«Родной дом... Странно, почему дорога домой всегда кажется короче, быстрее? Мы словно боимся опоздать. Время пролетело так незаметно. Тянет домой. Нет,... не к Анне,» - стоя ранним утром на палубе мирно плывущего по глади океана корабля и любуясь восходом, думал Николас. - «Но почему она предала и так?...»
При воспоминании об Анне он резко отдёргивал себя уже в который раз. Который день, который месяц отгонял все мысли о ней и... беспощадно изъедающую изнутри тоску.
Шёл август. Календарное лето подходило к концу, но здесь, уже не так далеко от дорогого Кадиса, лето продолжалось. Тёплый воздух с морским ароматом и криком чаек... Всё будто напевало о том, что родной берег вот-вот покажется на горизонте. Что-то веяло в воздухе, будто даже пахло так, как в своём городе. Сразу вспоминались места, улицы, порт... Вспоминалась милая и любимая матушка Бонита:
«Где она? Жива ли, здорова ли?... Мы столько расскажем тебе, Бонита! Но не всё, конечно. Зачем знать об Анне?... Нет, нет, скажу, мы ждали отправления в экспедицию. Да, нас уговорили ждать. Экспедиция, видите ли, важна и нам, и им, а Анна... Всё равно убежала... Следом за нею - её беспокойная мать и Чеботаев. Умеет гад увиливать, умеет. Не удалось ничего никому доказать, а теперь и не нужно. Одна надежда, что король помнит нас и примет без дублона, а русских выслушает. А Анна?... И её спасти не удалось. Может уже и замуж вышла. Да и матушка её с наследством мужа — всё, поди, отдала Чеботаеву... Да что я всё о них? Скоро дома... Скоро, Бонита!»
Невольно прикоснувшись к карману, где когда-то был золотой дублон, Николас с печалью вздохнул. Снова мысли подступали о том, что вместе с украденным дублоном украли и счастье или какую веру. Что-то было не так. Чего-то не хватало.
-Мечтаешь? - встал рядом подошедший друг.
-А, это ты, Томас, - улыбнулся Николас и кивнул на горизонт, где красивыми красками отражался на глади океана восход. - Завтра, сказал капитан?
-Да, завтра будем дома, - тоже взглянул на восход Томас. - Как-то не по себе.
-Да, - согласился Николас.
Оба не высказывали своих чувств, но знали их. Оба понимали тоску и опасения друг друга, но... молчали. Только время может всё расставить по местам и помочь выяснить то, что волнует.
Корабль, на котором они приближались к Кадису, был русским. Это была та самая экспедиция, в которой просила участвовать государыня Екатерина Алексеевна.
Друзьям думалось, императрица надеялась, что они - испанские подданные - имеют особый подход к королю и помогут стать какой-то тёплой нитью между Испанией и Россией. Не имея ничего против и оставленные на произвол судьбе без денег на возвращение домой, не нашли друзья иного выхода, как согласиться.
Теперь они, на этом корабле - «Девоншир» - возвращались в свой край, обещая замолвить доброе слово королю и всем остальным, чтобы экспедиции ничто не помешало. Друзья смотрели на тающий восход, приветствуя новый день, последний на этом корабле, и вспоминали всё случившееся. Вспоминали, каким долгим было путешествие сюда...
В середине мая, четырнадцатого числа, «Девоншир» вместе с фрегатами «Кронделивде» и «Амстердам-Галей» покинул Ревель. Потом останавливались в Копенгагене, потом был Тромзунд, Гебридские острова, Сант-Винсент. По пути встречались жестокие ветра. Однажды корабль так раскачало, что борт стал от палубы отставать. Пришлось делать вынужденную остановку в Ирландии для покупки нужных частей и починки...
-Завтра, парни, завтра, - покуривая трубку, из которой выходил дым крепкого табака, сказал вставший позади друзей капитан.
Те от неожиданности вздрогнули и вернулись от воспоминаний. Оглянувшись на от души засмеявшегося капитана, они тоже смеялись. Добрый смех. Добрые взгляды. Перед ними стоял сам Кошелёв, о котором до экспедиции только слышали, что он — родственник Чеботаева.
На деле Кошелёв оказался порядочным и доброжелательным человеком. За все эти месяцы пути все успели убедиться в этом, видя отношение капитана не только к гостям корабля, но и к морякам всех рангов. Николас и Томас благодарили за помощь прибыть к родным берегам, за гостеприимство и уважение, которыми были одарены всеми здесь, и знали: только добрыми словами искренне поведают всё королю о русских.
Одно терзало - тревога, что из-за потерянного дублона их могут просто не пустить во дворец. Но на это имелись иные планы... Томас был уверен: Карина поможет, поскольку ждёт его, обещала встречу и наверняка будет допущена во дворец; а там, через Анну, всё дойдёт до короля, если тот ещё ничего не знает о произошедшем. Анна могла за всё время уже сама сообщить ему случившееся через королеву. Ведь Анна была не только лучшей подругой её любимой фрейлины, но и сама вызывала глубокую симпатию к себе.
Надежды были на многое и только на хорошее. Верилось, что, если не получится разоблачить Чеботаева, то хотя бы к себе не вызовут негативное отношение и обретут наконец-то свободу. Ведь известно было, что сам король Филипп являлся человеком великодушным, храбрым и приветливым. Он любил правду и справедливость...
Продолжение - http://proza.ru/2023/09/20/868