Гибель Новогригорьевского поста (1809 г.)
Между Лхдынизовским и Кизилташкинским лиманом, соединяющимися между собой широкой лентой Кубани, стоял Новогригорьевский пост, как бы запиравший вход в узкие ворота Таманского полуострова. На посту находилось шестьдесят человек черноморских казаков и до сорока солдат Азовского гарнизонного батальона, под общей командой постового начальника зауряд-хорунжего Похитонова. Постовая служба здесь была трудна и опасна, потому что плавни давали возможность хищным психадзе прятаться в виду самых кордонных вышек. Зато малейшие признаки: пыль, поднятая ветром, шум прибрежного камыша, шелест кустов, тревожные крики птицы - все обращало на себя внимание человека, чуткого к опасности, и заставляло его настораживать и слух свой и зрение. Однажды, одиннадцатого мая 1809 года, часовой казак, стоявший на вышке Новогригорьевского поста, заметил в плавнях что-то весьма подозрительное: и мошкары вилось, как будто бы, больше обыкновенного, и птица кричала тревожнее... Насторожившись, он начал зорко всматриваться в синюю зловещую даль, откуда нет-нет да и нагрянет, бывало, грозовая туча черкесского набега. Вот, сквозь дремучий лес камыша, действительно, что-то сверкнуло на солнце; брякнула где-то кольчуга наездника; глухо отдавался по мягкому илу топот тихо ступающих коней. Это уже не психадзе, это - хеджреты... Но хеджреты среди белого дня не пойдут в одиночку или мелкой партией; стало быть, это собрание. Немедленно дали знать на кордон Похитонову, тот приказал ударить тревогу, а между тем нарочный казак поскакал воротить конный разъезд, только что вышедший из поста для осмотра плавней. Но разъезд сам заметил уже неприятеля и, не попав на пост, понесся в ближайшие селения Титаровку и Стеблиевку дать знать о появлении черкесов. Похитонов не имел достаточно сил, чтобы остановить переправу многочисленной партии, но он решился защищать свой пост до последней крайности. Высоко поднялись и закачались в воздухе огромные сигнальные шары, бухнул пушечный выстрел, вызывая помощь с ближайших кордонов, и весь гарнизон расположился по брустверу, готовясь встретить нападение. Две тысячи горцев окружили пост и, думая овладеть им с налета, кинулись на штурм, но, принятые ружейным огнем и картечью, они отхлынули назад, оставив под его стенами много убитых и раненых. С полчаса кружились они около поста, осыпая гарнизон ружейными пулями, и наконец, истощив все усилия, потянули назад и скрылись в лощине. Ободренный успехом, Похитонов не захотел оставить врага в столь близком соседстве и сделал отчаянную вылазку. Эта-то неосторожная вылазка и погубила пост. Стройное и смелое движение русского отряда сначала заставило горцев поспешно отступить к Кубани. Но едва они заметили, что ряды преследующих стали расстраиваться и приходить в беспорядок, сцена переменилась. Горцы вдруг повернули назад и сами ринулись на горсть казаков, совершенно смешавшихся от такой неожиданности. Минута колебания была минутой гибели для отряда. Расстроенные части его поспешно стали ретироваться к посту, а горцы, заскакивая вперед, задерживали их на каждом шагу и осыпали ружейным огнем, нанося большие потери. Скоро сам Похитонов был ранен, артиллерийская прислуга вся перебита, и пушечный огонь прекратился. Из артиллеристов дольше других оставались два канонира, но ружейный выстрел горца, сделанный в упор, угодил одному из них как раз в самую сумку, где хранились заряды; последовал взрыв, и несчастный был разнесен на части, а обожженный товарищ его лишился чувств и замертво оставлен на поле сражения. Черкесы между тем со всех сторон окружили отряд и с гиком бросились на уцелевшую горсть храбрецов. Несколько бесцельных выстрелов из орудия, сделанных неопытными казаками, не могли остановить неприятеля; черкесы врубились, и началось буквальное истребление отряда. Это было уже почти под самыми стенами кордона. Двести неприятельских трупов безмолвно свидетельствовали о доблестной защите отряда, но сила сломила его, и наконец все, кому еще можно было бежать, бросились спасаться в укрепление. Сам Похитонов, едва державшийся на ногах от раны, опираясь на орудийный ящик, последовал общему примеру, не видя иного спасения. Но горцы, со своей стороны, не дремали: они вновь успели преградить дорогу бежавшим, и только двадцати пяти человекам, со штабс-капитаном Фетисовым, удалось вскочить на кордон и запереть за собой ворота. Все остальные или были захвачены в плен, или изрублены, и в числе последних, под самыми стенами кордона, пал Похитонов. Положение Фетисова было безнадежно. Уцелевшие казаки и солдаты в отчаянии засели в самых опасных местах и, насколько хватало сил, поражали неприятеля метким огнем. Но спасения уже не было. Черкесы зажгли вокруг кордона кучи сухого назема, и огонь, раздуваемый ветром, быстро перебрался внутрь укрепления. Сухие и крытые соломой строения вспыхнули, как порох, и волны густого черного дыма затопили кордон. Тогда Фетисов крикнул команде: «Братцы! Приходится погибать уже не от черкесов, а от огня, так не спасемся ли бегством, куда кто потрафит?» Растворены были все калитки, но только пятерым удалось проскочить незамеченными к крутому обрыву Кубани, все остальные погибли. Новогригорьевский пост был сожжен и разграблен. Начальник поста Похитонов и с ним двадцать человек были убиты; штабс-капитан Фетисов, сорок два казака и тридцать пять солдат, тяжело израненные, взяты в плен. Так закончилась эта кровавая драма. Василий Потто. «Кавказская война».
Битва у Ольгинского кордона: 200 казаков против 4 000 горцев Раннее утро 18 января 1810 года, отряд горцев численностью около четырех тысяч попытался скрытно перейти Кубань и напасть на казачьи станицы. Бой с горцами длился 4 часа, закончились заряды, к тому времени многие казаки были ранены, но они пошли в штыковую, 148 героев пали на поле боя и ценой своей жизни защитили мирных жителей станиц и хуторов, уничтожив более 500 врагов. Пограничники всегда первыми принимают на себя удар неприятеля и как правило, большинство из них погибает. История обороны Ольгинского кордона не стала исключением, в то время командиром Ольгинского кордона был полковник 4-ого конного полка Лев Лукьянович Тиховский. Лев Лукьянович Тиховский был сыном полковника, участника штурма Измаила. В военную службу он вступил 10 апреля 1789 г. в звании казака, затем, согласно послужному списку, стал хорунжим (октябрь 1789 г.), есаулом (май 1791 г.), поручиком (август 1795 г.), полковым есаулом (ноябрь 1802 г.) и, наконец, войсковым полковником (3 февраля 1809 г.) Участвовал в штурме замка Гаджибей, городов Аккерман, Бендеры, Измаил, а также «в чинении закубанским черкесам 1804 и 1807 годов репрессалий». Орденов на службе полковник не нажил, зато в октябре 1804 г. так отличился в сражении при Нагой Горе, что получил из рук императора Александра I золотые часы – такой милости в те годы удостаивался далеко не каждый генерал! К 1810 г. полковник 4-го конного полка Л. Л. Тиховский командовал Ольгинским кордоном, небольшим укрепленным пунктом, построенным в июне 1794 г. и входившим в состав Черноморской кордонной линии – цепи укреплений, тянувшихся по правому берегу реки Кубани от Усть-Лабинской крепости до Бугаза. Эта линия прикрывала русские земли от нападения горцев, не признававших власти императора России. Кордон был защищен от нападения глубоким рвом и валом, на котором стояла вышка с «маяком» – высоким столбом, обмотанным соломой. В случае приближения горцев караульный поджигал «маяк», давая другим кордонам знать о начале нападения. Гарнизон Ольгинского кордона состоял из 150 солдат и казаков при одном орудии. Накануне горцы намеревались захватить пост Съездной. Нападение, которое, возможно, было разведкой боем, было отбито. Вероятно, горцы решили, что после этого казаки ослабят контроль за границей. Однако они просчитались. Нарушение границы было обнаружено дозором под командованием есаула Ивана Плохого. Ночью 18 января 1810 года, четырехтысячная толпа черкесов атаковала. Полковник Тиховский, командовавший 4-м конным полком, приказал подать сигнал тревоги. Пешие горцы завязали перестрелку с казаками, а конная лава в несколько тысяч всадников хлынула вперед. Вскоре они разделились на четыре колонны. Две пошли на станицы Ивановскую и Старо-Нижестеблиевскую, а две блокировали Славянский и Ольгинский кордоны. На помощь Льву Лукьяновичу Тиховскому пришла полусотня казаков есаула Гаджанова. В Ивановской горцы получили отпор стоявшей там роты егерей регулярной русской армии. Услышав пушечные выстрелы в своем тылу, конница горцев повернула назад. Тиховский предполагал оборонять гарнизон под защитой рва и вала. Часть толпы горцев окружила кордон, а другие бросились грабить и убивать местное население, многих пытались увести в плен. Ситуация требовала от Тиховского решительных действий, он как русский офицер не мог смотреть как враг убивает мирных жителей. Тогда, русские решили дать бой врагу на открытом пространстве. Полковник понимал, что шансов немного, но воспользоваться им следует. Бой завязался в 8 утра, и продолжался до полудня. Когда закончились боеприпасы, при поддержке последнего заряда к орудию казаки пошли в штыковую. Казалось, что русский отряд уже побеждает, и все близится к развязке, как с левого берега Кубани подошел еще отряд горцев. Русские сражались до конца, в живых от отряда остались только 30 человек, их обессиленных и раненых взяли в плен. Остальные были убиты, а их тела изуродованы. Горцы потеряли убитыми более полутысячи человек. Известны имена всех героических защитников Ольгинского кордона. Тогда в бою со славой пало семеро офицеров (полковник Лев Тиховский, хорунжий Иван Кривков, зауряд-хорунжий Григорий Жировой, сотенные есаулы Федот Гарнага, Василий Черный, Михаил Нестеренко и Семен Шкуропацкий), 135 казаков и один «сын полка», еще четверо казаков умерло от ран. Всем оставшимся в живых казакам из Ольгинского кордона – Федору Шмалько, Ивану Костенко, Сергею Минько, Марку Бондаренко и Куприяну Белому – 5 сентября 1810 года на Крепостной площади Екатеринодара были торжественно вручены Знаки отличия Военного ордена. 23 ноября 1869 г., на братской могиле героев-ольгинцев был установлен памятник в виде большого каменного креста. Сохранилось описание его первоначального вида: «В середине креста, с восточной стороны, вделана икона Спасителя, а с северной – медная доска, на которой вырезана надпись… Наверху надписи рисунок, изображающий обнаженную казацкую шашку, скрещенную с ножнами, и крест, попирающий луну, окруженный лавровым венком. По углам доски – пальмовые ветви. Памятник окружен каменным постаментом, на котором утверждено 12 кирпичных выбеленных столбов, покрытых сверху листовым железом и выкрашенных красною краскою; между столбами красивая железная решетка, такого же красного цвета». 30 лет спустя вблизи поля боя образовалось казачье поселение, получившее название хутор Тиховский. Это место стало святым для казаков. Они ежегодно собирались здесь для того, чтобы почтить память героев.