Письмо тридцать четвёртое
«Здравствуй, мой дорогой дедуля!
Не получилось вчера закончить то письмо. Уснул за столом. Сижа. Ой! Сидя.
Ночью резко проснулся. Перечитал письмо. Долго сидел и думал о тебе. Как ты там живёшь… Чем занимаешься… Как здоровье твоё… Не болеешь ли…
Потом конверт машинально заклеил. Поспешил. Всегда спешу, когда нервничаю.
Ну да ладно, конвертов полно у меня, пачка целая. Хоть на сколько писем хватит.
Собирался с утра самого новое тебе написать. Но снова не получилось. Спал до обеда. Никак не мог проснуться. Затем обедал долго. Аннушка наготовила много всего вкусного. И два салата. Один из редиски. Другой из листьев венгерского салата с перцем красным болгарским. И борщ был с пампушками и сметаной. И котлетки с картошкой и с подливой вкусной. Сёмги жареной ещё кусок она мне положила. Любит меня Аннушка. Крем-брюле на десерт. Яблоки и груши. Потом сливы, чтобы желудок хорошо работал.
После обеда в гамаке немного отдохнул. Генриэтта Байрона мне читала.
Потом Алябьевы всем семейством с ответным визитом к нам пожаловали. Это наши хорошие знакомые. Они тоже из высшего общества. Как и мы. Тут в Москве люди разные живут. И все в разных местах. Высшее общество у себя в своих владениях: на лесных участках в многоэтажных коттеджах, в огромных имениях с полями для гольфа или в своих громадных квартирах по много тысяч квадратных метров площадью. Многие за границей живут. Одни сюда на работу летают на своих личных самолётах. А другие многие болт забили на эту работу. Про болт папаня мне сказал. Я и не знал, что болт можно забивать. Он же тупой на конце. Не как гвоздь он. Они, деда, только зарплату получают за то, что числятся на работе или дивиденды (может, дивиденты) от своих личных предприятий: газовых или нефтяных промыслов, металлургических или угольных комбинатов и других всяких промышленных, производственных, сельскохозяйственных или консалтинговых организаций. Некоторые шустрые шурики, деда, на проценты живут от своих вкладов в свои же или чужие банки… или в другие финансовые образования.
Другие люди живут в покупных квартирах, которые они купили на заработанные деньги. Есть и такие, которые купляют квартиры на краденные или сворованные деньги.
Остальные люди (это, деда, народ наш) проживают либо в хрущёвках (мы в такой в Пензе раньше жили), либо в лачугах… Есть, деда, и такой вид жилья.
Так вот… Алябьевы принадлежат к высшему сословию. Всё у них хорошо теперь. Это раньше у них, как и у нас, плохо было. А теперь они на царёвой службе. Как и мы.
Поэтому теперь у нас другая жизнь. Настоящая. Как сыр в масле катаемся.
Папанька с маманькой им наш цыганский хор показывали с медведями. Папаня мне сказал и подмигнул, что мы тоже не лыком шиты. Дескать, у Алябьевых орган свой, а у нас свои собственные цыгане с живыми мишками. У дяди Фимы и тёти Тоси морды кислыми стали, когда они наших собственных цыган с гитарами увидели. Ой, деда. Не морды, а лица. Хотя их лица на морды похожи, вот я и сказал так. Борька, придурок ихний, сунул зачем-то палец мишке в рот, а тот ему его чуть не откусил. Вот смеху-то было… Конюх наш Антон, который ещё и кучер по совместительству, вовремя Борьку за шкирку от мишки оттащил. А то бы тот его всего бы сожрал с потрохами вместе.
День, деда, быстро пробежал. Много чего у нас тут было интересного.
Потом кучер Антон, который ещё и конюх, Алябьевых на тройке с бубенцами по округе катал, по лесам и полям, по близлежащим деревням. А на других телегах цыгане плясали и песни под гитары громко пели.
Вот так мы им ответили на ихний орган. Папаня с маманей рады были.
Сейчас уже вечер поздний у нас. Ночь стремительно наступает. Так и рвётся, так и рвётся напролом в окошко. На улице темно уже. Сижу один в своей комнате. Думаю, про что ещё тебе сказать и написать. Про интересное и про необычное…
Ой, вот ещё, деда… Вспомнил одну историю…
Папуля недавно ко мне заходил. Тайну про Алябьевых открыл.
В общем, Алябьевы никакие они не Алябьевы. Вовсе! Совсем! Настоящая у них фамилия О*****евы. И родом они не из города Алябьева, а из деревни О*****ево.
Сперва она называлась О*****ево-Широкое. Потому как там в ту пору жили О*****евы и Широковы. Затем они все переженились между собой, и все стали сплошь О*****евыми. Широков один только дедушка Фемистокол Еремеевич оставался. Но потом он помер. Поэтому на деревенском сходе село стали называть просто О*****ево.
Папаня по секрету рассказал мне, что из этого села О*****ево очень много в Москву переехало людей. Почти все они сюда переехали. Только вот никто не знает, кто первым был, кто тропу накатал, кто её проторил.
Ещё по особому секрету папуля шепнул, что Оксанкина мамуля, которая теперь сенатором в нашем главном Сенате числится, тоже родилась и выросла в той деревне.
Так что… девичья фамилия у неё тоже О*****ева.
Только это строжайшая тайна. Про это вообще никому нельзя рассказывать. Запрещено! Поэтому ты молчи, никому не говори. Даже под пытками. Понял?
На этом заканчиваю, дедулечка, свою писанину. Устал сильно. Отдохнуть надо!
Пока! А за пока бьют бока! Хи-хи!! Так мы с тобой раньше говорили.
Всё! Больше не могу писать. Сил нет. Пошёл отдыхать! Завтра продолжу.»
Продолжение: http://proza.ru/2023/01/31/377
Предыдущее: http://proza.ru/2023/01/24/509
Начало: http://proza.ru/2022/10/05/382