Тёмная ночь. Карета графини де Рон стоит у стен монастыря.
Маленькая дверь в стене отворяется. Наружу выходит худощавый монах лет двадцати. Это её младший брат Жан. Он подбегает к графине и опускается на одно колено, радостно глядя на неё.
Монах:
Господь всевидящий, не ты ли
Послал мне ангела в обитель,
Молитвам внемля?
Графиня:
Здравствуй, милый!
Монах:
О, сжалься надо мной, Спаситель!
Сестра, сестра! Уже не верил,
Что вновь увижу, обниму.
Что я познал уже, измерил, –
Ты не поймёшь.
Графиня:
Скажи – пойму.
Монах:
Я столько лет уж здесь бытую,
Не зная, я ли существую,
Иль призрак бледный и больной
По келье носится с тоскою,
Давно простившийся с душой,
Он ждёт, он требует покоя!
Душа давно у божьих врат
И не спешит к нему назад.
Но скована, пригвождена
Телесным бременем она!
Зачем на божий свет рождён,
Когда я суть его не внемлю,
И жизнью схваченный в полон,
С тоской гляжу в сырую землю.
Я голодал. Я плоть смирял.
Ты веришь, сколько я страдал?!
Тут в одиночестве я понял в одночасье,
Что счастья нет, а есть одно несчастье...
Графиня(в ужасе):
Опомниcь, что творишь с собой?
Ведь молодость – твоё богатство
Покинь холодный мрак, родной!
Монах:
Помилуй – это святотатство!
Не поняла мой крик души,
Не поняла моих терзаний:
Невыносимо дальше жить
Средь унижений и страданий!
Я долго странствовал,
Скрывая детский страх,
И здесь, в краю родном,
И там, в чужих краях.
Я искал утешений,
Но что я нашёл,
Кроме слёз и сомнений,
Кроме горя и зол.
Графиня:
О брат мой!
Монах:
Милая сестра!
Осталась в прошлом лучшая пора...
Я вспомнил далёкие юные дни
Мечты и желанья дарили они.
В наивности детской так жизнь хороша,
Смеялась и пела от счастья душа.
И жизнь мне казалась цветущей весной,
Когда я жил с мамой и рядом с тобой...
Графиня:
Мы матери лишились в детстве...
Монах:
Да, это первое из бедствий.
И ты была мне мать и Бог,
И на тебя молясь, я жил как мог.
Но утеряв тебя, я потерял с тобой
Надежду и мечту, рассудок и покой.
Я познал униженье, сердцем скорбя –
Ты ради богатства забыла меня.
Графиня:
О чём ты, Жан?
Монах:
Не внемлешь разве?
Я всё о том прекрасном графстве!
Графиня:
За что ты осудил меня?
Монах:
Господь один нам всем судья.
Графиня:
Я наказание сама
Давно несу... Перенесла!
Граф умер. Я теперь вольна.
О, Жан!И я обманута была!
Не ради денег, милый, нет!
А ради вашего спасенья.
Какое в этом преступленье:
Продав себя – вас сберегла от бед!
Чтоб не искали вы ночлег
Средь оборванцев и калек,
Чтобы в какой-нибудь канаве
Не стали жертвой диких псов!
Нет, брат мой – ты судить не вправе,
Где самый тяжкий из грехов.
Идеалист, пойми же ты,
Что это только — правила игры,
Суровый вековой закон,
Перед которым все слабы мы:
Великие творят, а мы пред ними
Лишь вторим в унисон.
Монах:
Твердит мой разум — ты права,
Но сердцу не найти решенья,
Ни оправданья, ни...прощенья.
Живя без ночи и без дня,
Здесь было время для раздумий
И об отце, и о тебе.
Я обожал вас, как безумный.
Графиня:
Сейчас же?..
Монах:
Просто рад тебе.
Прости, сестра, меня! Прости!
...Я помню, как ещё детьми
Мы были так с тобой дружны.
Ты заменить мне мать хотела.
Графиня:
Но видно, так и не смогла.
Монах:
Нет, не успела...
Графиня:
Так что же, будем вместе вновь
И я сумею возвратить
Всю ту заботу и любовь.
Монах(встаёт с колена, отходит и крестится):
А душу сможешь возродить?
Я дал обет и добровольно
Его не смею предавать.
Я вижу свет и тем доволен:
Господь дарует благодать...
Уверен — милостивый Бог
Простил отца и твой порок!
Графиня (плачет):
Забудь всю эту чушь, заблудший,
Хоть этот мир не самый лучший,
Но в нём не только море бедствий,
Ты это знаешь — вспомни детство!
Монах(отворачивается, себе):
Я чувствую, что смерть близка,
А ты, сестра, так далека!
Раздаётся колокольный звон. Монах вздрагивает и отступает к двери.
Монах:
Прощай, сестра! Езжай домой.
Графиня:
Помилуй! Я ведь за тобой...
Монах:
Нет, всё напрасно... Не сердись...
Я буду за тебя молиться.
Графиня:
Ещё немного задержись!
Монах смотрит вдаль отрешённым взглядом.
Монах:
Пора, сестра! Пора проститься!
Быстро уходит в глубь монастыря и закрывает за собой дверь.
Графиня, оставшись одна, горько плачет.
Графиня (горько плачет)
И верно, Жан, ничуть не лучше
Моё огромное жилище –
С гербом фамильным пепелище
Меня задушит.
Чего, наивная, ждала
От глупой роли,
Ведь никого не сберегла
От горькой доли.
Саму себя не обмануть,
С душой своей нельзя лукавить!
Что я творю?! Что я смогу исправить?!
Как мне самой спастись?
Как мне из сердца вырвать ком?
О, Господи, прости! –
Я спутала добро со злом!
Продолжение следует...
http://proza.ru/2023/05/29/58