полиции в нашем городе. Так что кто кого шантажировал еще вопрос. Вернее, без вопроса. Начальник его, конечно.
   Волей - неволей он стал доверенным лицом, ему поручались не слишком благовидные дела, но он знал меру и, выработанную для себя, границу не переходил. Имидж ему создали все те же - начальник полиции и мэр. Но, несмотря на репутацию, он старался ничего явно дурного не делать. Он был скорее фигурой устрашения - бука, которым пугают детей, добропорядочных граждан и честных налогоплательщиков. Немножко рэкета (правда, иногда тайком отдавал отобранное).
   Если что-либо требовалось сокрушить, продемонстрировать силу - делал это аккуратно-показушно: пара расколоченных стульев, да несколько выбитых стекол - скорее видимость погрома, чем сам погром.
   Ассоциацию тоже повесили на него, но кроме разосланных повесток, да предоставления номера счета - активности не проявлял.
   То есть пытался сохранить максимум порядочности - для Энн, Тома, себя самого. Был страстным книголюбом и детективоманом.
   Под влиянием детективов (или еще почему-то) решил проанализировать ситуацию, в которой оказался замешан. С этой целью начал собирать секретное досье на своих шефов.
   Попытался завязать с сомнительными делами, но слишком прочно к этому времени уже сидел на крючке.
   Состояние свое сколотил не на крови сирот и младенцев, а довольно удачно играя на бирже. Чутье. Звериное чутье, позволявшее уходить от опасности, отклоняться от пули в последний момент, вычислять оптимальные варианты, помогло ему и в успешной игре на бирже.
   С появлением моих статей он неожиданно воспрял духом, решил что вместе (объединившись), мы сможем распутать затянутые узелки.
   Он был готов начать новую жизнь - правда, сначала поквитавшись со старой, хотя хорошо понимал, насколько это опасно.
   Он даже принял меры по обеспечению безопасности - идеи, позаимствованные все в тех же детективах. Меры подействовали, но безопасности не получилось.
   Со мной он собирался встретиться как раз для того, чтобы поделиться информацией, и предложить совместную ассенизаторскую работу - очистить город от... А заодно и попытаться вычислить таинственного мистера Х.
   Ну что ж - все это внушало уважение. В наших глазах он перестал быть тем, кем казался последние годы... Продолжить же общее дело я вовсе не горел желанием - мне не нравились вполне предсказуемые последствия... Ну, не хотелось мне попусту рисковать жизнью. Даже если и не попусту - все равно, с энтузиазмом не получалось. И мысль о правом деле не вдохновляла.
   Я пробормотал что-то в этом духе, и сразу почувствовал холодок собравшихся. Я дал задний ход, объяснив, что все надо тщательно обдумать, да и чего ждать от человека, только что пришедшего в себя, голодного, как все звери сразу, травмированного известием о болезни любимой и утрате родного жилья.
   В общем, я помянул все - трудное детство, полное опасности настоящее, и весьма сомнительное будущее. Обвинение в убийстве, кстати, еще не снято, а новые улики - орудие убийства (пистолет) с моими свеженькими отпечатками пальцев уже занял почетное место среди улик в полицейском участке (найдено было во время моего "бегства")
   Я добился своего - все поняли, насколько я травмирован, и тут же выказали желание меня активно опекать. Завтрак подали мне первому, долго спорили, у кого мы с Ланой будем жить, обещали любую помощь в расследовании, и всяческую защиту, когда змеиное гнездо будет разворошено.
   
   
   Глава двадцать четвертая
   
   Вечером газета вышла с крупными заголовками:
   "ТАЙНЫ МАК-МАГОНА!"
   Читайте завтрашний выпуск нашей газеты.
   Сегодня можем только намекнуть читателю, что выяснились кое-какие подробности, связанные с гибелью Мак-Магона.
   В банковском сейфе лежат документы, собранные Мак-Магоном, рассказывающие о коррупции в нашем городе. Из информированных источников известно, что разоблачения совершенно неожиданны, и если кое-кого мы раньше подозревали - не будем пока указывать пальцем, то кое-кто нас еще удивит. Сейф будет вскрыт завтра в присутствие мэра, начальника полиции и, естественно, понятых.
   
   "Возвращение журналиста".
   Таинственное исчезновение из-под стражи известного нашего журналиста Рика Миллера совсем недавно было крупной сенсацией. Судьба Рика таинственна и загадочна. Он был одним из самых непредсказуемых и блестящих сотрудников нашей газеты. Напоминаем обстоятельства его исчезновения. Он подозревался в убийстве Мак-Магона, улики были недостаточно весомы, потом оказалось, что свое состояние (неожиданно внушительное) Мак-Магон завещал именно Рику, хотя тот утверждал, на следствии, что они практически незнакомы. Во время второго ареста, Рик сбежал из-под стражи. За время его отсутствия, был взорван дом журналиста, и найдено оружие - пистолет, из которого был застрелен Мак-Магон с отпечатками пальцев Рика. Осталось много непроясненных вопросов - кем был взорван его дом, почему пистолет не был найден сразу на месте преступления, откуда он вообще появился. В полицию он был переслан по почте.
   В телефонном разговоре с нашим корреспондентом Рик сказал, что завтра сам явится в полицию, и многое разъяснит.
   Как нам известно, по опыту, часто самостоятельное журналистское расследование бывает эффективнее, чем полицейское... Впрочем, не будем гадать... Кажется, завтра нас ждут сенсации.
   Пока же местопребывание Рика сохраняется в тайне в интересах следствия.
   
   СКАНДАЛ В ПСИХБОЛЬНИЦЕ
   " В частной психиатрической больнице доктора Эриксона побывала комиссия, которая обнаружила многочисленные злоупотребления. Главврач больницы сбежал (объявлен в розыск), а его заместитель готов к конструктивному диалогу.
   Мэр возмущен вскрывшимися фактами и настроен непримиримо и
   решительно.
   
   Читайте завтрашний выпуск нашей газеты!"
   
   ---
   Похоже, скоро нам придется переменить название нашей газеты. Не "Парижские новости", а "Парижские тайны"!
   
   Размышления Рика
   
   (кажется, ловушки все расставлены. Следует посмотреть, как будет действовать этот пресловутый мистер Х.Он начнет суетиться - это бесспорно. Ему надо срочно выяснить, что там за материалы хранятся - хотя охотников как раз за этим материалом должно быть несколько человек.)
   
   
   Глава двадцать пятая.
   
   Рик
   
   Вечер мы проводили по-семейному. Дома. То есть, в доме у мэра с его семьей.
   Все ловушки были расставлены, мышеловки приготовлены, а мы сидели у моря и ждали погоды. Ничто меня так не раздражает, как бездействие и ожидание.
   Да и Лану повидать не дают. "Ни в коем случае, - твердо сказал Дэйв, - не хватало еще, чтобы ты засветился"!
   Обожаю его жаргон. Впрочем, что возьмешь с бывшего полицейского. Это я уже злюсь, - понял я, поймав себя на этой недостойной мысли.
   Вэл оказался гуманистом и поработал посыльным - уходя на работу в больницу, взял записочку для Ланы, а вечером привез мне ответ.
   Я сидел в кресле и читал записку. Ролл беседовал с мэром - оба были чрезвычайно серьезны. За Сьюзен ухлестывали одновременно Дэн и Вэл, только что вернувшийся с работы. Глаза б мои на это не глядели бы... И куда смотрит Дэйв?
   Что это я злюсь? Тихий мирный вечер - почти Рождество. Уютная гостиная. Лампа под абажуром. Мягкие шторы теплого цвета создают ощущение отгороженности от мира. Не то, что бы "мой дом - моя крепость", а наоборот, ощущение тепла, мира и защиты. Приятно. Мой дом скорее напоминал холостяцкое жилье, хотя жили мы вдвоем с Ланой. У нас с ней какое-то родство-братство. Как у средневековых школяров...
   Чего-то в этой мирной картинке не хватало. Чего-то, что меня раздражало весь день... Понял! Весь день мне мешал звук работающего телевизора. Это Том младший развлекался. Ну же, Шерлок, - обратился я сам к себе, - как насчет испытанного дедуктивного метода? Если телевизор не работает - значит, Тома нет. А куда он мог деться, если ему строго-настрого было велено сидеть дома. Удрал! И никто не заметил...
   - А где Том? - поинтересовался я уже вслух.
   Все оторвались от своих дел и посмотрели на место, где он предположительно должен был находиться - кресло перед телевизором. Большую часть дня он провел именно там - свернувшись клубком в кресле, и, отрываясь только на то, чтобы выпить еще колы.
   - Да здесь я, здесь, - раздался ленивый и наглый голос от двери. Это был он. Во всей красе и с торжествующей улыбкой.
   Королевское появление, конечно, но долго он выдержать не мог, и захлебываясь принялся выкладывать новости. Мы даже не успели сказать, что думаем о его исчезновении.
   
   
   * * *
   
   Оказалось, что Том успел смотаться в больницу - хотел повидать Лану. Повидать-то он ее повидал, но не удержался от искушения навестить и бывшего мэра - О,Доннела. Сначала он просто заглянул в палату и обнаружил, что тяжело больной мэр шустро бегает по палате и названивает кому-то по телефону. У Тома хватило ума отойти от дверей палаты и выбрать наблюдательный пункт неподалеку. За то недолгое время, что он там пробыл, он засек трех посетителей:
   Бывший начальник полиции -- Уилсон. И почему это все бывшие так любят общаться друг с другом - наблюдение из жизни.
   Внешность у него запоминающаяся. Когда мы спросили у Тома, не ошибся ли он, он презрительно хмыкнул и заявил, что шляпу Уилсона узнает из ста предъявленных. Шляпа, как шляпа, на мой взгляд.
   Впрочем, Уилсон довольно быстро ушел, а вслед за ним появился наш знаменитый адвокат Ник Сазерленд, что Тома удивило.
   Но еще больше его удивило, когда через пять минут после прихода адвоката, прибежала очаровательная молодая, стриженная под мальчика брюнетка, которая буквально ворвалась в палату, где тут же начал закипать скандал. Первое слово, которое слышал Том, было "дорогой", второе "мерзавец", непонятно к кому относящееся, а поскольку на громкие крики тихонько стали собираться медсестры и больные, Том счел за лучшее ретироваться - пока его никто не заметил. Последнее слово, которое он расслышал сквозь поток разных других слов, было - завещание.
   На этом его сообщение было закончено, и он гордо посмотрел на нас. Конечно, следовало его, как следует выбранить... Удрал, не сказав никому ни слова. Впрочем, если бы сказал - кто бы его отпустил... Но весь его рассказ наводил на некие размышления...
   - Завещание, - задумчиво повторил Ролл. - Какого черта... И что за молоденькая красотка? Любовница?
   
   Тут мы вспомнили, что Ролл все же новичок в нашем городе и с жаром бросились его просвещать. То есть посвящать в закулисные тайны нашего города, настолько интимные и секретные, что знал об этом только весь город и жители ближайших окрестностей. История действительно впечатляющая.
   Мэр долгое время был завидным женихом - вдовец, положение, состояние. Человек не бедный... Правда, имелась почти взрослая дочь. Но она постоянно училась в разнообразных колледжах и в городе почти не появлялась - только на каникулах.
   Все дамы города пытались вешаться ему на шею, но не тут то было - на романы он был готов всегда, на брак - ни в коем случае. Дочь Джулия продолжала мирно учиться в колледже.
   Как-то на каникулах она привезла с собой свою лучшую подругу Эллу... и О,Доннел пропал. За два месяца он ухитрился так влюбиться в это хрупкое, юное, черноволосое и черноокое создание, что готов был предложить не только сердце, но и руку...
   Элла покапризничала, но согласилась идти под венец. Более того, сохранила дружбу с Джулией. Подруга стала падчерицей, что, кажется, их обеих веселило, и никаких признаков каких-либо разногласий не было и в помине.
   - Интересно, - хмыкнул Ролл, - и все же не понимаю. При чем тут завещание?
   - И что тут мудрить! - поморщился Дэн. - Любите вы все усложнять. Дело житейское... У человека инфаркт, вполне естественно, что он подумал о завещании...
   - Не так все просто... О, Доннел человек предусмотрительный. Думаю, завещание давно уже должно было лежать у него в сейфе. А срочный визит юриста, и реакция Эллы скорее говорят о том, что, наверно, он хотел изменить завещание. С чем это может быть связано, интересно?
   Тут-то наша тихая Сьюзен, смущаясь, сказала, что она слышала, что в последнее время в семействе было не все благополучно, и ходили слухи, что у Эллы был какой-то роман.
   - Глупости, - раздраженно сказал Дэйв. - Ну как тебе не стыдно, - обрушился он на Сьюзен, - повторять всякую ерунду. Дик, конечно, шалопай - молод еще, но он помолвлен с Джулией - так что естественно часто бывал в доме у мэра.
   - Все не так просто, - с сожалением заметила Сьюзен. - Джулия и Элла сейчас дуются друг на друга, но при этом Элла выглядит, в общем, веселой, Джулия мрачнеет на глазах, а Дик, довольно мило, общается с той и другой. Его это неожиданное соперничество даже развлекает. Легкомысленный малый, что и говорить ...
   - Стоп! - насторожился Ролл.- А не может ли история с завещанием быть связана с этой ситуацией? Кто знает, каким было прежнее завещание?
   - Ну, кто же это может знать, кроме самого Доннела и его адвоката?
   - А кто его адвокат?
   - Полагаю, наш вездесущий Ник Сазерленд - кто же еще?
   - Так позвоните и спросите у него?
   - Ничего не выйдет. Пока О,Доннел жив, Ник должен хранить тайну. Он все же профессионал.
   - А вы, Дэйв, профессионал? - вдруг хамски спросил Ролл, и тут же опомнился. - Простите, Дэйв - это я на себя злюсь. Мы так хорошо с вами все продумали с этими объявлениями в газете, с этими нашими ловушками, но ведь абсолютно ясно, что именно сейчас обыск в доме О,Доннела просто необходим. И именно в его отсутствие. Его явно что-то волнует, он неспокоен. Не исключено, что в его домашнем сейфе... Надеюсь, у него есть сейф, - спохватился Ролл.
   - Не знаю-не знаю, - улыбнулся Дэйв, - но насчет обыска все верно. Сейчас должен приехать Марк - один из лучших моих полицейских. Кстати, я просил у прокурора санкцию на обыск. Так вот. Марк привезет ордер, и вы с ним отправитесь, если не возражаете. Сам я по вполне понятным причинам не могу ехать... И ты тоже, Рик...
   - Тоже еду? - я вскочил с кресла.
   - Тоже остаешься...
   Я чертыхнулся и сел на место. Кажется, пора всем сказать, что я о них думаю. Я уже открыл рот, но тут позвонили в дверь, появился розовощекий, голубоглазый, молодцеватый Марк.
   Мечта, а не полицейский! Просто, сошел с рекламной (или рождественской) картинки. Что-то я совсем заговариваюсь. Рождество и полицейский не совсем совместимые вещи, хотя для рекламы... Что-то вроде: Они берегут наш покой, и мы спокойно можем праздновать Рождество.
   Зря это я. Они молодцы. Мы все и глазом не успели моргнуть, Ролл быстренько собрался, и они с Марком исчезли.
   
   
   Глава двадцать шестая.
   
   Они исчезли, а мы? Нам оставалось предаться своему любимому занятию - ожиданию. Каждый мог развлекаться, как мог. Дэн с Томом уселись за компьютер. Думаете, что-нибудь путное? Компьютерная игра. Я подошел взглянуть - что-то грандиозное. Музыка - Вагнера. Замки Людовика Баварского. Развивает фантазию и воображение. А на этом фоне все та же игра в сыщики. Если делаешь неверный ход - например, велишь секретарше позвонить по телефону - та отвечает: Извините, сэр, но у меня совершенно нет времени. А когда все скомандовал правильно - фигурки движутся и начинают разнообразно действовать. Потом снова все замирает (в ответственный момент, естественно), и ты должен напрячь фантазию, сделать верный ход, чтобы детектив двинулся дальше.
   Интересная мысль. Мне тут же показалось, что все это имеет отношение и к нашей ситуации. Мы, как эти фигурки на экране компьютера, застыли в ожидании. В ожидании следующего хода. С чьей стороны?
   Я бросил взгляд на мэра и Сьюзен. Он сидел за столом и говорил по телефону. Она подошла к нему. Он, не отрываясь от трубки, улыбнулся, взял ее за руку... Она погладила его по голове и улыбнулась в ответ.
   Легкая милая семейная сценка. А глядеть на это почему-то грустно. Вот и не буду глядеть.
   Я отвернулся, схватил с полки первую попавшуюся книжку (как принято писать в романах). О, черт - где же Лана?
   Я закрыл глаза и почувствовал чье-то легкое прикосновение на руке. Открыл глаза. Сьюзен. Невероятно легкая походка. Я уже начал придумывать какую-нибудь ехидную фразу, но поглядел на ее милое расстроенное лицо, и, кажется, снова начал таять. Да и кто бы не растаял на моем месте. Вон и Том оторвался от компьютера и посмотрел на нас. Какое на нас... На нее. Неужели влюбился. Не рано ли?
   - Не грустите, - сказала Сьюзен.
   - А с чего вы взяли, - начал, было, я.
   - Ну-ну... - отозвалась она, и я смолк.
   - У меня возникла идея, - продолжала она. - Вы сейчас маетесь и не знаете чем заняться, а ведь есть очень простой выход. Вы должны начать писать статью.
   Я ошарашенно посмотрел на нее. Нет, на человека со сдвигом она не похожа. Тогда откуда такое странное предложение?
   Она настойчиво смотрела мне в глаза, как будто призывая что-то вспомнить. Ну же...
   И я вспомнил. Вспомнил, откуда все пошло... Тоже со статей. Статей-предчувствий. Именно с них началось изменение действительности.
   Значит, сейчас мне следует сделать то же самое. Написать статью.
   В данном случае изменить действительность может и не удастся, но "реконструировать факт" можно попробовать.
   
   
   Глава двадцать седьмая.
   
   Обыск
   
   В особняке бывшего мэра его жена Элла рыдала в объятиях Джулии - своей подруги и падчерицы.
   Том совершенно точно описал Эллу. Очень хорошенькая, черноволосая, решительная... Но только не в настоящий момент. Сейчас она заливалась слезами, а Джулия - не менее хорошенькая, но совершенно в другом стиле - длинноволосая, женственная, в длинной юбке в стиле кантри, пыталась утешить ее.
   - Не понимаю, с чего ты так разволновалась? - говорила она. - Ну, увидела там Ника. Так что с того? Почему ты решила, что речь идет именно о завещании. Ведь, как я понимаю, никто, кроме тебя, этого слова не произносил... Завещание уже давно написано - ты же знаешь. Все делится пополам между нами. И вообще, какие мы бессердечные - папа там мучается, а мы с тобой обсуждаем, что будет после его смерти.
   - Мучается? - сказала Элла.- Ты бы посмотрела, как бодро он выглядел. Нет, со здоровьем-то у него замечательно... Он еще нас с тобой переживет. А вот других помучить он успеет.
   Джулия встала и отошла.
   - Вообще-то ты сама виновата, - сказала она вдруг. - Ну, зачем тебе понадобилось кокетничать с Диком. Он легкомысленный, а ты-то куда смотрела? Я видела - папе это не понравилось.
   - Джулия! Где твоя совесть! - закричала Элла. - Ведь это я его привела в дом - для тебя. Я же вас познакомила. Ну, пошутили по старой памяти, потанцевали... Ты же понимаешь, что это несерьезно...
   - Я-то понимаю, - отозвалась Джулия, - а вот папа... Ну, не волнуйся... Что-нибудь придумаем. По-моему, ты все нафантазировала. И что ты так накинулась на Сазерленда? Он такой милый...
   - Милый, - хмыкнула Элла. - Не хватало нам еще из-за него поссориться. Ты бы видела его в больнице.
   
   В дверь позвонили. Элла и Джулия с недоумением смотрели на Ролла и Марка.
   - Простите...- неуверенно начала Элла.
   - Позвольте представиться, мэм, - Ролл безошибочно обратился к Элле. - миссис О,Доннел, если не ошибаюсь? Я детектив, а это Марк - полицейский. Какой у вас удивительный дом. Вы позволите им полюбоваться? - Он обвел восхищенным взглядом гостиную. - И осмотреть...
   - Я не вполне понимаю, - вмешалась Джулия. - А что именно осмотреть... Вы собираетесь снять комнату? Мы не сдаем.
   - Простите великодушно - служба.- Ролл был воплощением благожелательности. - У нас, собственно говоря, есть постановление на обыск, только не воспринимайте это трагично - формальности и бюрократия. Нам нужно взглянуть на бумаги мэра - письменный стол, сейф... Просто кое-чего не хватает в канцелярии муниципалитета, и возможно это находится здесь.
   - Боюсь, что вам придется подождать несколько дней, - сухо сказала Элла. - Мой муж сейчас в больнице, и я не думаю, что ему понравится, что в его отсутствие здесь рылись в его бумагах.
   - Вы совершенно правы, - немедленно согласился Ролл. - Но дело и в самом деле спешное. Мы так надеялись с Марком, что вы нам поможете. Нам ведь только несколько бумаг нужно отыскать. Вы же добрая, милая, очаровательная. Вот Марк уже даже слова вымолвить не может. Правда, Марк?
   - Так точно, сэр! - отрапортовал Марк и покраснел.
   - Так, где у вас сейф?- непринужденно продолжил Ролл.
   - Джулия, а ты что молчишь? - воскликнула Элла.
   Джулия подошла, посмотрела на Марка и заулыбалась. "Они, конечно, нахалы, но, по-моему, безобидные. И все же, я думаю, папа был бы против. Давай позвоним ему. А они пусть покажут документы".
   Ролл и Марк с готовностью показали свои удостоверения, и постановление на обыск.
   Джулия взяла трубку телефона. Ролл мягко ее остановил:
   - А вот звонить не советую. Думаю, ваш папа спит. Стоит ли будить его по пустякам. Мы ведь недолго - полчасика и уйдем. Не стоит его будить и волновать. Хотя если хотите... - он пожал плечами.
   Джулия посмотрела на Эллу. В их дружбе Элла всегда верховодила, и часто вспыхивала, как порох. Если она заупрямится - эти полицейские могут собирать монатки и сматываться. Никакие бумажки и даже дополнительный наряд полиции им не помогут...
   Элла пыталась рассердиться, но не могла. Поведение Ролла и Марка просто обезоруживало. В конце концов, что страшного, если она покажет им сейф. Правда, на минуту она заколебалась - вспомнила сериал про инспектора Коломбо. Тот тоже выглядел неуклюже-простодушно, а все же ухитрялся всех подлавливать на деталях. Но ей скрывать нечего. Впрочем, следует еще раз взглянуть на их документы.
   Кажется, все в порядке.
   Ролл с Эллой пошли в кабинет, а Джулия попросила Марка помочь приготовить кофе - у прислуги выходной, и все приходится делать самим.
   Марк не сводил с Джулии восхищенного взгляда, и был готов не только варить кофе, но и выносить мусор - чем Джулия, конечно, тут же и воспользовалась.
   Короче, они явились в кабинет с подносом, на котором стояли чашки дымящегося кофе, в самом благодушном настроении.
   Ролл уже разобрался в бумагах, которые достал из письменного стола, и вместе с Эллой готов был приступить к сейфу.
   Как в лучших домах сейф находился в стене рядом с письменным столом. Вернее, не совсем так.
   Когда Ролл подошел к нему и протянул руку. Рука натолкнулась на холст. Оказалось, что это картина, искусно изображавшая сейф. А сам сейф находился неподалеку, но был так замаскирован, что догадаться было трудно. Джулия засмеялась, когда Ролл уверенно направился к изображению сейфа, и сказала, что, по мнению ее отца, все грабители должны были бы поступать так же. Поэтому сигнализация была подключена не только к сейфу, но и к картине. И пару раз уже срабатывала.
   Элла набрала шифр, вставила ключ, и сейф был открыт.
   Ничего особенного. Пачки денег - не так уж много, коробка с драгоценностями, несколько папок и пара конвертов.
   Ролл тут же потянулся к папкам и конвертам, и они с Марком все перенесли на стол.
   Ролл быстро просматривал папки. Так-так-так, - бормотал он.
   - То, что нужно: документация по ассоциации об охране животных. Это очень важно,- он тут же отложил папку, - благотворительные средства на ремонт муниципальных зданий, а это...- он взял в руки конверт,- завещание. Ну, что ж придется вскрыть. Надеюсь, не возражаете? - он посмотрел на Эллу и Джулию.
   - Возражаем! Вас и вашего муниципалитета это совершенно не касается, - Элла попыталась вырвать конверт.- Даже мы с Джулией не прикасаемся к бумагам мужа.
   - Странно, - Ролл повертел конверт в руках. - Готов поклясться, что конверт вскрывали совсем недавно. Может, вы все же интересовались его содержимым?
   - Зачем? Мы и так знаем, что в нем, - беззаботно отозвалась Джулия. - Отец завещал все мне и Элле. Он показывал нам это завещание еще год назад, а копия хранится у адвоката.
   Неожиданно Ролл быстро распечатал конверт, вынул оттуда исписанный лист, прочел и озадаченно посмотрел на Джулию с Эллой.
   - А когда оно было составлено? - быстро спросил он.
   - Не помню, - отозвалась Элла, - кажется, прошлой зимой. - Он тогда болел и почему-то срочно решил составить завещание. Вызвал юриста и все такое прочее. Он нам показывал его, а что?
   - Судя по всему, за это время что-то изменилось, - сказал Ролл.- Завещание датировано этой осенью, но дело не в том. Вот взгляните - он протянул бумагу Элле.
   - Это его почерк?
   Элла прочла и прошептала: " Не может быть...- Она была в шоке.
   Джулия подбежала к ней: " Что случилось? - Она выхватила бумагу.
   " Все мое состояние, - прочитала она вслух, - оставляю Нику Сазерленду, с тем, чтобы он выделил часть средств моей дочери Джулии и жене Элле по взаимной договоренности и в разумных пределах..."
   Ничего не понимаю, - ошеломленно сказала Джулия. - Завещание подменили. Здесь было другое.
   - А подпись - вашего отца? Это его подпись?
   - Да, но завещание было другим. Такого не может быть. Это - подделка. Я сейчас позвоню и спрошу его, что все это значит? - она потянулась к телефону.
   - Ни в коем случае, - остановил ее Ролл...- На сегодня пусть все остается, как есть. Ваш отец спит - я же уже говорил вам. В больнице довольно строгий режим - его даже не позовут к телефону...
   - Нужно ехать - решительно заявила Элла, и направилась за плащом.
   - Голубушка, - мягко сказал Ролл, - Прекратите волноваться. Вы, кажется, забыли о главном - он все-таки жив, хотя и перенес тяжелый инфаркт, и главная ваша задача не волновать его сейчас. Мы тоже со своей стороны постараемся за ночь во всем этом разобраться, а завтра утром все вместе поедем в больницу - если врач разрешит. Но без моего разрешения - ничего не предпринимайте. Это категорически воспрещено. Кстати, не исключено, что это завещание, действительно, подделка... Кроме вас ключей от сейфа ни у кого не было? Никто не мог знать шифр? Горничная, друзья, родственники?
   - Это исключено, - заявила Джулия. - Он был очень осторожен...
   - Ну что ж, - сказал Ролл, поднимаясь, - сожалею, что невольно огорчил вас. Мы с Марком уходим. Ты уже все бумаги упаковал? Мы забираем их с собой. А вы будьте осторожны - если есть вариант, что сейф ваш уже вскрывали, то следует поберечься... До утра, по крайней мере. Я пришлю вам полицейского - он подежурит на улице в машине. Не волнуйтесь. И ни в коем случае ничего не предпринимайте до завтра. Завтра утром я за вами заеду.
   Ролл направился к двери, потом неожиданно обернулся.
   Посмотрел на часы.
   - Сейчас еще не поздно, - сказал он. - Может быть, пригласите в гости этого молодого человека - как там его?
   - Дик, - подсказал Марк.
   - Верно. Дик! - обрадовался Ролл. - И вам веселее, и мне на сердце спокойнее. Буду знать, что вы тут не одни.
   - Нет, - хором сказали вдруг Элла и Джулия.
   - Ну что ж... - Ролл пожал плечами и направился к выходу.
   Марк ждал его у двери.
   
   Через минуту Джулия и Элла услышали шум отъезжающего автомобиля...
   
   
   Глава двадцать восьмая
   
   Рик
   
   Сьюзен отвела меня в комнату для гостей. Милая уютная комнатка. Занавески, лампочки в виде китайских фонариков, цветы в горшках, и что удивительно - все цветут. Мы тоже пару раз заводили цветы дома - гибли на второй день.
   Я даже стал проповедовать теорию, что цветы должны быть не в горшках, а в вазах. Розы, которые я приносил, действительно могли сохранять свежесть целую неделю. Правда, потом стремительно увядали.
   Журнальный столик, кресло-качалка, к которому я сразу устремился... Но нет! Сьюзен продемонстрировала мне письменный стол, притащила маленький компьютер...
   Тут я обратил внимание на книжные полки. Вернее, на книги. О, Господи! На верхних полках стояли все мои самые любимые. Это редкость - вкус у меня, мягко говоря, не ординарный. У нее, вероятно, тоже. Вряд ли Дэйв читал все эти книги.
   А вот на нижних полках стояла масса детективов... Это уж, наверняка, его пристрастия.
   - Нет, - покачала Сьюзен головой - все это время она стояла рядом со мной. - Это я люблю детективы. Он предпочитает научную литературу и фантастику.
   Ну, как всегда, я слова вслух не сказал, а она уже ответила. Вот где фантастика-то...
   - Нет, - опять возразила она. - Фантастика начнется, когда вы, Рик, сядете за компьютер и начнете писать статью, где расскажете обо всем, что произошло и произойдет.
   Она улыбнулась: Сейчас принесу вам кофе. А вы пока садитесь и пишите.
   И тихо выскользнула из комнаты. А я? Сел к компьютеру. И обнаружил, что до сих пор верчу в руках книжку, которую снял с полки еще в той комнате. Что за книжка? "Сан-Антонио". Путеводитель с картинками. Красочно, радостно, напоминает карнавал. Помню я этот городок. Просто создан для туристов. Недалеко от Далласа. Наверно, лучшее место, если хочешь слиться с толпой и не привлекать к себе внимание.
   
   Хочешь-не хочешь, но нужно все же браться за статью. Сьюзен права. Ну, сначала какой-нибудь броский заголовок. Что-то вроде:
   "Смерть Мак-Магона меня потрясла...
   Меня, как дилетанта-детектива, поразило, что человек, с которым я договорился вечером о встрече, уже ночью был убит возле моего дома.
   - Почему? - спросил я сам себя. И сам же ответил: Вероятно, он что-то знал, о чем хотел рассказать мне. А рассказать мне - это значило рассказать всему городу. Профессия журналиста такова. В идеале, он не может и не должен скрывать информацию.
   Значит, для кого-то обнародование этой информации было убийственным. Отсюда - и убийство.
   Второе "почему". Почему меня практически ждали у трупа, чтобы тут же взять с поличным? Кому это могло быть выгодно?
   Конечно, убийце. Этим достигалось сразу две цели. Уверенность, что мертвый уже ничего не скажет (никто же не знал про бумаги), возможность отвести подозрение от истинного убийцы, и вывести меня из игры - а вдруг Мак-Магон что-то успел сказать...
   Так что мои подозрения сразу пали на начальника полиции. У него была масса возможностей совершить это преступление. Но не в одиночку... Он - не мозговой центр. А, кроме того, ему нужна была поддержка. Должен был быть еще человек со сходными мотивами - с боязнью разоблачений. И на взгляд этих людей мы с Мак-Магоном были одинаково опасны.
   Кто больше всего пострадал от неожиданных выступлений газеты, у кого круто переменилась жизнь, карьера...? Бывший начальник полиции и бывший мэр. И, кстати, из записей Мак-Магона было ясно, что у них обоих рыльце было сильно в пушку. Благодаря этим бумагам у нас появились улики. Поэтому, версию о моей причастности к убийству нужно было немедленно чем-то подкрепить. Отсюда мое похищение.
   Я уверен, что пока я был в этой больнице (назовем это учреждение так) в бессознательном состоянии, на орудии убийства и были оставлены (поставлены) отпечатки моих пальцев. Полагаю, что это результат совместных действий начальника полиции, мэра, и директора лечебницы...
   И все же за всем этим мне чудится третья фигура - гораздо более влиятельная, умная, коварная, в руках которой мэр и шеф полиции - пешки. Да, они получали материальную выгоду от этого сотрудничества, но...
   И тут я начал присматриваться к человеку, заподозрить которого было просто невозможно. Такой свой, такая умница, все понимает с полуслова. Более того - помогал и выручал из беды неоднократно... Способный, образованный, профессионал высшего класса, надежный друг... Вы еще не догадались о ком я? Он был в курсе всех наших дел. Заподозрить его в чем-то совершенно невероятно - легче заподозрить самого себя.
   Я пробую поставить себя на его место.
   Нет, я, конечно, не все могу. Мне не представить путь, благодаря которому он стал тем, чем он стал. У меня никогда не было такого прошлого, я не грезил о таком будущем, я не способен быть серым кардиналом, и получать удовольствие от закулисной власти и закулисного богатства, наслаждения оттого, что кого-то шантажирую, держу в руках, страха разоблачения....
   здесь моя фантазия бессильна. Но... все его шаги были просто обречены на успех. Он, конечно, гениальный организатор и психолог - и, вероятно, тут есть и развивающаяся мания величия.
   Люди в его руках - марионетки, исполняющие только ему ведомый танец... Есть упоение такой властью... И вдруг... марионетки заплясали под другую музыку... А ведь все было схвачено. Был полностью подготовленный плацдарм, была возможность невиданного взлета...
   Все еще не поняли, о ком я?
   И дальше я назвал Имя. Я подробно расписал все, что этот человек делал, делал, его мотивы. Для меня самого это имя, вдруг возникшее на странице, было шоком.
   Мне трудно было поверить самому себе, но чем дальше я писал, тем яснее становилось, что мозаика складывается именно так, а не иначе.
   Самое страшное, что я знал этого человека, и он был мне симпатичен. "Похоже на то, - писал я, - что он ни перед чем не остановится".
   Не останавливаясь, я написал еще три страницы.
   Я допечатал до конца, перечитал, и вдруг отчетливо понял - именно сегодня, сейчас этот человек чрезвычайно опасен. Он пойдет на убийство, веруя в свою безнаказанность и заботясь о собственной безопасности. А если ему переступить дорогу, он будет опасен вдвойне - не только убийство, но взятие заложников и еще бог весть что...
   Его нужно немедленно остановить. Я знаю, что он здесь. И что? У нас нет никаких оснований для ареста.
   И он это знает. А вот если он благополучно уйдет, может произойти серия убийств. Может дать ему уехать? А ведь я знаю, куда он направится... Нет, просто так он не уедет. Он не может оставить живых свидетели...
   - Ролл! - взмолился я про себя. - Ты же умница! Почему тебе не попробовать предотвратить все это? Пойди к нему в дом, что-то ты непременно узнаешь...
   Должен же быть какой-то выход? Какой-то шанс. И тут меня осенило. Том! Он-то нам сейчас и нужен.
   
   
   глава двадцать девятая
   
   СОЮЗНИКИ - СЬЮЗЕН И ТОМ
   
   Дверь приоткрылась и в комнату вошла Сьюзен. Она несла обещанный кофе. Я не успел ничего сказать, как дверь снова приоткрылась и появилась вихрастая голова Тома.
   - Том! - укоризненно воскликнула Сьюзен.
   - Ничего-ничего. Это я его позвал.
   - Точно! - обрадовался Том, - Сижу это я, слушаю разные разговоры, и вдруг внутренний голос мне и говорит: " Встань и немедленно иди к Рику."
   - Молодец! Правильно излагаешь. Сьюзен, мы пошепчемся пять минут.
   - Валяйте, - милостиво разрешила она. - А я пока притащу вам что-нибудь поесть. Гостям я уже все подала в гостиной.
   - Каким гостям?
   - Ник пришел. Адвокат. Они там военный совет устроили, - сказал Том.- Он еще спросил, где вы, а Сьюзен - вот уж не думал, что она так врать умеет - сказала, что никто не знает где вы, что мы и сами все беспокоимся, и что если он что-нибудь узнает, пусть немедленно сообщит. А еще Марк должен придти - он звонил.
   - Отлично! То, что надо. Сьюзен! Вы собирались меня покормить - несите еду сюда и я вам все расскажу, а Том...
   Сьюзен вышла, мы с Томом действительно пошептались несколько минут, и он отправился по нашим сыщицким делам.
   Сьюзен закрыла за ним дверь, принесла мне отличный бифштекс с картошкой, поставила на стол, и с негодованием посмотрела на меня:
   - Зачем вам понадобилась отправлять его куда-то - вы же знаете, что это небезопасно?
   - Для него безопаснее там, чем здесь, - лаконично ответил я, и принялся за бифштекс. Отличный бифштекс!
   Сьюзен посмотрела на меня и молча подошла к компьютеру. Я наблюдал за ее реакцией. Она читала очень сосредоточенно и внимательно, потом сказала: " Не может быть!" (когда дошла до Имени), "неужели вы правы"? - следующий комментарий, "скорей всего так и было" - очередная реплика, и " что же теперь делать?" - завершающая фраза.
   Дочитав, она включила принтер.
   - К сожалению, все очень убедительно, - сказала она. -- Но пока бездоказательно. Может, все это ваша фантазия?
   - Скорей ваша, - поправил я ее. - Ведь это вы настаивали...
   В комнате вдруг стало тихо. Принтер кончил свою работу и умолк. Листы бумаги лежали рядом.
   У нас есть еще несколько минут, - шепнула Сьюзен.
   - Да, - сказал я, фальшиво насвистывая,- пожалуй, нужно позвонить Лане.
   Я умею быть редкостно бестактным.
   - Да, - улыбнулась Сьюзен. - поздний вечерний звонок чрезвычайно порадует весь медперсонал. Только к телефону ее, конечно, никто не позовет. Но позвонить - позвоните, конечно. Надо же медсестрам развлечься, - и она поставила передо мною телефон,
   Да. Тоже не лыком шита. А что это я так острю, как будто...
   - Я все понимаю, - сказала Сьюзен.- Нужно потерпеть только несколько минут. Ведь все здесь. Мы ждем Ролла с Марком, и тогда прочтем всем то, что вы написали. Это ужасно!
   Вот здесь она совершенно права. Помимо всего прочего, это еще и очень опасно.
   И, конечно, именно в этот момент раздался телефонный звонок и звонок в дверь одновременно.
   Предупредить мы уже никого не успели.
   Она сложила листы, взяла меня за руку, подержала секунду, потом поцеловала в щеку и пошла открывать дверь. Я вышел за ней.
   
   
   Тридцатая глава.
   
   На пороге стоял полицейский.
   - Мне срочно к мэру, мэм, - сказал он. - Простите, что так поздно, но мэр сам велел. Мы поймали его...
   - Кого? - не удержалась Сьюзен.
   Из комнаты вышел Дэйв.
   - Ну, что, Майк. Есть новости? - спросил он. - Проходите в комнату.
   Тут он увидел меня, и брови его поползли вверх. Я все понял - нарушил конспирацию. Ведь меня никто не должен был видеть до поры до времени. Мне захотелось раствориться в воздухе. Что я и сделал, успев поймать на ходу насмешливо-почтительную ухмылку мэра.
   В общем, полицейский не успел меня заметить, он только еще поворачивал голову, а я уже чинно сидел в своей комнате и изнемогал от любопытства.
   Я весь превратился в слух. Хлопнула дверь. Вероятно, ушел полицейский. Мы с Натали рванули к заветной двери, но... не тут-то было. Новый звонок. Сьюзен открыла дверь.
   Совершенно незнакомые голоса... А где же Ролл с Томом?
   
   Резонный вопрос. И вдруг волосы у меня встали дыбом... А вдруг я кардинально ошибся... Все бывает. В конце концов, сколько я знаю Ролла? С момента его приезда сюда - всего-ничего.
   Правда, наш милейший доктор ручался за него, как за самого себя, но я знаю еще с десяток человек, за которых он поручился бы точно так же, а я - нет.
   
   
   ЭТО УЖ СЛИШКОМ...
   
   Я не выдержал и ворвался в комнату. Там были те же, и вновь прибывшие. Полицейский, с которым я чуть было, не столкнулся на пороге, незнакомый мне человек, Ник, еще двое полицейских...
   Все резко обернулись...
   - Он! - воскликнул один из полицейских, и не успел я опомниться, как меня швырнули к стенке, обыскали по всем правилам, и попытались надеть наручники.
   - Вы что, с ума сошли? - поинтересовался мэр.
   - Он же в розыске... Оружие с отпечатками пальцев у нас... И к вам он тоже явился неслучайно... В полицию поступил анонимный звонок. Сообщили, что он направляется к вам и при этом вооружен.
   - Ну, оружия, насколько я понимаю, нет. Вполне можно снять наручники. Снимите, - распорядился мэр.
   Ник Сазерленд подошел ко мне: " Боже мой, Рик... Слава Богу, вы здесь. Вы в порядке? Кажется, с вас можно будет снять все обвинения. Только что пришел Вик, - он показал на полицейского, с которым я чуть не столкнулся у двери, - и скакзал, что арестован человек, покушавшийся на жизнь заместителя "лечебницы Эриксена". Судя по всему, наемный убийца. Я правильно вас понял, Вик?
   - Так точно, сэр, - отрапортовал полицейский.
   - Не исключено, что это дело рук бывшего начальника полиции, хотя мне горько так думать, но проанализировав ситуацию, и ваш первый арест... - Ник выразительно посмотрел на мэра.
   - Да, сэр, - отозвался Вик. - Возможно, адвокат прав. Во всяком случае, арестованный назвал именно это имя, и мы уже послали своих людей туда....
   Зазвонил телефон. Мэр взял трубку.
   - Что? - закричал он. - Не может быть! Ладно. О результатах доложите мне немедленно.
   Он повесил трубку.
   - Уилсон найден в своем доме. Он мертв. Непонятно пока самоубийство ли это или убийство. Сейчас там это проверяют.
   Все ошеломленно молчали.
   - Неудивительно! - спокойно сказал незнакомец в шляпе. - Чего-то в этом роде мы и ожидали...
   - Кто мы? - спросили хором Сазерленд и Дэн.
   - ФБР! - незнакомец протянул свое удостоверение. - Извините, не успел представиться - Джек Николсон.
   Несмотря на пережитой ужас, все невольно заулыбались.
   - Да-да, - хмурый агент расслабился и тоже улыбнулся. - Вот попробуйте-ка поработать с такой фамилией. Сразу все вспоминают про актера. Пришлось даже посмотреть все его фильмы... Ну, в общем, смешного мало - я как раз должен был сегодня этого вашего Уилсона увезти с собой для допроса. У него было много врагов, мэр?
   - У какого начальника полиции их не бывает? - уклончиво ответил Дэйв. - Что уж теперь об этом говорить.
   - Позвоните, пожалуйста, вашим ребятам, чтобы они там поосторожнее с его бумагами. Пусть дождутся меня. Я прямо туда и отправлюсь.
   - Сейчас позвоню, - Дэйв снял трубку телефона. - Вик вас проводит... А в чем там дело с ФБР? Нельзя узнать?
   - Ну, мы же с вами взрослые люди... - агент позволил себе улыбнуться, и вышел, так и не ответив на вопрос.
   - Час от часу не легче! - мэр набрал номер, сказал несколько слов в трубку и грузно опустился в кресло. - Да где же, наконец, Ролл с Майком?
   - Не волнуйся. Сейчас я принесу кофе, - сказала Сьюзен. - Тут
   Рик хотел что-то сказать...
   - Потом, - отмахнулся мэр.
   - Я пойду, - Сазерленд направился к двери. - Пожалуй, стоит съездить к месту происшествия. Постараюсь быть полезным. Думаю, что сможем найти там что-нибудь, что позволит окончательно снять все подозрения с Рика.
   - Да бросьте, Ник, - сказал Дэйв. - Какие подозрения? Рик давно чист, как стеклышко - уж нам ли этого не знать... Вопрос совсем в другом: кто так старательно подставлял его и с какой целью? Что стоит за всем этим? Или, кто стоит за этим? Ведь кто-то стоит? Подождите, вот вернутся Ролл с Майком...
   - А я предлагаю... - это подала голос Сьюзен, которая успела уже принести кофе, усадить полицейских, и создать снова ту, присущую этому дому, теплую атмосферу, в которой все чувствовали себя так свободно...
   - Ты что-то сказала? - переспросил мэр.
   - Минуточку! - Она подошла к одному из полицейских. - Вы мне поможете кое-что принести из кухни?
   Они исчезли на минуту, вернулись с подносом, и полицейский пододвинул свой стул поближе к двери. Я заметил, что он незаметно постарался расстегнуть кобуру и переглянулся с напарником.
   - Что она там затеяла, - подумал я и вдруг сообразил, что листки-то остались у нее. Неужели? Да-да. Именно так. Она уже держала их в руках.
   - Дело в том, - сказала она, обращаясь ко всем, - что уже известно, кто стоит за всем этим. Рик написал статью, в которой попытался проанализировать ситуацию, и мне кажется, что сейчас самое время ее обсудить... В общем, если вы согласны, я сейчас зачту статью...
   - - Сьюзен, это не вовремя, - поморщился мэр.
   - А мне кажется, что самое время, - оживился Дэн. - Все равно до прихода Ролла никто не тронется с места. Читайте, Сьюзен. если он сам стесняется.
   Сьюзен прочла все до того самого места, где я прервался.
   Все слушали с нескрываемым интересом, и пытались мысленно, как я понимаю, просчитать разные варианты. Наконец, она дошла до главной части, где я, пытаюсь объяснить, почему мы все не могли даже заподозрить этого человека, и называю его имя.
   
   
   Глава тридцать первая.
   
   Отрывок из статьи Рика.
   
   " Он действовал, как наш друг и советник. А заодно, как друг и советник другой стороны. Он не скрывал этого. И все было вполне законно. Профессия такая... Адвокат, юрист... Да-да, наш милый Ник Сазерленд. Вездесущий Ник. Ник, вытащивший меня из тюрьмы после первого ареста. Чтобы потом надежнее меня туда отправить во второй раз. И организовать похищение, чтобы получить искомую улику.
   Впрочем, похищение преследовало не только эту цель. Надо было убрать силу, которая вдруг стала противостоять ему в городке. Вероятно, до этого весь город уже был у него в руках. Самыми разными способами он завоевывал его. От ассоциации для защиты животных до крупного и мелкого рекета. Ну и конечно муниципальные дела, подряды на ремонт муниципальных зданий.
   Думаю, что все было схвачено. Полагаю, что он давал возможность неправедно обогатиться мэру и шефу полиции, но наверняка у него были запасные варианты. Все вернуть (отобрать) себе на самых законных основаниях. Что-нибудь типа завещаний, написанных на его имя.
   Почему он оказался в больнице у О,Доннела? Полагаю, что все же наши газетные провокации сработали. На ложный след он напустил жену и дочь мэра - разговорами об изменении завещания. Каждая из дам могла предполагать, что обидели именно ее, а когда оказалось бы, что завещание вообще изменено в его пользу - был бы прекрасный ответ: мэр разочаровался в родных, оставил все единственному достойному другу и.т.д. Ну, а шеф полиции вообще одинок...
   На взгляд нашего героя все вообще недоказуемо, но вот что именно заключено в бумагах Мак-Магона - он не знает. Вероятно, ничего серьезного. Во всяком случае, против него. Но Мак-Магон уже слишком близко подошел. Еще чуть-чуть и сделает выводы. Да и со мной поделится. Завещание Мак-Магона показало, что он недооценивал этого человека.
   На мэра и шефа полиции уже тоже полагаться трудно. Они испуганы, на них кое-что висит. На шефе полиции даже убийство. Они становятся опасны. Опасен и заместитель главного врача в больнице Эриксена. Этих людей нужно купить или убрать. Не обязательно своими руками. Но время поджимает. Осталась только эта ночь. Да и со мной непонятно, что делать, тем более что неизвестно где я. Впрочем, это можно выяснить. А для этого стоит по-дружески зайти к новому мэру - узнать новости, посочувствовать.
   Бумаги надо из дома убрать. И не по-дилетантски - в близлежащую камеру хранения, а лучше отправить элементарной заказной почтой в другой город. Да и самому уехать. Можно на отдых в какой-нибудь туристско-курортный городок. Что может быть естественней? На время. Пока все уляжется. Да хоть в Сан-Антонио. Там каждый второй - турист.
   Но перед отъездом необходимо разобраться со свидетелями и с бывшими соратниками...
   
   Это здесь я даю все подряд и полным текстом. На деле, конечно, шум поднялся сразу. Вернее, все онемели, не поверили. И попытались усмотреть в этом какой-то подвох, считая, что я, путем ложных умозаключений, отталкиваясь от противного, перейду, наконец, к настоящему преступнику.
   Полицейские четко сидели у двери. К ним присоединилась и Натали, всем своим видом показывая, что свой пост не покинет, и уж никому не позволит покинуть комнату.
   Лучше всех держался Ник. Он так великолепно высокомерно отнесся ко всему - как к очень неуместной шутке, которую шалопай-журналист позволил себе в самый неподходящий момент, что даже я на какое-то мгновение заколебался. Не говоря уже об остальных. Но, в отличие от них, я-то знал, что все это - святая правда.
   Не спрашивайте, откуда - знал и все. Так же, как знал, что сейчас придет Лана, приедут Ролл с Томом и все встанет на свои места. Все? Я посмотрел на Сьюзен.
   - Не ожидал от вас такого! Если это шутка - то чрезвычайно дурного вкуса! - Ник с сожалением посмотрел на меня и направился к двери.
   Двое полицейских сомкнули ряды и перегородили выход, а Натали, наоборот, рванула к входной двери, заливаясь лаем.
   Сьюзен вышла вместе с ней и открыла дверь. На пороге стояли Ролл с Томом и Лана.
   - Наконец-то! - Я кинулся к Лане.
   
   
   Глава тридцать вторая
   
   Возвращение.
   
   Лана... Хрупкая, побледневшая, с непривычной короткой стрижкой, в пушистом сером свитере... Я не мог наглядеться... Она обняла меня, и мы, так и стояли, обнявшись посередине комнаты...
   Привела нас в чувство Натали, которая сначала прыгала в восторге рядом с нами, и пыталась лизнуть Лану в нос - чего она не делала с тех пор, как была щенком-несмышленышем, а потом совершенно явно стала нас науськивать на Ника. Гениальная собака. Первый раз в жизни такое видел. Чаще люди науськивают собаку, а здесь...
   Ему пришлось уйти в глухую оборону, и даже под защиту полицейского Вика. Натали села у ног полицейского и выразительно ворчала, стоило Нику шевельнуться.
   Том с Роллом выглядели жизнерадостными и довольными, хотя несколько потрепанными. Было ощущение, что они явились после недавней драки с мальчишками, из которой вышли победителями.
   - Вот Кайф! - заорал Том. - А у нас для вас сюрприз. Роскошная пушка, - отвлекся он, заметив пистолет в кобуре у полицейского. - У Ролла хуже, по-моему... А у вас какой? - обратился он неожиданно к Нику.
   - У меня никакого, - ответил Ник. - Да и у тебя, наверно, тоже. Я вообще плохо разбираюсь в пистолетах. А ты?
   ( Я еще раз восхитился самообладанием Ника)
   - Угомонись, - Сьюзен подошла к Тому, ласково потрепала его по плечу и усадила за стол, налила чашку чая. - У нас для вас тоже сюрприз.
   - Интересно! - Ролл уселся рядом с Томом. - А какой?
   - Тут Рик выдвинул свою версию происшедшего, - сказал мэр. - Видите ли, он считает главным виновником нашего уважаемого адвоката, а тот собирается произнести ответную речь.
   Все, и полицейские в том числе, с изумлением посмотрели на мэра. Он, кажется, вообразил, что мы в парламенте. Но Ролл как раз воспринял все, как должное.
   - Значит, мы поспели вовремя, - флегматично заметил он, надкусывая сэндвич с сыром. - Валяйте, адвокат. У нас тоже есть кое-какие идеи. Вы нас очень выручите, если изложите свои. Кстати, у вас-то у самого есть алиби? Остальных мы уже проверили.
   Ник был изумлен такой наглостью и фамильярностью тона, потом взял себя в руки, встал, взялся руками за спинку стула... словом, почувствовал, вероятно, себя в суде в привычной роли адвоката.
   
   Речь Ника
   
   Ну, хорошо, давайте все обсудим, хотя я считал, что весь этот абсурд не нуждается в объяснениях. По-видимому, я был неправ. Вы, Рик, все-таки перенесли травму, шок, и какие-то свои бредовые фантазии принимаете за действительность.
   Кто выручил вас из тюрьмы? Кто активно сотрудничал со всеми? Какой резон был мне впутываться в дела Уилсона, или психиатрической лечебницы Эриксена?
   Я дорожу своей репутацией, у меня достаточно денег. У меня нет никаких мотивов для убийств и бандитских разборок.
   Я практически мало знал вашего Мак-Магона, но согласитесь, что я всячески старался помочь вам распутать это дело.
   Более того, когда меня вызвал в больницу О,Доннел с жалобами на дочь и жену, я постарался примирить их и оттянуть составление нового завещания в надежде, что он опомнится...
   Все ваши косвенные и бездоказательные умозаключения лишь плод фантазии. Вам серьезно нужно лечиться дружок, и я надеюсь, что Вэл возьмет вас на свое попечение. На вас столько действительно свалилось в эти дни...
   Он был чрезвычайно доброжелателен, убедителен и я готов был верить каждому его слову. Но...
   - Сэр! - неожиданно встрял Том. - А зачем вы взяли билет в Сан-Антонио?
   - Малыш! Да будет тебе известно, что у меня там довольно большая клиентура - с давних времен, и я регулярно там бываю.
   - И у вас довольно странная манера посылать туда на свое имя обширную почту, - заметил Ролл.
   - Похоже, Ролл, что вы начинаете вмешиваться в мою частную жизнь. Вы уверены, что ваша лицензия дает вам на это право? И вообще, мэр, я не понимаю, что происходит?
   У вас в руках множество нитей. Наемный убийца, который указал на беднягу Уилсона. Теперь уже ведь нет сомнений, что именно Уилсон как-то замешан в убийстве Мак-Магона.
   А боязнь разоблачения заставила его подослать убийцу и в лечебницу Эриксона. Вероятно, он всего этого не выдержал, да и совесть замучила - отсюда и его самоубийство. Уверен, что на его счету и поджог дома Рика, и сговор с лечебницей, и многое другое...
   Не мне вас учить - вы же были блестящим полицейским... Пока вы так халатно будете вести расследование, явно появятся новые жертвы. Я уверен, что охрана в больнице налажена плохо. Я ведь был сегодня там. Боюсь, что О, Доннел в опасности. Ведь зачем-то Уилсон заходил туда?
   - Был в опасности, - согласился мэр. - Более того, к вечеру О,Доннелу пришлось сменить все лекарства. Кое-что показалось подозрительным.
   - Ну, вот видите! - воскликнул Сазерленд.
   - Да, конечно, но последний, кто его навещал - были вы.
   - Простите-простите, а Элла? Его жена. Я ушел, а она еще оставалась с ним.
   - Верно, но наш сотрудник (он временно работает там санитаром) видел, что вы возвращались туда. Чтобы оставить какую-то бумагу.
   - Нелепая история! - Сазерленд схватился за голову. - Похоже, вы все пляшете под дудку этого парня - он ткнул пальцем в меня. - Но нельзя же жить в мире фантазий и принимать это за реальность. Неужели вам не понятно, что все это фантазии - вплоть до завещаний и Сан-Антонио? Сейчас я уже даже не так уж убежден, что смерть Мак-Магона не его рук дело... Мало ли что ему могло почудиться?
   И вот тут пришел черед Ролла.
   
   Речь Ролла
   
   - Сэр! - обратился он к мэру, - надеюсь, что теперь появилась возможность ответить почти на все возникшие у нас вопросы. И тут я должен признать, что наш Рик обладает опасным, но весьма достоверным даром. Как это у него получается - понять не могу, более того, долгое время находился в полном недоумении, но все, что он излагал, несомненно имеет под собой реальную основу. Я сейчас услышал, что он говорил что-то про Сан-Антонио, и про завещания? Это правда?
   Все кивнули.
   - Так вот, - удовлетворенно продолжал Ролл.- Мы с Томом выяснили, что действительно на станции был заказан билет до Сан-Антонио на имя Сазерленда. Это, конечно, никакая ни улика, он и сам нам сказал об этом, но есть еще деталь.
   Днем Ник отправил своего слугу на почту с заказным письмом на свое же имя в Сан-Антонио. Мелочь, конечно, но все же люди обычно возят свои бумаги с собой.
   Нас заинтересовала эта деталь. Нас вообще впервые заинтересовал Ник, когда при обыске в доме мэра было обнаружено завещание на имя Ника.
   - Что?
   - Да-да. Нам тоже это показалось странным. И мы пошли на почту, поскольку от слуги знали, что есть какая-то корреспонденция, какой-то пакет, который ему поручено было отправить. Нет, вы не беспокойтесь, сэр, - решил успокоить Ролл Ника. - Ваш слуга честный малый, и так старался ничего не разболтать, что нечаянно сказал почти все.
   И мы с Томом в последнюю минуту перед отправкой успели выудить эту бандероль.
   Кстати, почта работает отвратно - за шоколадку могут выдать все государственные тайны. А может, я не прав, и они всерьез восприняли слезную историю, которую рассказал им Том.
   Короче! Бандероль здесь.
   И Ролл поднял ее над головой.
   
   
   Глава тридцать третья
   
   НЕОЖИДАННЫЙ ПОВОРОТ
   
   - Вик! - обратился Ник к полицейскому.
   Тот неожиданно подошел к Роллу, взял у него пакет и передал Нику.
   Никто из нас этого не ожидал. Когда до нас начало доходить, что происходит, было уже поздно. И все же все повынимали свои пистолеты.
   Это был шах, пользуясь шахматной терминологией.
   Пистолет Ника был направлен на мэра, пистолет Вика - на Сьюзен, полицейские и Ролл держали на мушке Ника и Вика.
   У остальных оружия не было.
   - Стоять! - скомандовал адвокат. - Вы же не захотите лишиться такого энергичного и молодого мэра. Он и вправду еще молод. И неопытен. Да и Сьюзен - прелестная женщина. Подойдите сюда, милая. Если все будут себя достойно вести - ничего дурного не случится. Я сяду в машину и уеду. Вы, под присмотром Вика, проведете здесь совместно еще полчасика - вам ведь есть, что обсудить. Кстати, если у кого-то какие-то иллюзии - не обижайте Вика, пожалуйста. На улице еще пара вооруженных человек. Это наши с ним люди. Но через полчаса они с ним уйдут. Нам не нужны лишние убийства. Ну...
   Он, не сводя пистолета с мэра, подошел к Сьюзен, схватил ее за руку и...
   Вероятно, в этот момент, он должен был бы приставить пистолет к виску Сьюзен, а Вик перестроиться и взять на мушку мэра... Рокировка. Но...
   Наши герои учли особенности мужских характеров, но недоучли особенностей женщин.
   В момент, когда Ник прикоснулся к Сьюзен, она развернулась и дала ему пощечину, а Натали тут же совершила гигантский прыжок и сбила Ника с ног.
   Выстрелить он не успел - пистолет откатился в сторону и его тут же подхватил малыш Том. В то же мгновенье Ролл ухитрился прострелить запястье руки Вика. И через секунду оба пистолета были, как ни странно, в руках у нашего Тома, который немедленно сдал их мэру.
   Да, это трудно было предвидеть. Все произошло в считанные минуты, и толком никто даже не успел испугаться.
   Нет, вру, когда я увидел пистолет, направленный на Сьюзен, я проклял все на свете, и если бы Натали не опередила меня, я кинулся бы на Ника сам.
   Дальше все происходило уже своим чередом. Ник и Вик быстренько оказались в наручниках. Сьюзен, как добрая самаритянка, принесла бинты и стала перевязывать Вику руку.
   Дверь распахнулась, и подручные Ролла ввели двух парней - тоже в наручниках. Их выловили во дворе с оружием.
   Подъехала полицейская машина и увезла всех арестованных.
   
   В пакете оказалось много неожиданного - завещания Уилсона и О,Доннела на имя Ника, и другие любопытные документы...
   День заканчивался.
   За нами с Ланой приехал Вэл. Ролл пообещал подкинуть домой Дэна и Тома, хотя мне показалось, что Том настолько сейчас взбудоражен и потрясен, что предпочел бы не расставаться сейчас с Роллом. Да и Ролл, судя по всему, привязался к мальчишке.
   Лана со Сьюзен уже успели украдкой всплакнуть, как я понимаю,
   Мы все еле стояли на ногах. Вэл довел нас с Ланой до своей машины. Мы уселись.
   - Боже мой, а Натали? - воскликнула Лана. - Мы же ее здесь чуть не забыли!
   Мы не забыли! Она не из тех, кто даст о себе забыть. Неужели она так прижилась к этому дому, пока нас не было? Не может быть...
   Я вылез из машины и пошел в дом. Открыла Сьюзен.
   Натали жалась к ее ногам.
   
   
   глава тридцать четвертая
   
   ПРОЩАНИЕ
   
   - Я знала, что ты вернешься, - сказала Сьюзен. Потом добавила после паузы. - За Натали. И попрощаться со мной.
   Она обняла меня. Натали деликатно отошла в сторону. Стала сторожить дверь. Чтобы никто не вошел, наверно.
   Мы минуту постояли обнявшись. В эту минуту мне казалось, что никого в жизни я так не любил, как ее. Мне трудно это объяснить. Я не представлял себе годы жизни, которые мы могли бы прожить рядом. Не представлял себе будней. И праздников тоже. Не думал ни о каких постельных сценах.
   Просто в это мгновение спрессовалась вся моя жизнь - это и было мое счастье.
   Думаю, что и с ней творилось то же самое.
   И все же - это было явное прощание. С молодостью, с мечтой, с непрожитой совместной жизнью. Опасность, ужас потери - наверно, это так остро вдруг все высветило.
   Но будущего у нас не было.
   Я знал, как на самом деле она предана Дэйву. И что, не ведая того, быть может, она не сможет жить без него.
   Так же, как я не смогу жить без Ланы. Она нужна мне дома, на работе, в путешествиях, в буднях, из которых и состоит наша жизнь. Она - мой соратник, и понимает меня с полуслова.
   А с Сьюзен мы понимаем друг друга без слов.
   Она подняла голову и нежно поцеловала меня. Я понял, что она услышала все, о чем я думал.
   Натали ждала.
   - Идите, - сказала Сьюзен и заплакала. Впервые я видел ее плачущей. Она почувствовала и это, и улыбнулась.
   - Эй, - сказала она. - Мы ведь счастливы. Значит и другим будет радостно. Я так люблю Дэйва.
   - Я знаю, - ответил я. - Пора... идем, Натали. Я не прощаюсь...
   Натали подошла ко мне, повернулась к Сьюзен, вдруг встала на задние лапы, а передние положила ей на плечи.
   - Да, собака, - шепнула ей Сьюзен. - Я знаю.
   И мы пошли.
   
   * * *
   
   Я открыл дверцу машины, Натали вспрыгнула на переднее сиденье - рядом с Вэлом, мы с Ланой сидели позади. Лана положила голову мне на плечо. Вот она - моя семья. Лана, Натали... И Вэл.
   Машина подъехала к дому Вэла. Пока - временно - это и наш дом.
   Мы вошли в него. Захлопнулась дверь. Захлопнулась книга - страницы нашей жизни кто-то быстро перелистал... Кажется, что за последний месяц, мы прожили больше, чем за последние несколько лет...
   Что-то будет завтра....
   
   
   КОНЕЦ
   
    
   Хотите знать, что было дальше?
   
   ЭПИЛОГ
   
   На следующее утро после описываемых событий мы с Ланой уехали. Нужно было прийти в себя, нужно было время, чтобы все стало на свои места. Тем более что и жить нам пока все равно было негде.
   И мы улетели в Париж. Большой Париж. Город, который я любил больше всех городов на свете.
   Мы бродили по городу, ели жареные каштаны, сидели за столиками кафе, бродили по Люксембургскому парку, часто бывали на Монмартре и даже купили там парочку картин. Естественно, все те же виды Парижа. Катались по Сене на маленьких пароходиках, любовались на акробатов и уличных певцов перед центром Бобур.
   Вот только типичных туристских радостей себе не позволяли - не лазали на Эйфелеву башню, не ходили в Лувр, хотя Лана пыталась меня туда затащить.
   Жили мы в маленьком недорогом отеле возле Нотр Дама. Часто бродили по набережной букинистов. Я рассматривал старинные карты и гравюры, Лана выискивала потрясающие книжки начала века по неприлично низким ценам.
   Впрочем, цены нас не слишком смущали. Я оставил Вэлу доверенность. Он распорядился наследством Мак-Магона, купил нашу городскую газету в мою собственность, а банк регулярно переводил мне на счет в Париже довольно крупные суммы.
   Именно здесь Лана уговорила меня начать писать роман, в основу которого легло бы все, что мы с ней вместе пережили.
   Не припомню ничего спокойнее в моей жизни, чем это время в Париже.
   Газет мы, правда, с ней не читали. У нас возникла какая-то идиосинкрозия к ним - после всего происшедшего.
   Из того, что я сейчас пишу, может показаться, что Лана была кроткой и нежной спутницей. Я и сам по привычке так думал. Мне казалось, что она смотрит на все моими глазами.
   Но когда я как-то утром сидел с ней за столиком кафе и завтракал, я вдруг попробовал посмотреть на нее со стороны. И что же? Рядом со мной сидела очаровательная молодая женщина - одетая с истинно парижским шармом: модная палевая блузка, короткая юбочка... Из девчонки она превратилась в прелестную женщину, обладающую индивидуальностью, и совершенно гармонично связанную с Парижем. За это время она стала болтать по-французски лучше меня.
   Я вдруг с изумлением осознал, что в нашем дуэте - она интересней и самобытней меня, и уже я тянусь за нею, а не она за мной. Друзья, которыми мы здесь обзавелись... Пожалуй, их привлекала больше она, чем я...
   Что это я уже жду от нее чего-то необыкновенного, а не она от меня...
   И что мне приходится постоянно подтягиваться, чтобы соответствовать...
   Не могу сказать, чтобы эта мысль так уж порадовала меня - надо скорее дописывать книгу. Есть же у меня, в конце концов, свое дело...
   Она, правда, тайком от меня тоже что-то писала, но мне не показывала.
   Я подозревал, что она пишет пьесу. Все-таки, недаром они с Корманом тогда что-то вместе затевали для его театра.
   Я допил свой кофе. Народ в кафе и на улицах был чем-то взволнован и взбудоражен.
   Я спросил у гарсона, что происходит
   - Как? Вы ничего не знаете, мсье? - удивился он. - Принцесса Диана... - сейчас я принесу вам газету.
   На первой же странице был колоссальный портрет леди Ди и описание трагедии.
   Мир был потрясен этой трагедией. Ее похороны, которые мы через несколько дней видели с Ланой по телевизору, по масштабам были не сравнимы ни с чем. Я помню похороны Кеннеди, я помню реакцию на гибель многих знаменитых людей, но здесь скорбью казалось, была охвачена вся планета.
   Я пытался разгадать тайну ее невиданной популярности и, действительно, всенародной любви - то есть любви к ней народов разных стран.
   В эти дни показывались многочисленные документальные фильмы о ней, интервью близких и далеких людей. Фотографии, фотографии, фотографии...
   Она с детьми, она - участница парадных торжеств. Ее присутствие на различных презентациях и вернисажах... Диана с матерью Терезой, Диана в госпитале у тяжелобольных, ее выступления, ее поездки, ее не слишком счастливая жизнь с принцем Чарльзом, ее депрессия, ее романы...
   Ничего особенного...
   А народ называл ее народной принцессой. Я внимательно вглядывался в ее лицо... Да, одета всегда элегантно... Но ведь не она одна умела одеваться. Да, много выступлений, и казалось бы, не очень уверенное поведение на публике... но это обманчивая неловкость и застенчивость. Какая-то простая милота. Взгляд исподлобья, речь с запинкой, смущенная искренность... Отсутствие внешнего самоутверждения. Не железная леди, выступающая с продуманными речами, и не королева, строго придерживающаяся этикета. А искренняя и застенчивая девочка-принцесса.
   Казалось бы, запланированное посещение госпиталя - а ведь тот, на чьей койке она посидела пять минут, держа его за руку, всю жизнь будет вспоминать, как его посетила настоящая принцесса.
   Именно она оказалась воплощением монархии, но не реальной, а сказочной. Не в рамках Британии, а в расширившихся границах мира. Оказалось, что потребность в сказке и принцессе - не звездном секс символе, и не символе власти - нужна всем. И за это прощается все - скандальные хроники, неодобрение королевской семьи, эксцентричность. А вспоминаются встречи с матерью Терезой, благотворительные дела и визиты, борьба против пехотных (танковых) мин.
   И эта неожиданная грубая смерть, отнявшая ее внезапно, превратившая последнюю, живую сказку в сказку с печальным концом - потрясла. Сказку отняли у всех. И мир стал оглядываться в поисках виновников.
   И мгновенно, с маху, нашлись виновники. (Это потом стали выдвигаться многочисленные версии и расследоваться обстоятельства дела). Первые же, на кого пал народный гнев - папарацци. Слово, вошедшее в обиход с легкой руки Феллини. С его фильма "Сладкая жизнь". Фотографы-журналисты, чей профессионализм завел их слишком далеко: вместо оказания первой помощи - первой кадр.
   
   Именно в эти дни, когда весь мир был потрясен гибелью принцессы - впервые на моей памяти комиссия по журналистской этике открыла рот, чтобы осудить журналистов и призвать к ответственности,
   Все это заставило задуматься и меня.
   Ведь и раньше были случаи, когда популярные люди (чаще кинозвезды), не выдержав преследования журналистов и фотографов, пытались покончить жизнь самоубийством. Им сочувствовали, на журналистов (скорее на фотографов) подавали в суд, но мир обычно потрясен не был.
   История с принцессой Дианой затронула всех. И меня, конечно, тоже.
   Я подумал - а было ли у меня право так решительно вмешаться в жизнь нашего городка. Ведь жил же я много лет в нем, и как-то воспринимал все, как должное. А тут я сыграл какую-то странную роль - опрокинув устоявшееся течение жизни. Хотя, конечно, первые шаги были сделаны бессознательно - явное следствие травмы. Но я не Пигмалион, и не Господь Бог.
   Теперь же я чувствую тяжкую личную ответственность за все, что происходит. Трудно быть Богом. Но ведь и ему было нелегко - масштабы не те.
   Если быть честным - я ведь просто сбежал. Струсил. Испугался ответственности.
   Я, конечно, убеждал себя, что самое важное для меня в том, что сам городок проснулся. Он больше не будет равнодушным. Он перестанет сравнивать себя с тем Парижем, который во Франции на Сене. Сену, в крайнем случае, можно и здесь организовать.
   Кстати, надо подкинуть эту идейку нашему архитектору ...
   - Стоп, - остановил я себя. - Больше никаких идей...
   Осталось последнее и самое главное - подарить людям самостоятельность. Кажется, им это уже необходимо.
   
   И мне мучительно захотелось обратно. Я чувствовал себя невольным дезертиром. Мы посоветовались с Ланой, и я тут же заказал билеты на обратный рейс. И буквально в тот же день мы получили телеграмму от Вэла и Ролла: " ждем вас двадцатого. Непременно приезжайте. Ваше присутствие необходимо".
   Мы, конечно, тут же позвонили - нам ничего толком не объяснили, но приезжать велели немедленно. В Париже нас ничего уже не удерживало.
   
   
   Наши последние дни в Париже   
   
   Я был неправ, когда написал, что в Париже нас ничто не удерживало. Удерживал сам Париж. И мы решили напоследок обойти все свои любимые места.
   Мы гуляли по Люксембургскому Саду. Знакомые статуи прощально смотрели на нас, но мы не прощались - мы знали, что увидим все это снова. Мы зашли в музей Цадкина, о котором мало кто знает - он спрятался в затененном дворике, и посетили музей Родена - его-то окружает довольно торжественный сад, пообедали в кафе Клюни - на углу бульваров Сен-Жермен и Сен-Мишель, на всякий случай зашли в издательство "Галлимар". Я им неделю назад оставил свою рукопись, но сомневался, что они захотят это напечатать.
   Самое неожиданное, что они не только согласились, но наговорили массу лестных слов, заключили договор и предложили дальнейшее отрудничество. Я гордо посмотрел на Лану, но неожиданно сотрудники заторопились и стали собираться.
   Поймав наш недоуменный взгляд, один из них сказал: простите, что мы так срываемся, но сегодня вернисаж - выставка Моники Валье!
   Мы продолжали пребывать в недоумении.
   Черт, они же ничего не знают, - сообразил вдруг мсье Верник, который подписывал мой договор, - Моника Валье одна из самых интересных и таинственных наших художниц - вам непременно нужно поглядеть на ее работы. У меня, кажется, было лишнее приглашение.
   Он вручил нам с Ланой приглашение и исчез.
   Так мы и оказались на этой выставке. Выставка оказалась удивительной. Там были портреты, пейзажи, жанровые сцены - только это скорее был жанр комедии дель Арте. Пьеро и Коломбина. Арлекин. Чуть-чуть ее картины напоминали работы импрессионистов. Но не как подражание, а как продолжение.
   Нас заворожил вид маленького провинциального городка - его мог бы написать, пожалуй, Утрилло.
   И вдруг... Мы с Ланой переглянулись. Нет, этого не может быть! Перед нами был наш городок. Площадь. А чуть направо - наш с Ланой дом. О, Господи. Дома-то ведь нет. Его взорвали. Невероятно. Все узнаваемо до мелочей. Как эта картина называется? Париж (провинция).
   К нам подошел молодой человек. Небрежно одет, взъерошенные волосы - чувствовалось, что он не случайный посетитель. Наверно, тоже художник.
   - Хотите, познакомлю вас с художницей. Вон она там в углу. Разговаривает с подругой.
   - А это удобно? Мы и в самом деле хотели кое-что у нее спросить.
   Художница оказалась милой, славной, очень женственной... Длинная домотканая юбка, шаль...Волосы уложены в узел. Она нам показалась печально серьезной, но проблеск улыбки постоянно освещал ее лицо.
   - Я решил, что вам надо познакомиться, - объявил наш провожатый. - Они полчаса стояли перед твоим провинциальным Парижем, Моника, и не могли оторваться.
   - Простите этого разбойника, - сказала, улыбаясь, милая темноволосая женщина, стоящая рядом с Моникой. - Его зовут Люк. Я - Мартина, а это - Симона.
   Я опомнился и взял инициативу в свои руки:
   - Я - Рик. Журналист. А это моя подруга Лана. Мы приехали как раз из того городка, который вы так удивительно... Вы там были?
   Моника с недоумением смотрела на нас.
   - Простите, не понимаю...
   Я невоспитанно ткнул пальцем в завороживший нас пейзаж.
   - Но, мсье, вы ошибаетесь, - возразила она, - Такого города нет. Это моя фантазия. Я редко пишу с натуры. Не любительница этого жанра.
   Мы заинтересовались еще больше. Ясно было, что здесь нам поговорить не удастся - к Монике уже начали подходить поклонники, и мы договорились с ней, Мартиной и Люком встретиться попозже в кафе. Кафе выбирал Люк - маленькое кафе-табак возле площади Республики.
   
   Мы провели такой славный и задушевный вечер в этом кафе. Было ощущение, что мы знакомы сто лет. И не было языкового барьера - я-то, слава Богу, несколько лет провел во Франции в свое время, но и Лана вполне оживленно поддерживала разговор.
   Она окончательно освоилась и разговорилась с Моникой
   - Так почему вы нарисовали это, - допытывалась она.
   Я боялся верить, и все же заранее почти угадал ее ответ.
   - Я очень люблю Париж, - сказала Моника, - но, зачастую, он меня раздражает, так что большей частью я живу в пригороде. И я себе представила Париж, но другой (провинциальный, что ли).
   Я была в одном таком маленьком городке. Там все в единственном числе - одна площадь, один полицейский участок, один кинотеатр - и все это так гармонично компоновалось. Была реальность. Там. А здесь - иллюзия.
   - Ну, почему же иллюзия? Чего-то в этом роде я и ждал.
   - Не понимаю, - Моника искренне удивилась.
   - Вы действительно нарисовали Париж, - продолжал я. - Его провинциальный вариант. Вы его угадали. И именно в этом городке, по насмешливой иронии судьбы, мы с Ланой как раз и живем. Вы должны, нет, просто обязаны, поехать и убедиться в этом.
   Люк потирал руки, переглядываясь со своей Мартиной.
   - Вот это сюжет!
   Я вознегодовал: Это - мой сюжет. И мой город. Кто, в конце концов, писатель?
   - Я, - улыбаясь, уверял Люк. - Я гораздо хуже, чем просто писатель - я бывший сыщик.
   - А я, кажется, бывший журналист, а нынче почти сыщик!
   Пока мы пикировались, Лана пристально смотрела на Монику и явно хотела ее о чем-то попросить. Я даже знал о чем.
   - А нельзя было бы купить у вас эту картину?
   - Ого! - изумился Люк! - Милая девочка! - обратился он к Лане. - Моника, как правило, своих картин не продает. Она их просто пишет. И не желает с ними расставаться.
   - Похоже, - ответила Моника, - что как раз в этом Люк прав. Я не умею расставаться со своими картинами.
   - Понимаю, - пробормотала Лана, - но мне так безумно хотелось бы ее иметь. А, может быть, вы могли бы сделать с нее копию. Мы заплатим, конечно.
   - Не в этом дело, - отмахнулась Моника. - Я не делаю копий с собственных картин. С чужих, впрочем, тоже.
   На наших с Ланой лицах было, вероятно, написано величайшее разочарование. Я вдруг осознал, что для нас это была бы единственная возможность видеть наш старый любимый дом, которого уже нет.
   Моника неожиданно рассмеялась.
   - Нет, на вас просто невозможно глядеть. Вы когда уезжаете?
   - Послезавтра.
   - Ну, хорошо. Я попробую. Хотя не уверена, что получится. Заходите ко мне в мастерскую завтра вечерком вместе с Люком и Мартиной. Придешь, Мартинка? Ну, а теперь, мне пора.
   Она поднялась и вышла. Люк проводил ее до машины.
   
   Мы прогуляли полночи вместе с Люком и Мартиной. Он, как опытный сыщик, сумел вытащить из меня всяческую информацию, и взял на денек почитать мою рукопись.
   -Все начиналось с книги, - торжественно провозгласил он. А на вопрос, действительно ли Моника напишет копию, он таинственно и лаконично высказался: " Копию - нет. Картину - да", чем очень даже заинтриговал нас с Ланой.
   Он честно за ночь прочел мою рукопись, сказал, что это многое объясняет, в том числе и нашу встречу с Моникой и с ним, и что сейчас, конечно же, что-нибудь произойдет.
   Как в воду глядел.
   
   Когда вечером мы собрались у Моники, выяснилось, что она и в самом деле написала картину. Но не точно ту, не совсем ту, совсем не ту, - как выразилась она в приступе самокритики.
   Мы, не отрываясь, смотрели на картину. Она была даже лучше той, первоначальной. Но что-то в ней было другое. Мы с Ланой вгляделись, и поняли что. Была весна, а не осень, та же площадь, но вдалеке не наш с Ланой дом, как на предыдущей картине, а цветущий сквер. Его раньше не было. На его месте был наш дом. И мы хотели... Короче, наша обаятельная Лана заворожила художницу, и та отдала нам старую картину, а новую оставила себе.
   - Да, - старик, - сказал мне Люк на прощанье, - честно говоря, вы, ребята, меня заинтриговали. И с книгой тоже. Надо будет обязательно встретиться. На вашей территории. В вашем Париже.
   - Ты поедешь со мной в Париж? -- спросил он Мартину?
   - А я и так в Париже, - невозмутимо отозвалась она.
   - Значит - приедем.
   Они проводили нас в аэропорт, задарив всевозможными сувенирами. Книгами Люка, рисунками Мартинки.
   Мы покидали Париж, мы покидали Друзей.
   
   Нас чуть не затормозили на таможне, пытаясь отбить национальное достояние, но мы, призвавши свидетелей, объявили, что это авторская копия. Да еще с дарственной надписью, а подлинник спокойно висит на выставке.
   Ах, как не хотелось уезжать.
   Но билеты, чемоданы, аэропорт, самолет - все это с каждым шагом все больше становилось неизбежной реальностью
   Вот уже сидя в самолете, мы машем рукой провожающим, самолет взлетает, несколько часов пути (довольно приличное количество часов)...пересадка на другой вид транспорта - в лице междугороднего автобуса, и вот мы подъезжаем к городу
   Когда мы подъезжали на автобусе к своему Парижу, нас поразило обилие флагов и украшений, толпа народу на улицах, масса встречающих...
   - Это что нас так встречают? - изумился я.
   - Вряд ли, милый, - отозвалась Лана. - Похоже, они ждут во-он тот автобус...
   Обгоняя нас, у станции остановился колоссальный разукрашенный автобус-гигант.
   - Мать честная! Да никак это сам Давид Коперфильда! Быть того не может!
   Может! Это был, действительно, он. И встречали, именно, его.
   
   Мы с Ланой вылезли из автобуса. Нас тоже встречали и довольно внушительно - Дэн и Ролл, Вэл и Сьюзен, и, конечно же, Том.
   Цветы, объятья, комплименты, суета - все, как полагается...
   Мы разместились в двух машинах и поехали. Наконец-то, нам удалось выяснить, в чем дело - праздновался юбилей города. В честь него и прибыл к нам великий Коперфилд. Заодно должна была состояться премьера местного театра, и, вообще для нас припасена масса новостей - все нам расскажут дома.
   Дома... Где же теперь наш дом?
   Мы попросили друзей проехать мимо нашего старого (уже несуществующего) дома.
   И вдруг Лана вцепилась мне в рукав.
   - Смотри! - прошептала она.
   На месте нашего бывшего дома был разбит сквер - совершенно такой же, какой мы видели на картине Моники...
   
   
   * * * ………