Д. Ты чё улыбаешься! Ты же убит.
Б. От убитого слышу.
Д. Нет, я серьёзно. Отпели, панихидку заказали. Слезу пролили те, у кого она была…
Б. Понятно. Воскрес я. На третий день. А вот тебе не повезло.
Д. Меня и не убили. Пару волос с седой бороды по ветру разметали, да и только. Шум от грома ещё не гроза. А вот, когда гроза, зонтик не спасёт. Слушай, раз мы «убиты», поговорим по душам. Тут видел тебя, сидишь с каменным лицом, прямо как Будда, и молчишь…
Б.Это я на понятным языке сказал массам, кто «читать не умеют между строк» да уши залиты пропагандой. Ипсо.… Поняли. Кое-кто похоронил за это меня. Заочно. Плевать. Ни жарко, ни холодно…
Д. А у меня батарейка села. Звонят, волнуются. Больше на слуху – рейтинг растёт… Раздули из мухи слона. Хотя, муха немного покусала, да и слон розовым не был. Говорят, если похоронят, а ты жив, сто лет проживёшь…
Б. Сто лет в обед. А до обеда ещё дожить надо.
За столом запахло жареным.
Д. Послушай, как мужик мужику, ни один я вижу, что кашу заварили, кто будет расхлёбывать? И потом, какая разница, кто там, наверху? Сдали бы, были все живы. Помнишь, как наши власти, подписали мир, и - цвети наш край… Договорняк всегда лучше.
Б. Очевидно для таких продажных как ты и твои «братья». Знаю, хозяин кое-кому не даёт птичек, а те, другие, нажимают на своих, мол, птички не будут и у нас. Без них, как кроты, ползаем, прогрызаем, отползаем, опять грызём. Без птичек нам никак, а они все окольцованы. Замкнутый круг. Молчу. Красноречиво.
Д. Мы своих не сдаём. А другие, не свои, чем их меньше будет, неважно с какой стороны, нам будет лучше. Свободу не завоёвывают на поле боя, она девушка нежная, дорогая, её купить можно. И ей неплохо, да и нам кайф. Знаю, скажешь, молчи. Молчу.
Б. Я давно про всё понял. Заточен под это. Но с вами не буду по принципу враг моего врага мой друг. Из другого теста замешан. Зубы сломаете, коли захотите съесть. Прогрызаем и будем прогрызать до последнего вздоха.
Д. Ну и глупо. Месят тесто как раз те, кто в тени. Под шумок свою маркировочку ставят, а вы лбами бьётесь… чубами мереетесь…
Б. У нас в почёте Правда.
Д. Какая правда? У каждого своя. Где семья – там и правда. А семья там, где тихо, греет солнышко, плещется рыбки в голубой воде… Вот там и правда. А принципы - это как кандалы. По рукам и ногам, а семье – сухарики. Ещё и пытки. Ни всё ли равно, где живёшь, лишь бы не дуло.
Б. А, если дуло к виску? - Порыв ветра поднял клубы пыли.- Врёшь ты всё. Сам-то хочешь жить на своей земле, лечь в неё, когда наступит срок…Один умный народ сказал» «ври всем, кому придётся, только своим не лги. бог простит».
Д. И другому народу сказал бог, воруй, ври – не грех. Родина там, где живёшь. Сегодня – здесь, завтра – там. Только своих не обижай, держитесь вместе.
Б. Вот – вот. Корней нет у такого народа. Для них родная земля – пустой звук.
Д. Так, может быть, это лучше, чем убиваться за пядь земли, умирать в муках, обрекать на горе близких, заканчивать свой род на себе, бедолаге…Лишь сыра земля.
Б. И мотает меня, как сухой лепесток… Прилеплюсь к чей-то жопе. Так, что ли?
Д. Ну, да. Зато сохраню жизни себе и близким…
Б. Уверен?
Мощный взрыв прервал беседу.
Семь обезьян тупо уставились на эту жуткую картину. Им, людоедам, не привыкать видеть такое… Голос малыша заставил оглянуться: «Дяди, а давайте сыграем в игру «съедобное – не съедобное»». «Мальчик, какие мы тебе дяди? Иди отсюда»,- на чистейшем русском заговорила горилла. «Не всё так однозначно»,- почесала задницу другая. «Предложим свою дорожную карту»,- сказала третья, забираясь на ветви каштана. Остальные кивнули в знак согласия и поспешили в аэропорт. Полёт был не утомительным, самолёт совершил вынужденную посадку в городе N. Хозяева мероприятий, чтобы заполнить время перед рейсом в столицу, пригласили делегацию «горилл под шафэ» в зоопарк. При входе над воротами восседал огнедышащий дракон, держащий в лапах белого орлана. Медведь ходил на задних лапах, виляя попой, желая понравиться зрителям. Фазан что-то усиленно пережёвывал. Боевые комары подвешивали к брюху снаряды.
Накрапывал мелкий летний дождь.
-