Иван Пчёлкин шёл по улице когда его схватили, забросили в армейский грузовик и отвезли в ближайший военкомат. Так он и стал добровольным участником военной спецоперации, оставив позади прошлое из двух разводов и долгов по одной ипотеке на каждый.
Военный врач долго пытался заставить Ивана разглядеть мелкие закорючки, пока тот не сознался с горечью, что зрение у него все минус три и способность ясно и трезво смотреть на окружающую действительность он давно потерял. В ответ врач лишь обрадованно потёр руки и уверил, что стрелять в противника, которого не видишь, намного проще психологически.
- У нас уже целая рота из таких снайперов как ты, и, поверь, по математической статистике и теории вероятности выпущенная пуля рано или поздно найдёт противника, - уверил военврач.
- А если я в своего попаду? - растерянно спросил Пчёлкин.
- Пуля не дура, - твёрдо ответил врач. - Если попал - значит был не свой.
Следующие две недели Пчёлкин вместе с другими добровольцами отбывал на территории военной части. Исключительно военным тоном командир их роты объяснил, что сделает за это время из них бравых вояк. Но из военного они получили только подъём в пять утра, мат за отсутствие воинской дисциплины и уроки от усатого политрука с хитрыми, но ласковыми глазами, объясняющего, что из-за происков США военное обмундирование задерживается на неопределённый срок и тем, кто по настоящему болеет за Родину, следует самим о себе позаботиться и купить всё по списку. Происками США политрук объяснил и отсутствие пищевых пайков для новобранцев российской армии. Иван невольно поёжился от того, насколько могуществен их противник и насколько длинные его руки. А ведь им предстояло с ним сражаться на своей родной территории соседнего государства.
Впрочем, Родина не оставила своих сыновей. Со всех сторон добрые российские граждане свозили фрукты, овощи и разные вкусности, подкармливая их, словно на убой. Откусывая яблоко, Иван прикидывал траекторию, по которой его следует применить, если оружие ему так и не выдадут.
В другой день их посетила добрая пожилая медсестра, которая строгим тоном долго объясняла что-то о применении тампонов в бою. Пчёлкин не совсем понял все тонкости, но по виду женщина была весьма опытная в их использовании, поэтому он взял сразу три пачки.
Был холодный мартовский день, когда Пчёлкина с сослуживцами наконец одели в зелёнку и выдали по настоящему автомату.
– Сегодня, товарищи бойцы, нас с вами ждут настоящие военные учения, чтобы вы могли как следует отточить ваши боевые навыки и быть готовыми к бою, - заявил командир роты. - Наша с вами основная учебная задача - захватить населённый пункт в 15 км от нашей высадки, после предварительной артподготовки.
Каково было удивление Пчёлкина, когда в ответ на артобстрел в их сторону тоже полетели артиллерийские снаряды. Свернувшись клубочком на мокром подтаявшем снегу, Пчёлкин громко прокричал лежащему неподалёку боевому товарищу:
– Брат, а это точно учения?
– Конечно, брат, - ответил тот. - Как говорится: тяжело в учении - легко в бою.
А потом упавший рядом снаряд оторвал ему голову.
Осадки из артиллерийских снарядов давно закончились, но Пчёлкин так и лежал, задумчиво наблюдая за тем, как какое-то мелкое животное: то ли лисица, то ли куница, копошится в животе его сослуживца.
В голове вертелся когда-то прочитанный стих:
Я хочу умереть в лесу,
Своим телом кормить лису
И её несмышлёных лисят,
Они гОлодны - пусть едят