А.Д. Григорьев. Устройство и заселение московского тракта в Сибири с точки зрения изучения русских говоров (продолжение 9)
— 33 —
§ 7. Устройство и заселение Томско-Красноярского участка московского тракта.
Одновременно с Тарско-Томским участком московского тракта устраивалась та часть его, которая находилась на восток от Томска и соединяла Томск с Красноярском, основанным в 1628 году, и Иркутском, возникшим в 1652 году в виде зимовья и превратившимся в 1661 году в острог.
— 34 —
Начнем с Томско-Красноярского участка тракта.
Окончательное направление этого участка тракта определилось не сразу. Первоначальное направление Томско-Красноярской дороги в конце 17 века было, несомненно, иным, чем в настоящее время. В составленной после 1683 года статье „Описание новыя земли сиречь Сибирского царства" мы читаем: „От Томского ж города мимо Киргизкую ж землю чрез Красноярской острог до Енесейского острога сухим путем, на лошадях три недели езды, Красноярский острог стоит над рекою Енисею в вершине Енисеи реки. От Красноярского острога до Киргизской земли, на лошадях 3 дни езды" 1).
Киргизы же, которые в течение нескольких десятков лет нападали с этой стороны на Красноярск и для защиты от которых Красноярска был построен в 1641 году Яковом Тугачевским Ачинский острог южнее нынешнего города Ачинска, на Чулыме, называвшемся в этой части еще долгое время Июсом, жили сначала в степях нынешних Минусинского и Ачинского уездов. Поэтому дорога из Томска в Красноярск должна была проходить севернее их степей, находившихся в 3 днях езды от Красноярска. В „Чертеже всех сибирских градов и земель" С. Ремезова, составленном в 1699 году, имеется более точный, чем в „Описании новыя земли", указание этой дороги: „От Томскаго чрез Чюлым до Краснаго Яру 2 недели".
О направлении этой дороги гадать, к счастью, не приходится, так как оно в главных чертах указано на 13 листе „Чертежной книги Сибири", дающем „Чертеж земли Томскаго города". Из Томска дорога проходила через д. Киргизку (в Чертеже: Киргинску), д. Семилужки, с. Спасское на левом берегу р. Яи (современное Спасо-Яйское) севернее д. Бурнашевой; пересекала р. Яю севернее левого притока ее р. Каменки, шла по водоразделу между левыми притоками Яи и правыми притоками р. Кии; пересекала р. Кию немного выше правого ее притока р. Серта.
До этого пункта из Томска была одна дорога, как в Красноярск, так и в Киргизскую землю. Здесь она делилась на две: на киргизскую и на красноярскую. Дорога в киргизскую землю шла южнее красноярской: через верхнее течение р. Кальбы, верховья р. Тисуля, р. Базыр и р. Урюп к Божьему озеру, через которое проходила граница Томского уезда с Киргизской землей; обогнув Божье озеро с севера, востока и юга, она пересекала затем р. Бечищу (Печищу), Июсы Черный и Белый (последний вблизи современной д. Соляноозерской) 2).
Дорога же в Красноярск шла южным берегом р. Серта, пересекая его притоки Калву, Тисуль, Калчак, Балаам и Барандат; спускалась левым берегом р. Урюпа почти до впадения в него р. Барны; пересекала рр. Урюп, Барну и верховья р. Китата, затем р. Сереж у северного берега Белого озера и наконец р. Чулым южнее верхнего Сыра, и вдоль левого берега этого Сыра и, по-видимому, вдоль р. Езагаша выходила на р. Енисей немного севернее Караульного острога.
Но указанная дорога из Томска в Красноярск долгое время не считалась доступной для одиноких путешественников, желавших ехать в телегах, а не верхом. Поэтому в „Спутнике по городу Красноярску" мы читаем, что даже в 1726 году, когда киргизов совсем уже не существовало в нынешней Енисейской губернии, „между Красноярском и Томском не было прямого сообщения. Для красноярца, пожелавшего побывать в Томске, нужно было сперва отправиться в Енисейск, затем в Ачинск, а уже оттуда в Томск“ 3).
Последние слова едва ли нужно понимать буквально: из Енисейска можно было доехать по старой Ачинской дороге только до Усть-Кемчуга, и, не спускаясь на юг в Ачинск, проехать вдоль нижнего течения Чулыма в Томск: по этой дороге в конце 1734 и в начале 1735 года из Томска в Красноярск проехал Гмелин 4).
После удаления из Енисейской губернии киргиз для сообщения Томска с Красноярском и далее с Иркутском вошла в употребление новая, уже колесная дорога, которая в своей значительной части проходила по степям через татарские юрты и до р. Сережа почти совпадала, как увидим далее, с прежней верховой. Первое упоминание о проложении ее мы находим у Гмелина при описании его первого пребывания в январе 1735 года в Красноярске. „Жители его (Красноярска)
__________________
1) А. Титов. Сибирь в XVII веке. Москва. 1890. Стр. 80. 2) Дорога из Томска к киргизам была известна русским в первой половина 17 века, еще до основания Красноярска в 1628 году. В 1616 году по ней проехали к монгольскому Алтын Хану русские послы, тарский атаман В. Тюменец и тюменский десятник И. Петров, которые дали о ней следующее сообщение: „А ис Томсково де города едучи до Киргиз: перьвая река Ея, да pека Кея, да pека Урюпа, да река Июс, да река Енисея“ (Иоганн Ебергард Фишер, Сибирская история СПБ, 1774. Стр. 264). 3) Спутник по городу Красноярску. Изд. В.И. Щипанова. Красноярск, 1911. Стр. 25. 4) Gmelin, Reise, 1, стр. 310, 382—391.
— 35 —
по большей части служивые, потому что при его основании имели в виду обезопасить таможние местности от нападений киргизских татар, вследствие чего как тогда, так и до сих пор думали только о том, чтобы сделать эту безопасность достаточно прочной. Поэтому до самых последних годов Красноярск был местом, куда всякий заезжал с трудом: он делал это по приказанию. Кругом (Красноярска) находятся степи, которые перед тем были очень подвержены нападениям киргизских казаков. Несколько лет здесь царит полная безопасность: киргизские казаки все ушли в калмыцкие земли, вследствие чего здешние служилые получили возможность без всякой опасности собирать известия о всей стране. Они нашли достаточно прямую дорогу по степям от Красноярска к Иркутску и Томску, ехать по которой можно очень хорошо, особенно летом, так как нигде нет недостатка в воде и хорошем корме. Если бы к тому же здесь были деревни, то получилась бы самая удобная дорога для зимнего времени.
Эта дорога из Томска в Иркутск через Красноярск на 100 верст ближе, чем через Енисейск вдоль Тунгуски (т. е Ангары по-нынешнему). А так как благодаря новой дороге для государственного казначейства получается большая выгода вследствие того, что на последней дороге (через Енисейск и вдоль Тунгуски), постоянно выходит много прогонов, то большая часть едущих на правительственный счет следует как летом, так и зимой по новой дороге. При поездке по ней много выгадывают те же купцы, которые вследствие этого предпочитают ее в большинстве случаев зимой, а иногда и летом. Поэтому теперь в Красноярске несколько живее, чем было ранее, а со временем в нем, может быть, осядут также некоторые купцы“ 1).
Эту южную дорогу Гмелин называет летней 2). Некоторое время (по-видимому, не ранее как с 1733 года) она была почтовой, что видно из слов Палласа 3). Время возникновения новой колесной летней дороги от Томска до Красноярска можно определить только приблизительно. Возникновение ее (или более частое пользование ею) стало возможно только после успокоения живших на юго-запад от Красноярска инородцев и особенно киргиз. Беспокойства со стороны последних продолжались еще в конце 17 века.
Из боязни их нападений еще в 1700 году Сибирским приказом было сделано распоряжение, чтобы в виду малочисленности служилых людей, крестьяне, имевшие оружие, привели его в порядок. Как известно, киргизы удалились из русских пределов за Саянские горы только в начале 18 века после специального договора о том русских с калмыками 4).
Только после этого времени представлялась возможность для одиноких безоружных путников направляться более прямым путем из Томска в Красноярск. Так как в 1726 году прямой колесной дороги между Томском и Красноярском еще не было 5), а в январе 1735 года Гмелин называет эту дорогу новой, то приходится заключить, что она возникла, по крайней мере официально, между 1726 и 1735 годами в связи с распоряжением Сената в апреле 1733 года об устройстве правильной почты до Нерчинска (см. выше в первой главе). На ней были, как увидим ниже, редкие почтовые станции и существовала смена лошадей, поставляемых по концам ее русскими, а в середине ее татарами (за плату).
Концы южной летней дороги подле Томска и Красноярска впоследствии вошли в состав Томско-Красноярского участка московского тракта. Поэтому нам необходимо ознакомиться с ней. Направление её известно нам благодаря тому, что по ней проезжал осенью 1739 и осенью 1740 года Гмелин из Красноярска в Томск, а осенью 1772 года Паллас, ехавший на Саянские горы.
Из Красноярска Гмелин проехал через: 1/ д. Ростовцеву при первом путешествии или д. Еловку при втором путешествии; 2/ по очень тесной и покрытой древесными корнями дороге в 14 верст через р. Малую Качу и Толчино зимовье; 3/ мимо истока Большой Качи по дурной дороге к р. Малому Кемчугу (по-видимому, с зимовьем, так как ночевал в нем; 4/ по изобиловавшей многими ключами и очень тяжелой, особенно на расстоянии четырех верст, дороге к р. Мостовой и зимовью; 5/ к Большому Кемчугу с зимовьем на левом берегу; 6/ по лучшей дороге к р. Уюсу или Июcy (Чулыму), переправился через нее на пароме вблизи русской деревни, из которой он получил в первую поездку нескольких свежих лошадей, а во вторую две телеги вместо сломавшихся; 7/ далее проехал по хорошей степной дороге к станции на р. Акатыке,
__________________
1) Gmelin. Reise. 1, cтp. 363. 2) Gmelin. Reise, 3, стр. 528. 3) Паллас. Путешествие но разным провинциям Российского государства. Часть третья, половина первая. СПБ, 1783. Стр. 451, 453. 4) Степанов, Енисейская губерния. Часть II. СПБ, 1835. Стр. 135. Спутник по городу Красноярску, 24. 5) Спутник, 25.
— 36 —
впадающей в р. Борзю, приток Июса, откуда, как и с остановки на Июсе, татары уехали, чтобы не дать лошадей путешественнику 1); 8/ по хорошей дороге (степной) к р. Черешу (Сережу) с зимовьем (по-видимому, современным селом Изынжульским или Медведским на тракте из Ачинска в Минусинск), где ему удалось наконец получить татарских лошадей, взамен русских лошадей, взятых, из Красноярска и очень уставших; 9/ по степной дороге к почтовой станции на р. Сокчи, впадающей в р. Тереш (Сереж), подле которой (станции) не было вблизи деревень и у которой от Томско-Красноярской дороги отделялась дорога к Красноярским горным заводам 2); 10/ к р. Урюпу, где он вновь получил татарских лошадей и переправился через реку на плохом плоту; 11/ по вязкой болотистой дороге в 40 верст к Калмацким юртам на р. Тус-юле (Тисуле), где его ожидали готовые татарские лошади; 12/ по тракту через р. Кальбу и по скверной дороге с плохими мостами к p. Кие, через которую переправился на плоту и на западном берегу которой была почтовая станция; 13/ после уклонения на юг для обозрения места добывания серебряной и медной руды на р. Кожухе (Кошуке) прибыл по старой Томской дороге с почтовой станцией у устья р. Кумурдуя (м. б. р. Кумурлет, на которой современная д. Комиссаровка?) на обыкновенный тракт, затем на р. Ундевыс (Антибес), р. Хатедельгенызен. (т. е. приблизительно через современные села Летяжское и Тундинское) по моховой дороге к истоку Келдеча 3); 14/ по моховой дороге к p. Коллиону (Колыону), где были готовы переменные лошади, и произошла расплата с прежними ямщиками—татарами; 15/ по плохой дороге к р. Яе, через которую переправился на плоту и прибыл в Спасское село (Спасо-Яйское), где получил свежих лошадей; 16/ по мшистой дороге прибыл в Семилужное или Никольское село, где его ждали переменные лошади; 17/ по сносной дороге в Томск 4).
Паллас начал свою поездку по южной („почтовой старой дороге”) только с д. Еловки, так как от Красноярска он проехал до д. Зеледеевой по московскому тракту („Тобольской почтовой дороге”), с которого ему пришлось проехать 5 верст.
Из описания Палласа видно, что южная (старая почтовая) дорога из Красноярска, огибая подходящие с юга к Красноярску горы, проходила по верхнему течению правых притоков р. Качи, через вершину самой реки Качи, трех речек, образующих р. Сукову (Жукову), р. Быковку, через Большой Кемчуг, р. Амату и р. Юс (т. е. Чулым) против возникшего за 8 лет до 1772 года с. Соснового, через левые притоки Юса (Чулыма) Борсук и Агату 5).
Проследив маршрут Гмелина и Палласа, мы видим: 1/ что тогдашняя южная дорога совпадала или почти совпадала с Томско-Красноярской дорогой конца 17-го века приблизительно до р. Сережа, откуда она поднималась на северо-восток, а не шла прямо на восток как дорога конца 17-го века; 2/ что она совпадала с современным трактом приблизительно до нынешнего села Постникова, а далее шла на всем протяжении южнее его иногда на несколько десятков верст, и опять совпадала с ним, по-видимому, только у самого Красноярска; 3/ что только на незначительной части ее от Томска до Спасского села на Яе и от Красноярска и на р. Июсе были три русских населенных пункта (Семилужное, Спасское и, по-видимому, Борсук) и несколько зимовий, а на остальном протяжении она пролегала через редкие поселения татар, которые в восточной части старались не давать проезжим лошадей; 4/ что за исключением степных мест, занятых татарами, она была очень тяжела; 5/ что по ней начинали двигаться ссыльные: в д. Еловке подле Красноярска Гмелин нагнал 200 ссыльных простолюдинов, направленных в Красноярские рудники 6); 6/ что этой доступной для телег дороге предшествовала здесь старая Томская дорога, которая, возникнув еще в 17 веке (ср. выше), была пригодна только для верховой езды и ко времени проезда в 1740 году Гмелина настолько заросла, что еле были видны следы ее, и по ней только с трудом можно было проехать 7).
__________________
1) Ср. р. Агату, левый приток Чулыма, южнее с. Подсосенского и д. Барсука на 40 верстной карте. 2) В первый раз Гмелин проехал по Томско-Красноярской дороге до почтовой станции на р. Сокчи. Описание первой поездки до этого пункта подробнее, чем описание второй, и содержит вначале указание зимовий, отсутствующее в описании второй поездки. Принимая во внимание, что Гмелин в обоих случаях проезжал через одни и те же реки и по одинаковому пути в приблизительно одинаковое количество часов между остановками, я думаю, что он в обоих случаях проехал по одной и той же от Красноярска дороге и что д. Ростовцеву надо отожествлять с Еловкой. 3) Это река Кельдет или Еловка, на которой стоит современное село Постниково; ср. ниже в 1 описании поездки Палласа. 4) Gmelin Reise, 3. стр. 268—271, 528—580. 5) Паллас. Путешествие. lll, стр. 410-458. 6) Gmelin Reise, 3, стр. 528. 7) Gmelin Reise, 3. стр. 571-572.
— 37 —
Южная дорога от Томска до Красноярска просуществовала недолго, всего около 26 лет: проезжавший по ней в августе 1772 года Паллас замечает, что она “уже лет за двадцать оставлена” 1).
Несмотря на свои преимущества перед северной дорогой через Чулым и Енисейск, она страдала несколькими недостатками: 1/ была излишне длинна, делая большую дугу от Постникова до Красноярска; 2/ была в некоторых местах (особенно у Красноярска) очень тяжела; 3/ проходила по большей части через татарские селения, старавшиеся избавиться от ямской гоньбы; 4/ имея только незначительное число русских селений, она была не безопасна. Поэтому вполне естественно явилось желание выпрямить дорогу от Томска до Красноярска, заселить ее русскими и обеспечить ее русский гоньбой. В главном эти цели были достигнуты при проведении Томско-Красноярской дороги приблизительно от Постникова до Красноярска через Ачинск (на новом месте)*, т. е. верст на 40-70 севернее прежней южной дуги: от Ачинска до Изынжульского — 71 верста.
Устройство дороги через Ачинск произошло около I760 года. Об этом можно догадаться на основании слов Словцова и Палласа. При описании периода с 1742 года по 1765 год. Словцов говорит: „Что касается до дальнейшаго продолжения дороги от Томска к Красноярску на расстоянии 557 верст семисотных, то брошено было несколько зимовьев, от времени до времени заселяемых ссыльными и за рекрутов посылаемыми, особенно в 1762 и 1763 году по случаю неурожая в Нерчинском краю. При конце зимовьев стоял Ачинск, лучшее перепутье, в котором жило 24 человека крестьян и разночинцев” 2). По словам Палласа, подле болота Малого Колыона была построена новая дорога, и чулымские татары освобождены от „погоньщицкой“ (ямской) службы за десять лет до его проезда здесь в 1770 году 3).
Если считать указание Палласа на то, что старая почтовая дорога оставлена лет за 20 до 1772 года, довольно точным, то проведение московского тракта через Ачинск надо поставить ранее и отодвинуть его начало к 1752 г. По Андриевичу, тракт от Ачинска на Красноярск, Удинск, Тулун и Иркутск был разведан по почину губернатора Соймонова (1757—1762 гг.) 4). Проведение Томско-Красноярского участка московского тракта через Ачинск и устройство на нем станций с лошадьми и населенных пунктов подвигалось вперед быстро и было в главных чертах закончено ко времени проезда по нему в 1770, 1772 и 1773 годах Палласа.
В январе 1773 года Паллас говорит, что по этой дороге „в расположенных в надлежащих разстояниях новых селениях лошадей часто переменять и следовательно скоро ехать можно было” 3). Сам он совершил по ней весь путь от Красноярска до Томска в 4 суток.
По дороге от Томска в Красноярск в сентябре 1770 года Паллас проехал: 1/ зимовье Суровое на речке Раменке, впадающей в Томь, верстах в 24 от Томска, р. Майган, р. Такмас; 2/ д. Крестинину (Семилужную?); 3/ д. Халдееву в 14 верстах от Сурового зимовья; 4/ д. Турунтаеву при р. Ташме (у Палласа Рашме), впадающей в Яю (у Палласа в Иню), р. Осиновку и р. Китат (у Палласа Ритаку); 5/ большую деревню Ишимскую со станцией, на р. Яе, на которой жило много татар: 6/ д. Колыон у болота Б. Колыон; 7/ небольшое селение в 10 дворов у болота М. Колыон, объединявшееся с д. Колыоном для поставки лошадей на М. Колыоне; 8/ зимовье и речку Соколиху (нынешнее село Почитанское?) в 30 верстах от Колыона, обширное и плохо умощенное болото, в которое впадает речка Еловка или Кельдет (теперь на ней с. Постниковское); 9/ д. Песчаную на р. Песчаной; 10/ д. Бирикуль со станцией на р. Бирикули впадающей в Ильдебет; 11/ зимовье Ильдебет, на котором содержались почтовые лошади, в 12 верстах от Бирикули (по-видимому, нынешняя Тюменева); 12/ русская деревня с несколькими раскиданными дворами на берегу речки Ундебеты, в 32 верстах от Ильдебета, окруженная многими татарскими юртами (по-видимому, нынешний Малый Антибес); 13/ село Кийское (нынешний город Мариинск) на р. Кие, по нижнему течению которой жило много татар. 14/ р. Кию между озерами Танагаем и Сосновым; 14/ д. Суслову, приток Тяжина р. Кирчинак; 15/ д. Тяжин; 16/ деревню из 15 дворов на р. Китате в 12 верстах от р. Чулыма (по-видимому нынешний Итат); 17/ село Боготольское; 18/ большую деревню на речке Красной вблизи Чулыма, в 29 верстах от Боготола; 19/ Ачинский острог и деревню при нем на р. Тебдете, впадающей в Чулым, выше
__________________
1) Паллас. Путешествие, III, I стр. 450. 2) Словцов. Историческое обозрение Сибири. Книга 2, ст р. 37. 3) Паллас. Путешествие, II, 2, стр. 433-434. 3) Андриевич. Исторический очерк Сибири. Т.V.Красноярск, 1889, 129-130. 5) Паллас. Путешествие, III, 2, стр. 4.
*См. лист опечаток – В.Т.
— 38 —
р. Ачинки; p. Улуй, p. Каменку и р. Черную; 20/ д. Чернореченскую, в которой, в виду недавности ее основания, 10 почтовых и 15 ямских лошадей содержались жителями г. Красноярска 1). Из описания двух последующих поездок Палласа по этому пути видно, что он проезжал за Чернореченской; 21/ д. Большой Кемчуг 2); 22/ д. Заледееву лежавшую на реке Каче, реки Еловку, Карагуз и Бугай; 3) и прибыл 23/ в г. Красноярск.
Из этого перечня селений, через которые проехал Паллас, мы видим, что большая часть существующих в настоящее время на тракте селений, существовала уже в 1770 году в виде деревень или зимовий и что благодаря им Томско-Красноярский участок московского тракта обеспечивался лошадьми сравнительно хорошо. Основание и первоначальное заселение этих пунктов по тракту произошло незадолго до проезда Палласа, т. е. до 1770 года. Заселение их продолжалось и во время путешествия по Сибири Палласа. В 1770 году в деревне Колыоне жил „всех по Красноярской дороге в Томском уезде новопостроенных деревень прикащик", зависевший от канцелярии Томского коменданта 4).
Подобное же известие мы находим относительно новых деревень на восток от Суслова, средоточие для которых находилось в с. Боготоле: „Оная деревня (Боготол) принадлежит вместе со всеми от Сусловки следующими новыми деревнями под Красноярск, и имеющей главное надзирание над поселянами, начиная с самаго того места до Ачинскаго острога Сынбоярской (т. е. сын боярский имеет здесь свое пребывание и кантору" 5).
Только немногие селения по этому участку тракта имели местное сибирское, старожилое население. Большая часть их была заселена новыми поселенцами, т. е. присланными из Европейской России в Сибирь на поселение. Именно деревня Суровое зимовье, состоявшая из нескольких дворов, была заселена отчасти старожилами и отчасти новыми поселенцами, „коих по дороге от Томска до Красноярска по всем станицам (надо читать: станциям) разделено".
Д. Колыон состояла почти из 20 дворов одних поселенцев. Д. Песчаная принадлежала к новонаселенным деревням. Д. Бирикуль состояла из 20 дворов колонистов (т. е. поселенцев) и нескольких других дворов. Д. Тяжин состояла из 10 семей енисейских крестьян; точно также деревня на р. Китате состояла из 15 дворов одних енисейских крестьян.
В селе Боготольском из 160 слишком дворов только 50 принадлежали жителям, переведенным сюда из Енисейска, а остальные были устроены сосланными из России на поселение крестьянами. Краснореченская деревня была населена 150 семьями, по большей части сосланными сюда из Европейской России на поселение. В Ачинском селе только 20 дворов принадлежали енисейским семьям, а 80 остальных - семьям, сосланным из Европейской России на поселение. Д. Чернореченская, основанная в 1769 году и поэтому свободная от поставки лошадей, была заселена малорусскими и великорусскими поселенцами 6). Д. Заледеева состояла из 30 дворов старожилов 7).
Таким образом, одни старожилы жили в Тяжине, Итате и Заледеевой; в Суровом зимовье, Боготольском селе и Ачинском селе, кроме старожилов, жили новые поселенцы, составлявшие более половины всего населения. Остальные селения были населены, по-видимому, исключительно, поселенцами.
Заселение Томско-Красноярского участка тракта новыми поселенцами продолжалось во время путешествия по Сибири Палласа. Поэтому, когда он в январе 1773 года возвращался по нему из Иркутска, то оказалось, что за два с небольшим года, прошедшие со времени его первого проезда здесь, „многия новозаведенныя селения знатно умножились", вследствие чего, например, в Чернореченском было уже до 260 душ, в Ачинском была построена и освящена церковь, в Боготоле построена новая винокурня и основывался медный завод 8).
Из дальнейшего замечания Палласа о злоупотреблениях, происходивших при сдаче дворянами крестьян в зачет рекрутов для поселения в Сибири, можно заключить, что все или почти все поселенцы его времени по этому участку тракта были сданными в зачет рекрутов помещичьими крестьянами, происходившими главным образом из средневеликорусских и южновеликорусских акающих губерний. Из
__________________
1) Паллас. Путешествие. II, 2, СПБ. 1786. Стр. 431-446. 2) Паллас. Путешествие. III, 2, стр. 4. 3) Паллас. Путешествие. III, 1, стр. 450. 4) Паллас. Путешествие, II, 2, стр. 433.— 5) Там же, 440. 6) Паллас. Путешествие, II, 2. стр 431—446. 7) Паллас. Путешествие. III, I, стр. 450. 8) Паллас. Путешествие. III, 2, стр. 4-5. — Кн. Костров. Большой Сибирский тракт в Томской губернии сто лет тому назад. (Томские губернские ведомости , 1872 №№ 24 и 25).
— 39 —
того же замечания видно, что многие из поселенцев, оторванных от своих жен и детей, оставшихся в Европейской России, женились здесь вторично.
Продолжение 10 (Глава II. Параграф 7.2): http://proza.ru/2023/04/30/1183
В начало: http://proza.ru/2023/04/03/1418