Предыдущая страница http://proza.ru/2023/11/22/1344
Для усиления военно-морских сил на Дальнем Востоке 24 июля 1858 года к берегам Амура отправили новый отряд кораблей в составе винтовых корветов «Рында», «Гридень» и клипера «Опричник». Этот отряд получил название 2-го Амурского отряда.
Командовал отрядом капитан 1 ранга Андрей Александрович Попов.
Андрей Александрович был одним из «четырёх мушкетёров»: он, Степан Степанович Лесовский, Григорий Иванович Бутаков и Иван Алексеевич Шестаков - четыре выдающихся деятеля русского флота, которые были очень дружны в юности и стали лютыми врагами в конце своей жизни.
Только Лесовский сумел сохранить со всеми дружеские отношения. Попов и Бутаков участвовали в обороне Севастополя в Крымской войне, отличились, быстро продвинулись по службе.
Андрей Александрович Попов во время войны получил контузию, был награждён орденами св. Анны 2 степени и св. Владимира 4 степени, золотым оружием за храбрость, произведен за отличие в капитаны 2 ранга.
В 1856 году ему поручили строительство в Архангельске 6-ти винтовых клиперов, которые затем под его командой перешли в Кронштадт. Его назначили начальником штаба Кронштадтского порта и одновременно руководителем строительства 14 винтовых корветов и 6-ти клиперов.
Андрей Александрович в письме старому приятелю Григорию Ивановичу Бутакову предложил его младшему брату Ивану место командира корвета «Гридень».
Но Иван Иванович, поблагодарив, отказался, предпочёл остаться во Франции, куда его послали наблюдать за постройкой фрегата «Светлана».
Иван Иванович Бутаков провёл во Франции два года, где контролировал ход строительства фрегата, а затем полгода лечился на водах.
Он не прогадал: его сначала назначили командиром фрегата «Светлана», а потом, после присвоения звания капитана 1 ранга - командиром фрегата «Ослябя», отправив в эскадру Лесовского.
К тому же Иван Иванович Бутаков, зная вспыльчивость Андрея Александровича, не стремился к совместной службе с ним, да ещё и в его подчинении. Константин Михайлович Станюкович, знавший в те годы Попова, характеризовал его как человека вспыльчивого и необузданного.
Андрей Александрович был кряжистым, сутуловатым, небольшого роста, сильным и крепким человеком с седой, стриженой под гребёнку головой.
Его лицо описал Станюкович: «энергичное, резкое, крупное, загорелое, гладко выбритое, с колючими усами и с парой чёрных круглых глаз, выпуклых, с кровяными жилками на белках».
Он мог так виртуозно ругаться, что приводил в изумление боцманов, и в то же время знал наизусть множество произведений Пушкина, Лермонтова, Кольцова, владел иностранными языками, обладал обширными знаниями истории.
Попов был глубоко убеждён в том, что каждый морской офицер должен знать английский и французский языки. Он попросил великого князя Константина разрешить взять на время плавания, как бы сейчас выразились, носителей языка – француза и англичанина, для разговорной практики офицеров и гардемаринов.
Французу платили 300 рублей в год, а англичанину – 160 фунтов стерлингов, при этом они бесплатно питались в кают-компании. Англичанина, Генри Артура Тилли, рекомендовал Попову морской агент в Англии Алексей Алексеевич Пещуров.
Тилли только что окончил университет, получив специальность преподавателя английского языка.
Каким образом Пещуров вышел на этого вчерашнего студента, неизвестно, но выбор был очень удачный: молодой англичанин был отличным преподавателем, в совершенстве владел и французским языком, впоследствии был автором учебника по английскому произношению.
После плавания в отряде Попова Тилли написал о своём путешествии книгу «Japan, the Amoor, and the Pacific; with notices of other places comprised in a voyage of circumnavigation in the imperial Russian corvette "Rynda," in 1858-60», которую опубликовал в 1861 году в Лондоне.
Не знаю, уцелела ли эта книга в Центральной военно-морской библиотеке после переезда библиотеки из Инженерного замка. На мой взгляд, убирать из замка библиотеку, чтобы все помещения отдать Русскому музею, было большой ошибкой.
Библиотека – такое же культурное учреждение, как и музей. Любой переезд всегда связан с потерями. Будь главкомом ВМФ такая личность, как Сергей Георгиевич Горшков, подобного не случилось бы.
Книга англичанина позволяет увидеть русских моряков глазами иностранца, который делил с ними кров над головой и еду. По словам Тилли, предложение отправиться в кругосветное плавание на русском военном корабле он получил в сентябре.
На сборы ему дали два дня. Через три дня Тилли был уже в Бресте, где его тепло встретил Попов.
По словам англичанина, все офицеры на корветах «Рында», «Гридень» и клипере «Опричник», с которыми он познакомился в Бресте, были из хороших семей, высокообразованные и воспитанные люди, встретившие его доброжелательно.
Тилли был способным человеком, уже через месяц он, хотя и с некоторыми трудностями, говорил по-русски, а в конце плавания уже свободно изъяснялся на русском языке.
2-й Амурский отряд Попова отправился из Кронштадта к берегам Амура 24 июля 1858 года. Брейд-вымпел начальника отряда развевался на корвете «Рында». В Атлантике посетили Порто-Гранде, Рио-де-Жанейро, зашли в Саймонс-бэй.
Там с корвета «Рында» дезертировали три матроса. Побеги матросов с русских кораблей были систематическими. Офицерам запрещалось брать с собой в заграничное плавание прислугу из числа крепостных, потому что крепостные бежали при любой возможности.
Оттуда направились в Сингапур, Манилу и Гонконг. Из Гонконга Попов на клипере «Опричник» пошёл в Шанхай, чтобы доложить вице-адмиралу Ефиму Васильевичу Путятину о своём прибытии. Корветам Андрей Александрович приказал следовать в Нагасаки.
В Шанхае Попов не застал Путятина, поэтому Андрей Александрович дальше стал действовать по своему усмотрению и направился в Нагасаки.
Он узнал, что Ефим Васильевич Путятин к тому времени заключил торговый договор с Китаем, а затем договор с Японией и отправился по Амуру в столицу.
Теперь у Попова появился новый начальник – генерал-губернатор Восточной Сибири.
В Нагасаки Андрей Александрович тоже не получил никаких вестей. Попов отправил клипер в Николаевск, а сам с корветами пошёл к устью Амура с заходом в Хакодате.
20 июня 1859 года в Хакодате капитан 1 ранга Андрей Александрович Попов получил предписание генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Николаевича Муравьёва-Амурского ждать его прибытия.
22 Июля в Хакодате пришёл пароходо-корвет «Америка» под флагом главнокомандующего генерал-лейтенанта Муравьёва-Амурского. Там находился фрегат «Аскольд» под командой капитана 1 ранга Ивана Семёновича Унковского, который уже восемь месяцев стоял на ремонте.
Офицеры "Аскольда" сняли для жилья буддистский храм, а для матросов японцы построили на берегу бараки.
По наблюдению Тилли, офицеры неплохо проводили время на берегу в Японии. В отличие от офицерского состава в отряде Попова, офицеры «Аскольда» были опытными моряками, много чего повидавшими в своей жизни.
Одни плавали с Унковским на «Палладе», другие служили на «Диане», часть побывала в английском плену. Они уже изъяснялись на японском языке в достаточной степени, чтобы их понимали. С продовольствием у них было неплохо, купили несколько овец, устроили даже небольшой огород.
Около храма на берегу стоял часовой, матрос с ружьём, а рядом постоянно располагались несколько японских полицейских, присматривавших за иностранцами.
Не бедствовали и матросы.
Офицеров и матросов исправно посещали японские проститутки. Полицейские не имели ничего против этих прелестниц.
Стоит отметить, что Тилли приводит примеры нахального поведения своих соотечественников и американцев, которые могли войти в японский дом, не сняв обувь, а также допуская другие нарушения японских правил поведения.
В противоположность им, русские таких вещей себе не позволяли, поэтому отношение к ним местного населения и властей было намного лучше. Дело вовсе не в каких-то особенных моральных качествах русских по сравнению с другими нациями.
Напомню, что офицерский состав русских военных кораблей комплектовался дворянами, получившими воспитание в своих семьях и в Морском корпусе.
Вице-адмирал Путятин строго требовал именно такого деликатного поведения по отношению к японцам от офицеров и матросов.
Он прекрасно понимал разницу в отношении к японцам командующих британской и американской эскадр, уверенных в мощи своих кораблей и диктовавших японцам условия с позиции силы.
У Ефима Васильевича близко не было за спиной такой мощи, поэтому он всячески подчёркивал уважительное отношение к японским властям и населению, тем более что в Японии хорошо запомнили коварное нападение Хвостова и Давыдова на японские селения.
Японцы сочувственно отнеслись к русским после гибели фрегата «Диана», оказав морякам всяческую помощь.
С появлением Муравьёва-Амурского ремонт пришлось поспешно завершить. Николай Николаевич перенёс свой флаг с «Америки» на «Аскольд», как на более представительный корабль, и со всей эскадрой совершил переход в Иедо, столицу Японии.
Во время плавания генерал-губернатор уяснил, что «Аскольд» - корабль смертников и что он чудом дошёл до Японии. Посему Николай Николаевич не стал искушать судьбу и со своим штабом вновь перешёл на «Америку», добротно построенную в США.
Во время пребывания Муравьёва-Амурского в Японии произошло трагическое событие.
13 августа 1859 года Попов отправил в Йокогаму мичманов Мофета и Авинова купить продовольствие для кораблей эскадры. Их сопровождали матрос Соколов и слуга Попова мещанин Корольков.
Получилось так, что мичман Авинов отстал, уже стемнело. Мофет, Корольков и Соколов шли втроём. Соколов нёс ящик с деньгами. Когда подходили к пристани, неожиданно на них напали японцы с мечами.
Соколова убили сразу, Мофет получил несколько смертельных ран, но успел крикнуть, предупредив Королькова, который шёл с фонарём впереди: «Александр, нас бьют!».
Корольков бросился в ближайшую лавку, которую уже закрывал хозяин. Тот не хотел его впускать, но Корольков оттолкнул его и ворвался в дом. Нападавшие успели нанести ему глубокую рубленую рану на руке и другую рану на голове, однако в дом японца они не стали входить.
Ящик с деньгами убийцы похитили. Спасли Королькова и появившегося Авинова американцы. Их шхуна стояла неподалёку от баркаса, на котором пришли русские.
Первую помощь Мофету оказал японский врач, а потом прибыл врач из американского консульства, но Мофет через два часа скончался.
Продолжение http://proza.ru/2023/12/18/1347