- Пожрать всегда успеем, - нашептывал Пох на ухо Меченого, предпочитая культуру во всех проявлениях, даже в святую ночь, случайно приключившуюся после коварного удара в спину послу Карлову, когда гремели и шуршали под уверенными ногами чорных штурмовиков с невинными вкраплениями Георгиевских оттенков товарища Сталина разгромленные непобедимой Красной армией и флотом остаточные силы немцев, уползая в леса Шиловичского массива, дабы уже там злоумышлять и подчинить своей непреклонной воле еще одного мудацкого диктатора, гарцующего глупостью и раскидистыми клюквой усами, медведь умудрялся кратко зарисовывать эскизы с распяленными ртами гугенотов, вставляя затем в прозрачные пузырики руссиянскую креативом придумку мемасиков, веселя всю Маскву, - сначала стихозы.
Де Гиз согласно качнул стальным саладом, аккуратно накладывая себе в тарелку салат, как известно, насильно введенный Петром Великим, впрочем, его родная сестрица драгунами сгоняла московитов на театры, не догадавшись применить хитрую уловку Ландер, до сих пор почему - то полагающую, что сиськи есть - талант не нужен. На сцену выпер здоровенный дядя в пиджаке, небрежно накинутом на мощные разворотом плечи, бритый начисто, злой и самоуверенный. " Маяк ", - шепнул Пох, подмигивая амбалу. Тот скосоротился и неожиданно покрыл лигистов трехэтажным матом.
- Русь моя ! Да ты ли это ?
Вся ж ты из...лась !
Где, мать вашу, все Советы ?
Где от Бога власть ?
Политрук, жиды, колхозы,
Трактор в поле за окном.
Русь моя почила в бозе,
Обернулось все говном.
Пока здоровяк грохотал непонятным наречием, де Гиз, отпивая ледяной кумыс из граненого стакана, небрежно интересовался у Поха, не понимая простейшего : почему Панург, анонсировав пир горой в честь прибытия Рабле и Декарта, не предъявил ни первого, ни второго, ссылаясь на сложности международной ситуации и окруженную крепость, санкционно предрасположенную доказать всему миру, что не лыко шито, не фунт узюму, а тонкий политес гения из кременного Кремля.
- Это аллегория, мин херц, - вернувшись к привычной пареной репе, бубнел Пох, маяча Маяку поскорее сваливать со сцены, - ну, кто такие эти Рабле и Декарт ? Как есть мизерабли и деклассированные элементы мироздания, мы же здесь собрались не для того, чтобы друг друга понтами лошадиными валить, мы культурно отдыхаем перед решительным штурмом Парижа.
- Берлина, - уточнил уже вконец запутавшийся Лотарингец, развертывая по столу фронтовую семиверстку, - зырь, Пох, тута Жмеринка, тама Бахмут, мясные штурмы, груды трупов, тактицкое превалирование по молоку и мясу.
- Бей ! - заорал медведь, поддерживая благородный почин Меченого. - Убивай !
- Давай стриптиз, - спрятал за пазуху карту де Гиз, разочаровавшись в стихозах.
- Тебе какой ? - готовно растопырился когтистыми лапками медвежонок. - Цензурованный мудаком Цукером или настоящий ?
- А какая, на хрен, разница ? - печально вздохнул Генрих Ларейн, передумывая быть Анри Лораном, в пику, наверное, вновь обосравшейся играть рыжей Ландер, за ради которой собрат Поха коала скачивал Сюзанн Хофер всю ночь напролет. - Ведь оба на хрен не нужны.
Пох щелкнул когтем по жалобно зазвеневшему бокалу, и на сцену выпрыгнули натуральные лошади " Крейзи хорс ", стремные и, повторюсь, на хрен не нужные.