Шпион

ШПИОН 1

На Первом канале с 27 по 30 марта в 21.45: премьера шпионского детектива Ивана Стаханова «Шпион» с Сергеем Безруковым в главной роли. В сериале производства «Киностудии КИТ» и «РИМ Продакшн» также сыграли Ольга Ломоносова, Алексей Матошин, Наталья Кудряшова, Мартин Джон Кук, Ольга Виниченко, Сергей Юшкевич, Павел Чернышёв, Леонид Громов, Дмитрий Ратомский, Наталья Бергер и Софья Аржаных, уточняет пресс-служба телеканала.
Сюжет многосерийного драматического телесериала "Шпион" основан на сценарии Олега Тимошишина (автора сценария таких известных сериалов как "Юристы", "Спецбат", "Грач"). Режиссёр сериала: Иван Стаханов.
Главные роли в сериале исполнили Сергей Безруков (сериалы "Бригада", "Мастер и Маргарита", "Есенин", "Участок", "Временно недоступен") и Ольга Ломоносова (сериалы "Крёстный", "Одну тебя люблю", "Высший пилотаж", "Черные кошки", "Лучше, чем люди").

Талантливый аналитик – капитан Андрей Рыбин – работает в ФСБ, в отделе по борьбе с организованной преступностью и коррупцией. Имея за плечами 20-летний стаж работы в ведомстве, он собирается В 45 ЛЕТ на пенсию, чтобы, наконец, отдохнуть и проводить больше времени с женой, взрослой дочерью и любимой собакой. Однако его планам не суждено сбыться: становится известно, что в оперативной группе Рыбина действует американский разведчик-нелегал, и Андрею поручено выявить шпиона.
В 1-й серии герой Безрукова ссорится с женой, так как обещал ей уехать на Байкал. Его непосредственный начальник убеждает его выйти ещё на день работы, чтобы вычислить крота в отделе.
Один из осведомителей отдела убит после наезда грузовика, который перед этим угнали.
Возглавляющий отдел Рыбина перед смертью осведомителя звонил кому-то, за ним ведёт наблюдение агентка Доннована, который утверждает, что может назвать имя крота ЦРУ в российской спецслужбе.

Аналитика Рыбина вызывает его начальник и сообщает, что на Лубянке, есть такая вероятность, работает нелегал американской разведки.
Перед этим Рыбин разгадывает место встречи для передачи взятки адвокатом высокопоставленному сотруднику одной из российских силовых служб.
В разговоре с Рыбиным упоминается агент Ханссен.

Вот, что пишет о Ханссене известный исследователь спецслужб Колпакиди.

Дело Роберта Ханссена

Переходя к рассказу о деле Роберта Ханссена, необходимо отметить, что следствие по нему все еще не окончено и, несмотря на то, что 6 июля 2001 года он признался в сотрудничестве с советской, а потом и внешней российской разведкой, большая часть материалов о его деятельности ещё не доступна для журналистов и исследователей. Поэтому, безусловно, рассказ о его жизни и работе в качестве агента ПГУ КГБ и СВР РФ будет неполным.
...
С 1971 по 1972 год Ханссен работал в одной из чикагских финансовых компаний младшим финансовым консультантом, но мечта детства пойти по стопам отца не оставляла его. Более того, по утверждению самого Ханссена, он в 14 лет (то есть в 1959 году) прочитал книгу известного советского «крота» в английской разведке Гарольда (Кима) Филби и после этого твердо решил стать разведчиком. Однако данное утверждение Ханссена весьма спорно. Ведь мемуары Филби «My Silent War» («Моя тайная война») были опубликованы в США лишь в 1968 году, а в это время Ханссену было уже 24 года. Более того, в 1959 году Ханссен вообще не мог слышать о Филби, поскольку сведения о нем попали на страницы газет только три года спустя, после побега Филби из Бейрута в СССР.
Как бы там ни было, но в 1972 году Ханссен поступает на работу в управление полиции Чикаго. После окончания полицейской академии его назначают следователем в финансовый отдел чикагской полиции, а через некоторое время переводят в элитное специальное подразделение С-5, задачей которого было разоблачение коррумпированных офицеров полиции. Впрочем, и столь ответственная работа мало соответствовала мечтам и желаниям Ханссена. Он хотел заниматься более важным делом и поэтому через три года подал заявление о переводе в ФБР. Заявление Ханссена было рассмотрено и, так как он хорошо знал русский язык, решено положительно. 12 января 1976 года он был зачислен в ФБР и направлен на учебу в академию Бюро в Куантико. Затем Ханссен четыре года проработал в отделении ФБР в Чикаго, где занимался расследованием преступлений в сфере высоких технологий, а в 1978 году был переведён в нью-йоркское отделение ФБР.
...
В январе 1981 года Ханссен был переведён из нью-йоркского отделения ФБР в штаб-квартиру Бюро в Вашингтоне, где с 1983 года он начинает работать в аналитическом отделении, занимающемся СССР. Там он получил доступ к информации о практически всех проводимых Бюро операциях против советских представителей в США. В начале 1985 года Ханссен с повышением был снова направлен в нью-йоркское отделение ФБР. Здесь он занял должность начальника бригады наружного наблюдения отделения контрразведки, главной задачей которой была слежка за сотрудниками советской миссии при ООН. Кроме того, в его служебные обязанности входила выработка рекомендаций для отдела спецопераций, который непосредственно проводил задержания и аресты. Скорее всего, именно это обстоятельство привело его к решению установить (или возобновить) контакты с советской разведкой.

4 октября 1985 года, через несколько месяцев после начала работы в Нью-Йорке, Ханссен пришел в почтовое отделение Центрального вокзала, откуда направил сотруднику советского посольства Виктору Дегтярю, проживавшему в городе Александрия, штат Виргиния, запечатанный пакет. В пакете находился конверт с надписью: «Не открывать! Немедленно передать этот конверт запечатанным Виктору Ивановичу Черкашину».

Ханссен прекрасно знал, кому отправлять письмо. Дело в том, что Виктор Дегтярь был сотрудником линии «КР» (внешняя контрразведка) вашингтонской резидентуры ПГУ КГБ и работал под дипломатическим прикрытием. Он в тот же день передал запечатанный конверт Черкашину, который был его непосредственным начальником. Вскрыв конверт, Черкашин прочитал следующее послание:

«Дорогой мистер Черкашин,

В самое ближайшее время я отправлю мистеру Дегтярю пакет с документами. Они имеют отношение к некоторым в высшей степени секретным проектам различных подразделений разведывательного сообщества США. Все они — оригиналы, что позволяет подтвердить их подлинность.

Должен предупредить о том риске, которому подвергаюсь и о котором вы можете не знать. С точки зрения наших долгосрочных интересов, пожалуйста, имейте в виду, что круг лиц, обладающих такой степенью допуска, крайне органичен. Поэтому эти документы, собранные вместе, укажут на меня. Я надеюсь, что такой опытный сотрудник, как Вы, будет обращаться с ними соответственно. Я полагаю, что этих документов будет достаточно, чтобы оправдать выплату мне 100 тысяч долларов.

Вашу службу в последнее время постигла серия неудач. Предупреждаю Вас, что мистер Борис Южин (линия ПР, Сан-Франциско), мистер Сергей Моторин (линия ПР, Вашингтон) и мистер Валерий Мартынов (линия Х, Вашингтон) были рекрутированы нашими специальными службами.

Сообщение о деталях того, как и сколько мне надо будет платить, а также информация относительно наших контактов в будущем будут посланы лично Вам. Мое имя и положение, которое я занимаю в разведывательном сообществе США, должны оставаться неназванными для обеспечения моей безопасности.

В.»

Пакет, о котором говорил в своем письме Ханссен, Дегтярь получил 16 октября и сразу же привез его в посольство Черкашину. Опытный контрразведчик, до командировки в Вашингтон работавший в резидентурах в Индии и Ливане, Черкашин моментально понял всю важность полученной от анонима «В» информации. Ведь именно он 17 мая 1985 года осуществил вербовку сотрудника ЦРУ Олдрича Эймса, предложившего свои услуги советской разведке. К этому времени Эймс уже сообщил Москве о предательстве Южина, Моторина и Мартынова, но материалы «В» давали возможность перепроверять поступающие от него сведения, в частности, о завербованных американцами сотрудниках советских спецслужб. Поэтому в КГБ от услуг Ханссена не отказались.

Что касается Южина, Моторина и Мартынова, то они были арестованы в самое ближайшее время. Первым задержали майора Сергея Моторина (сына высокопоставленного провинциального партийного деятеля), завербованного агентами ФБР в 1983 году. В конце 1984 года он вернулся из Вашингтона в Москву и работал в управлении «А» (активные мероприятия) ПГУ. Установленное за ним наблюдение не дало результатов, так как еще в США он условился с американцами, что в Москве на связь выйдет только в экстраординарном случае. Поэтому для того, чтобы взять Моторина с поличным, была разработана операция, в ходе которой ему поручили подготовить важное активное мероприятие против США на основании документов, якобы полученных в Вашингтоне агентурным путем. Моторин попытался выйти на связь с сотрудником московской резидентуры ЦРУ, и незадолго до встречи с ним на проспекте Мира был арестован. В момент задержания при нем был обнаружен контейнер с секретными материалами, которые он собирался передать американцам. Следствие без труда доказало факт сотрудничества Моторина со спецслужбами США, после чего Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его за измену Родине к расстрелу.

Следующим был арестован подполковник управления «Т» (научно- техническая разведка) ПГУ Валерий Мартынов, завербованный ФБР в 1982 году. Чтобы отозвать его в Москву, не вызвав подозрений, использовали неожиданное появление в посольстве СССР в Вашингтоне Виталия Юрченко, заместителя начальника 1-го (американского) отдела ПГУ, пропавшего в августе 1985 года в Риме. Мартынову поручили сопровождать Юрченко в Москву, что в ФБР сочли большой удачей. По прилету в Москву 7 ноября 1985 года Мартынов был арестован в аэропорту Шереметьево и доставлен в следственный изолятор в Лефортове. Следствие по делу о предательстве Мартынова продолжалось до конца 1986 года. По окончании следствия военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Мартынова за измену Родине к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 28 мая 1987 года.

Несколько больше повезло подполковнику Борису Южину, завербованному ФБР в 1975 году в Сан-Франциско. В 1982 году он вернулся в СССР, где вскоре был с повышением переведен в управление «К» (внешняя контрразведка) ПГУ. Согласно предварительной договоренности он не вступал в Москве в контакт с американцами, благоразумно считая, что это будет слишком опасно. После получения сведений о том, что Южин был завербован ФБР, за ним установили тщательное наблюдение. Но арестовали его лишь в 1986 году. В ходе допросов он сумел убедить следователей в том, что сотрудничал с ФБР против собственной воли и глубоко раскаивается в содеянном. В результате ему удалось избежать смертной казни. Он был осужден на 15 лет лишения свободы и 5 лет провел в лагере строгого режима «Пермь-35».
...
Кроме того, Ханссен, как сказано в обвинительном заключении, сообщил еще о шести советских агентах ФБР. Но когда это произошло и кого конкретно выдал Ханссен, там не указывается. С определенной уверенностью можно говорить только о следующих агентах ФБР, завербованных в США, информацией о которых мог владеть Ханссен:

— генерал-майор ГРУ Дмитрий Поляков («Топхэт»), завербован ФБР в 1961 году в Нью-Йорке, в 1986 году арестован и расстрелян;

— сотрудник ПГУ полковник Алексей Кулак («Федора»); предложил свои услуги ФБР в 1962 году в Нью-Йорке; в 1985 году попал под подозрение, но из-за отсутствия прямых доказательств арестован не был и умер в Москве своей смертью;

— опертехник ГРУ Николай Чернов («Никнэк»), завербован ФБР в 1963 году в Нью-Йорке. Арестован в 1990 году, осужден на 8 лет лишения свободы, в 1992 году амнистирован;

— сотрудник ПГУ КГБ Игорь Кочнов («Китти Хок»); в 1966 году в Вашингтоне вступил в контакт с агентами ФБР, но, вернувшись в Москву от дальнейших встреч с американцами отказался; умер в начале 80-х годов.

Также Ханссен сообщил в Москву о сотруднике ПГУ КГБ подполковнике Геннадии Василенко, история которого заслуживает отдельного рассказа.

Геннадий Семенович Василенко начал свою службу в ПГУ КГБ в 1-м (американском) отделе, а в 1976 году был переведен в управление «К» (внешняя контрразведка) и командирован в Вашингтон. Его задачей была работа по американским спецслужбам, и с ней он довольно успешно справлялся. Так, именно Василенко в январе 1980 года переодел, загримировал и посадил в автобус для служащих советского посольства Рональда Пелтона, сотрудника АНБ, предложившего свои услуги советской разведке.

Но еще до случая с Пелтоном, в 1977 году, Василенко во время баскетбольного матча познакомился с неким Крисом, являвшимся на самом деле сотрудником ЦРУ Джеком Платтом. Бывший морской пехотинец, Платт с 1963 года работал в ЦРУ в отделе контрразведки и занимался выявлением и вербовкой сотрудников советской разведки, работавших в США под легальным прикрытием. Они начали встречаться, и вскоре Платт попытался завербовать Василенко. Однако тот ответил твердым отказом, а через некоторое время поменялся с Платтом местами и предложил ему работать на КГБ, но также безрезультатно.

Но несмотря на то что с вербовкой ни у Платта, ни у Василенко ничего не вышло, они продолжали встречаться. Более того, вскоре их отношения переросли в дружбу. Как вспоминал Василенко, они решили пойти на перемирие: «Мы сказали друг другу: хватит, давай будем друзьями, пусть наша дружба крепнет, забудем о поставленной задаче. Таким было наше соглашение». Василенко даже перестал докладывать в резидентуру о своих контактах с Платтом, но именно это обстоятельство через несколько лет сыграло с ним злую шутку, поскольку его новый друг из ЦРУ направлял своему руководству подробные рапорты о каждой встрече с ним. Позднее Платт рассказал, что делал это для того, чтобы убедить начальство в высокой вероятности вербовки Василенко и тем самым получить возможность продолжать встречаться с ним.

В 1981 году срок командировки Василенко подошёл к концу и он вернулся в Москву. А в 1986 году его направляют в Гайану (Южная Америка) в качестве заместителя резидента по линии «КР». Прибыв в столицу Гайаны Джорджтаун, Василенко связался с Платтом, который, получив санкцию руководства, немедленно вылетел на встречу с ним.

«В Джорджтауне я встречался с Платтом неофициально, — признался позднее Василенко. — Сначала я послал телеграмму в Москву, отметив, что мой старый знакомый находится здесь. И попросил разрешения на встречу с ним. Разрешение получено не было, и я был в недоумении. Чем же еще заниматься в Джорджтауне? Основной целью была работа против американцев, но как я мог работать против них, не общаясь с ними?»

В 1987 году Платт выходит в отставку, но сразу же подписывает с ЦРУ контракт, чтобы иметь возможность продолжить попытки вербовки Василенко. Их последняя встреча состоялась в октябре 1987 года, а в январе 1988 года Василенко был срочно вызван на Кубу по служебным делам. Однако по прилете в Гавану он был арестован, на советском судне отправлен в СССР и посажен в Лефортовскую тюрьму, где ему предъявили обвинение в шпионаже в пользу США. Когда же следователи назвали фамилию Платта, Василенко понял, что кто-то из ЦРУ сообщил в Москву о его несанкционированных контактах с американцем.

В ходе следствия Василенко категорически отверг предъявленные ему обвинения. А так как никаких доказательств его предательства у следствия не было, то через шесть месяцев дело против него прекратили. Василенко понизили в звании с подполковника до майора и уволили из КГБ без права получения пенсии. И только после августа 1991 года он смог снова встретиться с Платтом.

После разоблачения в 1994 году Эймса и Платт и Василенко решили, что именно он сообщил в Москву об их встречах. Но на самом деле информатором был Ханссен. Именно он передал КГБ отчет «одного из сотрудников ЦРУ с ценным источником под кодовым именем «М» в октябре 1987 года». А в феврале 1988 года Ханссен через тайник получил 25 тысяч долларов и благодарственное письмо, подписанное начальником ПГУ В. Крючковым, в котором его благодарили за помощь в разоблачении очередного агента ЦРУ.

Как уже говорилось, в Москве не стали отказываться от услуг нового агента, хотя и не знали, с кем конкретно имеют дело. Причиной тому было условие Ханссена о полной анонимности. Контакт с ним поддерживался исключительно через тайники, куда он закладывал контейнеры с информацией (чаще всего на компьютерной дискете) и откуда забирал пакеты с инструкциями. Всего же за 15 лет сотрудничества Ханссен (он же «В», Рамон Гарсиа, Джим Бейкер и Дж. Робертсон) передал советской, а затем российской разведке 27 писем и 22 контейнера с информацией. Причем часть материалов он передал на 26 компьютерных дискетах, на которых были записаны файлы с информацией в разделах, невидимых для операционной системы Windows.

В свою очередь для Ханссена было сделано 33 закладки с инструкциями, деньгами и драгоценностями. Как утверждают в ФБР, за все время работы Ханссена на КГБ и СВР ему заплатили 1,4 млн долларов. Так, 3 марта 1986 года Ханссен через тайник направил в Москву письмо, в котором, в частности, писал:

«Что касается денег, то мне не требуется больше 100 000 долларов. Я не могу их потратить, сохранить где-нибудь или инвестировать без подозрений в том, что эти деньги получены от торговли наркотиками. Возможно, мне подойдут бриллианты как гарантия будущего моих детей и со временем ваше согласие на посещение вашей страны с лекциями. И в итоге я хотел бы получить от вас план побега. (Ничто не бывает навсегда.)»

Впрочем, передаваемая Ханссеном информация стоила намного больше, чем полтора миллионов долларов. Пользуясь своей репутацией вдумчивого и добросовестного работника, он просиживал на работе круглые сутки и никогда не отказывался помочь своим коллегам. В результате он сумел получить доступ ко всем материалам общенациональной базы ФБР и благодаря этому имел возможность сообщать своим советским кураторам сведения о проводимых ФБР операциях против сотрудников резидентур КГБ и ГРУ в Нью-Йорке, Вашингтоне и Сан-Франциско, о системе электронного слежения за иностранными дипломатами в США и, самое главное, данные о сверхсекретной компьютерной сети, объединяющей нью-йоркские отделения всех подразделений американского разведывательного сообщества — от ЦРУ до военно-морской разведки.

В 1987 году Ханссена вновь перевели в штаб-квартиру ФБР в Вашингтоне, где он был назначен сначала главой отдела анализа разведданных по СССР, а потом руководителем программы по борьбе с советским научно- техническим шпионажем в США. Это назначение значительно расширило его профессиональные возможности. Являясь специалистом в области программирования, Ханссен создал автоматическую систему телетайпа, которую ФБР использовало для расшифровки сообщений своих агентов, и имел к ней свободный доступ. При этом он не только передавал эти сообщения в Москву, но, более того, однажды открыто подключил советского разведчика к секретной компьютерной сети, объяснив потом свои действия тем, что проверял систему защиты. А в 1988 году Ханссен передал в Москву сверхсекретный доклад ФБР, в котором назывались десятки имен и фамилий агентов советской разведки, согласившихся работать на США.

Разумеется, утечка сверхсекретной информации из недр разведывательного сообщества США не могла не остаться незамеченной. Поэтому уже в конце 80-х годов в ЦРУ и ФБР начали активный поиск советского «крота». Ханссен, безусловно, почувствовал это, о чем свидетельствуют его письма в Москву, в которых всё чаще стали появляться такие строчки: «Я на грани. Я фактически жертвую собой ради вас, а в ответ получаю лишь молчание. Простое «спасибо» от вас было бы для меня дороже любых денег».

Кроме того, понимая, что во время проведения тайниковых операций риск быть пойманным с поличным многократно возрастает, Ханссен пытался убедить своих московских кураторов перейти на безличную связь при помощи компьютеров. Для этого, по его мнению, им необходимо было провести апгрейд и перейти на более совершенные органайзеры Palm Pilot VII, которые позволяют поддерживать беспроводную связь. Если бы это предложение было принято, то Ханссен мог бы непосредственно пересылать секретные документы своим связникам, что избавило бы его от ненужных проверок, компрометирующих встреч, лишних свидетелей и улик. Однако по неизвестным причинам такой способ связи не был использован.

Арест 21 февраля 1994 года высокопоставленного сотрудника ЦРУ Олдрича Эймса на некоторое время успокоил Ханссена, поскольку тот признался в том, что выдал Москве двенадцать агентов-двойников, в том числе Моторина, Мартынова и Южина. После этого американцы на некоторое время прекратили поиски «крота». Что же касается Ханссена, то он в феврале 1995 года был назначен на самую ответственную должность за всю свою карьеру — должность официального представителя ФБР в госдепартаменте.
...

Тем временем в ФБР и ЦРУ продолжали искать «крота», поскольку поняли, что один Эймс не мог бы нанести такого ущерба. Так, в 1999 году эксперт ФБР Томас Кимел в специальном рапорте сообщил руководству Бюро о том, что, по его мнению, Москва завербовала одного из высокопоставленных сотрудников ФБР. Однако, когда о рапорте Кимела доложили директору Бюро Луису Фри, тот позволил убедить себя в том, что аргументация Кимела недостаточно убедительна и что поиск «крота» должен вестись в ЦРУ, а не в ФБР.
...
Зато под «колпак» контрразведки попал один из высокопоставленных сотрудников ЦРУ, которого разрабатывали по подозрению в шпионаже в пользу России в течение полутора лет. Причиной столь пристального внимания к нему послужил факт его работы вместе с Эймсом на советском направлении. В августе 1999 года он был отстранен от работы и отправлен в оплачиваемый отпуск. В его доме был произведен обыск, а личный автомобиль подвергся тщательному досмотру. Но все подозрения против него были сняты только после ареста Ханссена.

Но Ханссену так и не удалось выйти в отставку, которая должна была состояться в апреле 2001 года. Предательство заместителя резидента СВР в Нью-Йорке полковника Сергея Третьякова дало очередной толчок в деле по поиску «крота». Сейчас пока невозможно говорить о том, какие материалы передал Третьяков американцем, но судя по тому, что у агентов ФБР оказалась практически вся переписка Ханссена с Москвой, бежал он не с пустыми руками. Также вполне возможно, что дополнительные материалы о Ханссене предоставил ФБР и другой перебежчик — офицер безопасности российского посольства в Оттаве Евгений Топоров, официально числившийся первым секретарем посольства. В декабре 2000 года он попросил в Канаде политического убежища, а так как его никто не преследовал ни по политическим, ни по религиозным, ни даже по сексуальным причинам, то получить канадскую иммиграционную визу он мог только в обмен на какую-либо важную услугу. Такой услугой вполне могли быть сведения о Ханссене, тем более, что до своего назначения в Оттаву Топоров служил в управлении внешней контрразведки СВР и мог располагать некоторой информацией о «кроте» в ФБР.

Как бы там ни было, но уже в конце октября 2000 года за Ханссеном было установлено скрытое круглосуточное наблюдение. Кроме того, чтобы контролировать Ханссена более тщательно, его 12 января 2001 года перевели в штаб-квартиру ФБР в отдел информационных ресурсов на специально созданную для него должность. Тем временем сам Ханссен, готовясь к предстоящей отставке, обратился с просьбой помочь начать новую карьеру в качестве специалиста в области компьютерной безопасности к бывшему сотруднику КГБ Виктору Шеймову.

https://biography.wikireading.ru/105686

ШПИОН 2,3

2 серия. Перед входом на работу Андрей получает загадочный конверт от помощницы Донована — Евы. Это происходит на глазах у капитана Юлии Анохиной, которой это кажется подозрительным. У Климова из-под носа уводят должность: неожиданно руководство оперативной группой поручают Рыбину. Между старыми друзьями происходит раскол, да и жена не может простить Андрею нарушенного обещания. Разладом в семье хочет воспользоваться Михаил, давно влюбленный в Анну. Рыбин проводит операцию по поимке взяточника, а в его команде по-прежнему работает «стукач»…

3 cерия. Успешно проведённая операция по задержанию взяточника оказывается не такой уж и удачной: изъятые доллары – фальшивые. Тем временем Донован ищет, кому «продать» нелегала, и выходит на посредника.
Донован требует 10 миллионов долларов, при этом посреднику достанется 1 процент.
Рыбин переодевается и гримирует себя, происходит встреча с Донованом, во время которой выясняется, что Рыбин и может быть "кротом".
Так как он родился в США, говорит на английском языке, имя его настоящее вовсе не Андрей.
Кто знает, может быть есть ещё один "крот"? По крайней мере, Рыбин соглашается исполнить условия некоего контракта, который он подписал с ЦРУ. И передать Доновану все данные о коррупции, которыми он располагает.

Анна начинает подозревать мужа в измене. Конфликт с Климовым усугубляется: бывший товарищ «копает» под Рыбина.
Климов узнаёт, что за Рыбиным кто-то стоит, этот кто-то подвинул непосредственного начальника Рыбина и Климова.
В Москве находят тело иностранца, погибшего при невыясненных обстоятельствах. Им оказывается бывший шеф московского бюро ЦРУ – Лоренс Донован. Расследование поручают следователю СК Ольге Семёновой, которая сразу отмечает несостыковки в материалах дела. Юлия Анохина предупреждает Андрея, что Ольге нельзя доверять…
Так как она входила в группу, которая подозревалась в получении крупной взятки.
Демонстрируя навыки проведения спецопераций, Рыбин проводит обыск без Семёновой номера Донована. При этом он выясняет у главы СБ отеля, что недавно на серверы отеля была совершена атака из Восточной
Европы. Агентка Донована видит знак о провале, оставленный Донованом: красная бабочка на небольшом бюсте Ленина, она собирает видеоаппарату и скрывается.

ШПИОН 4

4 серия. За помощницей Донована, Евой Линк, открывают охоту ФСБ и ЦРУ. Климов готовится допросить Рыбина на полиграфе. Климов допускает возможность, что Рыбин завербован. Ева Линк работает на ЦРУ под прикрытием журналистского агентства. Её допрашивает Ольга, показывает фотографию Донована, при рекомендует всё рассказать Рыбину.

Анна находит доказательства вероятной супружеской неверности Рыбина и рассказывает об этом Михаилу, который тут же решает воспользоваться случаем, предлагая ей попробовать построить отношения вновь. Их встречу видит Рыбин, который поехал на спецзадание в машине, которой пользуется Михаил. Перед этим Рыбин попросил Ольгу установить личность приятеля дочери Игоря по отпечаткам пальцев. Во время этого разговора между Рыбиным и Ольгой завязываются отношения.

Ева погибает из-за несчастного случая, когда в своей квартире ищет тайник, стоя на подоконнике распахнутого окна. Её отвлекла хлопнущая дверь во время ухода частного детектива, которого перед этим оглушил и обездвижил Рыбин. Он искал среди вещей досье на нелегала.

Дочь-студентка Андрея, Катя, начинает встречаться с подозрительным молодым человеком по имени Игорь, который интересуется дачным домом Рыбиных. но сталкивается с конкурентом. ФСБ становится известно, что перед смертью американца Донована допрашивали с применением препарата, разработанного ЦРУ.
Приехавший из США агент ЦРУ не может дозвониться до Евы. Отношения между Рыбиным и Михаилом обостряются.

ШПИОН 5

Андрей находит тайник Евы в кондиционере на стене. Ольга при этом держит Рыбина за ноги, чтобы он не свалился. Проверка на полиграфе идёт не так, как планировал Климов: её проходит не вся команда, но Рыбин чист.
Принято решение отстранить одну из сотрудниц после вопросов о личной жизни и провести проверку.
При этом во время опроса на полиграфе Рыбин получает информацию о смерти собаки на даче из-за оставленной открытой калитки.
Рыбин вспоминает своё детство в США и собаку, которую звали точно таким же именем.
Михаил показывает на сигнал на экране детектора лжи.
Парень Кати оказывается совсем не тем, за кого себя выдаёт. Андрей попадает в поле зрения ЦРУ. Тем временем в ведомстве разражается скандал: одна из резервных оперативных камер, забытая Фёдором во время операции, работала во время убийства Донована. Рыбину приходится забрать сканер и вернуться на место преступления, однако, он там не один.

ШПИОН 6

6 серия оставила больше вопросов, чем ответов. Из числа подозреваемых в госизмене, по всей видимости, исключён Фёдор, который получил ранение от агента ЦРУ в криминальной среде. Фёдора довозит до машины скорой помощи Рыбин, который изъял сканер для обнаружения видеокамеры, которую забыл Фёдор на месте убийства Донована.
Рыбин на ноутбуке дочери просматривает видеозапись, на которой он в гриме разговаривает с Донованом, которому он, по всей видимости, ввёл сыворотку правды, разработку ЦРУ.
Всё говорит о том, что Рыбин и есть крот.
Но возможно Донован знал о втором внедрённом агенте ЦРУ, мог ли им быть Михаил? Который делает всё возможное для компрометации Рыбина, даже пробует увести его жену.
Тем временем, в штаб-квартире ЦРУ принято решение ликвидировать крота, о котором мог рассказать Донован.
В группе Рыбина есть компромат на Ольгу, оказывается, она была уличена в получении взятки в сто тысяч долларов. С Ольгой и собирается встретиться Рыбин.

ШПИОН 7

Андрей должен найти карту памяти из видеокамеры Донована. Климов рассказывает Анне, что её муж не тот, за кого себя выдаёт. При этом предлагает ей уёти к нему от Рыбина. Ольга вынуждена сотрудничать с Рыбиным. У Кати серьёзные неприятности с полицией и наркотиками. Андрей передаёт весточку заказчикам собственного убийства, но это только увеличивает его риски.
Так как теперь на него охотится чистильщик из "Белой стрелы". Охрана Рыбина усиливается.
Климов покидает группу Рыбина. Точнее Рыбин вынуждает его уйти из группы, его переводят в действующий резерв. Юля догадывается, что Климов что-то скрывает, к тому же он единственный, кого не проверяли на полиграфе. Руководство Андрея узнаёт, что его «заказали» серьёзные люди. Ольга устраивает Рыбину встречу с посредником Донована.
Так как в ЦРУ приняли решение устранить агента, который может слишком много знать, то всё указывает на то, что у Донована был один агент, это Рыбин. Хотя ещё остаётся возможность, что завербован Донованом был ещё один агент. Но тогда по какой причине о нём нет никакой информации в ЦРУ? Все ответы должны содержаться в 8 серии.

ШПИОН 8

Восьмая и заключительная серия 1-го сезона сериала оставляет неотвеченные вопросы.
Очевидным становится тот факт, что завербованный ЦРУ крот это Рыбин. Так как на него охотится чистильщик Белой стрелы, на него выходит агент ЦРУ и предлагает продолжать двигаться по карьерной лестнице, чтобы установить разведчика в посольстве США.
На карте памяти, из-за которой Рыбин был готов стрелять в Ольгу, его имени не было.
Арестован непосредственный начальник Климова. Таким образом, ЦРУ, если этот агент был разоблачён, удалось внедрить на Лубянку двух кротов, что само по себе невероятно.
Может ли карта памяти содержать ложное обвинение? Это вполне возможно.
Также при вербовке Рыбина на него могло быть оказано воздействие по секретной программе ЦРУ МКУльтра, про которую был снят фильм Джонатаном Дэмме "Маньчжурский кадидат".
Также издана документальная книга об этой секретной программе "В поисках маньчжурского кандидата".

ОРДЕН ПОЛЯРНЫХ

В качестве точки отсчета Парвулеско взял книгу известного специалиста в области советских спецслужб, знаменитого французского контр-разведчика и руководителя “Европейского Центра Информации” Пьера де Вильмареста, который в 1988 году выпустил во Франции бестселлер “ГРУ, самая секретная из советских спецслужб, 1918-1988”.

Конспирологическая модель самого Вильмареста заключалась в следующем: “КГБ - это продолжение партии, ГРУ - это продолжение армии. Уже по своему определению, армия защищает государство, КГБ защищает партию... КГБ руководствуется принципом “патриотизм на службе коммунизма”, а армия противоположным принципом “коммунизм на службе патриотизма””. Исходя из этой логики противостояния ГРУ и КГБ как самых секретных центров двуполярной власти в СССР (армия и партия), Вильмарест строит свое увлекательное и аргументированное повествование об истории ГРУ. Тайный смысл невидимой истории СССР от Октябрьской революции до Перестройки следует искать именно в соперничестве “соседей” - ГРУ, “Аквариума” или “военной части 44388” на Ходынке, и КГБ, “конторы” на Лубянке. Как же соотносятся соперничающие спецслужбы с двумя планетарными геополитическими Орденами, еще более тайными и скрытыми, нежели самые засекреченные разведки? Согласно Парвулеско, Евразийский Орден был особенно активен в России в начале 20-го века. Его представителями он считает санкт-петербургского доктора Бадмаева, барона Унгерна-Штернберга, шведских тайных кураторов Распутина (подписывавших свои шифрограммы псевдонимом “Зеленый”) и целый ряд других менее известных персонажей. Следует также выделить особую роль будущего маршала Михаила Тухачевского, который, согласно Парвулеско, был посвящен в таинственный “Орден Полярных” во время его пребывания в немецком плену в лагере Ингольштадта, где поразительным образом в тот же самый период 1916-1918 мы встречаем других важнейших деятелей современной истории - генерала Де Голля, генерала фон Людендорффа и будущего Папу Пия XII, Монсеньора Еудженио Пачелли. Именно из этой группы русских геополитических мистиков позже эстафета была передана и большевицкому режиму, но в основном эзотерики континентальной ориентации группировались именно в армии, в армейских структурах, где было значительное количество бывших царских офицеров, вошедших в ряды красных, чтобы изменить в дальнейшем нигилистическую ориентацию большевиков и создать Великую Континентальную Державу, используя прагматически одержимых мессианской идеей коммунистов. При этом важно, что и среди самих красных находились некоторые агенты Евразийского Ордена, выполняющих секретную континентальную миссию.

Таким образом, между дореволюционными и послереволюционными русскими “еразийцами” существовала непрерывная связь. Само создание Красной Армии было делом агентов Евразии, и любопытно напомнить в этом отношении исторический факт, что через двадцать семь дней после создания генерального штаба Красной Армии на Восточном Фронте 10 июля 1918 года бригада чекистов напала на него и уничтожила всех его членов, включая главнокомандующего. Жестокая война между “красными евразийцами” из Армии и “красными атлантистами” из ЧК Дзержинского не прекращалась ни на минуту с первых дней советской истории. Но не взирая на жертвы агенты Евразийского Ордена среди красных не оставляли своей миссии. Триумфом евразийцев было создание в Красной Армии в 1918 году ГРУ (Главного Разведывательного Управления) под руководством Семена Ивановича Аралова, бывшего царского офицера и до 1917-го связанного с военной разведкой. Если более точно, то Аралов был главой Оперативного Отдела Всероглавштаба, куда разведка входила, как одна из составляющих частей. Специфика его деятельности и тот загадочный, почти мистический иммунитет, которым пользовался этот человек за все время своей жизни в периоды самых тщательных “чисток” (он умер своей смертью 22 мая 1969), а кроме того, некоторые другие детали его биографии заставляют видеть в нем человека Континентального Ордена.

Согласно Парвулеско, русский филиал Ордена Евразийцев после Революции обосновался в Красной Армии, а еще точнее, в ее наиболее секретном департаменте - в ГРУ. Но это касалось, естественно, только “красных” евразийцев. “Белые” евразийцы в Европе примкнули по большей части к немецким националистам, и мы находим представителей этого Ордена в Абвере, а позже в иностранных секторах СС и СД (особенно СД, чей шеф Гейдрих был сам убежденным евразийцем, отчего он и пал жертвой интриги атлантиста Канариса). Революция разделила русских на “красных” и “белых”, но по ту сторону этого политического и обусловленного разделения существовало иное таинственное геополитическое деление на зоны влияния двух секретных орденов - Атлантического и Евразийского. В красной России атлантисты группировались вокруг ЧК и вокруг Политбюро, хотя ни разу вплоть до назначения Хрущева ни один откровенный “атлантист” не занимал поста Генерального Секретаря (Ленин и Сталин были “евразийцами” или, по меньшей мере, находились под сильным влиянием агентов Евразийского Ордена). Среди белой эмиграции атлантистов было не меньше, чем в самой России и помимо очевидных английских шпионов - либералов типа Керенского и других демократов и социал-демократов - даже в стане крайне правых, монархистов, атлантистское лобби было чрезвычайно сильно - к нему принадлежал даже такой “правый” философ как Бердяев и многие другие. (Подавляющее большинство русских эмигрантов, оказавшихся в США, имели отношение именно к этой геополитической ориентации). В определённый момент, к началу 30-ых годов сеть агентуры ГРУ в Европе и особенно в Германии проникает глубоко в структуры германской и французской разведок, причем сеть ГРУ дублирует сеть агентов НКВД, а позже КГБ. Агенты ГРУ в первую очередь проникают в армейские структуры и подчас общность евразийской платформы делает людей ГРУ и других европейских разведчиков не столько врагами, сколько союзниками, сотрудниками, в секрете даже от своих правительств готовящими новый континентальный проект.