Загнанная лошадь медленно валилась на бок, а черные, от испуга , глаза зрелой, но прелестной, женщины, все еще всматривались в дымящуюся даль.
Нежные губы открылись только для того, чтобы крик ужаса мог застынуть, чуть коснувшись их.
« О, Боже! Неужели…» и неуклюжие мысли взорвались целым ворохом искр.
Лошадь еще вздрагивала, когда теплое дыхание наездницы в последний раз согрело ее бледнеющие губы.
Пауза. Несправедливая, безжалостная, вечная пауза уже сковывала это восхитительное тело, а легкая душа уже почти забыла о нем.
…. Воздух был таким, словно кто-то разлил божественные духи! Пропитанный ароматом и свежестью, он был одновременно и пищей и счастьем!
Невидимая Душа блаженно купалась в этом эфире, упиваясь свободой и покоем. Нерастраченные таланты земной жизни обострились, и Душе почудилось, что только одним взмахом она может сотворить картину, мелодию, стих, словно все искусства мира были растворены в этом чудном воздухе, и только ждали этого невесомого касания, чтобы воплотиться.
Первый восторг прошел, и Душа внимательно осмотрелась. Господи!
Яркий солнечный свет, который раньше лишь обтекал ее земное тело, теперь пронизывал насквозь, наполняя, согревая и питая, своими ласковыми лучами.
Но что это? Новое, еще сильнее прежних, ощущение, мягкой волной нахлынуло на Душу ----Любовь!
Вздрогнула? Неужели она вздрогнула? Что это? Еще не остывшая память или предчувствие?
Да! Это память! Душа вспомнила, как мучилась женщина, пытаясь достучаться до сердца возлюбленного, и пожалела ее. Там, на Земле, любовь всегда надо было доказывать, а здесь - она просто окружала, вливаясь легкой струей, и ничего не требовала в замен.
Жаль. Невыразимо жаль, что там, в реальном словесном мире, ничего не знают об истинной любви…
Так думалось юной Душе, и, стряхнув с себя, как капли, тяжелую земную память, она устремилась дальше к источнику божественной любви и света.