Игра "Включи воображение" Светлой Ночки
http://proza.ru/2023/05/21/230
ЗАДАНИЕ № 2.
Вера бродила по Александровскому скверу, прячась в тени невысоких маньчжурских лип, тёмно-зелёных каштанов, выбросивших в небо белые конусы соцветий, вытянувшихся стройных ясеней. Прочитала табличку возле одного из них: «Ясень Аполлон, памятник природы, возраст около 140 лет», — улыбнулась: «В каждом сквере свои легенды».
В фонтане «Мальчик с лебедем» с криками плескалась детвора, мальчишки лет семи оседлали лягушек на гранитном бордюре фонтана.
Рядом визгливо грянуло: «А мне по барабану!».
«Опять подростки выясняют отношения», — Вера с тоской обернулась, но никого не увидела. Лишь вдали на скамейке стояла большая клетка с попугаем.
— Устал я греться у чужого огня, — хрипло донеслось из клетки.
— Что ещё скажешь?
— Жить хочешь? Бросай курить! — угрюмо сообщил крупный серый попугай со светлым брюшком и ярко-красными перьями на хвосте.
Вера попыталась засунуть в клетку руку, намереваясь почесать попугаю животик, но тот резво, довольно чувствительно клюнул её в палец и тихо буркнул:
— Забер-р-ри меня, а? Далеко-далеко, где кочуют туманы.
Тёмные, с белой окантовкой, бусинки глаз попугая требовательно уставились в серо-зелёные глаза Веры, и она, оглянувшись по сторонам, сдалась первая:
— Ладно, давай попробуем…
Оказалось, держать большую клетку в одной руке очень неудобно, но едва Вера повесила сумку через плечо и попыталась взять клетку двумя руками, её окружили ребятишки, которые до этого играли в фонтане:
— Тётя, вы хотите взять нашего Гошу?
— А он ваш? — удивилась Вера. — Зачем же вы его в сквер принесли? И на солнце оставили. Ему жарко.
Дети вытолкнули вперёд рыженькую девочку лет восьми в коротком ситцевом сарафанчике с исцарапанными коленками. Она шмыгнула носом и тоненьким голоском протянула:
— Гоша хороший.
— Хор-р-роший, — подтвердил попугай.
— Только очень разговорчивый.
— Р-р-разговорчивый, — согласился Гоша.
— Он уже у каждого из нас дома пожил. Ни у кого родители больше недели не выдерживают.
— Не выдер-р-рживают, — вздохнул попугай.
— У Вовки, — он научился говорить, что шеф им… имбецибел...
— Имбецил и взяточник, — гаркнул Гоша.
— У нас дома вместе с папой романсы пел, а у меня бабушка – директор музыкальной школы, она отсутствие музыкального слуха ни в какой форме не переносит. У Толи с Таней – отец поэт. Так Гоша ему всё время рифмы подсказывал… — девочка нахмурилась. — Забыла какие.
— Банальные, — уточнили в один голос белобрысые близняшки Толя и Таня.
— А Колькина мама почему-то велела унести попугая, когда он стал повторять: «Котик, иди ко мне». Взрослые очень странные бывают.
Дети дружно закивали и потупились.
Рыженькая почесала ногой другую ногу и со вздохом добавила:
— Но вы не думайте, мы Гошу только в хорошие руки отдадим… Вот, мы даже объявление написали, только спрятать пришлось: Толик ещё в школу не ходит. Из карманчика сарафана девочка вынула обрывок нотной тетради. После скрипичного ключа крупными печатными буквами было выведено: «Атдадим в харашые руки».
Рыженькая с надеждой посмотрела на Веру, пытаясь угадать: хорошие ли руки держат клетку с попугаем.
К служебному входу Ботанического сада подъехало такси. Из него, двумя руками прижимая к груди клетку с попугаем, неловко выбралась крупная женщина с седой головой. Охраннику, поспешившему распахнуть перед ней дверь, женщина кивнула на рыжую девочку и державшихся за руки близняшек:
— Это со мной, проверяющие.
— Понял, Вера Михайловна, — охранник пропустил детей и почему-то подмигнул им. — Очередного горемыку привезли.
— Гоша хороший, — строго гаркнул попугай.
— Кто б сомневался…
Накрытая стеклянным куполом оранжерея встретила их теплом тропического лета и такой же влажностью. Посередине высилась гигантская пальма, почти подпирающая потолок, вокруг неё стояли колонны, вилась лестница, ведущая на верхний ярус оранжереи, и всюду необычные цветы, вечнозелёные растения, пальмы, кактусы… Рыженькая, Толя и Таня, потрясённые, боялись сойти с места, и только с восторгом крутили головами. А в кабинете заведующей оранжереи спорили давние подруги:
— Вера, ты с ума сошла. Здесь только маленькие попугаи, куда такого… Да ещё разговорчивый… У меня, не к тому будь сказано, техники и матом ругнуться могут, а он потом это посетителям выложит.
— Да ладно, Валь, — рассмеялась подруга, — ты же помнишь: «Только в клетках говорят попугаи, а в лесу они язык забывают».
— Ну, нет у меня для твоего Гоши леса. Здесь ведь всё-таки тоже клетка, пусть и большая…
Гоше в тропиках нравилось. Он хлопнул крыльями, расправил плечи, хотел исполнить: «Ну, где же сердце, что полюбит меня?», но прислушался к спору женщин и промолчал.
Через месяц группа ребятишек, возглавляемая бабушкой рыжеволосой девочки, пришла на экскурсию в оранжерею Ботанического сада. Дети бегали по лестнице вверх-вниз, фотографировали цветущие кактусы, орхидеи, разглядывали рыбок и лилии в пруду, а измученная бабушка, сжимая в руке мокрый от пота кружевной платочек, сидела на скамейке верхнего яруса. На плече у неё восседал большой серый попугай и тихонько говорил:
— Гоша не поёт, Гоша хороший…