В первый день после “возвращения блудного сына” по плану были заготовки на зиму: варенья, соленья, маринады.
Я, как всегда, правая рука и нога. Мама написала большущий список того, что нужно купить. Срочно!
— Марш! — скомандовала мамочка. — … пожалуйста…
Я взял рюкзачок и с радостью пошёл по магазинам, потому что при полной занятости я всё же был предоставлен сам себе.
Гуляя по малолюдной улочке, я мурлыкал песенки и заглядывался на играющих девчушек. Поэтому не сразу заметил, как подошел небритый мужик с диким взглядом.
— Прелестные, не так ли? — мечтательно спросил мужик.
Я молчал…
— Парень, срочно деньги нужны. Дозу купить. Исполню любые твои желания… тайные.
Я струсил и убежал. Зашёл в магазин, вычеркивая из списка купленные продукты.
А не вернуться ли к наркоману? Вдруг он говорит именно о моих желаниях? Вдруг он предлагает свою дочку? А деньги я растратил пока не все. Ради исполнения мечтаний никаких денег не пожалею — лишь раз в жизни… потом хоть потоп! Быть может, договоримся о будущих встречах…
Я поискал взглядом мужика. Но наркомана не было. Я безрезультатно прождал целый час. Потом пошёл исполнять мамочкин наказ.
Вечером, закончив закрывать банки, мы навели на кухне порядок.
— Сыночек, на сегодня все дела сделаны. Мой помощник. Можешь отдыхать. Ты свободен, — непривычно ласково сказала мама.
Может, пойти на ту улочку и поискать наркомана… но я отправился спать.
Перед сном я мечтал, мечтал… Вот иду с наркоманом в его комнатёнку в перенаселённой общаге, а там… — снова и снова проигрывал я варианты развития событий.
Несмотря на перевозбуждение, я всё же уснул. И увидел всё того же наркомана. И он повёл меня в обшарпанный барак. Меня не смутило, что дочь наркомана такая ухоженная, с огромными белыми бантами, даже учится в музыкальной школе.
Ночь… Я ласкаю и обнимаю девчонку. Утешаю её. Она плачет — вчера её унижал пррротивный здоровенный вонючий мужик. «Яша, забери меня отсюда… навсегда».
Я не решаюсь на действия, но она — лишь бы я её забрал — начинает меня раздевать и укладывать. «Я любые твои желания буду исполнять». В качестве подтверждения девочка стала целовать меня.
Ничего противозаконного мне не нужно, но в качестве утешения иногда я буду и себе, и ей доставлять маленькие удовольствия.
Наркоман в соседней комнате погорланил песни и успокоился.
— Теперь эта свинья не проснётся до утра! Давай сбежим! — умоляюще попросила девчонка.
— А вдруг здесь охрана?
— Какая охрана?!
— Вдруг он проснётся?
— Он спит непробудным сном.
И вот мы идём по улице.
— Где твоя мама?
— Отчим–наркоман загубил её.
Моя совесть стала совершенно спокойной. Придумаем какую-нибудь легенду, изверга–отчима засадим в тюрьму на всю жизнь.
Девочка забудет пошлость жизни, лишь полчасика в день мы будем предаваться взаимно-приятным усладам.
— Давай спрячемся там, где нас никто не найдёт, — предложил я.
— Правда никто? Даже отчим со своими дружками наркоманами?
— Никто!
— Даже милиция, которую он подкармливает подачками?
— Даже милиция… — я увлёк девочку в сторону гаражей… к моему гаражу, где можно пережить хоть какую зиму.
Внезапный обрыв сна.
— Мишка, я ненавижу себя! — шепотом кричал я. — Я опять изменил моей Оленьке, и Алинке. И Сонечке!
Я так и не уснул. Благо, рассвет уже занимался. С утра опять огородные и кухонные повинности… бесконечные. Я работал, тупо уткнувшись взглядом в землю, и повторял:
— Ненавижу себя! Ненавижу! Ненавижу!
А мысли были там, в далёком прошлом, когда исполнились мои мечты, когда счастье было на ладони…
Я пел «И снова в поход…», а мысли витали там, где я надёжно укрывался от любых невзгод. И счастье было на ладони.